V

-А что у тебя за последнюю работу? - Весело спросил Даня у Миши, выходя из школы.
-Четверка. Таня Сергевна опять придралась к записи... - Ответил Миша таким голосом, будто от этой отметки зависела вся его жизнь.
-Ты так расстроен? Ведь твоя мама вроде не изверг?..
-Да, нет... Просто обидно. Не люблю, когда отметка зависит от левой задней ноги нашей любимой Тани Сергевны...
-Объективность... Увы, ее ты никогда не дождешься...
-Это­то и достает...
Ребята дошли до перекрестка. Надо было решать, куда сворачивать.
-Куда сейчас? - спросил Миша.
-Мне точно домой, - отозвалась Юля, - у меня английский.
-Я тоже никуда не могу - я домой обещался рано.
-А что ты предлагаешь? - Поинтересовался Даня.
-Gin&Tonik!..
-Тогда, прости, я тоже, наверное, пас... Дела всякие...- Вообще­то Даня легко мог пойти с Мишей, но, во­первых, ему хотелось пойти с Юлей, и, во­вторых, к метро шло больше народу. Очаковской гремучей смеси ему хотелось не так сильно, чтобы бороться со стадным чувством.
-А я, Миш, пожалуй, составлю тебе компанию. Все равно дома делать нечего.
Тогда до завтра, господа! Пока, Юль!
-Пока!
Попрощавшись со всеми, Миша с Костей зашагали в сторону от метро.
-Прости, что лезу не в свое дело, но, мне кажется, ты расстроен не четверкой по алгебре.
-А с чего ты вообще взял...
Да уж конечно не четверкой. Ей я даже рад вполне... Да и вообще все эти отметки - фигня полная!.. Ни фига они не отражают: ни знания, ни относительные знания, ни... Даже отношение к тебе училки не всегда отражают... Разве что настроение ее только...
-Если не секрет, в чем же тогда дело?
-В Лене!..
-Ты же говорил, с ней все...
-Да, но...
Ларек. Как положено - остановка. Все что надо есть.
-Две баночки Очаковского Gin&Tonik"a... По 0.5 дайте, пожалуйста. Спасибо.
Выбирай!
-Левую!
-Итак, ты начал чего­то говорить...
-А ты уверен, что тебе интересно это слушать...
-Не хочешь - не рассказывай...
-Она в понедельник уезжает в Германию... Лечиться. Сегодня я хотел последний раз съездить в Ясенево - проститься... Если не с ней, то с ее окном...
Миша сделал большой глоток. Знакомый и приятный можжевеловый запах...
-Я сейчас вспоминаю, что чувствовал в октябре, когда впервые зашла речь об ее отъезде!.. Мне казалось, что я не переживу это, что я... Она, конечно, здорово облегчила мне жизнь!.. Если бы она не поступала так... Я и сейчас бы, как тогда, хотел бы сделать с собой чего­нибудь...
-Ничего себе облегчение...
-Да, представь себе... Не хочется говорить... Вспоминать, что тогда было... Я писал какие­то идиотские письма... Ревновал, проявлял благородство... Ненавидел, завидовал... Противно... Но я... Пережил это... Не буду говорить, что легко, но пережил... А отъезд ее я бы... Не знаю...
А зачем она все­таки?.. Нет, этот Илья, конечно...
-Ты говорил, у него был кислотно-модный значок?..
-Ну...
-А потом хочешь что­то сказать в его или ее оправдание?!. Гопничек он и есть гопничек!
-И знаешь, что больше всего раздражало... Великодушие... Если бы он вел себя как... Если бы он хамил, если бы мы подрались... Тогда... Я бы ненавидел его и считал бы себя правым... А так... Тяжело... Непонятно... Гадко... Он подавлял... Как будто бы издевался... Вся эта мерзкая вежливость, учтивость... Невыносимо, когда врагом приходится восхищаться... Чувствуешь себя дерьмом...
-Понимаю...
-Но черт с ним...
Я, наверное, знаю, почему все так получилось... Мы с ней были так давно знакомы, что... Что я для нее был чем угодно, но только не парнем...
-Ненавижу это слово... Оно у меня почему­то ассоциируется с... Гошей Егоровым из Б­класса... Как с самым ярким представителем современной молодежи... Да, прости...
-Просто... У меня детская дружба легко переросла в... Подростковую любовь, а у нее... Нет... Для нее это была старая хорошая, близкая дружба... И слова тут не при чем... Да и санаторий, видимо, способствовал... Романтика бессонных ночей в чужом номере...
-Если тебе интересно мое мнение... Неблагодарное, эгоистичное существо... Извини, если что не так...
-Да не в том дело...
-Еще раз прости, если обидел...
-Ничего...
-Вообще, зачем я тебя... Но, мне почему­то казалось, тебе так легче станет...
-Ты был прав... И знаешь, что еще...
-Ну?
-Какой смысл в Gin&Tonik"е, - сказал Миша, бросая пустую банку в урну, - если некому выговориться...

Белый, хрустящий снежок... Тарусская улица... Видны длинные девятиэтажки... Бело­желтые... Хоть сейчас темно и этого не видно, они все­таки бело­желтые. Рыжие пятна фонарей отражаются в ледяных дорожках... Ветер в лицо. Вот лужа или, вернее, прудик, который возник, когда метро строили... В нем даже иногда утки заводились. И рак... Однажды Лене подарили маленького рака, а мама велела ей его отпустить... В этот самый прудик. И еще в нем всегда была прорва комаров... Летом у Лены в доме с ними было хуже, чем на даче... Первый дом. У него номер почему­то по Новоясеневскому, а не по Тарусской, как у всех прочих. Как всегда хотелось в такую погоду, чтобы нам надо было именно в этот дом... А не в тот, второй, в который на самом деле... А вот футбольное поле с вечно сломанными воротами... И горка, под которой проходит теплая труба. Она и сейчас не замерзла... Уже можно рассмотреть окно... Свет горит - собираются, верно... Правда это не ее комната... "Онексим", он же бывший "Гермес" и еще что­то... Странное кирпичное здание с зеркальными окнами... Там рядом раньше голубятня была... А это что? Здесь раньше не было перерыто... Трубу меняют... Я здесь не был уже... Месяц почти. Всегда интересно было, что такое "Аттис". Кроме того, что магазин (нет уже супермаркет) на той стороне улицы, где кафе, в котором бывают вкусные пирожные... Леша говорил, бог чей­то... Поликлиника... Мы перед ней кога­то мелками рисовали... Детский сад... Лена ходила в другой - этот построили, когда она уже большая была... Он на насыпном холмике, поэтому из него лучше видно... Стоишь почти на уровне третьего этажа. Чистый, белый снег по колено... Что за нелепость, закрывать эту калитку?! Ее же перелезть легче, чем... А вот и то окно... Как комната изменилась без вещей!.. Пустота!.. Вечная пустота!..
Прощай, Лена!.. Больше не увидимся... Да это и к лучшему... Прощай, детство! Спасибо за каждый миг, проведенный здесь!.. Счастливейшие минуты моей жизни прошли под этим окном, в этом четвертом подъезде, в этой комнате на седьмом этаже!.. Я обязан тебе всеми лучшими своими воспоминаниями!.. Действительно, очень пусто будет без всего этого... Когда с чем­то связана вся жизнь последних... семи лет, терять это так невыносимо!.. Но...
Миша развернулся и быстро побежал назад к метро. Мимо поликлиники, отделеления "Онексим" банка, длинного бело­желтого девятиэтажного дома и метростроевского прудика...
В понедельник, пятнадцатого февраля 1999­ого года ранним утром самолет "Аэрофлота" Москва - Берлин увез с собой Лену и ее родителей... Миша был в Шереметьево, но Лену не видел - пришел слишком поздно. Он дождался отлета ее рейса (ему казалось, что он точно знает в каком она самолете) и долго смотрел на все уменьшавшуюся железную птицу...