Говорим, улыбаяясь Забавные истории про писателей

S.N. Bondar"Zum sprechen und lachen"
Издательство "Международные отношения, Москва 1973


S.N. BONDAR"ZUM SPRECHEN UND LACHEN"



Писатели



Яблоко от яблони

Генрих Гейне однажды был в Париже, где один из его поклонников спросил поэта:
-Чем это можно объяснить, что Вы стали таким знаменитым поэтом, а Ваш дядя Соломон стал богатым банкиром?
Гейне ответил на это так:
-Все дело в том, что моя мама в детстве всегда читала мне стихи - вот и вырос ее сын поэтом. Мамочка же Соломона предпочитала ему рассказывать истории про разбойников - вот потому и стал мой дядя банкиром!

Что-то редкое

Когда Генрих Гейне был в Вене, Морис Зафир - известный немецкий юморист и поэт - рассказывал ему:
"Вчера барон Ротшильд рассказал интересный анекдот. И он был настолько остроумный, что я бы не пожалел за него отдать пятьсот крон! Ведь это такая редкость - что барон Ротшильд шутит!
Гейне улыбнулся и подумал: "Однако гораздо удивительнее то, что у Зафира имеется 500 крон!"


Честь

Писатель Мориц Зафир поспорил как-то с одним литератором, который от зависти и злости как-то сказал ему: "Вы, дорого Зафир, пишете только ради денег, тогда как я пишу исключительно для чести!"
"Каждый из нас, дружище, пишет для того, чтобы получить то, чего ему не достает..." - ответил Зафир.

Не слишком важное дополнение


"Мой труд будут люди читать тогда, когда Шиллер и Гете будут забыты" - восклицал как-то один незначительный, но очень самолюбивый писатель.
"Но только не раньше того!" - быстренько присадил оратора поэт Мориц Готтлиб Зафир.

Мозги

Один торговец как-то провел скрытую аналогию между собой и знаменитым естествоиспытателем Александом Фон Гумбольдтом, сказав, что тот весит всего на три фунта тяжелее его...
"Возможно, так оно и есть, - подумал Зафир, но не дотягиваешь ты три фунта именно по причине отсутствия мозгов."



Дорогой друг

Барон Ротшильд как-то попросил у знаменитого юмориста Зафира автограф. Тот, подумав, написал он так: "Давшему мне однажды сто гульденов и забывшему об этом - навечно Ваш ДОРОГОЙ друг - Зафир."


Голод

Одна берлинская дама как-то пригласила Зафира к обеду. Дама эта была очень толстой, просто не могла отказаться от своего обжорства и гостям просто не хватало еды за столом.
После кушанья, спросила она своего гостя:
"Ну, когда вы снова хотели бы у меня покушать?"
"Лучше всего - прямо сейчас!"

Рыбалка

Диккенс больше всего в свое свободное время любил рыбалку. Неподалеку от его дома была река, на берегу которой он подолгу сидел, опустив босые ноги в воду, закинув удочку, и предаваясь своим размышлениям.
Удивленный таким неправильным отношением к рыбной ловле, один из его соседей сказал: "Если вы хотите что-нибудь поймать, вы должны пройти немного выше по реке - там рыба водится в изобилии - там вы наверняка сможете поймать на свою удочку форель".
Диккенс ответил: "Это мне известно! Однако в том месте меня будет очень отвлекать рыбная ловля!"




Легко


Альфонс Даде, творческая личность, известный как автор "Тартарен из Тараскона", был однажды приглашен в редакцию одной бульварной Парижской газеты "Скандал", где пользующийся дурной славой журналист, сказал ему: "Слушайте, мы могли бы предложить Вам тысячу франков, если бы Вы написали бы нам какую-нибудь историю о жизни какого-нибудь подлеца во всех подробностях!"
Даде слушал своего собеседника молча кивая. "Почему я должен это писать? Вам самому это не составит труда - ведь Вам будет достаточно всего лишь опубликовать свой ежедневник!"

Вежливость

Теодор Фонтане - в годы своей юности, когда еще был простым аптекарем, - снимал меблированную комнату. В первое же утро после завтрака сказал он с вежливой улыбкой своей хозяйке: "Фрау Шульце, сегодня вы варили кофе, а мне бы хотелось чаю. А если завтра вы будете готовить чай, то мне пожалуйста - кофе!

Юность критика

"Ты снова нарисовал осла в книге! - говорил отец маленького Готтольда Эфраима Лессинга."
"Папа, это книга лучше всего подходит для того, чтобы в ней рисовали ослов!" - ответил будущий критик.

Марк Твэн

Своего первого публичного выступления Марк Твен очень боялся, однако публика делала все возможное, чтобы подбодрить его. Улыбаясь, Марк Твэн, бормотал: "Юлий Цезарь умер, Шекспир - умер, Наполеон - умер, да и я чувствую себя не очень здорово."

Больше ничего не надо сокращать

В юности Марк Твэн работал помошником редактора и как-то от начальника ему было сделано замечание, что после его правки работы авторов все еще недостаточно короткие и редактору еще очень много приходится сокращать. Вняв замечанию, однажды Марк Твэн представил работу автора, в которой ничего больше нельзя было сократить:

"Буффало, 10 февраля. 1853 года. Фермер Корнер поставил бочонок с порохом на кухонную плиту.
На траурной церемонии в Блэктауне присутствовала его сестра."


Юмористов не все любят

Однажды американскому юмористу Марку Твену журналист задал вопрос - почему его так не любит один финансовый воротила, на что писатель с извиняющейся улыбкой разъяснил,что и сам знает об этом недостаточно - почему люди такого рода так злятся на него за его писательство? При этом Марк Твен показал журналисту газету,в которой была напечатана такая история:

Три мухи

Мама-муха имела двух дочерей, которые ее очень любили. В один прекрасный день решила семья предпринять полет в поисках кондитерских изделий.
"Мама, - говорит одна из дочек-мух, смогу ли я получить удовольствие красненькой конфеткой полакомиться?"
Муха-мама разрешила ей и дочка с большим удовльствием принялась за красную конфетку, но вдруг упала замертво. Красная конфетка оказалась отравой - ее изготавливал один американский конфетный трест.
Муха-мама имела теперь только одну дочь и на нее теперь направила все свое внимание  и нежность.  Захотелось как-то однажды дочке колбаски покушать и мама с дочкой направились в колбасную лавку. Там вторая дочка отведала небольшой кусочек колбаски и немного погодя умерла... колбаса была ядовитой. Она производилась одним американским колбасным трестом.
Осталась бедная мама-муха одна-одинешенька без дочек своих любимых и решила она с горя покончить жизнь самоубийством и со всего полета бухнулась в липучку-травилку для мух... Но она не умерла. Липучка для мух оказалась ей совершенно безвредной! Липучка-травилка производилась одним мухо-липучко-травилковым американским трестом.





1 Людвиг Шлейх - врач и писатель, профессор Берлинского университета.2 Виршоу - ученый, основатель теории о клеточной патологии.