Возвращение

- Послушайте, генерал, а вы не могли с собой весь штаб притащить?
- Не ваше дело, доктор, куда и в каком составе нам приходить.
- Вот он, смотрите, услаждайте взоры. Все-таки не понимаю, почему именно он вас заинтересовал?
- Другие мне не интересны. Он что еврей?!
- А вы кого хотели увидеть? Настоящего арийца?
- Нет. Но я думал… Вы сказали, что он готов. Почему он не двигается? Он что, спит?
- Нет. Но его мозг пока отключен. Можно сказать, он в коме. Я все же считаю, что нам не нужно доводить эксперимент до конца. Прах к праху. Кто мы такие чтобы менять судьбу.
- Оставьте вашу дешевую философию, доктор! Пробуждайте его.
- Подумайте еще раз, генерал. Вы представляете, какие могут быть последствия?
- Прекращайте разговоры! Вы исполняете заказ министерства обороны и, следовательно, подчиняетесь мне. Будите его. Это приказ.
- Так точно, ссэрр.

Лаборатория была поделена на две части прозрачной перегородкой. В одном отделении стояла кровать с лежащим на ней человеком. Его открытое лицо с восточными чертами в обрамлении черной курчавой бороды оставалось единственной поверхностью тела, свободной от всевозможных присосок, наклеек и похожих на иглы зондов.
Большую часть другого отделения занимали компьютеры и аппаратура, снабженная мониторами, отражающими полную информацию о пациенте.
За одним из компьютеров сидел человек в белом халате и набирал команды. За его спиной стояли люди в военной форме, внимательно наблюдавшие за появлением новых букв на экране.

- Ну вот. Осталось подождать несколько минут. – Сообщил человек в халате и развернулся к военным.
- Доктор, на сколько вы уверены в успехе? – Спросил человек, имеющий на своей форме наибольшее количество разнообразных нашивок.
- С вероятностью семьдесят процентов все получится. Нам ведь пришлось собирать его по частям. В принципе, тело жизнеспособно, но каков его разум не известно.
- Он сможет говорить?
- Вы сами все увидите, генерал. Сможет он или …

Человек на кровати пошевелил рукой. Затем открыл глаза и сел. Он увидел людей за перегородкой, улыбнулся им и исчез.

- Где он? – Ошеломленно спросил генерал.
- Сожалею, но это известно только богу. – Ответил доктор и нервно хихикнул.
- Так. Нужно доложить обстановку командованию. Объявляйте тревогу. Действуем по плану «Б». Приступайте. – Генерал коротко отдал команды.
Военные поспешили к выходу из лаборатории. Генерал подошел к сидевшему за компьютером доктору. Тот что-то бормотал и стучал по клавиатуре. На экране буквы лихорадочно бежали по строчкам, обгоняя друг дружку. «Господи прости мя грешного гопсоди рпосит мя греншого». Генерал положил руку на плечо доктора.
- Доктор вы нам очень помогли. Спасибо.
В ответ доктор истерично рассмеялся и продолжил печатать сумасшедший текст.

Генерал подошел к двери, обернулся, посмотрел на доктора, качнул головой, брезгливо скривил губы, распахнул дверь и уже хотел выйти из комнаты, но… Коридора не было. Не было стен, потолка с лампами под круглыми матовыми колпаками. Не было ничего. Клубящееся серое ничто занимало дверной проем, подмигивая генералу редкими цветными сполохами.
Генерал захлопнул дверь.

* * *

Вагон метро ритмично покачивался. Обладатели сидячих мест пытались дремать или вяло смотрели по сторонам. Стоящие пассажиры лениво держались за поручни. Тяжелый, густой воздух с трудом двигался между людьми, вбирая в себя все новые и новые запахи.

В вагоне появился человек. Он был длинноволос, бородат и наг. Его лицо выражало спокойствие и умиротворенность, глаза весело поблескивали, губы тянулись в блаженной улыбке. Он подошел к одному из пассажиров, и что-то прошептал ему на ухо. Человек удивленно взглянул в ответ, облегченно вздохнул, наклонился к уху соседа по вагону, произнес несколько слов, рассмеялся так, словно его оставила вся печаль, тоска и апатия, и затем растворился в воздухе.

Люди в вагоне, как заговоренные, что-то говорили друг другу, хохотали и исчезали бесследно.

Вскоре поезд опустел и несся по туннелю свободный от пассажиров и машиниста. Он постепенно замедлял ход и с каждым проделанным метром пути терял плотность, делаясь прозрачным, подобно сотканному из тончайшего шелка платку.

До станции доехала лишь тень состава. Вскоре исчезла и она.

* * *

Что происходит? То с двадцать пятой улицы, то с двадцать седьмой поступают сигналы, о том, что замечено несколько голых людей о чем-то разговаривающих с прохожими. Он точно помнит – никакое общество натуристов, не подавало заявки на митинг в местную префектуру, а уж тем более в мэрию. Начальство ничего не сообщало, а ведь он обязан знать о таких фактах, чтобы случайно не нарушить чьи-нибудь права.

Сначала тридцать восьмой попросил помощи при задержании пятерых нарушителей гражданского спокойствия, потом сорок шестой сообщил, что видит троих голых на улице.

Всякий раз, прибывая по сигналу на место происшествия, он видел лишь опустевшую улицу. Оно понятно, все разбежались по домам. Кому охота наблюдать горстку маньяков, трясущих своими причиндалами. Но куда подевались патрульные? Неужели самостоятельно задержали преступников и теперь ведут их в участок? Вряд ли, вряд ли. Скорее всего, чертовы панки, разбежались, сверкая задницами, лишь заметили человека в форме. Эх, жаль, что не он их первым обнаружил. Уж он знает, как действовать в таких ситуациях. Он бы, для начала, приказал засранцам не двигаться, а если какой-нибудь наглец все же побежал бы, надеясь, что его не догонят, он прострелил бы тому гаду ногу выше колена. Обработал бы остальных дубинкой, уложил на заплеванный асфальт, заковал в наручники и упаковал в машину. Потом он занялся бы воющим от боли ублюдком с простреленной ногой, пару раз двинув ему по роже тяжелым ботинком, чтоб затих, он запихнул бы его в багажник, застеленный целлофаном, пусть там истекает кровью и не пачкает сиденья. А уж как бы он с ними развлекся в участке, без посторонних глаз честных налогоплательщиков!..

Стоп! А это что такое? Вот так удача! Нарушитель, по описанию, вылитый козел из той шайки извращенцев. Почему диспетчер молчит? Почему тихо в эфире? Прием, прием. Ситуация пятьсот двенадцать. Прием. Ладно, разберемся позже.

Он остановил машину и вышел. Осмотрелся по сторонам. Улица казалась совершенно безлюдной. Тем лучше. Сейчас поиграем.
Нарушитель шел прямо к нему. Стоять! Человек продолжал идти. Мордой в землю! Он не реагировал, шагал на встречу и улыбался.
Пистолет, как живой, выпрыгнул из кобуры точно в руку патрульного. Выстрел, второй. Зазвенела, рассыпаясь, витрина какого-то магазина. Человек продолжал движение.
Что такое? Промахнулся?!
Патрульный продолжал жать на курок, пока не опустела обойма. Пистолет дернулся в руке последний раз и затих.
Обнаженный человек подошел к стрелку вплотную, коснулся его лба и исчез.
Что же это происходит? Ведь такого не бывает?
- Стоять!
Патрульный внезапно осознал, что идет к своей машине. Когда он успел отойти от нее так далеко? Черт! А где форма? Он же полностью раздет, даже часов нет! Хорошо, что улица пуста. А кто это возле его машины? Какое знакомое лицо.
- Мордой в землю!
- Братишка я тоже полицейский! – Патрульный стыдливо прикрылся ладонью.

Что он делает! Сволочь! Как больно! Патрульный упал на асфальт, зажимая руками сквозную дыру в бедре.

- Не скули, козел. - Сказал подошедший человек в полицейской форме.
Он убрал пистолет в кобуру.
- Не скули, я сказал! – Он пнул лежащего мужчину в лицо.
- Это же я, это я. – Прошептал разбитыми губами, извивающийся на мостовой человек.

Он почувствовал, как наручники до боли сжимают запястья. Этот гад рывком за волосы заставляет подняться. Тащит к машине. Ставит на колени перед багажником.
Нет! Не хочу! В глазах темнеет.

Следующее, что он увидел, было ярко синее небо и закрывающая его крышка багажника.

* * *

Доктор почувствовал хлесткие удары по щекам. Он закрылся руками.
- Генерал, генерал, прекратите! Я в порядке.
- Я так не думаю, доктор – Сказал тот и отвесил еще пощечину.
- Хватит! – Доктор вскочил со стула.
- Ну вот, уже лучше. Нам нужно выбираться отсюда.
- А почему бы, вам, не воспользоваться дверью?
- Я пробовал, ничего не вышло.
- Так, посмотрим. – Сказал доктор и направился к двери.
- Не советую этого делать. – Генерал схватил доктора за руку.
- Пошел ты! – Крикнул доктор и дернулся всем телом, освобождаясь.
Кусок халата остался в руке генерала. Доктор распахнул дверь, тут же закрыл и прижался к ней спиной.
- Что это?
- Не знаю. – Спокойно ответил генерал. – Вы можете убрать перегородку?
- Она не убирается. Ее невозможно открыть, так было решено при проектировании лаборатории. Странно, что вы не в курсе.
- Я не читаю дурацкие документации! Мне важен результат!
Генерал схватил стул и швырнул его в прозрачную стену. Стул отскочил от гладкой поверхности не оставив и царапины.
- Пуленепробиваемое стекло. Толщина пять дюймов. – Прокомментировал доктор.
- Любое стекло можно разбить. Нужно только знать, как это сделать.
Генерал открутил металлическую ногу  стула с колесами. Принялся наносить удары по перегородке, стараясь, всякий раз бить как можно ближе к месту предыдущего удара.

Черные пластмассовые колеса отлетали от железного основания в разные стороны, некоторые, после падения катились по полу к ногам доктора. Он меланхолично наблюдал за действиями военного.

Генерал остановился и вытер пот со лба.
- Давайте, доктор, ваша очередь, а я пока передохну. Вдвоем мы ее одолеем.
- Не вижу в этом смысла, генерал. Даже если мы разобьем перегородку, мы не сможем выйти. Дверь в палату открывается только снаружи.
- Ничего страшного. Просто выбьем ее и все.
- Нет. – Доктор покачал головой. – Она бронированная. Толщина четыре дюйма. Два сейфовых замка.

* * *

Из комнаты доносились крики.
- Давай! Ну! Сам не можешь, отдай пас налево!
Она подумала, что сейчас самое время вымыть посуду. Она открыла кран. Он задрожал, шумно плюнул рыжей грязью в раковину и успокоился.
- Костик, посмотри, что у нас с краном. – Попросила она, входя в комнату.
- Погоди, сейчас, первый тайм закончится, посмотрю. – Сказал ее муж, не отрываясь от наблюдений за ходом игры.
- Ты, наверное, меня больше не любишь?
- Не говори глупостей, конечно люблю.
- Ты даже не смотришь на меня.
- Да что они делают! Такой момент рекламой прерывать!
Он схватил пульт и переключил канал.
- Не понял.
Он нажимал кнопки, пока не убедился, что на всех каналах одна и та же картинка. Он удивленно посмотрел на жену.
- Путч что ли?
Какой-то бородач улыбался с экрана и что-то говорил.

Они заворожено слушали его слова. Человек закончил свою речь. Они обнялись. Никогда они не были так близки, как сейчас. Они стали одним целым. Они не могли и не хотели прекращать объятия. Они растворились друг в друге…

Телевизор демонстрировал пустое футбольное поле в окружении пустых трибун.

* * *

 Автопоезд, состоящий из четырех фургонов, двигался по шоссе. Еще семь часов и они будут на месте. Три часа на разгрузку, день на отдых и загрузку. А потом домой! Целую неделю можно не вылезать из любимого бара, изредка подниматься в комнаты на втором этаже. А там! Самые ласковые ручки помогут по-настоящему расслабиться.

Крылатая тень скользнула по земле. Водитель грузовика посмотрел вперед. Огромный самолет опускался на дорогу, с каждой секундой теряя высоту. Где же шасси?! Вот он уже совсем низко над землей. Накренился влево, вправо, чуть не задев крыльями траву по краям трассы, и пропал, как будто его и не было.
- Что за фигня?
Водитель взял рацию.
- Мужики вы это видели?
В ответ он услышал незнакомый голос, произносивший знакомые слова. Водитель внимательно слушал и кивал головой, словно соглашаясь. Затем остановил машину, выпрыгнул из кабины и побежал по полю что-то радостно восклицая.

Он не оглядывался и поэтому не видел, как растворился в воздухе его фургон, а так же три остальных вместе с шоссе, на котором стояли.

Водитель подпрыгнул на бегу и, находясь в верхней точке траектории прыжка, исчез.

* * *

- Значит, выхода нет?
- Вы обладаете всей информацией. Делайте выводы. – Ответил доктор.
- Не надо умничать.
Генерал взял клавиатуру со стола и оторвал шнур.
- Что вы намерены делать? – Скептически поинтересовался доктор. И добавил – В вашем положении, лучший выход это ритуальное самоубийство. На востоке так принято у военных. Интересно будет понаблюдать, как вы используете клавиатуру в этих целях. Хотя нет. Лучше откройте дверь и нырните в то, что находится за ней. В этом случае я буду избавлен от общества вашего обезображенного трупа. А то он будет разлагаться и плохо пахнуть.
- Приятно наблюдать вас в здравом рассудке, доктор. Но примите дружеский совет, не искушайте меня.
- Хорошо, хорошо, грозный воитель.
Увидев, как меняется лицо генерала, доктор торопливо отошел в угол, свободный от аппаратуры и опустился на корточки.
- Вот и сидите там, коновал хренов.
- Я бы попросил вас…
- Заткнитесь!

Генерал подошел к двери и открыл ее. Серая колыхающаяся масса, если то, что находилось за дверью, имело эту физическую характеристику, не стремилась в помещение, а довольствовалась лишь дверным проемом. Генерал перехватил клавиатуру и погрузил ее в серую пелену, насколько хватало длины, стараясь не задеть пальцами мерцающую серость. Он сосчитал вслух до пяти и извлек клавиатуру обратно. Она оказалась цела.

- Ну что, доктор, рискнем?
- Я бы для начала поэкспериментировал на мышах, потом на собаках и лишь затем на обезьянах. А на живых людях…
- Хватит разглагольствовать!
Генерал подошел к доктору.
- Мышей у нас нет, собак тоже. Поэтому начнем с обезьян. – Он схватил доктора за шиворот и поднял на ноги.
Доктор попытался вырваться.
- Не делайте лишних движений, экономьте силы. Вдруг они вам там понадобятся?
- Это он! Он! – Закричал доктор, глядя за спину генерала.
Тот обернулся. На столе сидел обнаженный человек.

- У каждого своя дорога, генерал. Невозможно заставить другого пройти по своей. И нельзя пройти по чужой. – Сказал он.
Доктор и генерал смотрели на него и молчали.
- Прежде, чем вы совершите свой путь, расскажите доктору правду.
- Какой в этом смысл, если все получилось? – Спросил генерал.
- Он должен это знать, чтобы сделать правильный выбор.
- Какую правду? – Доктор вопросительно посмотрел на генерала.
- Правду о том, что вы сделали.
- Я?
- Вы. Образец ДНК, с которым вы работали… Я не знаю, чей он.
- Но вы же сказали, что он взят с Туринской плащаницы.
- Она фальшивка. Религиозный фетиш, как иконы церкви и прочие атрибуты. Она создавалась достаточно давно. Людям в один прекрасный момент понадобились доказательства существования спасителя. Пришлось их дать.
- Но почему же тогда все получилось? Значит, вы ошиблись. Плащаница настоящая.
- Нет. Я знаю имя мастера, который ее изготовил. А что касается его... – Генерал показал на сидевшего человека. – Он никогда не жил. Он вымысел, фантазия, герой одной древней книги.
- Как же тогда…
- Суть эксперимента состояла в попытке физического воплощения чистой идеи. Было возможно два исхода. Первый это воссоздание человека, чья кровь сохранилась на плащанице, второй это рождение придуманного бога. Второй вариант событий доказывает существование Смысла. Первый показывает, как далеко шагнули технологии. Каждому будет по вере его.
- Существование какого смысла, не понимаю?
- Есть одна гипотеза. Она гласит – все в мире едино. Мир не творение Абсолютного Духа, а его воплощение. Вы, я, он, мы разные, но мы это Он или Он, я и этот человек – вы. А так же эта мебель, аппаратура, деревья, животные – все вместе это лишь множество Его ипостасей. Существование, жизнь – Его интерес, Его игра. И игра эта ведется по Его правилам и закончится тогда, когда Ему это будет угодно. А потом начнется новая игра по новым правилам. Сейчас мы с вами стоим у финала одной из этих игр.
- А что будет, когда Ему надоест играть?
- Это будете решать, вы, доктор, и будете решать для себя. А генерал для себя. Я тоже что-нибудь придумаю. – Ответил человек на столе и посмотрел на генерала.
- Только почему вы уверены, что это финал? Никто не знает, где находится конец дороги, по которой Он идет. В этом и кроется смысл, иначе будет неинтересно играть. Просто сегодня я решил поменять правила. Подумайте над этим и помните, вы совершаете выбор для себя. Прощайте.
Он замолчал и медленно растворился в воздухе.

- Надо идти. Доктор, прошу вас.
- Нет уж. Только после вас.
- Как угодно, - сказал генерал и вышел за дверь.
Доктор посмотрел, как военный исчезает в сером облаке, и шагнул следом.

* * *

Все что происходило сегодня с утра, не могло происходить. Наверное, она сошла с ума. Она попробовала вспомнить свой день рождения и не смогла вызвать в памяти эту дату. Она постаралась вспомнить свое имя, но буквы, которые она помнила, не желали складываться в нужное слово. Она сосчитала в уме до десяти и обратно. Это удалось. Значит еще не все потеряно. Наверное.

Утром она шла в магазин, дома закончилось молоко и кофе. Ее несколько удивили пустые улицы, но она подумала, что квартал оцеплен, возможно, ищут бомбы. Но квартал закончился, а людей не прибавилось, да и оцепления она не увидела. Она оглянулась по сторонам и поняла, что сходит с ума.

Дома становились прозрачными прямо у нее на глазах и исчезали. На их месте тянули свои ветви к солнцу необычные деревья с крупными синими цветами среди листвы. Она почувствовала, что стоит на траве. Взглянула вниз. О боже! Одежды и обуви не было на ее теле. Под босыми ступнями мягкая, бархатистая трава, испещренная, как малахит, белыми прожилками.

Она почувствовала, что воздух изменился. Пропали городские запахи. Вместо них благоуханье леса и тонкий аромат моря наполняли легкие.

Она долго брела по этому внезапно появившемуся лесу в надежде выйти к морю или встретить кого-нибудь. Иногда она чувствовала на себе чей-то взгляд, а, обернувшись, видела животных. Она пыталась с ними разговаривать, но они молчали и не подходили к ней, просто смотрели своими мудрыми глазами на нее. Самое странное – она не знала, как называются эти звери, она не видела таких ни в зоопарке, ни по телевизору.

Она увидела просвет между деревьев и побежала туда.
Вышла на поляну идеально круглой формы, усыпанную земляничными кустами. Среди них лежал обнаженный мужчина и кушал ягоды.
- Привет. – Сказал он.
- Привет.
- Ты не знаешь, как пройти к морю? Я чувствую его запах. – Поинтересовалась она.
- Тебе в ту сторону. – Он махнул рукой влево, сорвал пару ягод и протянул ей. – Хочешь?
- Пожалуй, я сначала искупаюсь.
- Как хочешь. Я подожду тебя здесь.
- Кто ты? – спросила она.
- Аз есмь сущий. – Ответил он и улыбнулся.