Любовь к страху

Ринат доставал застрявшие в узких карманах джинс, ключи. Странное светлое пятно на уровне нижнего замка привлекло его внимание. Позже, когда он уже открыл первую дверь, и его охватило странное ощущение, что в квартире кто-то есть, должное интерес помог распознать в этом пятне углубление, определенно оставленное ломом или чем-то схожим. Чуть помедлив, он нажал на звонок и прислушался, пытаясь угадать в общем фоне шумов нужные. Таковых не оказалось. Ключ зазвенел в скважине, раздался новый звонок, теперь уже тройной. Всё это повторялось несколько раз. Ринат рассчитывал на нервы вора, которые по нормальным меркам должны были быть на пределе. Движений в квартире по-прежнему не замечалось, что ничуть не успокаивало хозяина. Стараясь делать все как можно тише, он открыл следующую дверь. Темное спокойствие прихожей не предвещало ничего плохого. Перешагнув через порог, Ринат не спешил расставаться с подъездом. Дверь он оставил открытой - возможность бегства. Рука уже тянулась к выключателю, когда его словно застопорило: в дальней комнате раздался глухой хлопок. Тело обдало проясняющим сознание жаром, на лбу выступил вечно надоедливый, но в данной ситуации не замечаемый пот. С половину минуты он не двигался, ожидая дальнейших звуков. Они последовали, но, ясно давая понять, что слышны из другой квартиры. Следующие действия хозяина были направлены на то, чтобы взять кухонный нож. Пройдя на кухню, он отметил, что стол и все на нем пребывало в прежнем состоянии. Обзаведшись "холодным оружием", Ринат заметно приободрился. Не подгоняемые беззащитностью, движения его сделались медлительными, что придавало им некую основательность. Перемещался он, часто осматриваясь и тщательно вслушиваясь. Из кухни он свернул к темной гостиной, огромной комнате с выключателем  за дверью. Дверь была немного приоткрыта. За ней мог стоять кто угодно с чем угодно наготове. Ринат резким сильным движением толкнул её. Она без привычного для неё скрипа открылась и, ударившись обо что-то, стоявшее за ней, придвинулась обратно. "Там кто-то есть". Хозяин, знавший свою квартиру не хуже, чем большой палец на правой ноге, заскочил в комнату, быстро развернувшись и тыкая ножом во что-то твердое. Глаза его были закрыты, руки не могли остановиться. После четырех ударов он все же успокоился, включил свет. Из-за двери повалилась распоротая гладильня. Ринат, не до конца осознавая себя, попятился назад и столкнулся с чем-то, упершимся ему в спину. Это могло быть дулом пистолета или остриём ножа, разница в осязании была утоплена страхом. Ринат замер, замер и преступник. Немного отойдя от шока, хозяин вспомнил, что именно на этом месте стоит стул с высокой спинкой, у которого назад отходит два узорчатых древка. Он обернулся. Зал был освещен и не скрывал опасности, снова став родным и теплым, с его мягким диваном и удобными как для рук, так и для головы, подлокотниками. Шкафы были проверены тотчас. Не забыл он взглянуть и под диван. После всего он подошел к двери спальни. Она была закрыта. Жуткие подозрения терзали его сердце. На удивление энергично дрожали пятки. Открыть дверь он не решился, постарался больше рассмотреть комнату сквозь дверное стекло, сильно искажавшее реальность. За ним в обнимку с ужасом стояла темнота. За окном проезжала машина, осветив светом фар комнату. Видение проскользнуло по стене, быстро спустилось вниз и обличило тень, сидевшую на стуле. Это придало решимости. Ринат сжал нож, ворвался внутрь и бросился к стулу. В момент, когда нож готов был проткнуть что угодно, он вспомнил, что на стуле всего на всего лежит скомканное покрывало. Он остановился. Судорожно обернулся, ожидая нападения. Комната молчала. До выключателя два шага, но боязнь не позволяла сделать и одного. Хотелось укрыться одеялом и позвать маму. Но мамы рядом не было, а выключатель по-прежнему располагался на стене. Наконец смелость на пару с безнаказанностью пересилила все трудности и позволила включить свет. В этой комнате так же, как и в других никого не оказалось.
Самыми опасными местами, по его мнению, были туалет с ванной, их он проверил в последнюю очередь. И только после этого к Ринату вернулось спокойствие. Расслабленный он положил нож, включил музыку и, наслаждаясь происшедшим, решил приготовить поесть.
На самом деле он часто так делает, ему это нравится. Нравится страх, возрастающий с доверчивостью, захватывающий полностью, заставляющий пугаться нелепого. С очередной секундой, которая растягивается, замедляя ход времени и принуждая запоминать каждое мгновение, усиливается вера, превращая  фантомные опасения в реальность, причем более суровую, чем воображение. Все это было страстью Рината. Частенько, придя домой не в лучшем настроении или скверном состоянии, он устраивал себе подобный фейерверк ужасов и, забывая обо всем на свете, начинал бояться, а когда трепет уступал уверенности, все было в норме, жизнь услаждала его.
Нарезая лук тонкими кольцами, Ринат насвистывал забавную мелодию. Не так давно по телевизору показывали, что таким образом можно избежать "луковых" слез. Конечно, можно просто отдувать от себя горькие пары, но насвистывать что-то любимое все ж приятней, тем более, если ты умеешь свистеть.
Внезапно спину стянуло под страшной болью, дыхание перехватило, а тело свело мерзкой судорогой. Ринат, выгнув назад руку, и нащупав в себе рукоять ножа, повернулся к стоявшему в нерешительности пареньку.
"Я же забыл балкон проверить. Проверял же всегда, а сегодня забыл. Забыл", - последнее слово эхом отдалось в утопающем разуме.