Жизнь в подарок

До четырех лет я жила и ни о чем не подозревала. Мне было хорошо: тепло, сытно, уютно. Бабушкиной любви мне вполне хватало. Но однажды, на улице соседский мальчишка прокричал мне в лицо: «Ты гадкая, нехорошая девчонка, ты такая плохая, что тебя даже мамка бросила». Я выслушала это вполне спокойно, но дома спросила у бабушки:
—Бабушка, я хорошая?
—Конечно, Машенька. Все детки хорошие.
—А Дениска сказал, что я плохая, и поэтому меня мамка бросила.
—Он еще маленький и говорит всякую чепуху.
Тогда такой ответ меня вполне успокоил.
Но постепенно я по каким-то признакам - неосторожным словам родственников, сочувственным взглядам соседей — стала понимать, что со мной не все в порядке. В шесть лет я уже знала, что моя мама была очень молодая и очень красивая, но беспутная, что она родила меня, а через год уехала с каким-то дядей на север.
Мне хотелось узнать, что произошло с моей матерью, но я чувствовала, что никогда не узнаю правды. Бабушка только сказала: «Не суди ее, она подарила тебе жизнь». И эти слова поселились в моей душе навсегда. Подарила жизнь — бесценный дар.
Я бесконечно благодарна бабушке. Я хотела бы стать такой же мудрой и доброй, как она. Она научила меня ценить каждый день, любоваться солнцем и небом, наслаждаться запахами леса и находить гармонию в суете городских улиц. Почему она не смогла дать это маме, что ей пришлось убежать? Не знаю, может, та была неспособной ученицей? Недаром люди говорят — беспутная. Жизнь — в подарок, это конечно же, здорово, но если не научить ребенка пользоваться этим подарком, жизнь может оказаться бесполезной игрушкой в неумелых руках.

Мне исполнилось семнадцать лет. Столько же, сколько было тогда моей матери... Предо мной был взрослый мир, в который можно войти, стоит только приоткрыть заветную дверцу...
Летом подруга пригласила меня пожить с ней вдвоем на даче. Было очень жаркое лето...
Через неделю на дачу приехал ее старший брат, молодой красивый мужчина в очках с толстыми стеклами. Он почти не общался с нами, целыми днями сидел в своей комнате, просматривал какие-то книги, что-то писал и зачеркивал в толстой тетради, писал и снова зачеркивал... Один раз за завтраком мне показалось, что он как-то странно смотрит на меня. Я тоже внимательно посмотрела на него, но он смутился и отвел глаза...
В тот день подруга осталась дома, а я пошла к реке одна. Выбрав уединенное место, я искупалась, сняла верх купальника и легла загорать. Наверное, я заснула, а проснувшись, почувствовала незнакомый запах и частое близкое дыхание человека. Я приподняла веки, и в глаза ударил луч солнца, отразившийся от толстых линз, так, что мне пришлось зажмуриться. И сразу же — нежное прикосновение чужих губ к груди, и невнятные слова...
Мне было приятно. Я еще была в полусне и не могла отказаться от касаний этих легких ласковых губ, от этих необыкновенных никогда не слыханных мной слов... Потом слова улетели, и остались только прикосновения... Когда ЭТО произошло, я не могла думать ни о чем. Но я понимала, что мир уже раскололся для меня на ДО и ПОСЛЕ.
Огромным усилием воли и я заставила себя посмотреть на него. Он стоял возле меня на коленях и без очков казался беспомощным и испуганным. «Не суди меня...» — сказал он. Я закрыла глаза, а когда вновь смогла их открыть, его не было.
Меня охватило странное чувство. Мне не было ни страшно, ни неприятно. Я даже была горда собой, потому что поняла, что женщиной быть хорошо. Я не судила его, как никогда не судила мать, бросившую меня, погнавшуюся за призраком любви и сгоревшую в этой гонке. Наверное, любовь это такая штука, что даже ее запах, ее мимолетное дуновение заставляет человека забывать обо всем на свете. Я не судила и себя — я поступила сообразно своей природе, не контролируя желания разумом, не противясь инстинкту, подчиняясь своей женской сущности.
Я поняла, как замечательно будет ЭТО с тем, кого я полюблю. Я представила, как мы погрузимся в чудесный мир из прикосновений, запахов, завораживающего жаркого шепота и потом вместе перейдем в другое измерение и, вынырнув на миг из течения времени, заглянем в бесконечность.

* * *
Ребенка без отца не считают у нас ущербным. Другое дело без матери. Без матери — сирота. Мой ребенок не будет сиротой. И я сумею подарить ему не только жизнь, но научу любить ее. Я научу его радоваться каждому дню, каждому доброму слову. Я покажу ему, что мир цветной, чистый и блестящий, и не стоит жмуриться от солнечных лучей, пусть они даже и отражаются от толстых стекол чужих очков.

© Николай Доля, 2001
"Коммуна" No 50(23688) 3 апреля 2001 г.