Моя Катя - вступление

- У меня какое-то странное настроение, хочется сделать что-нибудь хорошее. Хочешь подарок? Можешь выклянчить у меня что-нибудь – ладно уж...
- Мне ничего от тебя не нужно.
- Ну, как это ничего – совсем ничего?
- Да, совсем.
- Нууу... Ну, хочешь, я подарю тебе какую-нибудь кассету? Или вот свой кулон, я знаю, ведь он тебе нравится, а может...
- Послушай. Ты же знаешь, что самое ценное, самое дорогое, что ты можешь мне подарить – это свое время... свое внимание, и... и, наверное...
- Да? ...Антон, это так странно, никто кроме тебя не говорит мне подобные вещи, скажи - ты, действительно, честно-честно, так думаешь?
- Но ты же сама знаешь! Я говорил тебе это уже тысячу раз и готов повторить в тысяча первый – ты очаровательна, прекрасна, удивительно хороша, и даже, когда ты сходишь с ума, ты делаешь это так... тогда я люблю тебя особенно сильно... Ты же знаешь, как я тебя люблю.
- Да ладно!... Нет, серьезно, ты очень... хороший... хороший и бескорыстный...
- Я не такой уж бескорыстный, Катя.
- ...и ты никогда на меня не кричишь...
- Господи, о чем ты?!!!
- Да, да! Я знаю, что всегда могу на тебя положиться, ты у меня единственный, на кого я могу положиться... Странно, ведь ты же Близнец, а Близнецы очень непостоянны, но я до сих пор тебе нравлюсь, уже сколько времени!... странно, правда?
- ... Знаешь, Катя, ты говорила про подарок – ты только что его сделала... Но я подумать не мог, что он окажется таким приятным...
- Но, может быть, я тебе нравлюсь только потому, что между нами до сих пор ничего не было, а как только я стану твоей – ты тут же потеряешь ко мне всякий интерес...
- Катя. Я люблю тебя. Больше жизни. Это не интерес. Это – судьба. Я не знаю, что будет дальше, что еще произойдет  -  я знаю одно - ты единственная, кому я так доверяю... и доверяюсь сам... сейчас. И всегда.

.....

- Скажи, а если бы мы были ближе, ну, гораздо ближе, чем сейчас, ты понимаешь? – ты бы кричал на меня?
- Катя. Нет. Господи, нет.
- Ты был бы так же добр со мной? Ты бы не изменился?
- Нет... Нет... Хотя нет. Я скажу, чтобы я сделал тогда – я бы каждый день умирал от ревности, но ты бы даже это не заметила...
- ...странно, почему мы не вместе?
- .......................... ......................... .......................... ........................... .......................... .......................... ....................... ..................................?!!!

И это был обычный телефонный разговор. Один из многих, но чтобы ТАК и об ЭТОМ  - черт, да что же с ней случилось в тот день? Говорю это не без горечи – ни до, ни после, Катя ни разу больше не касалась этой животрепещущей темы...   (по крайней мере, я - трепетал) А пару месяцев спустя мы вообще перестали созваниваться. Почему? Поссорились?! Ссора, гм... это, кажется, разбирательства на повышенных тонах по какому-нибудь чепуховому поводу? Ну нет, ссоры - это для людей,  которые, по крайней мере, спят вместе. Хороший способ расставить точки над i...а также  развлечь соседей этажом выше. Но только не для таких темных лошадок, как мы с Катей  - за все годы нашего знакомства мы ни разу не поссорились. И ясности от этого, увы, не прибавляется. Обида? Ревность? Равнодушие? Нет, нет и нет. Это произошло без всякого повода, мы просто становились все дальше и дальше, разошлись -  каждый в свой мирок, и ни одному из нас не нашлось места в мирке другого – такое часто случается... Катя устроилась на работу, очень ответственную и ВЫСОКООПЛАЧИВАЕМУЮ, а я, я все также продолжал бездействовать, но если раньше, когда мы делали это вдвоем, каждый день был как будто завтра – умирать, то сейчас, умри я, никто бы и не заметил... так, кропал кой-чего... потягивал пивко...  А Катя возвращалась домой поздно вечером, усталая, голодная, мечтая только об одном – скорей бы залезть в ванну, и что ей было до какого-то писаки, пусть и симпатичного... Я знаю, что если бы ей позвонил, она бы конечно, обязательно мне обрадовалась, но тут же с роковой неизбежностью прозвучали бы слова: «Антон, знаешь, я так устала...» Я звонил ей, да - но все реже и реже... она не возражала. А потом совсем перестал. И все это время я писал. О ней. Ну, конечно! Каждый день, независимо от того, когда мне сдавать диплом, куда сегодня идти, и что, нужно успеть сделать, я выдавал добрый десяток страниц о моей несравненной Кате, затем перечитывал их, тут же забраковывал, и снова начинал все сначала...
Довольно однообразное занятие, если подумать, да и утомительное – даже для меня. Несколько раз я его забрасывал, но проходила неделя, другая – и я вновь садился за стол, иногда с воодушевлением, иногда просто по привычке...
«Я уже тысячу раз начинал эту книгу, но хотя бы раз получилось бы что-нибудь стоящее! Я зол. Зол на себя за то, что спотыкаюсь уже в самом начале, – а ведь мне ещё столько предстоит пройти. Я не знаю, зачем всё это и почему мне вообще нужно проделать весь этот путь, – но иначе никак нельзя, и от этого становится чуточку легче. По крайней мере, я не мучаюсь сомнениями, нужно ли это кому-то и есть ли хоть какой-то смысл... Я должен. Вот универсальный ответ на  все  вопросы, панацея от всех болезней.»  Это мое  - трехгодичной давности. Но что изменилось? Ни-че-го. Я ошибаюсь только в одном - в количестве попыток - как тогда, так и сейчас, мне еще ужасно далеко до тысячи. Но, видит Бог, как я только не начинал, от первого лица, и от третьего, от лица главного героя и от лица самой Кати, сначала, с конца, с середины, я начинал рассуждениями об осени, я начинал  с самоубийства,  я пытался сочинить сценарий, потом пытался разбить это все на рассказы, что-то выдумывал, и наоборот – записывал все как в протоколе... за все это время неизменным оставалось только одно – название книги.  Будущей книги. Если вообще – книги. «Моя Катя». Конечно. (Хотя после стольких неудач пора бы усомнится и в этом) И все же, нельзя сказать, что это время прошло зря: во первых, я являюсь обладателем огромнейшего количества черновиков – сотни страниц, сотни килобайт – и на каждой строчке – Катя, Катя... Катя...  кто знает, может быть, среди них есть и бессмертные страницы – вечная надежда любого графомана... А во вторых, я наконец-то понял - книгу нельзя просто сесть и написать, книгу нужно суметь вЫносить. Время не играет такой уж роли, если внутри тебя зреет КНИГА. (К своим записям я иначе как к книге не относился) У меня на это ушло шесть лет, шесть лет бесконечных заверений близких и знакомых, что я вот-вот разрожусь настоящей Прозой, долгих шесть лет  - но спросите меня, чем я занимался все эти годы – и я не найдусь, что ответить. Годы? Какие годы? Для меня все они умещаются в одно имя – Катя, Катюша – а разве было что-то еще? Я даже не заметил, что стал старше. Я даже не заметил, что лишился наконец-то девственности, а какая это была когда-то проблема! О, черт.
Почему же я сейчас так уверен, что мое время пришло? А кто вам сказал, что я уверен? ....в одном глянцевом журнале, однажды, совершенно случайно, (случайно уже хотя бы потому, что обычно я не читаю глянцевых журналов) я наткнулся на одну небольшую статью, буквально пять страниц, из которых большая часть – фотографии. Статья называлась «София премудрая», о «последней кинодиве XX века и последней кинозолушке...», короче, вы поняли – о Софи Лорен. Довольно интересно, и это тоже странно – меня уж никак ее поклонником не назовешь, ни как актрисы, ни даже просто как женщины. Для своего возраста она очень хорошо выглядит – и только. Так вот, там, среди прочего, рассказывалось о ее романе с Карло Понти, известным итальянским продюссером, представьте себе – она встретила его, когда ей было 16, полюбила его в 19 – и вот уже сорок лет они вместе! А ведь он ее еще на 20 лет старше! О, мама мия!!! О, итальянцы!!! И вот, я переворачиваю станицу, и... оооооо, черт! ЧЕРТ!!! С черно-белой фотографии фотографии на меня, нет, мимо меня, смотрит Катя. Соб-ствен-ной-пер-со-ной. Читаю надпись - Софи Лорен и Карло Понти, середина 60-х, самый разгар их сказочного романа.... Когда я присматриваюсь к этой фотографии, я понимаю, что, конечно же, у Кати и Софи Лорен ничего общего, так, легкое сходство в форме прически, и ну, еще, может быть, брюки  - Катя очень редко носила  юбки...  Но есть и еще кое-что. И это «кое-что» роднит их больше, чем если бы они были просто сестрами. Взгляд. Осанка. Стать. И в каждом уголке, в каждой клеточке ее бесподобного тела – уверенность. Уверенность, что  все будет ТАК, КАК ОНА ЗАХОЧЕТ.
Понимаете, я уже давно не мечтаю о том, чтобы Катя была моей, но каждый день я прошу у Бога, чтобы она была счастлива, и чтобы она наконец встретила того единственного, кого она по-настоящему полюбит, как бы мне не было больно осознавать, что этот кто-то – точно не я. Софи Лорен это удалось. Кате это тоже обязательно удастся, и когда она встретит этого человека, я уже заранее буду знать, как он выглядит. «Коренастый, низкорослый, в своих добротных костюмах и лиловых носках он выглядел как продавец яблок на улицах Милана».  Не спрашивайте, откуда я это знаю – просто знаю.
Я и раньше это знал, но, взглянув на фотографию, понял особенно отчетливо.
Так оно и будет. И, может быть, к тому времени я все-таки допишу эту книгу, и подарю ему, чтобы еще раз напомнить о том, каким сокровищем он обладает. И чтобы он никогда на нее не кричал.

А теперь, к черту вступительные слова – пора бы уже и перейти к самому тексту. В этот раз, все начинается в Париже – там же, кстати, и заканчивается – и не потому, что это лучший антураж (кто же не читал старика Хэма? А я еще и Миллера читал!) – просто так оно и было. В каком-то смысле, Париж – здесь точно такое же действующее лицо, как и все те, кто говорят, действуют и чувствуют, - не беда, что почти все действие происходит в Питере – я одинаково сильно люблю оба эти города. Да вы сами увидите. Ну что, пожелайте мне удачи – и вперед!