Черная дыра в углу

Еще четыре дня назад Кой стал каким-то странным. Его глаза, они менялись. Сейчас в машине, в сумраке темной тонировки он казался зверем, молчащим, ожидающим. Мы ехали в Сило, нижнюю часть города. Я толком не разбирался, что-почем и участвовал в различных акциях для количества, редко лез под нож и пули, не встревал в неприятности. Но, как я знаю, недавно избили одного из наших. Два дня он пролежал в реанимации, ночью второго - умер. Такое нельзя было оставить без наказания. Четыре наших машины, заполненные двумя десятками бравых ребят, направлялись восстановить справедливость. Я сидел рядом с Коем и чувствовал его напряжение. Он молчал.
Остановились мы у заброшенного здания. Дольше все происходило очень быстро, чтобы я мог описать, отдельные картинки я все же улавливал. В этом здании был их центр. На крышах стояли мальцы, пронзительным голосом предупреждавшие остальных. Глоды, как они себя называли, все были среднего роста, в отличие от нас, и были смешны, когда начали двигаться по двору. Было видно, что они боялись нас. Почти все наши в момент разбежались по подвалам и развалинам. Послышались крики, выстрелы. Кой вышел из машины и осмотрелся. Дикий, выбрался из машины с привычным ему трудом. Он был увесист, что нормально для его возраста, заставлявшее питать уважение. Машина при этом качнулась взад и вперед, повторив движение, когда он захлопнул дверь. Не знаю, страдал ли он склерозом, но, видимо, забывшись, начал закрывать дверь на ключ, при этом второй рукой облокотившись о дверь.
- Как крысы разбежались, - снял очки Даян и, сложив, закрутил в руках.
Кой безразлично посмотрел на него и ничего не ответил. Тот продолжал наблюдать, как здоровые парни гоняли по зданию еще оставшихся. Глоды были плохо организованы и удерживались только в этих кварталах. Наконец, все стихло, все начали возвращать. Некоторые еще обходили особенно темные места. Все был в порядке, никто из нас не пострадал. Да и не мог, Глоды знали, что окажи они хоть малейшее сопротивление, ни одному из них не выжить. Им оставалось только искренне сожалеть и недавней ошибке и спасаться бегом.
- Всё, по машина, - пробурчал Дикий и тихо добавил, - нечего здесь время терять.
Мы с Коем остались, не оговаривая решив пройтись пешим. Мой друг был не против. И уже через две минуты мы взглядом провожали четыре машины, направляясь в ту же сторону на своих двоих. Я многое слышал про Сило. Он, впрочем, ни чем не отличался от всех других паршивых мест нашего огромного города. Здесь активно торговали оружием и наркотиками, делились на кланы и общества, старались ужиться с меньшими потерями. Я молча разглядывал здания по обе стороны улицы, а он о чем-то думал, разглядывая свои идущие ноги. Мы редко разговаривали, но понимали друг друга практически во всем. По крайней мере, до того странного дня.
Был у нас знакомый, Жир. Кличка припала к нему еще в детстве и дожила до сегодняшних дней. Был это худощавый дядя пятидесяти лет, весь в рубцах, и неправильно сросшейся после перелома левой рукой. Хватка его рукопожатия заставляла прикидываться, будто не больно, а глаза всегда были злыми, недоверчивыми. В общем, он мне не нравился никогда и в один день умер, прямо у наших ног. Я с детства не терпел насилия и никогда не дрался, не вынимал нож, я даже ничего не носил с собой. Всегда рядом у меня был Кой - на все дела мастер. На нем столько крови, что даже вся областная не смогла бы его отмыть. Но он не любил вспоминать свои похождения, иногда мне даже казалось, что его тошнит от всех этих злостных деяний, что он хочет пойти в ближайший храм и исповедоваться первому попавшемуся жрецу. Но глупостей он не делал и другим не позволял, за что и ходит до сих пор рядом со мной. Я же кроме мозгов ничего к общему делу не прикладываю, и считаю себя самым чистым из всех. Но чем бог не шутит, иногда просыпаюсь в холодном поту, потирая запястье с ужасом ища на них наручники или с трепетом оглядываюсь, чувствуя сырость камеры. И все-таки я против насилия, почти все можно решить языком, особенно когда рядом есть такой человек, как Кой.
Но возвратимся к Жиру. Убил его мой незабвенный друг. Здесь перед нами встал вопрос: "Что делать с трупом?". Глаза у этой проблемы даже были районного следака, полиция давно к нам приглядывалась, но найти ничего не могла и, дай бог, не должна была.
- Может расчленить и за городом закопать, - предложил я, заранее зная, что мне ответят.
Но мне ни чего не ответили. Кой думал.
- А если сжечь где-нибудь?
Кой молчал. Он задумчиво пнул безвольную руку и прошелся по комнате. Ему уже два дня как мерещилось, что за нами следили, я же ничего не замечал.
- Я, кажется, придумал, - он даже не поднял на меня взгляд, но я точно знал, что он весь во внимании, - если отвезти к сектантам?
Он поднял затуманенные глаза, было видно, что я не все сказал, что нужно больше.
- Да, те, у которых еще вся символика в зеленом, помнишь, я над одним смеялся. Они ведь что-то же с телами делают, у них ведь каждый второй четверг - жертвоприношение.
- Возможно, воз... - тихо проговорил он и сложил пальцы в фигуру, означавшую целенаправленное решение задачи. В такие моменты мне казалось, что я знаю его как облупленного, но всегда решал, что ошибаюсь, - ты не поедешь, если мы вдвоем выедем, будет слишком заметно. Ты съезди в это время куда-нибудь, выедешь первым.
Я был только рад. Не любил я посещать всякие секты, тем более эту. Больно взгляды мне их не нравились. Не были они наглыми или злыми, просто они смотрели на меня, как на какую-то сосательную конфету, вкусную до ужаса. От этого меня всего пробирало, и с каждым разом я выносил оттуда все больше и больше маразма.
Я уехал в гости на другой конец города, а когда вернулся, это было уже вечером, его еще не было. Не то, чтобы я волновался, но, честно говоря, когда с кем-то связан и от его судьбы в значительной степени зависит и твоя, стараешься иной раз стать ему ангелом хранителем. И в этот раз я снова боялся за себя, но ничем не мог ему помочь, тем более, что хвост уже не скрывал себя, они нагло дежурили под домом. То была бессонная ночь, заполненная морем пива и дымом индийской конопли. На следующий день он вернулся только к закату, как раз тогда, когда я начал отходить от вчерашнего одиночного сумасшествия. Все вроде бы нормально, но он был другим, веселым, что с ним бывает крайне редко. Он больше чем когда-либо двигался, желал действий, гулянок и, самое интересное, он захотел завести подругу. Конечно, мне было приятно видеть таким своего друга, и я отбросил все сомнения и вопросы, задав только два: "Что с трупом?" и "Откуда амулет?". На первый он толком не ответил, сказав, что все в порядке, а второй принял с забавным лицом. В секте такие делают во время каждого жертвоприношения. Мастерит его тот, кто убивает человека на жертвеннике и раздает всем своим братьям, участвовавшим в богослужении. Вещица состояла из кости и была дана на "добрую" память. Я отнесся к ней подозрительно, хотя она была красива и непонятна, неизвестный символ опоясывала тонкая змея с двумя хвостами, без головы. Это происшествие было исчерпано для нас обоих, по крайней мере, так я подумал в тот вечер. Поведение друга стала для меня объектом наблюдения и многих удивлений, вплоть до сегодняшнего дня. Ну, еще только, разве что странный случай с соседями. Но он никакого отношения к нам не имел. Просто во втором доме от нас пропал ребенок двенадцати лет. Ушел гулять и никто его больше не видел. Помню, на следующий день Кой подарил мне такой же амулет как у него, который, как он сказал, взял для меня, но забыл отдать, когда приехал. А сегодня мы шли по этим старым кварталам, скоро должны были появиться два завода, брошенный пивоваренный и еще какой-то. Пивоваренный я знал, потому что в прошлом году на нем маньяк обитал, насиловал детей и делал из них пиво. Так писали газеты, но я не верил. Тем более, что его не поймали, исчез когда дали санкцию на арест. Говорят, что с ним местный клан разобрался, чтобы поддержать репутацию перед народом. Второй завод ничем не известен, разве что трубами, которые со всего города можно увидеть.
- Потсой, - Кой хотел сказать "постой", но оговорился, что с ним часто бывало, когда он замечал что-то интересное. Он рассказывал, что началось это, когда он нашел свою маму повесившейся. Я ему верил, но не жалел. Для тех времен она поступила правильно, и если бы не этот случай, то Кой не стал тем, кто он сейчас, а подрабатывал бы где-нибудь за гроши, а я эти гроши бы из него выбивал.
Он смотрел на машину, затонированную и дорогую. Такую и я угнать не постыдился бы. Именно и это, как мне показалось, я прочитал в глазах своего друга. Мы подошли к ней. Переднее окно было приоткрыто, и из него водопадом вверх выливался дым. "Жестокий маяк", - подумал я и попытался открыть дверь. Она была заперта. Внутри явно кто-то был и, скорее всего, чувства его подводили. С другой стороны послышался удар, ни каких осколков, только хруст и треск. Кой выбил заднее окно и уже кого-то вытаскивал наружу. Я наклонился к дыре и заглянул вовнутрь. Оттуда кто-то плюнул прямо мне в лицо. Я с детства был спокойным человеком, но это было через чур. Да и злился я по нарастающей, а иногда, не доходя до крайности, остывал, но сейчас был не тот момент. Я вытер лицо и попросил друга открыть машину, ведь все равно он уже выбил стекло. Он оторвался от мальчугана десяти лет, которого оттаскивал от машины, и открыл сначала заднюю дверь, затем переднюю и, наконец, мою. Но я, к сожалению, уже остыл и просто вытащил паренька, это был малец восьми лет, разве такого накажешь, наружу. В машине было относительно чисто, за рулем сидел самый старший из них, на вид пятнадцати лет, он тоже, но уже сам, одним открытым глазом понимая обстановку вылез из машины. Сзади сидела маленькая девочка. Она тоже была под кайфом и ни черта не соображала. Я хотел было освободить салон и от её присутствия, но в это время появился Кой и сказал, что её надо оставить. А я не стал спорить, зачем ради какой-то девчонки противиться другу. "Бездумное решение", подумал я уже в дороге. Мы просто колесили, не к дому, по знакомым кварталам. Мы объезжали новую машину и не боялись, что нас на ней увидят. Она не краденная и днем позже будет оформлена на нас. Бензин быстро кончился, и пришлось заправиться, а по исходу второго часа мы остановились у дома. Мы с другом жили вдвоем в большом двухэтажном доме с тремя ванными и туалетами, с бассейном и гаражом. Нельзя назвать его шикарным, но в рамки "дорогих" он укладывался, причем с лихвой. Кой часто признавался мне, что, живя в маленькой коммуналке, по ночам мечтал о роскошной квартире, а получил целый дом. Здесь часто появлялись девушки и женщины, но никто из них не задерживался больше чем на две ночи. И мы этим гордились, не знаю почему. Машину сразу загнали в гараж. Я остался осмотреть её, так как любил машины, все без исключения. А Кой с девочкой отправился в дом. Она к этому времени начала приходить в себя и без конца спрашивала, где Олег, видимо, один из тех, кого мы выбросили. Я, в принципе ничего не опасаясь и будучи уверен в Кое, все же бросил уходящему другу вслед, чтобы он не наделал глупостей. За ним я никогда не замечал тягу к малолетним, никогда он и не стремился изнасиловать девушку. Не думаю также, что в его голове могла родиться страсть к извращению. Время спустя заиграла музыка, и я занялся машиной. Я любил возиться с техникой, время с ней текло для меня незаметно, испаряясь в ходе солнца. И только когда стало темнеть снаружи, и я закрыл ворота, мне пришло в голову поинтересоваться, что с девочкой. Музыка уже прокручивала четвертый круг, в доме все было тихо, только тусклый свет выбивался из черной дыры в углу. На высоте у нас была расположена рубка, из которой управлялась музыка по всему дому, над ней недавно Кой пробил маленький проход, а за ним сделал комнатку. Я предполагал, что делает он все это для того, чтобы можно было отсидеться в иной момент. Дело было только за муляжом, да расширить проход надо было, ведь я был намного тучнее своего друга и не мог попасть туда. Странное предчувствие охватило меня. Я медленно, словно нехотя, боясь стать свидетелем чего-нибудь ужасного, подошел к дыре. Свет был незначительным, да и комната была слева, так, что увидеть происходящее внутри было невозможно. Оттуда исходил странный запах, казавшийся знакомым. Всё это было до ужаса пугающим. В гостиной и других комнатах, которые я прошел, девочки не было. Конечно, она могла лежать на верху, но я склонялся к худшему, но зачем залазить в эту каморку. Я прислушался, стараясь отвлечься от громкой музыки и найти звуки, исходящие изнутри. Но ничего не получалось. Только слабый стук, похожий на удар металлом о дерево или деревянную доску. Так обычно нож звучит, когда я капусту нарезаю. Что делаю не часто, я вообще не готовлю. И этот странный запах.
- Кой, ты здесь? - никто не ответил, а стук продолжался, - Кой, - громче повторил я. Да он был здесь, я это почувствовал, как обычно ощущаешь, входя в помещение, что в нем кто-то есть, - что ты делаешь Кой, - ответа не было, - бросай все, расслабься, давай ужин с готовим, сегодня никуда идти не охота, - он не отвечал, но стук исчез, - пошли, кому-то же надо заботиться о наших желудках.
- А я уже позаботился, - не своим голосом ответил Кой, - будет вкусный мясной ужин.
Только теперь я узнал запах мяса, но какой-то особенный, иной. Меня сразу озарило и обдало потом. Я понял, что стало с трупом Жира, как поступали с жертвами в секте и из чьей кости сделан амулет на моей шее. Что, интересно, на это скажут соседи через два дома от нас? С тех пор я не ем мясо, но собираю амулеты друга, поистине странное занятие, не правда ли? До сих пор собираю. У меня вся комната ими обвешана.