Приоткрытая дверь

Я прошел в самый дальний угол, заросшей кустарником, заброшенной детской площадки, принадлежавшей, когда-то детскому саду, а теперь ставшей местом тусовок собаководов, алкашей, наркоманов, и сексуально озабоченных тинэйджеров. Нашел старое кострище. Соорудил из щепок, маленький шалашик. Щелкнул зажигалкой. Дал костерку разгореться и бросил в него раскрытую Книгу. Пламя, выбираясь из-под тяжести переплетенных страниц, пробовало на вкус красно-черную суперобложку с фотографией автора, превращалось в белый едкий дым и улетало…

Он появился в моем офисе несколько дней назад - забежал к Дану по «личному». С ним была девочка, лет шести, похожая на темненькую Барби.
- Знакомься, Майк Клинцевич, - сказал Дан. – Мой бывший одноклассник. Недавно с исторической родины…
- Полина, - представил Майк свою дочку.
Я, нарушая правила этикета, первый протянул даме руку.
Несмотря на свои «чуть-чуть за тридцать», Майк имел немного странный спортивно-молодежный прикид: джинсы, кроссовки, яркая ветровка и бейсболка. Он проработал в Израиле около трех лет. Что-то там анализировал, консультировал, переводил, писал и даже печатался в серьезных мэгэзинах. Зарабатывал, одним словом. Вернувшись, купил квартиру и девяносто девятую…
Вечером в приемной я увидел рулон плакатов и стопку книг. «Историко-мистический детектив... Хм…» Автор Михаил Клинцевич. Верхняя, с пожеланием и автографом, предназначалась мне. Шикарное издание. Отличная дорогая бумага. Шестьсот пятьдесят страниц. «Ни фига себе!!!» Тираж пятьсот экземпляров.  Черно-красная суперобложка оформлена в жутковатой сюрреалистической манере. Художник Михаил Клинцевич. На тыльной стороне черно-белая фотография автора во весь рост. Удлиненное лицо с тонкими, явно иудейскими чертами. «Где-то я его видел…»
- Клин продвигает свое сочинение, - пояснил  Дан, рассматривая плакат-календарь в точности повторявший оформление книги. - Пятьсот «сигнальных» на свои бабки издал, прикинь!

Загоревшиеся было, страницы в самом центре, погасли сразу, как только догорели щепки. «Что за черт?!» Еще одна попытка. Я присел, поднес зажигалку. Пламя перебежало с фитилька на уголок странички, захватило соседние, стало подниматься выше, и вдруг снова погасло. Книга не хотела умирать.
         
Поздним вечером я устроился на кухне - это единственное место, где можно курить: «что бы в квартире не было жуткой вони». Приготовил стимуляторы – «Nescafe gold» и «Marlboro Light», открыл Книгу и пробежал первую страницу… Жанр был немного странный и непривычный, как впрочем, и манера изложения, но сюжет затянул мгновенно. Две основные, линии повествования: прошлое и настоящее причудливым образом переплетались. Действие происходило, в моем городе: знакомые улицы, парки…

…Оказывается, на самом высоком месте города – Вознесенской горке, рядом со старой церковью, когда-то было нечистое кладбище.  Рабочие казенных демидовских заводов хоронили здесь по особому обряду тех, кого подозревали в служении Сатане. Позже неизвестный архитектор, то ли крепостной, то ли каторжный, которому была обещана воля, спроектировал и заложил на месте этого погоста, великолепную усадьбу. Смешение многих архитектурных стилей –  до сих пор вызывает споры. Поговаривали что, не мог один человек в те времена сотворить такое… «А может, не человек…?» Странные смерти, быстро сменявшихся владельцев особняка,  начались еще до завершения строительства. После революции купеческую усадьбу с огромными, страшными подвалами, о которых ходило много легенд, передали детям под Дворец Пионеров…

«Майк основательно покопался в местных исторических архивах – это факт». Школьником я бывал в этом Дворце. Мне, почему-то запомнились полутемные коридоры, заставленные всяким хламом, потемневшие от времени колонны и узкие винтовые лестницы. И эта церковь рядом. И парк. А прямо напротив дом инженера Ипатьева. Тот самый… «Совпадение?». Книга держала и не хотела отпускать. Час, второй, третий, четвертый… Гора смятых окурков все росла…

...Демидов, Татищев, Распутин, Юровский, Сталин... Много их, жаждущих власти, славы и богатства. Любой ценой. И в самые трудные для них времена являлся тот, кто предлагал эту цену. И всю их оставшуюся жизнь он был рядом, следил за ними своим немигающим взглядом, приходил из небытия в разных обличьях, подсказывал, направлял, помогал… А взамен… Нет, он вроде бы даже не требовал душу… Так, просто услуги… Мелкие услуги, в обмен на богатство, власть, славу…

Впервые в жизни я жег книгу. Не очень приятное занятие. Наверное, внутри меня протестовало, что-то заложенное еще в самом детстве…  «Любовь к книгам» - символ. Любовь к белым листам с типографским шрифтом в твердом переплете. «Книга - источник знаний». «Каких?» Скорее всего, книга носитель информации, носитель коллективного знания….
         
Сигареты давно закончились. Хотелось пить, но не было сил вырваться, встать и сделать себе какую то там по счету кружку кофе… Ко мне вернулось детское, полузабытое чувство неосознанного страха, а точнее беспокойства, когда я, маленький мальчик, возвращаясь домой, с улицы, каждый раз с замиранием сердца входил в плохо освещенный подъезд, старого трехэтажного дома. На площадке второго этажа меня всегда ждал, чей то старый большой черный кот. Я старался, быстро-быстро пробежать по деревянным, скрипучим ступеням мимо желтых немигающих глаз, на самый верх, и изо всех сил тарабанил сандаликом в коричневую обшарпанную дверь своей квартиры. Эти глаза часто снились мне по ночам. От ужаса я просыпался и плакал… И вот сейчас, став взрослым, я случайно прикоснулся к тайне… Все началось в этой старинной купеческой усадьбе на Вознесенской горке. Стали пропадать маленькие дети… Их уводили добрые старушки, увозил, внезапно появлявшийся на пустой дороге, автомобиль, от которого не убежать... Пустые детские коляски в мрачном темном подвале Дворца пионеров. Сходящие с ума матери… Что то готовится, что то должно произойти в этом году… Это ЕГО год - в конце века. За мной началась охота. Я пытаюсь убежать… Мне нужно решить какую то задачу, нужно найти какую то дверь, или просто выход. «Должен же быть выход!» Где же та, другая сила? Ведь так устроен мир: добро и зло… Одно без другого не существует. Я хочу найти защиту, но не знаю у кого. Пропадают люди. Потом возвращаются… Но, это уже не они… Мне нужна помощь, а друзья предают – они на ЕГО стороне, потому что это уже не они! Тени принимают облик моих друзей, родных. Вот идет Леха, я рад – он не подведет, ему можно верить. Вместе мы сила! Стоп. Он же погиб, еще а Афгане… «Нельзя верить никому, если хочешь остаться собой?» Эти желтые глаза и немигающий взгляд. Учитель, таксист, врач, мент, случайный попутчик, просто прохожий, сорвавшийся с поводка ротвейлер – все подчиняются ЕГО воле… И их становится все больше. Они повсюду. Они преследуют. Никому нельзя верить, если хочешь остаться собой! Молитва бесполезна, потому что не верю…  Лихорадочно ищу свою цепочку с крестиком, которые давно не ношу… Крест с распятьем не спасает, потому что не верю… И никто не поможет. Борьба добра со злом – вечна. Но сейчас я участвую в этой войне. Жребий брошен и только я могу ЕГО остановить. У меня нет выбора – я доверяю тайну чужим людям… Мы идем туда, где все началось. И вновь, внезапно, появляющийся на пустой дороге автомобиль, от которого не убежать… Вот они, эти потемневшие от времени колонны, лестница в подвалы или может быть в ад… Я стою на самом краю бездны, ко мне тянутся сотни рук. Меня зовут… Еще шаг и возврата уже не будет. И ничего больше не будет.  «Нет, сука!»  Кто-то пожертвовал собой, что бы я жил...
Вот, кажется, что все уже закончилось. Но колокол не зазвонил в назначенный час – поэтому ОН вернется… Потом… Когда-нибудь…
Я посмотрел в начинающий светлеть квадрат окна и вдруг понял, что какое то время уже не переворачиваю страницы…

Дым, почему-то белый и едкий, старался все время попасть мне в лицо, с какой бы стороны я не подходил… Я присел на корточки. Я переворачивал прутом страницу за страницей - они вспыхивали, чернели, мгновенно съеживалась и исчезали, будто бы кто-то забирал их себе…

Вчера я узнал от Дана, что дочка Майка в реанимации.
- Какой то козел на «шестерке»… Не нашли еще…
- Что??!! - Я, почему-то, подумал, что уже и не найдут. - Ты книгу его прочитал?
- Нет… Начал только. Тяжелая какая-то…
А сегодня позвонил Майк.
- Привет. Как дочка?
- Никак. Ее нет,… - длинная пауза. - В общем, я прошу,… сожги книгу…

«Что это? Дикое совпадение?» передо мной его открытая книга. Теперь её энергетика мешала. «Что происходит?» Я, давно не ребенок. Я побывал в таких передрягах, которые многим даже и не снились. Да, было иногда страшно. Но, не было этого скребущего душу беспокойства. «Сжечь?» Выполнить эту необычную просьбу – значит признаться, что я верю в ЭТО… Но, всего ЭТОГО не бывает… Нужно найти какое то разумное объяснение или оправдание. Нужно убедить себя… Это же всего лишь Книга. Носитель информации, коллективного знания… Но, тогда почему? «На всякий случай!?» А если Чудес не бывает, но есть следующая ступень познания? Мы живем в четырехмерном пространстве: длина, ширина, высота и время; которое погружено во все более и более многомерные – пяти-, шести-, семи-… тысячемерные… В «глубинах» многомерных пространств воздействие совершается не поступками или действиями человека, а его мыслями… И что ТАМ? А если мы иногда открываем туда дверь, сами того не ведая и не желая?
- Папа!
Я вздрогнул и захлопнул книгу. В кухню, двигаясь спиной вперед, входил маленький двухлетний человек в трусиках и модной темно-синей футболке «как у папы».
– Папа! – На длинном шнурке, он тащил разноцветную «трыну» на колесиках, собранную из Lego.
Я по достоинству оценил  и «концепт кар», и полет технической мысли сына:
- Ты, почему босиком? Ну-ка, быстро к маме!
Довольный моей оценкой, он пошлепал босыми ножками в обратный путь. А я встал, быстро оделся, взял Книгу и вышел на улицу…

ЭПИЛОГ
Несколько дней спустя...

Сильный ветер. По-осеннему холодно, хотя апрель. Квадрат двора, кое-как освещают два фонаря. Резкая граница между светом и тьмой. Полнолуние, но луны не видно, потому что по небу, сплошной пеленой, тучи. Уже двадцать минут топчусь возле своего подъезда, не отрывая взгляда от арки.

- Про его дочку – это правда? – В дверях стояла жена, держа в руках «рукопись» с «Приоткрытой дверью».
- Да.
- Ты, не говорил…
- А, зачем?
- Сотри это…
- Почему?
- Сотри и все! И не вздумай это вывешивать…
- Но, это же просто рассказ…
- Да!? А зачем тогда книгу жег?!
- На всякий случай.
- Вот и сотри это, тоже на всякий случай… Сотрешь? – Настойчиво, но одновременно почти умоляюще.
- Не знаю.
Жена разорвала мое творение на мелкие кусочки, и, хлопнув дверью, вышла. Уничтожать рассказ, который так долго «не шел» - не хотелось.

Сегодня у сына поднялась температура.
Градусник, какие то пилюли, свечи с жаропонижающим… Через час, из детской выбежала жена со слезами на глазах:
- Вызывай «скорую»! Сорок уже…
Ноль три, гудки, «скорая», «адрес, этаж», «что случилось?», «встречайте бригаду»… Машинально засек время: двадцать три сорок пять… Спустился во двор. «Какой сильный ветер!».

Несколько дней назад повесил, все-таки, «Приоткрытую дверь». Даже появились немногочисленные рецензии: «непонятно до ужасти…», «заставляет задуматься…», «борьба добра со злом – вечна», «не глубоко», «выжать больше», «куда это может завести», «отступил, заглянув за грань», «лучше не связываться», «безопасней ли ему стало, после того как он сжег книгу?», «шаг к вере», «обладать знанием тяжело... большинство знаний смертельно опасны...», «не хватает конкретики», «добавить зловещего тумана и тайны…»

Глянул на часы: «Сорок минут уже! Пешком, что ли идут?» Наконец, свет фар, и во двор въезжает белый корейский микроавтобус. Он неторопливо катится в мою сторону, притормаживая возле каждого подъезда.

Градусник, «папа, принесите ложечку», укол, «лучше, парацетомол сиропом», «передадим вашему участковому», кокетливый взгляд медсестры на прощание…

Я стоял на кухне и дымил в раскрытую форточку. Ветер почти стих. В таких случаях, полагается думать, что это предупреждение… "Кто из смертных может заглянуть в Приоткрытую дверь, потом сказать – я там был и все видел? Кто из смертных обладает абсолютным знанием? С помощью интеллекта и логики можно выстроить только более мене стройную теорию… Остается вера… Она позволяет не рассуждать и не анализировать…"
Она позволяет не думать...