Во власти змей

На западной окраине Верхнедонска, где, кажется, время замерло еще в начале прошлого века, и только уродливые телеантенны на почерневших крышах напоминают о пришедшей и сюда цивилизации, последние дома испокон немощенных улочек упираются в высокие холмы Донецкого кряжа. Хотя высота их невелика, всего несколько десятков метров, местным жителям они представляются настоящими горами. Почти все они имеют свои названия - Зеленая гора, Крутая, Лысая, Длинная. На этих холмах издавна выпасали скот, собирали сухостой, выходили на воскресные "поляны", там любили играть дети и уединяться молодые пары. На Длинной горе обильно росла земляника, а с вершины Крутой открывался чудесный вид на город.

Но на один из холмов было наложено табу. Никто не отважился подняться по его склону, поросшему густой травой и одинокими деревьями, к плоской вершине, где лежало кольцо наполовину ушедших в землю каменных глыб. Никто никогда не разводил на ней костров, не прятались в траве играющие мальчишки, обходили холм пастухи, испуганно поглядывая себе под ноги. Этот холм назывался Змеиной горою. Как только пригревало весеннее солнце, бесчисленные гады выползали из своих убежищ, чтобы до самой осени греться на камнях или шуршать в высокой траве, а то и, обвив ветку дерева, часами ожидать какой-нибудь неосторожной птицы. Любой, кто захотел бы подняться на Змеиную гору, рисковал быть укушенным, сделав лишь несколько шагов к ее вершине. И такие случаи были, иначе не наполнялись страхом и омерзением души тех, кто хотя бы только вспоминал о запретном месте. Даже зимой, когда холод гонит гадов под землю, никто не отважился бы на это, ибо люди опасались провалиться в змеиную нору, которыми, как говорят старики, кишит вся гора.

Иногда среди обычно пассивных и безразличных жителей появлялись не в меру любознательные дети, спрашивающие о причинах такого природного явления. Тогда их родители либо давали им затрещины и запрещали даже смотреть в сторону Змеиной горы, либо сочиняли нелепые гипотезы из обрывков своих школьных знаний и бабушкиных историй. В любом случае, страх и их заставлял держаться подальше от змеиного холма. На памяти местных жителей было только шесть случаев, когда кто-то из-за неосторожности или самоуверенности был укушен на Змеиной горе, три из которых закончились похоронами. Такова была сила местного табу.

Но однажды к городу начали проводить новую линию электропередач. Место для одной из опор было выбрано как раз на вершине Змеиной горы. Те, кто его выбирали, были мало знакомы с подробностями туземной жизни и ничего не знали об особенностях этого холма - на топографической карте он ничем не отличался от остальных, разве что был пониже. Рабочие же, родом из других мест, восприняли предупреждение с усмешками.

Геологические исследования велись поздней осенью, когда змеи впали в спячку, да и то на скорую руку. Поэтому геологи почти не заметили гадов, если не считать пары раздавленных нор, обитатели которых погибли под колесами бурильной установки. А весной, когда с холмов сошел снег, несколько рабочих соорудили фундамент, в который, для экономии, положили камни с вершины Змеиной горы. Во время этих работ на них трижды нападали потревоженные гадюки, но людей спасали толстые сапоги и отменная реакция - все змеи были разрублены ударами лопат. Когда фундамент был готов, с помощью вертолета на него поставили опору ЛЭП.

Эти события несколько пошатнули страх местных жителей перед змеями. Однако, когда один из них попробовал было побродить по холму в поисках забытой рабочими арматуры, его укусила свалившаяся с дерева гадюка. Несчастный успел добраться только до первых домов, где испустил дух, судорожно цепляясь за штакетник.

Проводка кабелей в срок не состоялась - помешал очередной кризис. А с приходом мая, опора на вершине Змеиной горы стало излюбленной мишенью гроз. Молнии и раньше частенько метили в расположенный там каменный круг, но теперь они били гораздо чаще и сильнее. Во время одной такой грозы, в начале июля, фундамент не выдержал. С треском и скрипом, рассыпая огненные брызги от разящих ее небесных стрел, опора рухнула. Впрочем, это не очень-то удивило местных жителей, словно они ожидали именно такого исхода.

Бригада ремонтников прибыла на четвертый день. Как водится, все семеро во главе с бригадиром пошли к поврежденной опоре, составлять свое мнение о размерах повреждения. Восьмым с ними отправился инженер стройтреста, сжимая под мышкой тугую дерматиновую папку. Он шел последним, с трудом поднимаясь по склону, но был укушен первым, едва преодолев половину пути.

Змеи появлялись буквально из-под земли, десятками, Пока одни из них угрожающе шипели и извивались, оттесняя насмерть перепуганных людей к вершине, другие внезапно совершали бросок, метя повыше колен, в бедра или кисти рук. Молодой рабочий, совсем еще мальчик, тщетно пытался прорваться вниз, к стоящему у холма автомобилю. Серые и черные ленты выстреливались из травы в бегущего по склону парня, и вот его ноги подкосились, он упал и покатился вниз, навивая на себя змей, как вилка макароны. Другой, седой усатый мужчина, из тех, кто не привык смиренно ожидать конца, топтал змей сапогами, пока яд не свалил его на траву. Но и перед смертью он голыми руками скрутил голову одной из гадюк. Не спасся бригадир, надеявшийся укрыться на лежащей опоре - змеи проворно скользили по ее перекладинам и он, растерявшись, оступился и упал навзничь, сломав себе спину о стальной уголок. Уже беспомощного, но в сознании, змеи кусали его в щеки, губы...

Крики боли и отчаяния были слышны тем, кто находился поблизости от холма, а кое-кто, с хорошим зрением и крепкими нервами, мог и видеть развернувшуюся трагедию. О том, чтобы бежать на помощь, не могло быть и речи - все прекрасно понимали, чем это закончится. Единственное, что могли сделать потрясенные свидетели, это вызвать спасателей.

Решение об уничтожении змей приняли еще до того, как восемь почерневших тел были преданы земле. Его принимали на самом высоком уровне - страшная сенсация облетела всю республику. В забытый всеми Верхнедонск впервые приехали ученые и журналисты. Последние долго донимали жителей прилегающих к холмам домов, а те, пользуясь случаем, после очередной сказки о змеях, жаловались на маленькую пенсию и плохое водоснабжение. После репортеров появились военные, с огнеметами и взрывчаткой.

Когда все "гости" ушли, превратив Змеиную гору в выжженную пустыню, она несколько дней была объектом паломничества верхнедонцев. Однако, все они лицезрели изуродованный холм издалека, не подходя близко. Мало кто верил, что этим все закончится, да и старики твердили: "Быть беде, змеи еще отомстят людям". Тем временем в прессе пережевывали подробности верхнедонской трагедии, пересыпая ее учеными теориями и туземными легендами. Одна из них, рассказывающая о некогда существовавшем на холме древнем капище, где поклонялись змеям, была особенно популярна. Но вскоре и этот случай, как и многие другие, забили. В Верхнедонске опять потянулись скучные провинциальные дни и месяцы.

Как всегда, беда пришла, когда ее никто не ждал. Сначала, то одни, то другие жители западной окраины города в разговорах между собой жаловались на появившийся в их домах отвратительный запах змей. Памятуя о соседстве с еще недавно кишащем гадами холмом, люди не на шутку пугались и обыскивали свои дома с подвалов до чердаков. Однако ничего, кроме запаха и подозрительных следов в виде капель мерзкой слизи и небольших отверстий, не находили. Если змеи и бывали в их домах, то старались не попадаться на глаза. Многие, проснувшись поутру, обнаруживали запах и следы змей на своей постели или одежде. Осознание того, что змеи ночью проползали по их кровати или сворачивались кольцами в складках куртки, вызывало у людей леденящий ужас, а то и истерику. Уже появились предложения снова вызвать военных. Но все задавались вопросом - если змеи действительно пришли в их дома, почему они не нападают, почему прячутся, что им нужно?

Одним из первых, на странного вида пятна на коже обратил внимание Захар Троицкий, решивший посмотреть повнимательнее, отчего так чешется спина. Спустя несколько дней, к врачу-дерматологу потянулись и его соседи, проживающие на окраине города. Доктор качал головой, делал анализы и заглядывал в справочники, но ничего похожего на этот необычный "лишай" припомнить не мог. Не помогли ему и коллеги из области, куда он послал тревожный сигнал. Впрочем, анализы не выявили какого-нибудь возбудителя болезни, а потому ее причины были пока что определены как аллергическая реакция или токсическое воздействие. Для подтверждения этого вызвали комиссию, которая должна была обследовать местную питьевую воду и воздух.

Но пока медики не спеша возились с пробирками и реактивами, заболевшие люди один за другим внезапно претерпевали чудовищные изменения. Первая трагедия разыгралась в доме Захара Троицкого. Еще вечером он шутил, почесывая зудящую спину, да строил планы на следующий день. Утром его родные были разбужены стонами Захара, просящего о помощи. Когда в его спальне включили свет, родные в ужасе отшатнулись от кровати - на ней, жестоко корчась, издавало переходящие в шипение стоны человекоподобное существо, лишенное ушей и волос, покрытое омерзительной слезящейся чешуей. Опомнившись, дети бросились к телефону, а жена, заливаясь слезами и состраданием, к Захару. Но прежде, чем "скорая" добралась по узким, извилистым улочкам Верхнедонска к месту вызова, на что ушло добрых полчаса, существо успело прикончить тех, кто еще вчера был его семьей. Кого не сумели разорвать острые зубы, убила капавшая с них ядовитая пена. После этого существо затаилось в ожидании новой жертвы.

Водителя "скорой" спас старый двигатель, который он не выключал, чтобы не возиться потом с зажиганием, а также единственно правильное принятое решение. Попытайся он просто бежать, существо легко догнало бы медленно переваливающуюся по колдобинам машину и запрыгнуло в кабину. Но, услышав крики фельдшера и медсестры, а затем, увидев появившееся перед капотом исчадие, он нажал на газ и припечатал чудовище к толстому стволу тополя.

Соседи, кто пришедший к дому Троицких, сам, кто вызванный работниками милиции, опознавали тела жены и детей Захара, но ничего не могли сказать об останках страшного монстра. Главу семьи решили считать пропавшим. А к вечеру на пульты "скорой" и милиции одним за другим посыпались звонки с западной окраины Верхнедонска.

Если первые бригады врачей оказались совершенно беспомощными перед внезапно набрасывающимися на них чудовищами, то милиция, которую догадывались вызвать наиболее смекалистые жители окраины, благодаря табельному оружию понесла незначительные потери. А когда старлей Тищенко увидел, что отдельные кошмары сливаются в один адский котел, он соединился с райотделом, попросил немедленно перекрыть окраину плотным кордоном и, закрыв двери и окна, поехал по улочкам, крича в мегафон, чтобы люди ни в коем случае не выходили на улицу, а лучше - баррикадировали свои дома.

Туманным утром десятки спецназовцев двинулись прочесывать дворы и дома. Выскакивающих шипящих монстров срезали автоматные очереди, а идущие следом люди в спецкостюмах упаковывали их трупы в мешки и выводили из домов насмерть перепуганных жильцов. Правда, кое-где эвакуировать было уже некого. В таких домах в мешки уложили окровавленные распухшие тела их владельцев. Тех, кто счастливо избежал трагедии, поголовно сажали в автобусы и увозили в карантин, где им объявляли, что в их районе произошла вспышка неизвестной болезни, окрещенной врачами "змеиным бешенством". Через месяц, так и не обнаружив ее возбудителя, людей отпустили. Тридцать два "погибших от эпидемии" были кремированы в областном медицинском центре, в обстановке повышенной секретности. Верхнедонцам объявили, что опасность миновала. Однако, они так не считали, и все чаще жители западной окраины упоминали слово "змеи", каждый раз со все более странной интонацией. Все чаще они поглядывали на Змеиную гору и задумчиво хмурили брови. Что-то новое рождалось в их мыслях, или напротив, воскресало нечто древнее, давно забытое еще их прадедами. Древнее и страшное...

В ночь августовского полнолуния странная процессия поднялась на Змеиную гору. Пять обнаженных женщин, во главе с несущей кувшин молока старухой, медленно и осторожно ступающих по густой траве. На руках идущей второй женщины спала маленькая девочка. Они шли к Матери-Змее.

Возможно, они хотели пожертвовать самым дорогим для спасения других. Или просто приняли неоспоримую, древнюю власть змей.

Процессия подошла к развалинам фундамента. С тех пор, как змеи убили рабочих, никто и не думал восстанавливать опору. Женщины дрожали, но не только от ночного холода. Мать девочки была близка к обмороку. Но еще несколько дней назад они дали друг другу страшную клятву. Что-то пробормотав, старуха с поклоном поставила на развалины кувшин. Взять девочку из рук матери оказалось непросто - женщину бил озноб, руки свело судорогой. Положив ребенка рядом с кувшином, женщины отступили и стали на колени.

Со всех сторон раздалось леденящее шипение. Наблюдавшие за людьми змеи дали о себе знать. Но они не приближались к белеющим в лунном свете фигурам.

Почти беззвучно, лишь шурша чешуей по камням, на развалинах появилась Мать-Змея. Женщины вздрогнули и опустили глаза. Мать-Змея медленно обвила кувшин и, свесив свою большую, давно выцветшую голову, обмакнула в молоко раздвоенный язык. Затем многометровое тело поползло к ребенку.

Девочка проснулась, рассеянно смотря по сторонам. Затем ее взгляд скрестился с глазами змеи. Ребенок улыбнулся и доверчиво протянул руку.

Мать-Змея смотрела на нее своими холодными глазами, дотронулась до маленькой руки языком. Потом медленно свернула в кольца длинное тело и положила голову на детские колени. Девочка тихо засмеялась - ведь она никогда не боялась змей - и погладила засыпающую Мать-Змею.

Пять женщин облегченно вздрогнули. Мир со змеями был заключен. Теперь никто не даст его нарушить.