Перемена
И ничто не могло остановить все живое, бившееся, словно рыба в сети, в пронзающих насквозь резонансных частотах...
Поток, вызванный мгновенным и невидимым дождем, вырвался из множества комнат, прекрасных залов, темных чуланов и потрескавшихся от времени инквизиторских подвалов. Многие казни, назначенные и сорванные внезапным ливнем, были отменены. Наполненные распространяющейся энергией и обредшие случайную свободу заключенные, меняя и облачаясь в новые маски, взятые из покрытых счастливой сединой греческих комедий, рассекая пространство и время, на полном скаку мчась к потерянной было гармонии, находили ее и впадали в нирвану.
Бившиеся в бурлящем потоке инквизиторы, стремясь остановить, или хотя бы направить в русло разбушевавшуюся стихию, падали и, подхватываемые перевоплащенной в гуманную прореальность энергией, постепенно осознавая свое мгновенно изменившееся положение, уносились быстрым течением.
И лишь рожденные с искрой в щедрой душе, предводители, улавливая слабые позывы ветра, заблаговременно предугадав и оценив новый поворот погоды, не потеряв ни единого волоска, умело пересекали водоворот событий и под оглушительный рев опьяненных свободою сердец, гигантским скачком преодолев фазу времени, гордо возвышались над перерожденной природой.
Вылившись в коридор, энергия, невидимо сверкая своей гигантской мощью, постепенно переходила в работу. От нее не укрылось ни капли живого, она быстро и величественно проносилась по всем уголкам Дворца.
Зажженные с первых ударов невидимого грома сердца, в желудочках которых протекала совсем юная кровь, входили в транс, в то новое состояние, в котором ничего и ничто не играло такой роли, как та сила, рожденная ослепительно красивой молнией, наполнявшая все и с оглушительным ревом и сверкающим фонтаном брызг выливалась наружу.
Сердца, чья плоть была лишена живой энергии, не теряя ни секунды драгоценного времени свободы, пролетая между раскаленной в пламени счастья протоплазмой, направлялись на поиски чужой материи, чья калорийная ценность могла войти в них и забить вулканом.
Блестящие множеством огней, порожденными ворвавшимся мгновения назад лучами вселенского разума, коридоры неведомого сооружения, переливаясь радужными красками истока мировоззрения живущих и живших до этого творцов пространства, пересекаясь под чудными углами, соединяясь и разъединяясь в пучки света, расходившегося в пустоту, неслись в неизвестное будущее.
Умудренные опытом сердца, не поддавшиеся остальным, скрываясь от чуткого глаза безымянного наблюдателя, стремясь найти в океане энергии брод, впадали в транквилизирующий поток нервозной пыли, копируя продукты усиленного труда своих счастливо несущихся вперед сородичей, толпились в прошлом. Их мрачные мысли, рассекая пространство в поисках выхода, натыкались на никуда и летели в никуда, рассыпая скопленную по песчинке своими предшественниками прореальность. Их души, вливаясь в поток пустоты, и усиливая его, уходили из счастья. Счастья, в существе которого не сомневалось ни одно сердце в этом бурлящем потоке лучистой энергии. Ибо энергия, крылья которой распростились над этим микромиром, и есть частица момента, когда протоплазма, вышитая живым разумом, входит в состояние, называемое счастьем.
Однако Творец, чья сущность заключается в неизвестном, и счастье, чья реальность заключается в своей постижимой нереальности, есть звенья одной цепи. И, когда нирвана, созданная счастьем была разрушена Творцом - это было потому, что смысл жизни в руках Творца и есть постижение счастья разумом...
Тень быстро пронеслась над Дворцом. Раздался протяжный звонок. Окутанная черно-белой сетью энергия постепенно стала переходить в разум.
Свидетельство о публикации №201032100065