Бременские музыканты Сказки Братьев Гримм

Был как-то у одного хозяина осел. Долгие годы таскал этот осел  мешки с мукою, да вдруг ослабел, да так, что к работе стал непригоден.
И стал его хозяин подумывать о том, чтобы сдать старого трудягу на мясо, но осел быстро смекнул откуда ветер дует, да убежал со двора, направившись по дороге на Бремен; там думал он стать уличным музыкантом.
Пройдя еще немного по дороге увидел он лежащую на обочине охотничью собаку, которая дышала так, как будто очень долго бежала. "Отчего ты задыхаешься, Полкан?" спрашивает осел. - "Ах," отвечает ему пес, "старый я стал, с каждым днем слабел, да стал уже совсем на охоту не годный. Вот и решил меня мой хозяин прибить, да я успел от него убежать со двора, а вот теперь и думаю - как снискать хлеб насущный?" 
"Знаешь что", говорит осел, "я сейчас иду в город Бремен, где собираюсь стать уличным музыкантом. Пошли со мной, попробуем заработать музыкой. Я играю на лютне, а ты будешь барабанить!"
Пес обрадовался такому предложению и вдвоем пошли они дальше по дороге. Вскоре увидели они кошку, чье лицо было печально, как три дня дождливой погоды.
"Ну, а тебе-то кто встал поперек дороги, Киска?" спросили друзья у нее.
"Да все было у меня хорошо - жила при хозяйке, мышей ловила. А вот пришло время, зубки мои сточились и уже охотится на мышей я не могла, а только все лежала у печи, да бороду свою чистила... А хозяйка перестала меня кормить, вот и пришлось мне уйти из дому. И вот теперь стою здесь, плачу и не знаю что же мне делать, кто посоветует?"
"Мы посоветуем", говорят ей осел с собакой, "пойдем-ка с нами в город Бремен, ты же знаешь толк в мартовских ночных песнях? Вот и будешь с нами уличным музыкантом!"

Обрадовалась кошка и пошла вместе с ними и вскоре пришли они к постоялому двору. На воротах сидел петух и орал со всей мочи.
"Твой вопль до костей достает", говорит петуху осел, "что же ты так орешь-то?"
"Накрикиваю хорошую погоду", говорит петух. Сегодня моя госпожа готовится к крестинам своего младенчика - стирает рубашки и убирает, а в воскресенье по этому поводу соберутся гости и станут кушать супчик из меня! Вот потому-то я и ору во всю глотку - наораться хочу вдоволь в последний раз!"

"Эй ты, красноголовый", говорит петуху осел, пошли-ка лучше с нами в город Бремен - это гораздо лучше чем помирать! У тебя неплохой голос, и если мы все тебе подыграем - может получиться настоящее искусство!"
Петуху очень понравилось это предложение и вот уже они все вместе идут по дороге.
Но в город Бремен за один день не дойдешь - ночь застала друзей в темном лесу. Осел с собакой легли под большим деревом, кошка залезла на ветку, а петушок взлетел на самую макушку, назвавшись дозорным. И когда он огляделся по сторонам в последний раз перед сном - вдруг показалось ему, что где-то невдалеке горит костер. И петушок тут же рассказал друзьям о том, что где-то неподалеку должен быть дом, раз уж есть огонь!
Осел говорит: "Давайте мы пойдем туда и посмотрим, может быть мы найдем там ночлег получше этого?" Собака же была очень голодна и мысль о маленьком кусочке мяса быстро подняла ее на ноги и вот уже все они идут по лесу в ту сторону, где петушок увидел огонь.

Вскоре подошли они к костру и увидели, что вокруг огня сидят разбойники! Это было их логово!
Осел, как самый большой, заглянул в окно дома.
"Что там видно, серая лошадь?" спрашивает петух. "Что видно? Огромный стол, уставленный едой и питьем. И разбойников вижу, что дают себе волю - едят и пьют за этим столом!"
- "Вот бы и нам так!" говорит Петух. "Да, да, нам бы это было в самый раз", согласился осел.


И стали думать друзья как бы им разбойников из дома выгнать. Думали, думали, да наконец придумали один способ: осел встал на задние копыта у окна, собака залезла ему на плечи, сверху на собаку встала кошка, а петушок сел кошке на голову и вот в таком-то положении принялись они "играть свою музыку": осел заревел, собака залаяла, кошка замяукала, а петух заорал во всю глотку! И ввалились сквозь окно внутрь бандитского логова.
Разбойники от страха запрыгали и заметались кто куда, думая, что это привидение и разбежались по лесу в страхе.
А друзья уселись за стол и дали волю своим желаниям - ели и пили так, как будто голодали четыре недели.

Как насытились друзья - пригасили свет и стали устраиваться на ночлег - кто куда. Осел лег на скамью во дворе, собака легла у двери, кошка устроилась на кучке теплой золы, а петух сел на насест. И так как все они очень устали за этот день, сразу же все и уснули.

В полночь разбойники опомнились и решили вернуться посмотреть - что же там на самом деле в их доме? И так как света из дому было не видно и все было тихо и спокойно кругом, главарь послал одного из своих дружков посмотреть что там да как: "Мы не можем просто так бросить все награбленное", сказал он.

Все было спокойно и разбойник тихонько пробрался на кухню, вошел в дом, и разжег огонь в печи. Вскоре огонь запылал и в его свете глаза кошки, что лежала в куче золы, стали очень похожи на горящие угольки. Разбойник решил, что эти угольки выпали из печки и решив подцепить их совком, ткнул им в кошку.
Кошке это не показалось шуткой и она прыгнула прямо на разбойника, вцепилась ему в лицо и принялась его кусать и царапать что есть сил. Разбойник жутко напугался и побежал было прочь, но у двери наступил на спящую собаку и та, не долго думая, вцепилась ему в ногу всеми клыками. Едва разбойник выбежал во двор - его тут же встретил осел сильнейшим ударом копыта. Петух, что сидел на шесте, тоже проснулся и заорал во всю глотку: "Ку-ка-ре-ку-у-у!"
И побежал разбойник что есть сил прочь, прибегает к главарю и говорит ему: "Ах, в домике нашем поселилась ведьма с длинными и острыми когтями - вот все лицо мне разодрала. Дверь охраняет мужик с ножом - вон мне ногу насквозь проткнул! А во дворе у них черное чудовище с огромной дубиной - вон как оно мне ею заехало! А на шесте сидит их злющий дозорный  все кричал "Подайте сюда мне эту шельму! Сделаю ему то, что только петух может!"

Выслушали его разбойники и решили идти подальше от этого места. А Бременским музыкантам только этого и надо было! Они и по сей день живут там в достатке.
А последний, кто эту историю рассказывал - только что рот закрыл.