Огонь

Огонь поглотил всё и разлучил меня с Ним. Каждый человек из шедшей толпы оказался оторванным от других красными языками пламени. Я упала на землю, закрыв лицо руками, пытаясь спастись от невыносимого жара. Слёзы катились у меня по щекам, казалось, что этот ужас никогда не закончится. Горячее дыхание огня чувствовалось всё ближе, небо уже не было видно сквозь завесу дыма, но вдруг… всё успокоилось. Жаркий говор огня внезапно прекратился. Я оглянулась вокруг… и увидела людей: словно какие-то ненастоящие бумажные картонки, зажигались они и ярко горели, не было слышно ни одного стона или крика. Только лёгкое шуршание огня. Языки пламени поднимались всё выше по беспомощным фигуркам. Я в ужасе наблюдала за всеобщей смертью, но не могла и пошевельнуться. И тут я увидела Его, стоящего в центре разноцветного полыхания огня по его рукам и ногам – горела одежда. Ни единого движения, какая-то обречённая радость и страх чувствовались в этой картине. Я не видела Его лица…
…Очнулась я около своего дома. Люди, как ни в чём не бывало, ходили по улице, не обращая на меня особого внимания. В голове было слышно лишь лёгкое гудение, и мелькали красные пятна перед глазами. «Почему осталась только я? Почему?» - стуком в висках отдавались мысли. И больше ничего…
Я не чувствовала ни страха, ни боли, только лишь ощущение собственной беспомощности и ненужности в этом мире. Его уже не стало. Здесь больше ничто не способно было меня удержать. Единственное, что меня беспокоило, что ТАМ мы не сможем встретиться: я буду грешницей. Но я ИМ объясню, зачем я так поступила, ОНИ меня поймут, я знаю!
Я брела по каким-то глухим переулкам Москвы, боясь вернуться снова в этот страшный город, на то место, где сейчас уже собралось множество «умных» людей, исследующих этот жуткий случай. Но им, горевшим, уже всё равно: ни причина, ни виновники этого возгорания уже не важны. Огонь оказался сильнее жизни – и это главное…
На следующий день были назначены похороны погибших. По решению одного сумасшедшего «друга» одной из них, возложившего на себя все затраты, на каждом месте, где находились  они во время огневого жара, были возведены небольшие постаменты со световым изображением каждого из них.
Родители тщетно пытались уговорить меня не идти на похороны, но, увидев мой твердый, прямой взгляд, сдались. Все эти два дня они ждали моих слёз, рыданий, хотя бы каких-либо эмоций, но только услышали от меня: «Его теперь нет. Меня тоже». Я хотела хоть как-нибудь их успокоить, но, видя их преданные и обеспокоенные взгляды, понимала, что стала слишком сильной и иссушенной для этого мира. Огонь сжёг меня, но оставил на неопределенный срок болтаться по этой планете.
Изображение каждого из них было около двух метров высотой. Проходя мимо них, я увидела именно то место, где находилась тогда я, единственно пустое, без изображения. Легкая дрожь кусков воспоминаний ударила по моему телу. Я повернула налево и… увидела Его изображение. Странно, но я вдруг почувствовала Его рядом. Я чуть слышно назвала Его имя… воздух качнулся в мою сторону порывом ветра. «Останься», –  только лишь прошептала я. И почувствовала Его печальный отрицательный ответ. От этой минуты зависело всё, я это понимала.
«Жизнь – это глупость, большая глупость, своеобразное место встречи. Здесь я встретила тебя. Когда ты отошёл, всего на короткий срок, это место стало пустым. Неважно, что здесь продолжают жить другие люди: они не такие, какой теперь я стала после того огня; они его ещё не испытали, но он у каждого будет. Они испытают его и только тогда смогут умереть, подняться выше. А я почему-то здесь. Кто так решил? Кто? Неужели меня ТАМ просто забыли? Сама я не смогу ТУДА попасть. Почему меня не забрали со всеми нами вместе?! – слёзы обжигали глаза, я знала, что Он меня слушает. – Останься! Для тех, кто уже ТАМ, этот мир кажется пустым. Но для меня он был полон!.. с тобой… А без тебя мне некуда пойти, я ничья. Прошу! Ты же всё понимаешь – тебе ОНИ уже всё объяснили! Я знаю об этом! Останься!»
С каждым произнесённым мной словом я чувствовала Его всё ближе; боясь потерять эту тонкую нить-слова, я просто говорила свои мысли. После последнего крика я замолчала. Я только сейчас поняла, что не имею никакого права возвращать Его ОТТУДА. Он заслужил. А я, значит, – нет. Теперь я осознала все свои заблуждения.
…Закрыв ладонями лицо, я села на пустой (свой) постамент, забыв о давно бегущих слезах – воде, я простилась с ним: «Извини… Тебе уже пора, они ждут тебя»… и вдруг почувствовала на себе Его объятия:
«Я остаюсь»…