- Ух, бляха, эти подлые собачонки, сучки да кобельки. Мерзость. Мерзость. Стены, полы, грязь. Фу, ну и вонь. Ох и пакость. Да еще люди, мать их так. Мерзость. Да где же эти чертовы спички.  Да были же где-то. Были. Ага. Вот, - пробормотал Гоша, доставая из кармана черной куртки двумя замерзшими посиневшими пальцами так аккуратно, словно последнюю сигарету, - завалились, сволочи, за подкладку. Говорила Марья: «Дай, зашью», - так, на фиг, всё мне некогда. Всё – некогда. А я-то что, то-то как белка в колесе. Гоша там нужен, Гоша сям. Гоша, где ты пропал??? Без тебя, как без рук. Без тебя никак. А я-то – сердобольный. Дурак! Да что я вам, мудакам, семижильный что ли? Да пошли вы, все пошли. Мне-то и пожрать, ведь, некогда. А хоть и пожрать, так, на хрен, и пожрать-то нечего. Жаль, Марья, царствие ей, покинула меня. А то ведь, бедняжка, вертелась юлой. И ни тебе, дура, покоя, ни отдыха. А были же, господи, годы на милость, бес им в ребро. Тьху, и нету. А могли же, едрить, закатить и кутеж, и гульбеж, и кофе с бараночками, и цыганочку с выходом. А все не сейчас, не сейчас. Вот обживемся, притремся, вот, бля, тогда. Да когда, падла, когда? - чиркнув спичкой, как-то недоуменно и, в то же время, злорадно спросил он у замызганных ступенек, - Ну и вонь. Мерзость. И еще этот сраный дождь, дождь, сраный город, листья, слякоть, люди, сраные люди. Ишь, дряни, испугались непогоды, тараканами поразбежались, спрятались. Это вам не май, гавнюки, это поздняя осень. Поздняя. И моя жизнь – она тоже поздняя. Ох, как поздняя. Да какая, на хрен, жизнь – так, фигня из-под ногтей, а не жизнь. Гоша осмотрелся кругом в тусклом дергающемся свете спички, - Фу, бляха, грязь. Кругом грязь. Стены грязные, полы грязные, туфли, брюки, руки грязные. Все грязное. Душа – и та грязная. Ну, а как же ей не быть грязной, когда в дерьме живем, дерьмом-то и живем, дерьмом дышим! А дышать-то, япона бог, все тяжелей и тяжелей. А вот и моя клетка норка. Здрась-те! Тоже, паскуда, дерьматином оббита, как тут, на хрен, не выругаться, - Гоша, пошарив в брюках, выудил связку из трех ключей, свитых белой проволочкой, напоминавшей неверное кольцо табачного дыма. - Замки ей, замочки, цепочки, щеколды, щеколдочки. Да брать-то что, воровать то что. А, накася – выкуси. Не хрена-то и не украдешь – нечего-то и красть. А глазок-то какой присобачил. Своими собственными руками присобачил. Трудовыми, - и зажигая неизвестно какую по счету спичку, повторил твердо и с расстановкой. - Тру – до – вы  – ми! Ну, все, я свое отпахал, отгорбатил. Нет, ну глазок-то какой, глянь, дрянь, здоровый. Все Марья боялась. Кто придет, зачем придет, вдруг бандиты. Да какие, к черту, бандиты. Смешно. Смешно же, дура, слышишь. Смешно! Никто не приходит, слышишь! Никто не приходил и не придет, слышишь. Ни бандиты, ни мандиты, никто, вообще – никто. Никто, - открывая дверь, закричал он, и сине-зеленая венка слегка вздулась на изморщиненном лбу, - Эка, три комнаты. Шкафы, шкапчики, столы, стульчики, ковры, телевизоры, рюшечки. Ничего нет. Сука, ты видишь, царствие тебе, бутылки, пустые бутылки. Уж, пустые, слышишь. На хрен мне они, на хрен мне эти комнаты, на хрен мне это все, эта жизнь, - не разуваясь и не закрывая дверь, он прошел коридором в спальню. Щелкнул выключателем. Загорелась неярким светом, безразлично висящая под потолком, одинокая лампочка, - Еще горишь, - ехидно заметил Гоша и опять щелкнул выключателем. Свет, вроде бы даже как-то с радостью, погас. Гоша, пошатываясь, подошел к окну, - Ну что, земляки, прячетесь? Прячьтесь, прячьтесь. Мне – пофиг, а вот Марье – все  сверху видно. Кто там, с кем там, да и как там. И меня ей видно. Меня! Вот тебе, - скрутив кукиш, Гоша ткнул его куда-то над головой, а потом сплюнул презрительно на грязное холодное окно, и, резко отвернувшись, заплакал. - На вот, - липкая мокрота, смешиваясь с пылью,  медленно потекла по стеклу, - на вот, на вот, на вот, - сухо всхлипывая, тыкал он кукиш округ себя, а после, не раздеваясь, упал на голый матрас, и старая сетка змеей прошипела под ним. Гоша скривился и, засыпая, прошептал, - Вот вам, на хрен, моё одиночество. Бляха, вот вам…