Во имя гуманизма

- Я бы и минуты не провела рядом с парнем, который не сумел бы меня защитить! - постоянно повторяла Вероника Игорю - своему кавалеру. - Потому что для меня важнее всего, чтобы рядом со мной был сильный человек, человек, который, видя меня на краю пропасти, отведет от этого края, а не свалится радостно в эту пропасть вместе со мной!
Игорь согласно кивал, сохраняя при этом серьёзно-торжественно-церемонный вид, и продолжал упиваться своим самым любимым занятием: рассыпаться в дифирамбах, клятвах верности и вечной преданности даме своего сердца - Веронике. Они были вместе уже довольно долго - три месяца и всё же, Вероника мысленно не желала считать Игоря своим парнем, ей просто нравилось, что кто-то таскает за неё её сумку из института, но при этом не слишком нравилось общество той болтливой ходячей вешалки, на которой эта сумка висела… Ни о какой любви тут и речи, конечно, не было, но все друзья и знакомые давно уже безмолвно сошлись во мнении, что Вероника и Игорь - пара и по отдельности их больше не воспринимали. Как раз это бесило Веронику больше всего. Впрочем, Вероника была девочкой с приличным закидоном и большой претензией. Наибольшее количество процентов её умственных усилий посвящалось заоблачным мыслям о сказочном принце. Игорь на этого принца был совсем не похож.
Зато сам Игорь был без ума от своей девушки (он, в отличие от Вероники был солидарен со всеми, считавшими их парой) и о том, что он не намбер ван в её душе, даже не подозревал. Ни в какие мысли о принце он, разумеется, посвящён не был. Внешне Вероника всегда была с ним вежлива, дружелюбна и ласкова, как, впрочем, и со всеми остальными своими друзьями и приятелями. Она никогда не ругала его за то, что он не похож на её мечту. Никогда не пыталась изменить. Никогда ни в чем не упрекала и за это снискала себе славу девушки разумной, доброй и всепонимающей. Он не знал, что живет за той искренне любимой, иронично-любящей улыбкой, которую он ловил каждый день, как утопающий соломинку и это незнание оберегало его и опекало.

Вечер в пятницу встретил Игоря и Веронику на пути к дому последней. Игорь, как всегда был нагружен Вероникиной сумкой, он чутко следил за каждым Вероникиным движением и взглядом, размышляя, что бы такое приятное и интересное ей сказать, чтобы она сняла мировую скорбь со своего прекрасного лица. Вероника молча топала рядом с ним, погруженная, как всегда, в эфир иных миров и не проявляя никакого интереса и внимания к своему спутнику. Они благополучно миновали первый из трёх внутренних двориков, через которые лежал короткий путь к дому Вероники. Второй дворик, тёмный, маленький, грязно-неприятный и заплёванный вдруг выстрелил в идущую пару гибкой фигурой, вынырнувшей из темноты. Фигура возникла столь неожиданно и поза её была столь расхлябанно-самоуверенна, что девушка вздрогнула и нервно шагнула за спину Игоря. Преградивший дорогу парень, высокий и длинноволосый, бросив на землю окурок, медленно и глуповато-довольно улыбнулся, словно говоря: "Ага! Попались!"
- Девушка, составь компанию, - хрипло произнёс он, вцепившись глазами в Веронику.
Вероника испуганно заморгала, плотнее прижавшись к своему другу. Поначалу казалось, что во дворике кроме них нет ни души, но вот темнота в районе детской песочницы зашевелилась, и под тусклым светом уличного фонаря материализовались трое крепко сбитых молодых людей в спортивных куртках, кожаных байкерских перчатках, с лицами, не обезображенными интеллектом.
- Знаешь, дружок, отвали, - тихо и почти ласково порекомендовал Игорю длинноволосый парень, встретивший их. - Лучше отвали мирно.
- Игорь… - пропищало что-то за спиной Игоря.
Игорь крепче сжал в кулаке ручки обоих сумок, которые он нёс из института. Вдоль линии скул напряженно-решительно и неприязненно напряглись мышцы.
- А не пошли бы вы?..
- Вот как? - пьяно прищурившись, переспросил парень. - Ребята, - обернулся он к своим приятелям. - Он хочет драки. Он, наверное, крут!
Раздались смешки. Светящиеся окна окрестных домов вдруг оказались непомерно далеко. Игорь сделал шаг назад, двигая плечом, чтобы сумки сползли на землю. Один из парней в куртках тем временем обошел его сзади и аккуратно подхватил под руки Веронику. Она не пыталась кричать, а только бормотала что-то о том, что не следует делать ничего плохого людям, что зло возвращается бумерангом и ещё что-то такое же глупое.
Первым ударил кто-то из парней, сначала стоявших сзади. Как оказался этот парень впереди, Игорь не понял, но только он вдруг получил сильный удар наотмашь по скуле и тут же его подхватил второй парень, скрутив ему руки за спиной. Игорь рванулся, но вырваться не смог, длинноволосый сразу же подскочил к нему и едва не сбил с ног, даже не отвлекаясь на отдельные удары. Перчатки хулиганов сильнее сжали его плечи, когда тело Игоря качнулось в их руках. Игоря швыряло, как осенний дряхлый лист на ветру, как дряхлый лист он готов был оторваться и улететь, но стальные руки хулиганов не позволяли этого. Одной из последних его мыслей была мысль о Веронике, которую он не видел и не слышал с самого начала драки, а в следующую секунду Игорь сполз с той границы, которая разделяет живого человека в трезвой памяти и подзаборного пьяницу, отходящего от празднования Нового Года.

Сознание вернулось, как внезапно включенная лампочка. Очнувшись, Игорь решил, что пришел в себя от боли, и, прислушавшись к себе, укрепился в этом мнении. Каждая мышца ныла и требовала покоя. Пьяно-красноватый туман застилал поле зрения, заставляя его мелко дрожать и рябить, словно телевизор с помехами. Белые полосы бинтов поверх гипса создавали какое-то ощущение заброшенности и угрюмого отчаяния. Игорь мрачно вглядывался в белый потолок палаты и щурил глаза, стараясь вызвать хоть какие-то мысли в опустевшую внезапно голову.
Через два часа в больницу его пришли повидать родители. Врачи сказали им, что никаких серьезных повреждений нет, не считая синяков и сломанной ключицы. И тогда Игорь решился спросить о Веронике. Замирая, внутренне зажмурившись, он задал этот вопрос, ожидая самого страшного. "Она в порядке, сынок, - был ответ. - Она здесь."
Больше ничего не требовалось Игорю для счастья. Главное в этом мире - его девушка жива. В палату вошла Вероника. Слегка бледная, но на вид никаких повреждений, только какая-то мрачноватая решимость в глазах.
- Что с тобой? Что они с тобой сделали?? - едва не закричал Игорь, хотя собирался спросить то же спокойным и ровным голосом.
- Ничего. Меня спасла милиция.
- Значит, с тобой всё в порядке?!
- Со мной да…
Она погладила Игоря по голове, глядя на него как-то задумчиво-сожалеюще. Но что-то отчужденно-укоряющее проскользнуло на миг в темно-карих глазах. И тогда Игорь понял: он не сумел её защитить.
Всё кончено. Она никогда больше не будет с ним встречаться. Он почувствовал слезы в глазах, поле зрения затуманилось по краям.
- Вероника…
- Ты всегда будешь моим другом, Игорь… Всегда. Что бы ни случилось с нами.
Этот ласковый шепот вонзился в сердце Игоря, как нож. Лишь она и он знали, что в этой теплой и дружеской фразе приговор. Приговор для него окончательный. Она не изменит своим принципам.
Вероника встала и направилась к двери. Глазами, полными слёз, бывший бой-френд провожал её в последний путь. Он знал, что она права, ведь это он не сумел защитить её. Если бы не счастливая случайность, в лице милиции…
Она права. Она должна устраивать свою жизнь, чувствуя рядом с собой надежду и опору. Игорь этой опорой стать не смог. Но, черт возьми, эта боль грызла его изнутри сильнее, чем сломанная ключица. В тысячу раз сильнее, но что поделать?.. Она права. Ему не в чем её упрекнуть, во всем виноват он сам. Он её потерял. Потерял навсегда. А она… Она даже пришла к нему сегодня, не смотря на то, что он так её подвел. Удивительная девушка. Но, как… как же она жестоко права… Игорь закрыл глаза.

Вероника попрощалась с родителями Игоря, остававшимися в больнице, и вышла на улицу. Волосы сразу разметал майский ветер. Он же принёс сбоку фразу:
- Ну, привет, красавица.
Вероника обернулась. Возле дверей больницы её ждал высокий длинноволосый парень.
- Как твой друг? Я не сильно его?
- Привет, Антон. Не слишком сильно, хотя ключицу ему сломали. Неужели нельзя было аккуратнее?!..
- Ну!.. Я же не хирург, в конце концов! И так старались не покалечить. Лучше скажи, зачем ты нас просила его отдубасить? Обидел как-то?
- Кто, Игорь? - Вероника даже улыбнулась от этой мысли. - Да он и мухи-то не обидит, даже если его очень попросить.
- А что ж тогда?
- Да как тебе объяснить, Тош… Ты не поймешь меня…
- Ну а если?..
- Мы с Игорем… надоели друг другу. Это называется пресыщением. Мне больше нечего было от него почерпнуть. Мы должны были разойтись. Но как? Он… Он никогда бы сам до этого не дошел. А сказать ему, что я его бросаю… Зачем? Скандалы, разборы полетов, испорченные нервы… Он слишком ранимый и тонкий человек, он бы не понял того, что мы просто перешли ту грань, когда могли чему-то учиться друг у друга и теперь просто тянем друг друга назад. Он не мыслит такими категориями. Он бы стал думать, - за что я его бросаю, самокопаться, мучиться, искать свою вину… Я не хочу причинять ему такой боли. Боль физическая переносится легче, чем боль в душе. Боль в душе способна отравить целую жизнь, а так… Мы даже остались друзьями, но можем устремиться к новым вершинам и новым людям. Я сделала это во имя гуманизма, Антон. Я не могла просто плюнуть ему в душу, это не в моих правилах!
Она повернулась, пытаясь поймать взгляд своего спутника. Антон шел, низко опустив голову и глубоко засунув руки в карманы.
- Да-а… - тихо сказал он после долгой паузы. - Странная ты девчонка, Вероника. Не понимаю я тебя… Ну, делай, как знаешь, на всё воля твоя.
На автобусной остановке они расстались. Вероника погрузилась в общественный транспорт, а Антон, бросив: "Звони, если что!", пошел прочь. Он шел по улице, размышляя о том, какими разными бывают люди и как многого он ещё в этой жизни не знает, но как он доволен от этого незнания. Нет, он предпочел бы не сталкиваться близко с такими теориями, как эта и, конечно, не примерять их к себе. В его мире все проще и гораздо разумнее. Решив так, он выкинул из головы все чужие проблемы и принялся размышлять о предстоящем дне в институте, футбольном матче и своих друзьях. Майский день радостно улыбался ему навстречу.