Эльф

Ты сказал, что я чертовски красиво пишу. К сожалению, моей заслуги в этом нет.
Во мне живет маленький и очень ранимый человечек, мой эльф. Это он указывает  мне истинную цену созданного мною и учит писать.
Если книга выходит из сердца, эльф это чувствует, счастливо смеется, хлопает в ладоши и начинает свой волшебный танец.
На бумаге появляется слово, и – раз, маленькая ручка взлетает вверх. Или это крыло? Нет, пожалуй, все-таки ручка в длинном прозрачном рукавчике, собранном у запястья. Еще слово – из-под длинного платьица появляется ножка в балетной тапочке и делает шаг. Рождается предложение - эльф награждает меня небольшим танцевальным этюдом.
Чем красивее я пишу, тем сильнее радуется он. За целый рассказ я получаю безумный вихрь, мелькание ручек и ножек, за которым трудно уследить человеческому глазу. Ни одна танцовщица не в состоянии повторить подобное.
Если книга не нравится, эльф топает ножкой, страшно сердится, затыкает уши пальцами и пищит «прекрати»! И я не в состоянии его убедить, что помимо «нравится» и «не нравится» в мире существуют такие понятия как «надо» и «работа».
Эльф  вслушивается в звучание слов и, если дела обстоят совсем плохо, замирает, смотрит на меня печальными глазами и постепенно теряет силы. Он становится прозрачным и тонким-тонким,  пока окончательно не растворяется в воздухе.
Тогда слезы пытаются протечь из моих глаз, и частенько им удается это сделать. Я моментально понимаю свою ошибку.
Малыш мой, как же мне жить без тебя? Прости и вернись. Я обещаю тебе…
Я буду стараться не писать плохо. Слишком тяжелым наказанием за мою плохую работу является твоя смерть. Возродись вновь, порадуй меня своим танцем. Дай мне возможность мысленно оказаться  с тобой в этом безумном вихре.


28 марта 2001 года