Дети-фрукты

                Дети-фрукты.
   Закрыв замок двери на четыре оборота, я сажусь в кресло, готовый внимательно слушать.
   - Мне безусловно и достоверно известно все о детях-фруктах, сказал хромой пришелец, осторожно усаживаясь на краешек стула в нашей конторе, - многозначительно говорит Барзилаи, неотрывно глядя на пуговицу моего мундира.
   Я вынимаю кожаный блокнот, собираясь записывать, но Барзилаи делает рукою знак, запрещающий стенографировать.
   - Итак, сказал он, - молвит Барзилаи, - ему было все, абсолютно все известно об этих существах. Вы обратили внимание, как я, вернее он, выразился – существах. Именно так. Действительно, в полном смысле слова именовать их людими было бы неосмотрительно. Да, да, что Вы скажите о субъектах, у которых вместо носа – плод манго, а вместо пальцев – помидоры? Уши – огромные патисоны, а вместо волос на теле – пучки петрушки?
   Барзилаи встает со своего места и подходит к окну. Ворона, каркая, соскакивает с карниза и уносится прочь. Он выглядывает в окно и медленно опускает жалюзи.
   - Кто бы мог подумать, что такое вообще возможно?! И почему именно дети? У взрослых ничего похожего не наблюдалось. Удивительное дело.
   Барзилаи снова садится.
   - Этот незнакомец, - говорит Барзилаи тихо, - выдвинул остроумную идею. Пришелец предположил следующее. Если бы нечто подобное было у взрослых, например, если бы у Вас, - Барзилаи указывает пальцем на себя, а затем на меня но, видимо посчитав неуместным подобный жест, снова на себя, - если бы вместо носа висела гроздь винограда, и Вы и я никогда бы и не подумали оторвать одну ягодку и съесть ее!
   Барзилаи косит глаза и смотрит на кончик собственного носа.
   - Вы понимаете, к чему я клоню? Они сами истребили себя! Они объели с себя все жизненно важные органы! Я спросил его, этого хромого незнакомца, как они могли существовать с такими аномалиями? Он ничего не ответил мне и только пожал плечами.
   Я тихонечко пододвигаю Барзилаи коробку, он чиркает спичкой и сигарный дым медленно растекается по кабинету.
   - Неизвестно даже, могли ли они размножаться? Когда дело дошло до этого, Вы меня понимаете, - Барзилаи подмигивает мне обеими глазами, - они пооткусывали и пообъели у себя все то, чем это могло бы осуществляться.
   Он усмехается, видно представляя себе персик или финик вместо девичьего местечка.
   - Весь остров, говорил мне незнакомец, вздыхая, весь остров вымер в течени пяти лет. Весь остров сначала превратился в какой-то чудовищный лепрозорий, а затем в кладбище детей-фруктов! Тот человек, пришелец, не объяснил, конечно, чья это была злая шутка. Умысел природы или иной цивилизации? Кто знает? Но вот, что не дает мне покоя, - говорит тихо Барзилаи, оглядываясь на окна, словно ждет оттуда внезапного нападения, - вот что мучает меня более всего: тот человек, хромой пришелец, он был в перчатках, которые и не подумал снять за все время нашей беседы, и ушел, роняя из штанин на черный паркет ярко-красные ягоды малины!
   Барзилаи внимательно смотрит на меня. Я внимательно и неотрывно смотрю на Барзилаи. Мы глядим друг на друга и удивительная мысль осеняет нас внезапно и одновременно. Тот пришелец, тот хромой незнакомец, был последним из детей-фруктов! Последним ли?

13 марта 2001 г.