Адьё, я спасаю свою шкуру! роман. перевод с немецкого. часть1

«Мне не ведомо, что такое вечная
жизнь. Но это что-то здесь –
плохая шутка…»
(Вольтер)

«Ягненок, коль я тебя не съем, ты
съешь меня», - вопит гиена.
(Из эфиопского)

Часть 1

«Но, ведь, этого хочет каждый». - «Да, точно, но сделаю это я». У меня это просто в голове засело. Две реплики из какого-то фильма, часть диалога между служащим банка и его директором, которые своим поведением заставляют клиентов умолять и ползать перед погруженным в сонное марево офисом. На нежно голубом небосклоне моих вялых грез выхлопные газы уносящегося прочь автомобиля вывели новое правило: Да, точно! Я смогу!

Служащий сообщает директору, что решил уволиться. В полной растерянности директор спрашивает: «И чем же Вы, голубчик, собираетесь заняться?» - «Я разбогатею и завоюю всех женщин». – «О-о!..Этого хотел бы каждый». – «Точно. Но сделаю это я!»

Бьющая ключом искренняя радость и бодрящая динамика пронизывает меня насквозь: «Я смогу! Я это сделаю!»

А для начала запихнула себе в рот ещё две оливки – одну черную и одну зеленую, - попыталась одновременно снять мякоть с косточки, что мне, конечно же, снова не удалось, так как более плотная мякоть зеленой за косточку держится всегда крепче, нежели черной. Затем положила косточки к их сестричкам на край стола, сделала большой глоток Сôtes du Rhone и, энергично переживав все это, превратила в восхитительную мешанину.

Изабель пила Asti spumante и курила сигареты с ментолом. Каждый человек обустраивает свой рай так, как ему нравится.
«Эту сцену я хочу еще раз», - сказала я, включая rewinding видеомагнитофона, потому что из-за шока пережитóго я не смогла уловить смысл следующих сцен.

Наши вечера мы, по обыкновению, проводили в лилово-розово-сером рюшевом царстве Изабель. Она валялась на лиловой, я на розовой софе. Кассету я недавно уже посмотрела на своем рекордере, но, когда захотелось пересмотреть некоторые сцены, - аппарат отказался работать.

Мартин использовал мою квартиру под склад для техники, не являвшейся для него более актуальной или продать которую больше было нельзя. Так выглядели подарки, которые я получала от моего спутника: списанный ксерокс, устаревший PC и видеомагнитофон, ломавшийся на самом интересном месте. Но, поскольку от видео он отказываться не собирался, то мое жилище вскоре вновь будет украшать потомок и точная копия старого.

А, когда Изабель позвала меня к себе, я просто взяла кассеты – так или иначе, в этом фильме играла Роми Шнайдер, и я исходила из того, что Изабель тоже заинтересуется, и мне точно не придется в одиночку наслаждаться своей неудачей.

Роми Шнайдер наравне с Мэрилин Монро было милостиво позволено Изабель стать ее идолом. В зависимости от сопутствующих обстоятельств Изабель была то Роми, то Мэрилин. По крайней мере, тем персонажем, которых своими ролями воплощали Роми или Мэрилин.

Мне же посчастливилось – попеременно еще с немногими избранными – снискать милость Изабель «наслаждаться» ее обществом…

Изабель…. Хотя, часто цитируемой мысли о том, что, если с семьей ничего не выходит, друзей все равно себе пытаются найти, в случае с ней я бы все-таки возразила. Изабель, так сказать, судьба случайно забросила в мою жизнь. Того, что похожее на тоненький шнурочек завихрение ветра превратится в торнадо, я – действительно – предугадать не могла.
Я лишь сокрушенно признаю, что нужной силы характера, чтобы противостоять тому, что в ближайшее же время она сможет возобладать надо мной, к сожалению, у меня нет. Надо мной, и даже более…

ВЕЛИКАЯ ВЯЛОСТЬ была одним из ее величайших союзников.


Ее появление в моей жизни было схоже вторжению. За окном стоял полдень одного из воскресений февраля, я как раз входила в завершающую фазу продолжительного телефонного разговора.

«Юния, спасибо, ты просто ангел!» - захлебывалась Корделия, достигнув своей цели. Я положила трубку. Всегда одно и то же! вздохнула я с легким налетом скуки. Коллекция междометий с тяжелым вздохом облегчения. Оно мне уже приелось, но мои друзья, не смотря ни на что, не уставали вечно повторять: «Юния ты послана Небом, Юния просто ангел!»

Себя я ощущала чем-то еще более незначительным, чем крылатой зверушкой, скорее с рожками: корова-нюня, с рогами не от природы…

Тем не менее – нет, скорее именно поэтому – меня и любили мои друзья и знакомые. В нужде они всегда могли найти у меня крышу над головой, кусок хлеба и незаслюнявленную жилетку, чтобы поплакаться. Без малейшего зазрения совести и слезно они вываливали на меня мусор наболевшего, доверяли мне своих блохастых питомцев и горшки пожухлых кустиков, давая себе возможность отдохнуть где-нибудь на взморье. Они ничуть не стеснялись оставлять на мне сои несравненные чада. Когда те, при очередном rendezvous, которое, конечно, должно изменить все раз и навсегда, ревя, стояли у них поперек дороги. Да к тому же я как раз подходила для того, чтобы утешать их ЕХ-подруг и друзей, когда они им разбили сердца.

Это еще что! Это уже было блестящей карьерой по сравнению с тем, что на этом глобусе я настолько была нужна, что, когда я родилась, родители даже не удосужились заранее подыскать для меня имя!

Шум и возгласы в подъезде прервали мой марафон самооплакивания. Я открыла дверь. И что же я увидела? – Взъерошенный, потный парень с пыльным лицом кряхтел как раз подле моей двери.  Он стонал под тяжестью огроменного предмета мебели и обращался к какому-то незримому собеседнику: «Эй, Чарли, давай передохнем, у меня руки совсем затекли!»

«Окей…» - вяло отозвался второй. – «Только опускай осторожней!»

Теперь я смогла разглядеть и второго носильщика, стоявшего парой ступенек выше. Это был чрезвычайно развитый физически парень со стрижкой-ежиком и торсом борца, немного, правда, туповатый на вид.

По-моему, лучше бы он нес с низу...

Рукавом он отер пот со лба. «Та кравать, типа, - полное дерьмо!» - пробурчал он. – «Судя по лэйбаку, она должна летать, а не пацанов заставлять корячиться…»

«Вы новые жильцы?» - поинтересовалась я. Неделю назад чета пенсионеров, обитавшая надо мной, съехала в дом престарелых.
«Не-е, не-е, мы тока на подхвате у Леди Мадонны», - сообщил мне Чарли.

«У кого?», - не поняла я.

«Леди Мадонны – ну, или Королевы Изабель, без разницы. Еще постоите, сами ее увидите».

«Потом не заглянете что-нибудь выпить? Видок у вас измученный…»

«Мик, ты слыхал?! Дамочка – сущий ангелочек! Наконец-то хоть кто-то, кому на нас не положить».

Я смутилась, а Мики любезно заметил: «Действительно мило».

«Ну, в чем дело?! Уснули что ли!!» - упрекающе взвизгнул высокий голос, скрытый горой подушек и покрывал, надвигавшейся на нас и удерживаемой парой худощавых рук с красными и по-вампирски острыми накладными ногтями.

«Ужасно тяжелая штучка», - возразил Мики, - «мы передохнуть остановились».

Я подошла к горе подушек и помогла когтистому голосу отбуксировать ее к перилам. Потом я увидела лицо. Просто лапочка!… На мой вкус и для подобного занятия чересчур много грима, но девушка, действительно, красивая.

«Благодарю», - сказала мне - представленная королевой – Изабель и подарила приторную улыбку. – «Вы здесь живете?»

-Да.
-Изабель Броннер, - представилась она, - я въезжаю на четвертый. А это – Чарли и Мики, мои восхитительные помощники.

Я тоже представилась и сообщила, что с удовольствием предложила бы всем троим что-нибудь выпить.

«Восхитительно!» - сказала Изабель. – «Я бы выпила чашечку кофе. Сейчас – это как раз то, что мне не хватает…»

И, только я хотела предложить помочь разгружать машину, вновь зазвонил телефон.

«Ну, ладно, как закончите, - заходите», - улыбнулась я, заходя обратно в квартиру.

Симоне, узнав от Корделии, что завтра я сижу со Свеном, спрашивала, не будет ли это чересчур, если она приведет еще и свою Лизу…. Одним больше, одним меньше…. Конечно! Подумаешь! Все приводите ко мне своих детей! М-да…

Полчаса спустя Изабель и оба ее мебельных обожателя стояли перед моей дверью. Мы пили кофе, а я, поскребшись по сусекам в поисках остатков сладкого, выставила на стол все, что нашла.

Ребята с восторгом накинулись на конфеты, я же все пыталась выяснить для себя, в каких отношениях друг с другом были эти трое. Очевидно, ребята, боготворив Изабель, плясали под ее дудку, в то время как она совсем не жаловала их своей любезностью.

После она опять отослала их пахать на себя. Вернувшись, она помогла мне с посудой и, картинно прильнув к кухонной двери, начала:

-Ах, Юлия, вот, что я еще хотела спросить…
-Юния, как июнь, - поправила я.
-Чуднóе имя, никогда такого не слышала.
-Ну, в общем, да, - объяснила я, – родители ждали мальчика. Меня должны были назвать Рональдом. Но родилась я, и, ничего лучше не придумав, да и было первое июня, они назвали меня Юнией…
-Правда?! С ума сойти! Так и свихнуться можно!

Я засмеялась:

-Ну, кто знает! Не смотря ни на что, имя мне нравится. Три разных гласных на пять букв!  Уже что-то. А то, что на девяноста девять процентов случаев я должна поправлять, что я Юния, а не Юлия, - не раз уже приводило к забавным ситуациям…

-Ну, не знаю…- скептически начала Изабель. – А я была исключительно желанным ребенком. И, наверное, это до сих пор является причиной, почему мои родители каждое мое желание стремятся прочитать по глазам.  Но в моем возрасте иногда возникают желания, выполнить которые порой не в состоянии даже самые любящие родители...

to be continued... Fortsetzung folgt...