Понос сознания

Родилось, после прочтения: "Я, бедный Александр Солженицын", Фогельфрая.

Довелось мне в студенческие годы побывать в психдиспансере, согласно учебного плана. То ли семинар, то ли практическое заняитие какое-то.
Собрались мы в маленькой аудитории. А доктор тамошний, психов по одному приглашает и про болезни ихние рассказывает: мании разные, преследования, голоса, олигофрении и прочие помутнения...  Вопросы психам задает, а они, здраво так, отвечают. И вот, приглашает мужичка одного, тот, правда, не прозаик был, а поэтом там числился. Но, тоже начитанный был, даже грамотный где-то. Конитингенту там делать то нечего, вот они в промежутках между уколами книжки почитывают, а этот пописывать начал. Складно у него выходило, красиво так, только непонятно ни фига.
Доктор нам потом объяснил:
- Это, - говорит, - он мыслит так, у него такой внутренний мир и он в нем живет.
У кого, значит, внутри космос, это когда места много, а у кого, как у того мужика, места там не особо разбежишся. И нет, что бы порядок внутри себя блюсти, так поэт этот, туда, наоборот, говна всякого натащит - не пройти, не проехать. А когда говна слишком много во внутреннем мире собирается - оно наружу начинает проситься (это обострение называется, чаще ближе к весне случается). И поэт, это говно, не куда положено, а на бумагу вываливал, в виде стихов. Душевные были стихи, умные очень. Что характерно: рифма была и это многим нравилось.  Соберет он вокруг себя психов, и как начнет им стишки рассказывать. А реакция у слушателей разная. Одни болезные, сидят, слушают внимательно, слюни по подбородкам распустят - соображать пытаются; у других даже пена на губах (от восторга, наверное);  иные тужаться-тужаться, а понять не могут про что стихи - и от напряжения под себя делать начинают.
Душевные были стихи, умные очень.
Говорят его выписали потом... Безвредный все-же мужичок.