Два балкона

У меня умер Дед.
Ему исполнилось 90 в Декабре, а в Мае он умер. Я успел увидеть его в том самом декабре, а до этого я не видел его, примерно, пять лет. Бог дал мне его повидать!
Я приехал в Израиль, который надо заметить, хорошо повлиял на его здоровье. Я помнил его на Украине, сидящим на маленьком балкончике. Этот балкон требовал срочного ремонта. Пыль, и облупившиеся стены дома, и не покрашенные поручни, и Он, сидящий на этом самом балконе, обернувший ноги в порванный плед. Вся эта картина наводила на меня такое уныние, что мои редкие приходы в эту родную мне квартиру - приносили мне только боль. Душевная боль и переживания оттого, что я не могу ничего сделать для того, чтобы изменить в этой ситуации что-либо. Все последнее время, перед отъездом в Израиль, он так и просиживал на этом балконе, словно избрал себе это место, как последнее пристанище. Он либо читал свежие газеты, либо просто неподвижно смотрел на старый двор, либо мирно спал в своем плетеном кресле. Он совсем перестал выходить на улицу, как некогда. Это был его ритуал, после завтрака, со свежей газетенкой, сидеть на бульваре, перед окнами и наблюдать за лязгающим трамвайным металлом, либо за людьми, идущими вверх и вниз по бульвару.
А потом этот отъезд в Израиль, который изменил его "дух". Там он словно ожил. У него проявился интерес к жизни. Те же газеты, и новые силы для прогулок, хоть и редких, но прогулок на бульваре, но уже вдоль берега Средиземного моря.
Бог дал мне его повидать. Я приехал неожиданно для него. В день, когда ему исполнилось - 90! Перед отъездом я купил ему подарок - большой банный халат, и он страшно обрадовался этому подарку, словно маленький ребенок, подаренной цветной игрушке. Когда все сели за стол, я старался услышать, что-то глубже, нежели просто тосты за него, за его прожитые лета. И сам не сказал! Не знаю, почему? В перерыве - Он, тучный, огромный старик взял тоненькую женскую сигаретку и закурил. Эта сигаретка потерялась в его толстых пальцах, и только по дыму, не в затяжку, было видно, что он курит. Так я его и сфотографировал. Сидящим на израильском балконе. Старого Еврея, смотрящего прямо в объектив моей камеры своими голубыми старческими и мудрыми глазами.
Когда ему было шесть лет, его отдали в первый класс начальной общеобразовательной школы. Их было всего два еврея на весь класс из 40 человек. И почти каждый день, после уроков, когда они выходили из школы, их одноклассники били их портфелями по голове и кричали:
- …Жиды! Получайте! Вот вам, Жидовские морды!
Он жил с этим все эти годы. А еще он жил с тем, что он ничего не сделал великого, ничего не написал такого, чтобы читалось всеми и жило вечно, что не остался в Москве, после окончания литературного института,что провинциально "загнил" в своей Украинской глуши, что так и не повидал "славы" своей…
А жизнь приносит свои повороты, и в этих поворотах свои правила и свои законы. Он начал умирать внезапно и неожиданно для всех. Наверное, сказалась его тучность и отечность. Вода поступила в легкие, и ее нужно было откачивать. Его забрали в больницу, и там эти катетры и трубки, засунутые через рот в легкие, и все это под сильными снотворными… А потом, когда он пробуждался, то от боли он начинал выдергивать все эти шланги, и я до сих пор не могу даже представить это, так мне его жаль.
В тот самый мой приезд на два дня в Израиль, я успел побывать в Иерусалиме у стены "Плача". Времени было в "обрез", и мне помог мой друг детства, который потратил время и отвез меня в святые места. И я, надев маленькую "прокатную" Кипу, написал записку своему Богу. В этой записке я просил Бога продлить, как можно дольше жизнь близких мне людей. Там речь шла и о нем, о моем старом Деде. И сейчас, когда его уже нет - я думаю, ну почему Он не услышал меня в этом?!
Успеть увидеть близкого человека перед смертью - это значит успеть отдать самое хорошее, что есть у тебя внутри, и потом сказать себе:
- я себя не в чем не виню, ведь я увидел его, я успел подержать его руку, когда он еще был жив…!
И это успокаивает, и это приводит, это должно приводить жизнь еще живых людей в равновесие. А все остальное, что происходит после смерти - это простой ритуал. И сами похороны, и молитвы, и саван, и сама Земля, и все люди, и памятники, и плачь…
Когда он умер, губительница вода покинула его тело, и он похудел, кожа обтянула его и некоторые морщины исчезли. Один из работников кладбища спросил:
- сколько ему лет?
И когда узнал, что 90 - не поверил! Все говорят, что выглядел он гораздо моложе. Мне кажется, что это не просто. Он подготовился в свой Мир, в свой дальнейший путь. Этот мир другой, там другие люди и другая жизнь. И он такой красивый в своей молодости и такой красивый в своей смерти, после нее, хорошо подготовился к своей новой "заоблачной" жизни.
И сейчас, когда я пишу это послание, я чувствую его добрый взгляд, его огромные мудрые и глубокие глаза, и мне тепло от этого, что он ЖИВ, и что он будет жить долго, и что мой Бог услышал меня в моей просьбе!
Спасибо тебе мой Бог - мой Дед!

04 июня 2000 г.