Люди - как Боги. Часть III, главы 1-4

ЧАСТЬ III. БОГИ НА РАСПУТЬИ.
ГЛАВА 1.

Дональд проспал почти двое суток, лишь однажды проснувшись, чтобы выпить воды. Зато организм восстановил силы, буквально возродившись из пепла. Рассел мимолетно подумал о том, что еще полгода назад он не мог даже мечтать о таком. А сейчас он уже не мыслит себя без экстравозможностей.
Он улыбнулся и пошел на кухню. Сварив кофе, он устроился у распахнутого окна с чашкой аромат-ного напитка в одной руке и толстой гаванской сигарой в другой. И такое в этом было блаженство, что ничего не хотелось делать. Вот только мысль о Ладе не давала полностью расслабиться. Она, словно на-зойливое насекомое, неотступно сверлила мозг.
«После, – отогнал ее Дональд. – Мне надо хорошо просчитать вероятные мировые линии, восстано-вить силы. А потом я займусь этим вопросом». – И, поставив пустую чашку на стол, он направился в душ. И долго блаженствовал под тугими горячими струями воды...
Завернувшись в махровый халат, он устроился в кресле у камина, курил дорогую бразильскую сигару и пил кофе. Мысли о Ладе отошли на второй план. Сначала он решил выяснить обстановку вокруг «Омеги». Сосредоточившись, Дональд проник в ментал, отыскивая пути проникновения в компьютер-ную сеть Пентагона. И нашел.
Файл текущих заданий агентов, архив, вот... Совершенно секретно. То, что нужно. Дональд вызвал состояние сверхзапоминания и в несколько секунд «скачал» весь файл, уничтожив при этом малейшие упоминания о препарате, задав компьютеру задачу нахождения и уничтожения любых подобных сведе-ний. Тщательно стер следы своего присутствия в сети и вышел из компьютера.
Оставались еще агенты, непосредственно занимавшиеся ликвидацией свидетелей разработок. Но вполне было достаточно убрать только те группы, которые разыскивали его и Ладу. А так же руководи-теля отдела.
«Стоп, – остановил себя Дональд. – Его как раз нельзя трогать. Начнут копать. Но встретиться с ним и провести сеанс «промывания мозгов» просто необходимо. А заодно вселить в них уверенность, что предмета их поисков больше не существует».
Мысль показалась ему стоящей, и Дональд приступил к ее реализации. Он переоделся в костюм, дос-тал из ящика стола свой старый пропуск в лабораторию «XL–Star». Придирчиво осмотрел себя и не на-шел изъянов. Костюм «от кутюр» делал похожим его на дипломата, а непроницаемое выражение лица полностью исключало двоякое толкование поступков и слов. Дональд вышел из дома и запечатал дверь «печатью страха», внушающую каждому, кто попытался бы проникнуть в дом, дикий ужас. Усмехнулся своему действию и сел в машину. 
Начальник стратегических исследований Джон Кинслей был на месте. Более того, он согласился принять «известнейшего генетика, доктора Дональда Рассела». Ученый растянул губы в холодной высо-комерной улыбке, и, слегка кивнув адъютанту, важно прошествовал в кабинет.
– Добрый день, генерал.
– Добрый день, господин Рассел. Присаживайтесь, прошу Вас. – Кинслей указал на гостевое кресло в углу комнаты у небольшого столика. – Виски, коньяк, кофе, чай?
– Благодарю Вас. Кофе, если Вы не возражаете, – Дональд удобно расположился в кресле, закурил длинную египетскую сигарету.
Генерал устроился напротив ученого. Однако не спешил начинать разговор. Адъютант расставил на столике чашки, кофейник, сливки и сахар и удалился, бесшумно прикрыв за собой дверь. Кинслей сде-лал маленький глоток кофе, отставил чашку и только тогда спросил:
– Что привело столь известного человека ко мне?
Дональд помолчал, прощупывая ауру и ментальные поля генерала.
– Генерал, – Дональд опять помолчал, тщательно подбирая слова, – почему вы устроили охоту на ме-ня?
– О какой охоте вы говорите? – Кинслей сделал непонимающее выражение на лице. Но оно не могло обмануть Рассела.
– Не притворяйтесь, что вы не знаете, генерал. – Дональд посмотрел на генерала. – И не пытайтесь меня уничтожить, не выйдет у вас. Без моего разрешения вы даже задницу не сможете почесать.
Генерал попытался было вызвать адъютанта, но страшная сила, сквозившая в глазах ученого, при-шпилила его к креслу, не давая пошевелиться. И он неотрывно смотрел в ставшие бездонными глаза. Животный страх поднимался из глубин психики, грозя затопить все. Кинслею стало страшно, как нико-гда. Такого ужаса он не испытывал со времен Вьетнамской войны, когда его, тогда еще лейтенанта,  и троих солдат зажали в ущелье, а потом отравили газом и долго пытали. Генерал полагал, что только жуткие шрамы на груди и спине остались от того времени. Но глаза Дональда, казалось, прожигали на-сквозь, вытаскивали из глубин памяти события почти пятидесятилетней давности, надежно похоронен-ные под более поздними впечатлениями.
Дональд встал из кресла, пошел к двери. На пороге обернулся и, прежде чем открыть дверь, сказал:
– Забудьте обо мне и Ладе, генерал. Это мой вам дружеский совет. Адиос, мучачо.
Через минуту генерал Кинслей отдавал приказ прекратить поиски бывшего генетика Дональда Рассе-ла и бывшего биохимика Лады Павловой. Мотивировка была предельно проста: оба погибли в автоката-строфе год назад.
Рассел, прислушивавшийся к мыслям генерала, удовлетворенно кивнул и сел в машину. На несколько ближайших дней он был уверен, что никто не осмеет потревожить его покой. Дональду просто необхо-димо было найти Ладу.
Приехав домой, он первым делом сварил себе кофе. И, обжигая губы, с наслаждением выпил аромат-ный напиток. Налил вторую чашку и устроился в кресле перед еще не прогоревшим камином. Подбро-сил в него дров, закурил толстую бразильскую сигару и стал думать.
Лада была рядом, в каких-то десяти секундах в стороне от основного потока времени, и в то же время находилась очень далеко. Потому что пробить временной поток – это затратить миллионы гигаватт энергии. И выдержит ли его хрупкое человеческое тело такую нагрузку, Дональд не знал. Режим син-хронной накачки был опасен тем, что тело становится как бы проводником энергии, и только. И малей-шая десинхронизация биологических потоков с энергетическими – все, приходи кума любоваться, как говорила когда-то Лада. Да, богат русский язык такими вот, казалось бы, бессмысленными фразами. А вдумаешься, и открывается истинный смысл сказанного.
Рассел допил кофе, положил сигару в пепельницу, закрыл глаза, пытаясь настроить организм в уни-сон с Космосом. Астрал он прошел быстро, не задержавшись в нем. Да и не мог он дать того количества энергии, которое было необходимо. Нужно было подниматься на высшие слои энергоинформационного поля – в Логос, а может быть, даже, и в Универсум. «Надо же! – Удивился Дональд. – И термины какие-то заумные придумал». «Есть в России писатель-фантаст. Фамилия его – Головачев. Это его терминоло-гия». – Память услужливо подсказала ответ.
Дональд «замер» перед стеной потенциального барьера, отделяющего ментал от следующего «эта-жа». За барьером был Логос. Кладовая всего, что было есть и будет в нашей метавселенной. Сделав уси-лие, Дональд продавил стену барьера и оказался Нигде. То есть, его человеческое сознание не могло оперировать таким количеством понятий для адекватного отражения того, что ощущал Рассел. Он рас-терялся, пытаясь сориентироваться, и это едва не стоило ему жизни. Нечеловеческим усилием воли До-нальд отогнал багровую пелену забыться, накатившую стремительно и неумолимо словно цунами. А потом он услышал музыку… Невыразимо приятную, от которой захотелось плакать и смеяться одновре-менно. Она звала его, манила надеждами неизведанного, угрожала скорой смертью. Сопротивляться ее дьявольскому влиянию Рассел долго не мог, он чувствовал это. И тогда, буквально чувствуя, как рвутся от усилий мышцы и артерии превращаются в трубопроводы кипящей крови, а сердце захлебывается в запределье, он позвал.
Вселенная качнулась, и… Кто-то огромный и сильный, мягко выдернул Дональда из Космоса и вер-нул на Землю, в родное тело. И было настолько приятно ощущать мягкость кресла и треск сосновых по-леньев в камине, исходящее от него пьянящее тепло, что Дональд позволил себе отключиться на не-сколько секунд. А когда он открыл глаза, то увидел в кресле напротив незнакомого человека, ощутимо сильного, уверенного в себе и непробиваемо спокойного. Человек пошевелился, меняя позу. Буграми вспухли и перекатились под тонкой тканью куртки чудовищные мышцы.
– Кто вы? – Дональд инстинктивно подобрался, пытаясь одновременно заблокировать свой мозг и прозондировать сознание незнакомца. Однако натолкнулся на непроницаемый пси-блок и отступил, пряча страх и изумление за маской равнодушия.
– Мое имя – Алекс. – Незнакомец улыбнулся, и улыбка у него была доброжелательная. – Вас же пре-дупреждали Держатели, чтобы вы не качали пространство так сильно. Это небезопасно. Есть более тон-кие методы воздействия.
– Вы – Держатель? Это с вами я разговаривал на той планете?
– Нет, я такой же человек, как и вы. Только родом из России. Я знаю о вашей проблеме и готов по-мочь.
 
ГЛАВА 2.

Анджей остановился и огляделся. В пространстве, ощущаемом им на миллионы парсек вокруг, не было опасности. Не было так же и посторонних. Но кто-то сильно «качал» вакуум, пытаясь сдвинуть время. И этот кто-то был слишком неопытен, пытаясь проломиться сквозь пространство-время столь экзотическим способом.
Определившись с направлением и проверив координаты выхода, Анджей почти без усилий «сдви-нул» координату потока пространства-времени и оказался в центре Москвы в какой-то темной и грязной подворотне. Внутренний отсчет времени показывал девятый час вечера. Было довольно холодно – около двенадцати градусов ниже нуля, – (Анджей точно знал температуру, однако ему доставляло удовольст-вие думать именно так) но он не чувствовал холода. Поскольку давно уже не был человеком из плоти и крови. А суперпозиция полевых структур не может мерзнуть.
Оглядевшись по сторонам и не заметив никого, Анджей вышел на проспект. В поисках работающего телефона-автомата он прошел довольно много. Редкие прохожие удивленно оглядывались на высокого человека в легкой джинсовой курточке нараспашку. А он шел, и ему было в высшей степени наплевать не мнение окружающих.
Наконец он нашел работающий телефон. Карточка у Анджея отсутствовала, но заставить примитив-ный процессор поверить в ее наличие не составило особого труда. Номер он помнил. Даже слишком хо-рошо. Этот номер, похоже, навсегда отпечатался в памяти. Семь заветных цифр. Он подождал, пока на том конце снимут трубку, и сказал:
– Здравствуй, Инга! Я вернулся.
– Боже!.. – Изумленный возглас и тишина. Только шорох помех в линии.
Анджей подождал, пока первое изумление пройдет, и сказал:
– Можно, я приду к тебе? Сейчас…
– Конечно, – ее голос дрожал. – Ты где сейчас? Я приеду!
– Не надо. – Анджей вытащил сигарету, прикурил. – Я помню, где ты живешь. Через полчаса, хоро-шо? – И, не дожидаясь ответа, зная, что она будет ждать, повесил трубку.
Он взмахнул рукой, останавливая частника, и назвал адрес. Сел на заднее сиденье и задумался. Над тем, что только теперь понял, как был не прав, пытаясь вернуть Натали. А ведь счастье было так близко и так возможно. Но ведь нет! Чего-то не хватало, какой-то мелочи. И вот, пожалуйста. Именно этого изумленного вскрика «Боже!» и не хватало для полного блаженства, для того, чтобы понять, что есть еще ждущий тебя человек. И, хотя по времени Земли прошло всего полтора года, еще ничего не забыто.
Ночная Москва переливалась огнями реклам и вывесок различных заведений от кафе до казино. По-следних казалось даже слишком много. Да, за полтора года многое изменилось. И не в лучшую сторону. Спросив разрешения, Анджей закурил очередную сигарету, предложил водителю. Чуть приоткрыл окно, чтобы выходил дым.
– Давно не были в Москве? – Водитель попытался завязать разговор.
– Давно, – односложно ответил Анджей. Его не тянуло на разговор. Ему и такси, в общем-то, было ни к чему. Но просто хотелось проехать по городу, в котором он снова полюбил. В котором прошла, надо полагать, лучшая часть его земной жизни.
Скрипнули тормоза «Волги», выдирая Анджея из трясины воспоминаний. Он сунул водителю в руку пятьдесят долларов и, не обращая внимания на удивленное лицо, быстро вышел из машины. «Волга» рванула с места и почти сразу скрылась в плотном потоке машин, словно ее хозяин опасался, что стран-ный пассажир передумает.
А Анджей остановился во дворе до боли знакомого дома, запрокинул голову, отыскивая не менее знакомое окно. В нем горел свет. Анджей без труда увидел, что хозяйка квартиры дома. И, сделав едва заметное усилие, растворился в воздухе, чтобы материализоваться уже на площадке у двери с цифрой 124 на коричневой поверхности металла.
Звонок разразился мелодичной трелью, когда палец Анджея нажал на кнопку. Почти сразу щелкнул замок, словно ожидал нажатия на кнопку звонка. Дверь стремительно распахнулась. Высокая красивая женщина на мгновение замерла на пороге, словно не веря своим глазам, а потом бросилась Анджею на шею.
– Родной мой… – Шептали ее губы. – Сколько времени мы не виделись. Где же ты пропадал? Почему ты ушел тогда? Мне так плохо было без тебя…
Анджей стоял с непроницаемым выражением на лице, но внутри его бушевал ураган страстей. Он не ожидал такого напора чувств. И не подозревал, что эту прекрасную женщину он очень обидел своим уходом без какого-либо объяснения. Осторожно подняв Ингу на руки, он шагнул через порог и закрыл дверь. Сухо клацнул за спиной замок, отсекая внешний мир от уюта квартиры. Так, с любимой женщи-ной на руках, он вошел в комнату и остановился, отыскивая глазами кресло.
Инга взъерошила его седые волосы, чмокнула в щеку.
– Спасибо, мой милый, что ты пришел. А я уже отчаялась тебя дождаться. Думала, что это только иг-ра с твоей стороны…
– Ну что ты, малыш! – Анджей, не отпуская ее, сел в скрипнувшее под его весом кресло. – Я никогда не играю в такие игры. Конечно, я не обещаю, что вернулся навсегда. – Он провел рукой по ее волосам. – Но то, что на достаточно длительный срок, – это точно.
И он поцеловал ее так, как мечтал поцеловать все время, пока скитался по чужим пространствам. Вкус поцелуя был мучительно сладок. Ее губы пахли земляникой и свежим морским бризом. И он цело-вал ее до помутнения сознания, до цветных кругов перед глазами. И мимолетно удивился: «Откуда? Из каких забытых уголков сознания вынырнула на свет Божий подобная страсть?» И приятно заныло пере-строенное тело. Хотя и не биологическое, а полевое, но оно помнило все. Не забыло еще простых радо-стей человеческого общения.
Инга, закрыв глаза, вся подалась навстречу ласкам. Ее тело вздрагивало от его прикосновений, будто ей было холодно. Но не холод был причиной ее состояния. Она просила, умоляла. Но – молча. Говорило только тело. И его язык сейчас был более понятным им обоим.
Анджей вдруг резко отпрянул от Инги. С силой провел рукой по лицу, как бы стирая что-то. Отки-нулся в кресле, закрыл глаза.
– Милый, что с тобой? – Инга с тревогой попыталась заглянуть в его глаза. – Что-то не так?
– Все нормально, любимая! – Анджей достал пачку сигарет, спросил взглядом разрешения и закурил. – Но не могу я так! Сразу…
Он буквально выпрыгнул из кресла и как зверь закружил по комнате.
– Пойми, – говорил он, – я изменился за это время! Стал совершенно другим. Вот смотри! – Он взял ее руку и, преодолевая инстинктивное сопротивление, с силой ударил себя в грудь.
Инга расширившимися глазами смотрела, как ее рука, не встречая сопротивления, проваливается в его грудную клетку. И сам Анджей становился полупрозрачным, а потом и вовсе исчез.
– Теперь ты видишь? – Его голос прозвучал из пустоты. – У меня теперь нет биологического тела. Я – поле, чистая энергия. А все остальное только видимость.
Анджей материализовался позади замершей девушки. Осторожно положил руку ей на плечо. Она стремительно обернулась, обняла его и сказала:
– Ну и что теперь? Комплекс, милый? Какая мне разница, какой ты, если ты есть. И я люблю тебя та-кого, какой ты есть! Тебе мало этого?
Он сник, вновь сел в кресло. Докуренная до фильтра сигарета вдруг растворилась в его руке, а по комнате поплыл запах озона и хвои. Анджей виновато улыбнулся. Глянул смущенно на Ингу.
– Извини, любовь моя. Сорвался. – Он снова помассировал лицо. – Устал я. Вот и получилось так.
Инга подошла к нему, села к нему на колени, прикоснулась губами ко лбу, ощущая теплоту его кожи. Он прижался лицом к ее груди, обнял ее, и так замер, боясь пошевелиться, чтобы не разрушить идил-лию. Он многое потерял, оставив Землю. Но и многое приобрел. И теперь в его душе поселилась мучи-тельная двойственность. С одной стороны, его манили к себе невообразимо прекрасные просторы Боль-шой Вселенной. А с другой стороны, здесь его ждала девушка, прекраснее которой он еще не встречал. Не считая, конечно, Натали…
Воспоминание о Натали как острой бритвой резануло по сердцу мгновенной болью. Прошло столько лет, а еще ничего не забыто. И память услужливо подсовывает картины прошлого. «К дьяволу! – Анд-жей разозлился на себя. – Сколько можно травить душу? Когда у меня есть Инга»?
Он вздохнул полной грудью, вбирая в себя запах ее тела, запах дорогого парфюма, едва уловимый запах хвойного леса, исходящий от ее волос. Посмотрел в ее ставшие бездонными глаза, и потянулся к ней. А она потянулась к нему. Их губы встретились…
Бушующая Ниагара – ничто по сравнению с той страстью, что охватила их. Он истово целовал ее гла-за, губы, щеки, грудь. Его руки постоянно перемещались по ее телу, стараясь вобрать в себя как можно больше информации обо всех закоулках ее тела. Обо всех впадинках и выпуклостях. Он ласкал ее груди с сосками, торчащими словно копья, грозящие проткнуть его насквозь. Слышал ее прерывистое дыхание и стоны, прорывающиеся сквозь сжатые неистовым желанием зубы. Слышал сумасшедший стук ее сердца.
Водопад ее волос разметался по его спине, когда он наклонился над ней. Их одежда давно уже лежа-ла на полу, брошенная как попало. Ненужная, как тысячелетняя рухлядь. Они наслаждались друг дру-гом, и никак не могли насытится. Они были… Впрочем, как можно бедным человеческим языком опи-сать, что чувствовали два долго ждавших друг друга одиночества? Они были – одно существо. Тесно переплетенные тела, мысли и чувства. Весь необъятный внутренний мир Анджея обрушился на Ингу. И им было хорошо…

ГЛАВА 3

Анджей проснулся, как от толчка. Вызвал внутренний отсчет времени: половина восьмого утра. Инга еще спала, по детски положив под щеку руку и улыбаясь. Осторожно, чтобы не разбудить ее, Анджей встал и вышел на кухню. Плотно прикрыв за собой дверь, он устроился на подоконнике открытого окна и закурил. От этой привычки он так и не смог отделаться. Просто она помогала ему думать.
Тихо скрипнула позади дверь. Анджей стремительно обернулся, будто почувствовал опасность. И тут же расслабился. Перестарался. Отвык от тихой земной жизни, которая не стремилась убить его всеми мыслимыми и немыслимыми способами.
Инга стояла на пороге, одетая во что-то совершенно невесомое и никак не скрывающее тело. Обхва-тив себя за плечи руками, она вздрогнула от холода. Анджей только теперь заметил, что прошло уже почти сорок минут, как он поднялся. И на кухне стало, мягко говоря, прохладно. Он с сожалением вы-бросил недокуренную сигарету в окно, закрыл его и подошел к Инге.
– Замерзла, любовь моя? – Спросил он. – Идем в комнату. – Он подхватил ее на руки и понес.
– Я проснулась, а тебя нет рядом. И испугалась: неужели все? Ушел… И я снова одна… А потом ус-лышала, как ты пел.
– Я еще и пел? – Анджей удивился. – Странно, не обратил внимание. Впрочем, со мной бывает такое. В иных Вселенных не с кем было поделиться впечатлениями. А песни – они частично вызывают те эмо-ции, которые я испытал в своих скитаниях по дебрям других измерений.
– Ты далеко был?
– Далеко. И близко. В прошлом и будущем. Я был везде и нигде. Я не смогу описать словами все, что я видел, и где побывал. Для этого просто нет определений. Как можно описать пятимерное время? Даже математически – это сложнейшая функция, выражаемая через еще более сложные уравнения. Да и вооб-разить себе это невозможно. Это надо только видеть, чувствовать…
Анджей замолчал, к чему-то прислушиваясь. Кто-то опять «качнул» пространство. Почти неощути-мо, на грани восприятия. И еще одна, уже более сильная, судорога пробежала по пространству, искажая и нарушая законы метрики. Неуловимо, но с малого начинается большее. Он услышал Зов. Кто-то искал кого-то. Очень близкого, раз решился на такие меры.
– Пойдем, погуляем. – Предложила Инга. – Ты давно не был в Москве. Здесь многое изменилось.
– Пойдем, – согласился Анджей.
Утренний город сверкал выпавшим за ночь снегом. По причине выходного дня, машин было мало. И почти нетронутая белизна напомнила Анджею почти такой же город и парк, где он, после пяти лет раз-луки, встретил Натали. Встретил, чтобы опять потерять.
Они неторопливо шли по проспекту, изредка обмениваясь незначащими фразами. Они просто гуляли, шли туда, куда несла их память о прошлом. О двух годах разлуки они старались не вспоминать. Они просто шли…
Вдруг острый, как кавказский кинжал, взгляд буквально обжег Анджея. Он поднял глаза чуть выше обычной линии обзора. Не оборачиваясь, мысленно осмотрелся. И увидел его. Человек стоял, присло-нившись спиной к стене дома. Напротив него стояла удивительной красоты девушка и что-то быстро говорила. Анджей в упор взглянул на незнакомца и замер, ошеломленный, не верящий своим глазам и чувствам.
– Черт меня побери! – Медленно с расстановкой сказал он. – Алекс! Бродяга! Ведь это же ты! Вот это встреча. Не ожидал увидеть тебя. Как дела?
– Андрюха? – Алекс недоверчиво посмотрел на него. – Великое Время! Ну конечно! Здорово, чертя-ка! Где ж тебя носило-то все это время?
Девушки в это время оглядели друг друга и сделали одним им понятные выводы. И каждая соверши-ла одинаковый жест: прижалась к своему спутнику, как бы ища защиту.
– Знакомься: это – Инга. – Анджей представил свою спутницу.
– Ирина, – девушка Алекса представилась сама.
– Вот и чудненько! – Алекс удовлетворенно потер руки. – Это дело надо отметить. Как вы посмотри-те на маленький, уютный, но чертовски дорогой ресторанчик? Я угощаю, – добавил он с щедростью ис-тинно русского человека.
– Идет, - согласился Анджей и глянул на Ингу. Та кивнула. – Значит, ты платишь. Надеюсь, деньги у тебя имеются в достатке.
– Обижаешь, брат! – Алекс притворно обиделся и вытащил из кармана бумажник с толстой пачкой стодолларовых купюр внутри. Как успел сосчитать Анджей, их было там ровно сто пятьдесят четыре.
После ресторана Алекс пригласил их в гости.
– Совершенно дикие места, – рекламировал он свое предложение. – Отличный климат, чудесное озе-ро. А уж погода – как на заказ! Солнце, легкий ветерок, и плюс тридцать два по Цельсию. Честное сло-во, не пожалеете!
Ирина многозначительно улыбалась, не вмешиваясь в монолог своего спутника. Анджей тоже прятал улыбку. Он-то знал, о чем идет речь. Догадывался, что знает об этом и Ирина. Только Инга в их компа-нии совершенно не представляла себе, куда же ее, собственно, зовут. Но, поскольку полностью доверяла Анджею, а он не возражал, то согласилась и она.
– Вот и чудненько! – Это присловье, похоже, было в большом почете у Алекса, так как он употреблял его к месту и не к месту. – Брать с собой ничего не надо. Там все есть. А отдых я вам гарантирую – по высшему разряду! – Он обратился к Анджею: – Ты еще не забыл координаты? Поможешь с каналом? А то я всех не потяну.
– О чем разговор! Я могу полностью взять эту проблему на себя.
– Только давайте куда-нибудь зайдем в безлюдное место, – Алекс удовлетворенно кивнул головой. – Не люблю я на виду у всех…
Вместо ответа Анджей окинул взглядом группу, как бы пытаясь запомнить всех, обнял их мысленно и вызвал состояние Закона. И гигантский субпакет информации, в которую превратились люди, скольз-нул вдоль скомпактифицированного измерения пространства, именуемого физиками «струной», в нево-образимые обычным человеком дали Космоса. На далекую планету земного типа у противоположного края Галактики. Сквозь пространство в почти тридцать тысяч световых лет.
А для людей, оставшихся на улицах города, четверо исчезнувших вообще никогда не существовали. Закон, которым стал Анджей, действовал для них всегда. И они так же неторопливо продолжали идти по своим делам. И им было в высшей степени наплевать на всевозможные законы и их проявления. Они были заняты своими маленькими людскими мыслями… И только немногие Идущие смогли заметить ускользающую в пространство тень, но и они могли пока только завидовать. И продолжать идти по пути космического человека, для которого домом станет Вселенная.

ГЛАВА 4.
Планета встретила их молчанием. Это молчание продолжалось миллионы лет – разум так и не поя-вился в этом уголке рая. Впрочем, если бы он появился, то раем эта планета не была бы. Это уж точно. Анджей много раз видел загаженные миры, умирающие, агонизирующие в судорожной попытке спа-стись. И давно уже мертвые миры, где разум убил себя в слепом стремлении к вседозволенности.
Пока гости осматривались, Алекс отдавал приказания компьютеру базы. Приготовить комнаты для гостей, торжественный ужин и прочая, и прочая. И искоса наблюдал за Ингой. Он не совсем понимал чувства Анджея, хотя дружили они уже много лет. Но искренне радовался за друга, что тот, наконец, покончил с бесплодными попытками поймать свое счастье с Натали.
– Ты не будешь возражать, если я приглашу своих друзей? – Спросил Анджей. – Они давно уже ни-куда не выбирались.
– Да ради Бога! – Алекс пожал могучими плечами. – Сколько их будет? Я отдам распоряжение ком-пу.
– Двое.
– А как они доберутся? Ты за ними сходишь?
– Передам координаты. Сами придут.
Анджей вдруг поголубел. Сквозь ставшую прозрачной псевдокожу проглянул рисунок нервов и кро-веносной системы. Вокруг него засверкали веточки электрических разрядов. Инга со страхом наблюдала за метаморфозами Анджея, и уже протянула руку, чтобы толкнуть его, как тихая молния неведомого разряда пронзила странно загустевший воздух. Волна легкого искривления обежала предметы в комна-те, едва заметно качнулись стены. И все пропало. Анджей вернул себе первоначальный облик и улыб-нулся.
– Все в порядке. К шести они будут. А пока предлагаю двинуть на озеро. Искупаемся, позагораем.
Предложение не встретило протестов. И вскоре они уже шли к берегу озера, путаясь ногами в высо-кой траве. И солнце заливало все вокруг своим зеленоватым светом, отчего трава казалась еще более зеленой. А лица людей приобретали чуть заметный сиреневый оттенок.
– Хорошо у тебя тут! – Анджей хлопнул друга по плечу. – Я бы остался, пожил. Красота какая во-круг!
– А кто тебе мешает? Оставайся. – Алекс достал сигареты, протянул пачку Анджею, но тот отказался. – Я всегда рад гостям. Они так редко забредают в эту глушь. Последний раз я видел живое существо лет двадцать назад. – Он осекся, быстро глянул в сторону девушек. Но те, увлеченные беседой, ни на что не обращали внимания.
– Стареешь, – спокойно сказал Анджей. – Дергаться стал по пустякам. Нет, спасибо. Погостим, ко-нечно, недельку-другую. А потом – я к себе. А ты с Ириной к нам в гости.
– О каких гостях идет речь? – Инга отвлеклась от разговора с Ириной.
– Этот землевладелец и латифундист, – Алекс ткнул пальцем в сторону Анджея, – не хочет оставать-ся у меня. Хочет домой. И зовет всех с собой. Самое интересное в том, что дом его не в нашей Вселен-ной.
Анджей хмыкнул, но промолчал. Он остановился на высоком берегу озера, над самым обрывом. Пят-надцатью метрами левее узкая тропинка вела вниз, к белого песка пляжу. Анджей медленно разделся. И только теперь стало заметнее, что он заметно массивнее Алекса. Просто куртка скрадывала его огром-ные мышцы, способные противостоять запредельным нагрузкам переходов между пространствами и временами и не отключаться при этом. Он постоял у края несколько секунд, как бы раздумывая над чем-то. А потом сделал немыслимо длинный прыжок и плавно, без брызг, ушел под воду в тридцати метрах от берега.
Он вынырнул, оглянулся на берег, который остался в двухстах метрах позади. Увидел суету девушек, вызванную его долгим отсутствием. Анджей медленно повернул к берегу и сильными гребками бросил себя назад. Он плыл, не глядя, не поднимая головы. Ведь ему не нужен был для дыхания воздух. А под-нятая голова автоматически увеличивала сопротивление движению. А так он несся к берегу со скоро-стью торпеды, пущенной за вражеским кораблем. Вода бурлила, обтекая его, и пенный след еще некото-рое время тянулся у него за спиной.
На берегу к нему бросилась Инга. Обняв его за шею, тихо сказала дрожащим от слез голосом:
– Никогда так не делай больше. Тебя не было полчаса. Я испугалась, что ты утонул. А я не хочу сно-ва тебя потерять после стольких лет разлуки.
– Ну что ты, малыш. – Анджей гладил ее по голове. – Не надо, перестань. Ну куда я могу уйти?
Он присел на песок, взглянул на клонившееся к закату солнце. Достал из кармана рубашки пачку си-гарет, бросил рубашку обратно на песок. Закурил, медленно выдохнул дым. Инга сидела рядом, поло-жив голову ему на плечо и, закрыв глаза, медленно водила пальцами по его руке. И было это столь при-ятно, что Анджей впервые за много лет позволил себе расслабиться и ни о чем, кроме Инги не думать.
Из состояния блаженства его вывел целый ливень воды, обрушенный Алексом. Тот стоял, улыбаясь загадочной улыбкой Будды.
– И долго ты собираешься так сидеть? До шести вечера осталось всего двадцать минут.
Анджей вздохнул (эта привычка, как и курение, как и многие другие, осталась от биологического те-ла) и поднялся.
– Сейчас, – сказал он, – я только ополоснусь, и пойдем.
Вода приятно охладила тело.
«Как странно, – думал Анджей, медленно погружаясь на дно озера, – я давно уже не человек, а вот поди ж ты – приятно почувствовать себя нормальным, биологическим существом. Но если бы я не по-строил столь разветвленную сеть нервов, то перестал бы быть человеком. А для чего я это сделал»?
Он опустился на дно. Огляделся, нашел глазами заросли пресноводного коралла. Медленно подошел к ним, отломил несколько наиболее красивых веточек и, сильно оттолкнувшись от дна, устремился на-верх.
Анджей вышел на берег, разогрел тело до девяноста градусов, чтобы быстрее обсохнуть. Неторопли-во оделся. Подошел к ожидавшим его друзьям и протянул девушкам кораллы. На солнце эти творения местной природы приобрели невиданный блеск и красоту. Они переливались всеми мыслимыми оттен-ками красного и розового цветов. И были действительно красивы.
Девушки на мгновение замерли, лишь глаза их загорелись восхищением и удивлением, а потом обе бросились целовать Анджея. Он позволил им сделать это только один раз, а потом решительно отстра-нился, смущенный таким вниманием.
«Вот черт! – Мысль Алекса была с оттенком грусти и возмущения. – Подмазался. А я что теперь должен делать? Звезды с неба доставать?»
«Ничего, – ответил Анджей, улыбаясь, – надо будет – достанешь». – А вслух сказал:
– Ну что, побежали? Спорим, не догонишь?
– Давай, – глаза Алекса загорелись азартом.
Он подхватил Ирину на руки, прижал ее. Она обхватила шею Алекса руками и улыбнулась. Анджей повторил движения Алекса. Инга сама прижалась к нему и стала сразу такой родной и близкой, что Анджей пропустил момент, когда Алекс сорвался с места, постепенно наращивая скорость.
– Держись крепче, милая. – Прошептал Анджей, на миг замер, концентрируясь, и рванулся с места, аж свистнул в ушах ветер.
Он бежал, наращивая скорость такими темпами, что воздух глухо заревел, обтекая их. Инга закрыла глаза, боясь, что Анджей споткнется. Но он бежал, делая довольно значительную дугу, огибая Алекса. А Алекс не уступал в скорости. И тоже выписывал точную кривую, в фокусе которой был дом.
Тогда Анджей, сделав усилие, вошел в гиперрежим, сразу увеличив скорость на порядок. Алекс ос-тался далеко позади. А Анджей, добежав до дома с скорость почти пятьсот километров в час, резко ос-тановился. Он осторожно опустил Ингу на землю, но она не сразу отстранилась от него. У нее просто кружилась голова.
– Ну, ты здоров! – Голос Алекса раздался совсем рядом. – Пять сотен!.. Мне до твоих кондиций дале-ко! Как ты ухитряешься так работать?
– Потом, ладно? – Анджей посмотрел на него. И мысленно прибавил: – Я ведь не биологическое су-щество. Мне можно развивать такие нагрузки.
– То-то я смотрю… - Начал Алекс и осекся, встретив предупреждающий взгляд Анджея.
– Браво! Как пацаны рисуются перед девчатами! – Негромкий голос заставил Алекса вздрогнуть. Он огляделся. На пороге дома стоял человек, улыбался всепонимающей улыбкой. Анджей усмехнулся и поспешил   с комментарием:
– А тебе бы все злословить и ухмыляться… Знакомьтесь: мой старый друг – Глеб. И его супруга – Ольга.
Анджей представил незнакомых Глебу товарищей и, перейдя на личный диапазон связи, спросил:
– Что-то ты припозднился… Все консультируешь? Работы много?
– Не больше, чем всегда, – Глеб закурил ароматную сигарету (где же, все-таки, он доставал такие?), помолчал секунду. – Что ж. Я рад за тебя. Надеюсь, это надолго?
Глеб, конечно, узнал своего бывшего секретаря. Но не подал вида. Хотя в его душе, закрытой на все замки мыслеконтроля, (не являвшегося, впрочем, препятствием для Анджея) шевельнулось сомнение. Но он справедливо рассудил, что Анджею виднее.
В отсутствие хозяев робот-стюард постарался на славу: стол буквально ломился от изобилия всевоз-можных блюд десятков рас и планет. Неискушенный взгляд девушек выхватывал лишь некоторые зна-комые блюда, а подавляющее большинство их оставалось полнейшей загадкой для них. Анджей усмех-нулся, видя такую реакцию, но кулак Алексу все же показал, добавив мысленно:
«Чтоб это было в последний раз! Нашел, чем изумлять народ. Тут тебе что: Галактический прием или дружеское застолье?»
«Да ладно тебе, – Алекс и сам был смущен. – Что я такого сделал? Ну, признаю, перестарался ма-лость. Зато запомнится надолго».
– Значит так, леди и джентльмены, – Алекс перешел на звук, – свои комнаты вы знаете. Приводите себя в порядок и через час мы встречаемся за этим скромным столом, дабы вкусить скромную пищу, ниспосланную нам Всевышним. Указание понятно? Исполняйте.
Анджей наметил улыбку уголком рта, но на этот раз промолчал, оставив сентенцию друга без ком-ментариев. Как писал классик, «Остапа понесло»… Он неторопливо поднялся по лестнице на второй этаж, толкнул дверь в свою «каюту». Так он называл любое помещение, где ему приходилось жить. И неважно, постоянным оно было или временным.
Он, не раздеваясь, повалился на кровать. Закрыл глаза. Все-таки поддерживать вид человеческого че-ла было довольно утомительно и требовало определенных энергетических затрат. И иногда просто не-обходимо было расслабиться, не думать о поддержании формы. Вот и сейчас, лишившись контроля, те-ло Анджея стало оплывать, меняя форму и прозрачность. И через секунду растворилось, приобретя мак-симальную свободу энергетического сгустка полей.
Бывший инспектор ВВС  не опасался, что кто-то войдет в его комнату. Во-первых, замок был забло-кирован, а во-вторых, любому, кто попытался бы войти, внушалась мысль, что хозяин комнаты отдыхает и его не стоит беспокоить. Что, собственно, было абсолютной правдой.