Хэнсель и Гретель Сказки Братьев Гримм

В большом лесу жил-был дровосек со своею женою и двумя детьми. Мальчика звали Хэнсель, а девочку - Гретель. Жили они не богато, но однажды, когда в их стране случился страшный неурожай и все очень подорожало - не смогли они себе даже черного хлеба на пропитание раздобыть.

Однажды вечером, когда все уже лежали в своих постелях, спросил дровосек жену: "Что же мы будем делать дальше? Как же мы сможем прокормить двоих детей, если нам самим есть нечего?" -"Знаешь что, муженек, давай-ка сделаем вот что: рано утром возьмем детей, отвезем их подальше в лес, там разведем им костер и дадим каждому по куску хлеба, а сами пойдем на работу! Одни они не смогут найти дорогу домой, потеряются в лесу и мы о них забудем."
-"Нет, жена! Этого я не могу сделать - не могу я перешагнуть через собственное сердце и бросить своих родных детей в диком лесу зверям на растерзание!" - "Ну ты и дурак!", говорит она, "иначе мы все четверо погибнем страшной голодной смертью! Можешь уже начинать тесать доски для гробов!"

И стала она его мучать и терзать, пока тот в конце концов не согласился.
- "Но все равно мне очень жаль моих деток", сказал лесоруб.

Дети были очень голодны и потому не могли уснуть в эту ночь и слышали все, о чем говорили их отец с их мачехой и поняли, что велела их мачеха с ними сотворить.
Гретель заплакала огромными слезами и говорит Хэнселю: "Вот и пришел наш конец!" - "Успокойся, Гретель", отвечает ей брат, "я кажется знаю как нам помочь!"

Когда старики уснули, Хэнсель одел свою курточку и неслышно вышел из дому. Луна светила в полную силу и кремниевые белые камушки, что подле дома лежали, блестели, отражая ее свет.

Хэнсен набрал этих камушков полные карманы и когда вернулся домой сказал сестренке: "Поверь мне, сестренка, все теперь будет хорошо, спи спокойно и Господь позаботится о нас!"

Рано утром, когда солнце еще не взошло, мачеха подняла детей с постели: "Вставайте лежебоки-бездельники! Пора нам идти в лес, дрова добывать." Потом дала им по куску хлеба: "Это вам на весь одень и больше вы ничего не получите, даже не просите!" Гретель положила хлеб в свой мешок, потому что все карманы Хэнселя были забиты кремниевыми камушками, и отправились они все вместе в лес на работу.

По дороге Хэнсель все время оглядывался и смотрел в сторону дома. В конце концов отец заметил это и спрашивает у сына: "Хэнсель, почему ты все время оглядываешься?" -"Ах, папочка, я смотрю на белого котенка, что сидит на крыше нашего дома и мурлыкает, прощаясь со мной". А мачеха говорит: "Дурачок! Нету там никакого белого котенка - это просто солнце поднимается из-за гор!"

Конечно, на самом деле Хэнсен вовсе не смотрел на котенка - оборачиваясь, он незаметно он доставал из карманов и кидал на дорогу белые кремниевые камушки...

Когда они пришли в нужное место, говорит отец: "Ну, детки, собирайте дрова. Мы разожжем костер, чтобы вы не замерзли!"
Хэнсель и Гретель быстро насобирали небольшую горку. Дрова были сухие и пламя поднялось высоко. И тут говорит мачеха детям: "Ложитесь у костра и грейтесь, а мы пойдем в лес работать. Когда мы закончим, мы вернемся и заберем вас."

Дети послушно сидели у костра. В полдень они съели свой хлеб. Они слышали стук в лесу и думали, что раз до них доносится звук ударов топора, то их отец ушел недалеко. Но это был не топор, - это дятел стучал своим клювом по дереву и ветер разносил этот звук по всему лесу. Дети сидели так долго, что их глаза начали слипаться от усталости и, в конце концов, они уснули.

Когда Хэнсен и Гретель проснулись, была уже темная ночь.
Гретель испугалась, заплакала и говорит: "Как же мы должны теперь вернуться домой из леса?" А Хэнсен ей отвечает: "Погоди немножко, вот встанет луна в небесах - тогда мы легко отыщем дорогу из леса!"
Когда луна поднялась высоко, Хэнсель взял сестрицу за руку и они пошли от одного камушка к другому, потом к третьему... Светящиеся в свете луны кремниевые камушки указывали детям дорогу.

К утру они пришли в отцовский дом и постучались в дверь, и когда мачеха отворила ее и увидела обоих детей живыми и невредимыми, она закричала: "Вы, злобные дети! Что же вы заснули там в лесу? Мы уже думали, что вы никогда не вернетесь!"
Отец был очень рад возвращению детей, потому что его сердце чуть было не разорвалось от горя...

Какое-то время они перебивались, но потом снова нужда пришла во все углы... И снова дети услышали, как мачеха подговаривает их отца на новое злодеяние: "У нас осталась только половина буханки хлеба, а потом - конец нашей песенке! Мы должны избавиться от детей! Но только в этот раз нужно завести их гораздо дальше, так далеко, чтобы они уже точно не могли вернуться! Для нас нет другого выхода!"
Снова сжалось болью отцовское сердце и подумал он тогда: "Хорошо бы и тебе разделить с ними свой последний в жизни кусок..." Но вслух этого он не произнес.

Сказав "А" нужно говорить и "Б". То, что не получилось с первого раза нужно доделывать...

И в эту ночь Хэнсель и Гретель не спали и все слышали. Но только в этот раз не смог мальчик набрать камешек, потому что мачеха заперла на ночь дверь их дома. Но сказал Хэнсель сестренке своей: "Не плачь, Гретель, спи спокойно! Милостивый господь и на этот раз поможет нам!"

Рано утром мачеха дала детям по куску хлеба, - еще меньшему, чем в прошлый раз, и велела им идти с ними в лес. И в этот раз Хэнсель часто останавливался на пути, оглядываясь. -"Хэнсель, почему ты так часто останавливаешься и оборачиваешься?", спрашивает отец, "иди себе спокойно!" -"Ах, отец! Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на белую голубку, что сидит на крыше нашего дома и курлыкает, прощаясь со мной!"
 -"Дурачок!", говорит ему мачеха, "нету там никакой белой голубки - это солнце встает из-за гор!"
 
Они шли все дальше и дальше, а Хэнсен по дороге крошил свой кусочек хлеба и крошки падали на дорогу...

И вот забрели они в такой глухой лес, где не ступала нога человека. И снова дети натаскали сухого хвороста много больше чем в прошлый раз и когда костер заполыхал во всю силу, говорит им мачеха: "Сидите у костра, грейтесь. Если устанете - можете немного поспать. Мы пойдем рубить деревья, а вечером, когда закончим, вернемся и заберем вас!"
В полдень поделила Гретель свой кусок хлеба с Хэнсеном, который раскрошил по дороге весь свой ломоть и легли они у костра спать. Но вечером за ними снова никто не пришел. Проснулись бедные дети когда уже была глубокая ночь. Но Хэнсель снова успокоил свою сестрицу: "Погоди, Гретель, вот поднимется в небе Луна - и мы увидим дорогу домой."

Но ничего не увидели дети при свете луны - сотни лесных птиц склевали все хлебные крошки с дороги. Но Хэнсель сказал сестре: "Мы обязательно найдем дорогу", но они не смогли найти ее...

Дети шли всю ночь и весь следующий день с утра до вечера. Они очень устали и проголодались, ведь все, что они смогли найти - это пара ягод земляники. И когда уже ноги совсем перестали их держать, Хэнсель и Гретель легли подле большого дерева и уснули...

Прошло уже три дня, как покинули несчастные дети отцовский дом. Пытаясь найти дорогу, они заходили все дальше и дальше в чащу. И неоткуда было ждать им помощи и отчаялись дети спастись...
И вдруг увидели они на суку белоснежную птицу, которая пела так прекрасно, что невозможно было не заслушаться ее песней. Дети слушали ее как завороженные и когда птица, взмахнув крыльями, полетела куда-то прочь, дети последовали за ней и шли так до тех пор, пока та не села на крышу маленького домика.
Когда дети подошли к этому домику, они увидели, что построен он из хлеба, крыша его покрыта пирогами, а окна сделаны из прозрачных кусков сахара. "Вот и спасение наше", говорит Хэнсель, "теперь-то мы сможем попировать! Я отломлю себе от домика кусок хлеба, а ты, Гретель, можешь попробовать окно - оно должно быть очень сладким!"
Хэнсель протянул руку и отломил кусочек пирога с крыши, чтобы попробовать его на вкус, а Гретель стала лизать оконное стекло.
Вдруг из комнаты донесся чей-то громкий голос:

"Кто пожаловать изволил?
Что ломается - трещит?
Кто меня побеспокоил?
Кто мой домик тормошит?"

Дети отвечают:

"Это ветерок и ветер -
голубого неба дети!"

И продолжают себе кушать. Хэнсель, которому очень понравилась крыша из пирогов отломил от нее большой кусок и бросил его вниз, чтобы удобнее было кушать, а Гретель вытащила из окошка огромный кусок прозрачного сахара и, присев неподалеку, они стали продолжать свой пир.

Вдруг дверь домика распахнулась и на пороге появилась страшная старуха с клюкой. Дети очень испугались, что она поколотит их этой клюкой, но старуха только покачала головой и говорит:
"Милые детки! Ну разве так поступают хорошие люди? Вы зайдите в мой домик - и кушайте сколько вам нужно, и живите со мной сколько захотите не зная голода и сожалений!
 Взяла старуха обоих детей за руки и ввела в свой дом, где был накрыт роскошный стол - молоко и пироги с сахаром, яблоками и орехами! А кроме того, в домике стояли две чудесные кроватки, настолько мягкие и приятные, что попав в них, дети решили, что очутились в раю!

Хоть старуха с клюкой и приняла детей очень сердечно, но на самом деле она была злой колдуньей, которая специально построила съедобный домик в лесу, чтобы подманивать проголодавшихся людей. И когда кто-нибудь попадался ей, она заманивала его внутрь, убивала его, варила в котле и съедала. И это было для нее единственной радостью, настоящим праздником.

У колдуньи были красные глаза и она не могла далеко видеть, но зато обладала она чутьем, как у зверей и могла издалека учуять приближение человека.

Когда Хэнсель и Гретель попали в ее сети, подумала старая колдунья, что ни в коем случае нельзя дать им улизнуть.
Утром  старуха проснулась рано, когда дети, такие свеженькие, такие молоденькие, с пухленькими румяными щечками, еще спали. Посмотрела на них злодейка и подумала: "Это будет лакомый кусочек!"

Она накинулась на Хэнсена, связала его руки и заперла в чулан на тяжелый засов. Там он мог кричать сколько угодно - никто не пришел бы к нему на помощь.

Потом пошла она к Гретель, разбудила ее и кричит: "Вставай, мерзкая лентяйка! Ступай, принеси воды и пищи побольше своему братцу, что сидит сейчас в чулане. Ты должна его хорошо кормить, чтобы он разжирел, а когда разжиреет, я его съем! Гретель принялась было плакать и умолять старуху, но все было зря - пришлось ей повиноваться злой колдунье.

И стала Гретель кормить братца самыми лучшими блюдами, а сама получала на обед только скорлупу и объедки.
Каждое утро подходила старуха к чулану и говорила: "Хэнсен, высунь-ка свой пальчик наружу, я пощупаю - достаточно ли он жирненький?" Хэнсен высовывал наружу куриную косточку, а так как старуха видела очень плохо, она думала, что это и есть палец и не найдя его достаточно жирным, с недовольным ворчанием удалялась прочь.

Так прошло четыре недели, а куриная косточка оставалась все такой же "худой". И в конце концов лопнуло у старухи терпение и кричит она Гретель:
"Эй, девчонка! Тащи скорее воду, лей в котел! Разжирел твой братец или нет - я все равно съем его сегодня!"

Ах, с каким тяжелым сердцем выполняла Гретель приказы злодейки, какими горькими слезами рыдала она и просила Господа: "Боже милостивый, помоги же нам!", молила она, "лучше бы нас растерзали в лесу дикие звери, тогда бы мы хотя бы умерли вместе..." "Побереги свои слезки!", говорит ей злая колдунья, "все равно они тебе не помогут!"

На следующее утро котел с водой стоял на огне. "Сейчас начнем готовить", говорит старуха, "но сначала надо почистить дымоход да поставить тесто. А ну-ка залезь в печь, да посмотри, не засорилась ли труба?" И когда девочка уже почти залезла в печь, старуха взяла в руки крышку - ведь она хотела закрыть девочку в печи, поджарить ее  и съесть тоже. Но Гретель поняла что задумала старуха и говорит ей: "
Я ни разу не залазила в печку, я не понимаю как это сделать!"
-"Глупая гусыня! Это чрезвычайно просто! Вот смотри как это делается..."
С этими словами старуха полезла в печь, а Гретель схватила усат, запихнула им старуху в печь и тут же затворила за ней крышку и задвинула засов! Ух, как кричала и ревела старуха, почуяв смертельный жар!  А Гретель побежала со всех ног к чулану, где был заперт ее любимый братец, отворила дверь и кричит: "Хэнсен, мы свободны, старая ведьма мертва!" Выскочил Хэнсель из заточения, как птичка из клетки и с превеликой радостью обнял свою милую освободительницу и расцеловал ее.
А поскольку им больше некого было бояться, пошли они обратно в дом, где в каждом углу стояли ларцы с драгоценными камнями и жемчугом. "А это будет получше, чем светящиеся кремнии!" сказал Хэнсен и набрал этих драгоценностей полную сумку и набил ими карманы. А Гретель говорит: "Я тоже кое-что возьму с собой!" и с этими словами наполнила драгоценностями свой рюкзачок доверху.
"А теперь мы уходим", говорит Хэнсель, "пришло время покинуть этот страшный лес!"

Через пару часов пути подошли дети к огромному озеру. "Мы не сможем самостоятельно переплыть это озеро", говорит Хэнсель, "я не вижу ни брода ни мостика". - "И ни одного кораблика здесь не видно", говорит Гретель, "а только плывет одна белая уточка. Давай-ка мы ее попросим ее переправить нас на другой берег!"

"Уточка, уточка, белая птичка!
Мы - Хэнсель и Гретель,
бедные дети!

Ни брода ни моста.
Найти не сумели,
Сделай же, уточка,
Доброе дело!"

Уточка подплыла на зов Гретель, и Хэнсель уселся на ее белую спинку и стал звать сестренку, но та говорит: "Нет, Хэнсель! Уточке будет слишком тяжело везти нас обоих сразу - пусть она отвезет нас по очереди!" Так, одного за одним, добрая уточка благополучно перевезла детей на другой берег.

Когда Хэнсель и Гретель оказались на другом берегу и оглянулись вокруг, они оба поняли, что это место им очень хорошо знакомо! И тут вдруг из-за деревьев показалсь крыша их родного дома!
Пустились дети бегом к дому, вбежали внутрь и обняли родного отца.
А бедный дровосек, с тех пор как бросил в лесу своих любимых детей, не знал ни минуты радости. Его злодейка-жена к тому времени умерла и он остался один в диком лесу.
Но вот Гретель сняла свой рюкзачок и высыпала на пол жемчуга и самоцветы, да и Хэнсель много чего добавил к этой куче. Так что кончились их заботы и жили они с той поры в довольстве, счастьи и взаимной любви.
Заканчивалась книжка, да пробежала мышка! А мне из шкурки мышки
Большая шуба вышла!