***

***
Вылезти из воды и упасть на теплый песок. Состояние полного умиротворения (умирания? растворения в мире? Сотворения?) Привычная игра словами. Смыслами… Весь мир сужается (или расширяется?) до размеров капли, бегущей с волос на плечо, и муравья, с таким трудом преодолевающего мой палец. Куда он, бедняга, спешит, зачем? Прибой шепчет что-то удивительно нежное. И только детские крики не дают погрузиться в сон. В полглаза наблюдаю за их проделками, а память вынимает вдруг из своей магической кладовой отдельные картинки. Длинная дорога в садик, мама показывает мне белок, а я плачу и не хочу идти. Почему я до сих пор помню этот забор?  Я, счастливая, сижу у папы на шее (с таким чувством, Клеопатра, наверно, въезжала в Рим). Сколько людей и событий я забыла, а вот  подаренного на 5 лет розового медведя - помню. Мне так нравилось, что он всегда мне улыбается.
Как холодной зимой смотреть летние фотографии.
Прикосновенье детства -
Трогательное соседство
Нежности и тепла.
До познанья добра и зла.

***
drinker with writing problems
"Пьяница, подверженный писательству"

Пасмурное сырое утро.  Тишину нарушают только крики невесть откуда взявшихся чаек. (Не зря все-таки район называется Приморским). Удивительная иллюзия, что "в темноте, как скорый, море шумит за волнистой шторой". (Вообще, меланхолически тянет на Бродского.) Когда сижу ночью на кухне, ставлю кассету "Мечты у моря" - шепот прибоя, крики чаек, шум дождя - очень люблю  эту "музыку". Забавно, однажды утром увидеть как реальность, подыгрывая мне, подстроилась под мнимость.  В голову забредают всякие парафразы о вечности, смысле и мироздании (тьфу ты господи, опять Бродский), категорически не хочется ничего делать  Ну, разве что сварить кофе и забраться с ногами в кресло, вот и кот пришел, теплый такой, подлиза.  Даже появляется дурацкая мысль написать что-нибудь (почему я никогда не пыталась начать роман? Или хотя бы, как папа, набросать "Планы будущих произведений" - странно, он со своей вечной иронией уж непременно поиздевался бы, а ведь сам по секрету писал же!.. И так пафосно - "произведений"!) Но если можешь не писать - не пиши. Могу, значит, не буду… Наверно, всякому отгородившемуся от мира кажется, что он постиг какие-то истины и может о них поведать суетливым невеждам. Но миру с его броуновским движением это попросту не нужно, он даже не интересуется оправданиями какого-то питерского муравья (простите, Булат Шалович) своей инакости... Наоборот, это тот все пытается что-то объяснить, "дистанцироваться" - т.е. хотя бы противопоставлением связать себя с этим миром...
По Питеру повсеместно, от плакатов на улице до ТВ, гуляет парадоксальная социальная реклама: мрачный видеоряд  грязи,  нищих, бездомных, униженных и несчастных...- и вывод, отнимающий последние надежды -"Наш город устал". По-моему, каждый, глядя на это, осознает, что он тоже устал и изменить что-нибудь у него уже нет сил...  Это наивно-оптимистичные французы убрали в метро таблички "Выхода нет", якобы провоцирующие самоубийства... А мы останавливаем каждого встречного напоминанием, что все мы в сущности смертны и пора бы о душе подумать: "Куда, мол, ты? Там тоже выхода не будет!.. А ты ведь уже устал!"  Кого из сильных мира сего посетил приступ мизантропии?
Прошлая неделя была такой  весенней! Пьянящее солнце дарило веселье и легкость!  Мои ядовито красная помада (под цвет пальто) и бьющая ключом жизнерадостность притягивали с трудом говорящих по-русски мужчин (когда ко мне пристал 2-ой за день морокканец, /можно подумать, что у нас уже все их апельсины и студенты/  даже заинтересовалась, что за  страна такая, и попила с ним кофе у "Петроградской".) Почему-то побаиваюсь арабов (откуда такой национализм? Даже любимого А.Камю вспомнила!  По крайней мере, чувствуешь себя интересной женщиной (по-европейски свободной и независимой).
Но вместе с солнцем ушла и беспричинная радость, и энергия. Чувствую себя старой, мудрой и уставшей, как наш город... По телевизору идет "Шерлок Холмс" – и, глядя из питерской сырости в лондонский туман, завидую имперскому уюту горящего камина и торжеству холодного разума.