Солнечный боров и бедная лиза

Часть 1.    "СОЛНЕЧНЫЙ  БОРОВ"

Я смотрел в окно. Графические деревья - голые, черные силуэты которых, напоминали веточки вен - ярко и резко выделялись на фоне прозрачного неба такого влажного цвета, каким оно бывает только ранней весной. Блестящие русла стволов медленно текли мимо автобуса в хрупком, сумрачном предчувствии дождя.
Сидя на ободранной клеенке, я философски размышлял о том, что в данный момент - как бы являюсь собственностью автобуса, одним из органов его внутренностей. И, тем не менее, продолжаю жить своей, самостоятельной, отдельной от него жизнью, а автобус - своей. Если бы мы с ним были, например, магнитами, никакие законы физики не позволили бы нам даже коснуться друг друга. Поскольку даже при отсутствии физического отторжения, скрытое психологическое неприятие потихоньку бурлило где-то в самой глубине моей души.
Последний раз я пользовался услугами автобуса много более десяти лет назад. Очевидно с тех пор много раз менялись правила пользования этим транспортным средством. Я перерыл глазами внутренности этого сарая на колесах, но так и не нашел кассовый аппарат. Спросить у других пассажиров, как осуществляется оплата за проезд? Я так и не решился. Мне не хотелось, чтобы их глаза забеременели тупым удивлением и всю дорогу липли ко мне кислотными, желчными взглядами.
Автобус проехал всего одну остановку, но меня уже пресытила эта поездка. С раздражением я вспомнил, как Эдик Сперанский однажды описывал свою аналогичную поездку. С его слов она выглядела крайне забавно и даже несколько романтично. Действительность оказалась гораздо грубее. Я понимал, что нелепо выгляжу в своем песочного цвета кашемировом пальто, с портфелем из крокодиловой кожи того же оттенка среди других пассажиров, краски одежды которых соответствовали цветовой гамме дальтоника.
Поскольку в автобусе было несколько свободных кресел я - чтобы не держаться за склизкие, железные поручни - может быть несколько поспешно занял одно из них, чем вызвал недовольное бормотанье в спину. Сделав вид, что оно обращено к кому-то другому - уставился в окно. Однако, определение: "Солнечный боров", которое было брошено мне вслед - не оставило меня равнодушным. Обернувшись на голос, я увидел плотную даму, фигура которой напоминала шахматную "ладью". Дама была туго втиснута в пальто неопределенного цвета, а на голове у нее лежал широкий блин, связанный из малиновой шерсти.
В моем среднем росте - восемьдесят килограммов. И я амбициозно засомневался в том, что ко мне подходило данное определение - "боров". Оно предполагало более наглую и глобальную по габаритам фигуру. Охарактеризовавшая меня дама была явно несправедлива. Натолкнувшись на мой - не предвещавший ничего хорошего - взгляд, который обычно парализовывал сотрудников моей фирмы, она отнюдь не испугалась. Приняв стойку боксера, она выставила вперед плечо и, грозно сложив густые брови буквой "У", грубо спросила:
- Чего уставился?
Дама была железобетонно уверена в том, что правда - на ее стороне. Ее уверенность подействовала и на меня. Поэтому я, не разжигая дискуссии, предпочел отвернуться. Дама поняла, что противник "бежал с поля, отступив без боя" и бурлила еще несколько минут. Но, поскольку дискуссия бессмысленна без оппонента, женщина в конце концов угомонилась.
Насколько увлекательно и даже азартно слушать рассказы о буднях вулканологов, погрузившись тем временем в свое кресло - на протяжение многих лет проседавшее по контуру хозяйского тела. Умозрительно представлять кипящий бульон лавы, с фрикадельками обломков горной породы - когда ноги убаюканы дыханьем камина, а в руки греют круглый стакан с медовыми каплями коньяка.
Припоминаю, как я от души веселился, слушая о приключеньях моего приятеля в автобусе в час пик. Сейчас я осознавал, что мне еще повезло: моя поездка проходила - можно сказать применительно к автобусу - даже комфортно. Время немного вылезло за рамки восьми часов вечера. Предполагаю, что только по этой причине в салоне было относительно легко дышать.
Впрочем, "дышать" - не совсем точное определенье. Воздух в этом "сарае" был сперт до такой степени, что раскрывая на остановках свои двери, автобус буквально выстреливал пассажирами в стопроцентную влажность уличного климата. Теперь я мог представить себе почему беременные женщины часто теряют сознание в автобусах. Отбросив ложную скромность, хочу сказать, что нахожусь в прекрасной физической форме. И для того, чтобы постоянно поддерживать бодрость духа и тела - специально оборудовал в своем офисе тренажерный зал. Но мой автобус проехал всего одну остановку, а я уже чувствовал себя, словно "с глубокого бодуна".
Толпы возвращавшихся с работы людей, после себя оставили в салоне крайне сложный коктейль ароматов и запахов. У него была - на мой взгляд или точнее сказать - на мой нюх - такая высокая плотность, что казалось достаточным лишь раз чиркнуть зажигалкой, чтобы взорвать этот венгерский сарай, видоизмененного имени греческого героя: "Икарус".
Я невольно поежился, на миг представив себя начинкой в мясорубке общественного транспорта. А ведь меня запросто могла постичь такая участь, если бы я вышел из своего офиса всего на час раньше - в самом конце рабочего дня.
Уныло провожая взглядом заляпанные грязью автомобили, с "шашечками" такси, я с досадой думал о своей эпизодической рассеянности. Уже не в первый раз я забываю на работе свой портмоне - автоматически засунув его в сейф. Обычное дело. Я прекрасно помню, как вернулся из буфета с бутылкой "Аква минерале" в одной руке и портмоне - в другой. Поставил бутылку на стол, отрыл сейф и, наводя порядок на рабочем месте перед своим уходом, убрал в него все документы, по инерции положив сверху и свой кошелек.
Сегодня утром, сидя в промозглой сырости гаража, я понял, что мой "Бигхорн" не заведется. Поэтому, не тратя время на бесплотные размышления - бросился ловить попутный автомобиль. И таким образом - избежал утренней автобусной смятки. Но дважды обмануть судьбу не удалось. Она все-таки доказала, что сегодня - "не мой день". Мне так и не удалось избежать поездки в автобусе.
Новая, неожиданная идея мгновенно отвлекла меня от хмурого созерцания документальной хроники, скользившей за окном. Я вдруг подумал о том, что если мне сегодня было так настоятельно суждено попасть в автобус, значит это - кому нибудь нужно? Некоторое время мое внимание занимала эта мысль, понравившаяся мне своей неожиданной оригинальностью.
Украдкой, с интересом я рассматривал свих попутчиков. Уже знакомая мне дама разместилась где-то "на Камчатке" автобуса и "не портила пейзаж". В "ближайших окрестностях" грузно сидели разнообразные люди, с одинаковыми - не выражавшими никаких чувств и мыслей, а поэтому тупыми, усталыми лицами. Глядя на этих помятых мужчин и  заморенных женщин, можно было подумать, что они весь день выполняли какую-то нудную, однообразную, тяжелую работу. Например, разгружали вагоны с кирпичами или стояли у конвейера. Впрочем, вполне вероятно, что именно этим они и занимались на своих рабочих местах. Компания подростков "пэтэушного" возраста, весело похрюкивая, тусовалась напротив. В серой массе трудящихся она броско выделялась яркими, кислотными расцветками одежды. И в невзрачном интерьере автобуса, на фоне остальных пассажиров - выглядела как клумба орхидей и гладиолусов, разбитая в районе городской помойки.
Подростки угорали над каким-то Вовчиком, которого - совершено некомпетентно - родители "мазали" от армии. Судя по тому, как дружно подростки смеялись над их промашками - в данной компании больше никого от армии "не мазали". Поэтому мнение коренастого паренька, с ярким прыщиком между бровей, о том, что сейчас не сможет помочь даже какая-то всесильная "Светкина мамаша" - было встречено всеобщим одобрением. И, когда этот же докладчик сделал глубокомысленное резюме: "Короче, Вова загремел", - все опять злорадно развеселились, стараясь грохотом своего смеха перекрыть хохот соседа.
Не могу сказать, что их веселье было таким заразительным, но я, глядя на этих парней, по инерции, что ли? Тоже улыбнулся.
Однако моя улыбка была встречена неожиданно враждебно. "Прыщавый", который по-видимому верховодил в этой компании, мгновенно нахмурился, от чего его прыщик побледнел. Неприветливо кивнув мне, парень спросил - совсем как недавняя дама в берете:
- Чего уставился?
Как я уже успел понять - язык общения в этом автобусе был крайне скуден. Однако то, что я "забыл" пожилой даме нельзя было прощать сопливому подростку. За короткое время этой поездки в общественном транспорте меня уже столько раз оскорбили, сколько я не насчитаю за все последние прожитые годы.
Но в тот момент, когда я перевел вес своего тела на ноги, собираясь подняться навстречу дерзкой компании, которая теперь казалась мне уже не клумбой декоративных цветов, а, скорее террариумом экзотических рептилий - кто-то дотронулся до моего локтя. Женский голос в низкий тональности, которую почему-то принято считать "сексуальной", произнес:
- Не обращайте внимания.
"Вот оно!" - мелькнула неожиданная мысль.
Я с любопытством посмотрел налево. Как? И когда эта молодая женщина присела рядом со мной? Я даже не заметил - погруженный в свои философские, пессимистические размышления. Если бы в просьбе женщины я почувствовал испуганные или тревожные ноты - это только подстегнуло бы мою ответную реакцию на обидчика. Но женщина откровенно презрительно махнула рукой в сторону компании, ничуть не опасаясь ее мести. Этот жест был настолько небрежен, как будто она прогнала надоевшую муху.
Я расслабился и все мстительные мысли смыла одна - трезвая и ироничная: "взрослый дядя чуть было не ввязался в пререкания с подростками". Благодарно улыбнувшись своей соседке, я сказал:
- Спасибо, что остановили. С моей стороны перепалка с тинэйджерами выглядела бы крайне глупо.
И поспешил представиться:
- Валерий.
- Елизавета, - улыбнулась она и, смущенно потупившись, уточнила: - Лиза.
"Лиза, не исчезай! Лиза, не улетай!" - прогундосило в моих мыслях. Я несколько раз моргнул, словно отгоняя пошленькую ассоциацию.
Не могу сказать, что моя соседка относилась к тем женщинам, появление которых сворачивает мужские шеи. Иначе я бы обязательно заметил ее появление рядом со мной. В объявлениях о знакомстве такие женщины, как Лиза, наверняка называют свою внешность "обыкновенной". Хотя о чем это я? Редкая женщина столь объективно относится к своему внешнему виду, чтобы считать его "обыкновенным". Поэтому я, под таким самоопределением всегда представлял себе какую-нибудь стращебу, с ярко выраженным физическим дефектом.
Возвращаясь к своей спутнице, я действительно мог сказать, что в ней не было ничего примечательного. Серые глаза, прямой нос, совершено обычные губы... Правда, чтобы отдать должное, стоило все-таки отметить ее красивую, длинную шею и густые волосы, тяжелыми волнами лежавшие на плечах. Мне понравился их нежный, янтарный оттенок. На вид, женщина была моей ровесницей. Впрочем, точно определить возраст дамы может лишь ее паспорт.
- Знаете, а ведь я не случайно подсела к вам, - неожиданно призналась Елизавета.
Я заинтересованно посмотрел на ее и, ободренная моим вниманием, женщина пояснила, пожав плечами:
- Почувствовала "товарища по несчастью". Признайтесь, у вас сегодня сломалась машина?
Я растеряно улыбнулся и кивнул, глупо поинтересовавшись:
- А как вы догадались?
В ответ она тихо засмеялась.
- Вы - как-то не типичны для автобуса...
Об этом можно было и самому догадаться. В свою очередь я тоже - чисто автоматически оценил внешний вид своей спутницы и невольно покраснел, не имея возможности вернуть ей комплимент. Она была одета в обычном - "трамвайно-троллейбусном" стиле: явно "походные" кроссовки, джинсы и короткую куртку с широким капюшоном, отороченным синтетическим мехом какого-то непонятного - немаркого цвета. Несмотря на спортивный вид одежды темных тонов, на коленях у Лизы лежала элегантная, бежевая сумочка с длинным, тонким ремешком, которая смотрелась, как самостоятельная деталь и совершенно выбивалась из общего стиля.
Лиза поняла мой - оценивающий взгляд и я смутился. Но она снова тихо засмеялась.
- В отличие от мужчин женщины - более практичны, - сказала она, похлопав себя по джинсовым коленям.
Мне отнюдь не хотелось, чтобы Елизавета приняла меня за "барахольщика", искушенного в дамских туалетах. И я поспешно заверил ее в том, что совершенно не разбираюсь в женской одежде. А на всякий случай добавил, что вообще - мало понимаю моду и современные стили.
Легко прихлопнув ладонью по своему портфелю я, словно поставил точку в разговоре на эту шершавую тему и вернулся к началу нашей беседы.
- Признаю. Вы абсолютно правы. У меня действительно сегодня не завелся автомобиль.
Естественно, я сказал, что смог бы и сам найти, а так же устранить причину этой проблемы, но совершенно на имел на это времени. Тут я конечно слукавил, поскольку в ремонте автомобилей разбирался еще меньше, чем в современной моде. Но к чему такие откровенья? Вместо них я изложил соседке свою точку зрения на то, что каждый человек должен заниматься своим делом.
- Я работал в своем офисе, авто слесарь - в мастерской. В результате сегодня каждый из нас заработал свои деньги.
Подумав о том, что мой автомобиль наверняка уже починили я, с удовольствием, потянулся и подмигнул Елизавете.
- Сейчас вернусь домой, переоденусь и поеду за своей машиной.
Лиза шутливо - испуганно всплеснула руками: - А, как же - поужинать?!
Я хохотнул и покачал головой:
- Сначала - дело.
Забавно все-таки устроен человек. Меняется его настроение и вместе с ним - весь окружающий пейзаж. И это - вполне логично, но - все равно странно. Каких-то полчаса назад я чувствовал себя совершено разбитым. Чуть было не сорвал свое раздражение на дерзких мальчишках. И оказалось достаточным всего лишь несколько минут просто пообщаться с нормальным человеком, чтобы снова почувствовать себя, что называется - "в своей тарелке".
Мне захотелось поделиться с соседкой этим не удивительным, но - на мой взгляд забавным наблюдением. Взглянув на Лизу я с приятным удивлением обнаружил, что у нее - такой редкий в наше время - очень классический профиль: высокий, открытый лоб; ровный, прямой нос и шея балерины.
Лиза небрежно поправила волосы. И я понял почему, глядя на них, у меня возникла ассоциация с балетом. Бесформенная, пухлая куртка не могла скрыть прекрасную, ровную осанку женщины. В отличие от меня - привыкшего облокачиваться на все, что только можно, она сидела очень ровно, не проваливаясь в кресло и, подняв голову, задумчиво смотрела вперед на дорогу, текущую под колеса автобуса.
Я уже и забыл о том, что хотел поделиться с Лизой своими психологическими наблюдениями. И сейчас был озабочен другой мыслью: как бы так - ненавязчиво поинтересоваться, над какой проблемой она столь серьезно задумалась? В то же время мне не хотелось проявлять излишнее любопытство. Пауза в нашем разговоре затянулась, но я все никак не мог оформить свой вопрос так, чтобы он прозвучал как бы "между прочим". Неожиданно Лиза повернулась ко мне и, грустно улыбнувшись, сказала:
- А у меня - другая ситуация. Вернее, ситуация - та же. Я - как и вы - осталась сегодня без автомобиля. Но, увы, по другой причине.
Я обрадовался тому, что наш разговор возобновился. К тому же - именно с ответа на тот вопрос, который я так и не решился задать своей собеседнице.
- После развода, бывший муж благородно оставил мне машину. Вернее, как: свой "Оппель" он, разумеется забрал. А мне досталась, то есть осталась "Восьмерка". Но получилось так, что на днях его автомобиль каким-то образом разбился. В общем сегодня утром он приехал ко мне на такси, а уехал уже на "Восьмерке".
Лиза усмехнулась и развела руками.
- Вот так. Как говорится: "Не долго музыка играла, не долго фраер танцевал". Теперь мне снова придется привыкать к общественному транспорту.
Я не понял и попросил Лизу уточнить:
- То есть он взял у вас "Восьмерку" не на какое-то время, а - насовсем?
Лиза пожала плечами.
- Он честно признался в том, что "Оппель" не подлежит восстановлению. Поэтому, чтобы не ждать и не надеяться напрасно, я не стала спрашивать: вернет ли он мою "Восьмерку"? Впрочем, что значит - "мою"? Это - его автомобиль. Он покупал его на свои деньги.
Откровенно говоря, я не мог объяснить почему поступок Лизиного мужа так разозлил меня? Казалось бы: мне-то - какое дело? Я должен был выходить на следующей остановке и прекрасно понимал, что навряд ли когда-нибудь еще раз встречу эту женщину. И мысль об этом вдруг напугала меня. Я тут же решил пропустить свою остановку с тем, чтоб узнать: на какой - выйдет Лиза? И, кстати, мне кажется, что наше короткое знакомство тем не менее давало мне право попросить разрешение проводить ее до дома. Единственное в чем я не был уверен, так это в том, что она возвращается домой? Может быть она едет на этом автобусе в гости, например, к своему приятелю? Невольно я даже поморщился от этой мысли. И захотел немедленно прояснить ситуацию. У меня появилась прекрасная идея и я начал издалека.
- Послушайте, Лиза, а где вы работаете?
Женщина подняла на меня удивленные глаза. Она не могла прочитать мысли, скакавшие в моей голове. Поэтому Лизу удивил столь резкий переход от разговора про автомобили мужа к ее работе. И она решила, что мне прискучил рассказ о проблемах в ее личной жизни.
Ожидая ответ, я подумал о том, что моя собеседница должно быть была на редкость уникальной женщиной, которая по-моему совершенно не умела обманывать и притворяться. Потому, что все ее чувства сразу же отражались на лице.
С улыбкой я наблюдал мгновенное смущение и замешательство Лизы. В этот момент она видимо испытывала крайнюю неловкость от того, что вообще начала мне - постороннему человеку жаловаться на своего, пусть бывшего, но все-таки мужа.
Она заерзала на кресле. Зачем-то полезла в свою сумочку - будто проверить: все ли на месте? Не глядя на меня, коротко ответила уже несколько отчужденным голосом:
- Я - медсестра. Работаю в гор. больнице.
И хотя ее больница находилась вообще в другой стороне от моего офиса - об этом я умолчал. А, наоборот, воскликнул:
- Ну, вот видите, как прекрасно! Оказывается - нам с вами - по пути! Поэтому давайте договоримся: пока вы не решите свою транспортную проблему более лучшим образом я буду заезжать за вами на своем автомобиле и подвозить до работы. Ну, как? Договорились?
Я смотрел в ее радостные, удивленные, нет - буквально ошарашенные глаза и казался себе действительно удивительно ловким и предприимчивым мужчиной. Впрочем, таковым я и был. Иначе - никогда бы не смог достичь в своем бизнесе того уровня, на котором работала моя фирма.
Лиза улыбнулась и я заметил в уголках ее глаз лучики, которые появляются только у добрых, часто улыбающихся людей.
- А вы, Валера, не боитесь меня избаловать? Я ведь очень быстро привыкну к таким удобствам и не захочу от них отказываться. Представляете, что будет? Я ведь начну бегать за вашим автомобилем и обрывать вам телефон своими ежеминутными звонками.
Я рассмеялся. Мне нравились ее шутки - на грани реальности и я парировал в том же духе:
- В таком случае я вызову милицию и нажалуюсь ей на вас. Кстати! - я спохватился о том, что не полностью посвятил Лизу в свой план: - Я не уточнил, что обратно - с работы вас будет отвозить домой, скорей всего, мой шофер. Поскольку, у меня самого рабочий день, увы - не нормирован.
- Да? А кто вы? Если не секрет? - с чисто женским любопытством спросила Лиза.
Я постарался ответить на ее вопрос так, чтобы мои слова не показались ей излишней бравадой. Но и в то же время, чтобы она поняла - мы - "не веники вяжем". И моя фирма имеет довольно солидный уровень, а соответственно - капитал.
Лиза с уважением посмотрела на меня и я рассмеялся, постаравшись шуткой сгладить возникшее у нее впечатление о том, что я - некто в роде "кума короля и брата министра" от чего, как я заметил - Лиза несколько заробела.
- Извините, Валера, но я и правда представить себе не могла, что когда-нибудь познакомлюсь с главой фирмы "Гранд"...
- ...в простом, городском автобусе, - со смехом подхватил я.
Лиза улыбнулась и задумчиво покачала головой.
- Вашей рекламой оклеен весь город...
Я почувствовал, как горячая кровь приливает к моему лицу. Видимо, от плохо скрываемого удовольствия, я покраснел и, смущенно опустив глаза, уточнил:
- Вообще-то - не моей. Саморекламой я не занимаюсь. Но - не возражаю против рекламы своей фирмы. Знаете как мне сейчас было приятно, когда вы сказали, что ее имя вам знакомо?
Пальцы Лизы, сжимавшие сумочку, которая лежала у нее на коленях, чуть дрогнули. Опустив голову, она смущенно прятала от меня свое лицо - догадавшись, что я легко читаю по нему все ее мысли. Но я итак понимал, что ей нужно какое-то время для того, чтобы освоиться с новой и достаточно неожиданной информацией.
- А знаете, Валера, - Лиза подняла на меня серьезные глаза, - Я оставлю наше знакомство в тайне. Все равно мне никто не поверит. А если поверят...Вы же знаете как рассуждает большинство? Начнут сплетничать, завидовать непонятно чему?
Да, Боже мой! Лично для меня все эти мелочи были сейчас настолько маловажны! Я дернул плечом и весело сказал, что клопы кусают и крестьян, и королей. Но Лиза - в своем робком замешательстве выглядела так испуганно и трогательно, что я внезапно решился и легко приобнял ее. Впрочем, совершенно невинно, что она поняла и не отшатнулась. Чтобы совсем успокоить ее тревогу я - шутя предположил, что ради комфортной поездки на работу, наверняка можно стерпеть соседские сплетни.
На мой вопрос, когда будет нужная Лизе остановка? Женщина покраснела, потупилась и, виновато улыбаясь, призналась в том, что специально пропустила ее во-первых, потому, что ей не хотелось прерывать наш разговор, а во-вторых, было любопытно - где живу я?
Откровенность Лизы была настолько естественной, что обезоружила даже меня - искушенного и поднаторевшего в интригах большого бизнеса - коммерсанта. И, рассмеявшись, я в свою очередь,  тоже признался, что попустил остановку по тем же причинам.
Вдвоем мы, наконец, покинули этот автобус. Я совершенно естественно взял Лизину руку и она легла в мою ладонь так легко и обычно, как будто "за многие годы" уже давно к ней привыкла. Мы перешли через дорогу , дождались другой "сарай" и поехали к Лизиному дому.
Я проводил ее до хрущевской пятиэтажки. Но был вынужден отказаться от кофе, поскольку поздний час грозил тем, что я мог не успеть забрать из ремонта свой автомобиль. Вот когда я пожалел о том, что слишком дорожу этой машиной и предпочитаю самостоятельно управлять ею, не доверяя шоферу. Он - несомненно - опытный водитель, но совершенно чужой человек, который никогда не будет относиться к "хозяйскому" автомобилю с бережливостью его владельца. Ну, да ладно. Я надеялся на то, что впереди у нас с Елизаветой было еще много времени и на кофе, и на то, чтобы получше узнать друг друга. Хотя, не могу не удержаться от банальности: мне казалось, что я знаю эту женщину, будто прожил с ней уже много лет.
Поэтому мы попрощались возле ее подъезда и я, нехотя, поспешил обратно к автобусной остановке. О том, чтобы заехать домой и переодеться уже не было и речи. Я опаздывал. Правда, Лиза насмешила и одновременно вогнала меня в краску, предлагая взять у нее полтинник на такси. Вполне возможно, что в ее предложенье была доля разума, но я никогда в жизни не брал деньги у женщин. Разве, что, за исключением моей мамы - и то, в глубоком детстве. Поэтому для меня, честно говоря, - как-то дико звучали рассказы о том, как мужчины занимаю деньги у женщин. Даже под большие проценты. Я просто не мог себе этого представить. Мужчина, который берет у женщины деньги, ассоциируется у меня с единственным, к сожалению - не только литературным - персонажем, имя которого - Альфонс - известно, по-моему даже детям.
Но я был тронут предложением Лизы, на котором она, кстати говоря, очень настаивала и даже рассердилась, услышав мой категоричный отказ, чем меня просто насмешила. Впервые в моей жизни возникла ситуация, в которой не я, а женщина пыталась вручить мне деньги и злилась от того, что у нее это - не получилось.
Я успел вскочить на подожку автобуса и почти профессионально воткнул свое тело в закрывавшиеся двери. Как там женщина меня сегодня назвала? "Солнечный боров"? Я с улыбкой вспомнил это прозвище и нашел его отнюдь не оскорбительным. Наоборот, в этом сочетании слов было что-то здоровое, светлое и оптимистичное.
В этом вечернем автобусе вместе со мной ехали улыбающиеся люди, которые о чем-то мирно беседовали между собой. Судя по их одежде, вечерние пассажиры выглядели приличнее и даже наряднее дневных. Наверняка в этот час люди ехали в центр города развлекаться и отдыхать после рабочего дня. Кто - в кино, кто-то - в гости, а этот парень, осторожно прижимавший к груди хрупкий букетик тонких, розовых гвоздик - наверняка спешил на свиданье.
Улыбнувшись ему, я получил ответную улыбку и подумал о том, что мое свиданье еще впереди. Завтра я встречу Лизу в необычное для свиданий время и повезу ее на работу. Тем не менее - это будет наше первое свиданье, которое начнется с утра и обязательно продолжится вечером.

Часть 2.         "БЕДНАЯ  ЛИЗА"

Лиза на одном дыхании взлетела к себе на четвертый этаж и, быстро открыв дверь, шумно рухнула на широкую тумбочку, что стояла в коридоре и служила этажеркой для обуви, а так же хранилищем разнообразной обувной галантереи: щеток, кремов и прочей ерунды.
Лицо женщины горело от возбужденья. Она быстро дышала и, словно веером обмахивала ладонью свои щеки.
Наконец сбылась ее мечта и долгие месяцы напрасных поездок на автобусах привели к справедливо заслуженному результату. И какому!
В свои тридцать два года Лиза еще ни разу не "сходила замуж". Так уж получилось, что после школы она закончила - почти стопроцентно - "женское" медицинское училище. А после него стала работать в не менее женском коллективе отделения гинекологии городской больницы.
Поэтому совсем не удивительно, что Лиза - далеко не "бука" и не дурнушка, к тому же - обеспеченная собственной жилплощадью (что казалось бы должно было быть главным и решительным подспорьем в ее стремлении создать свою, хотя бы на гражданском - не официальном уровне - семью) жила одна.
Известно - в женском коллективе можно услышать множество советов на самые интимные, житейские и бытовые темы. Больше всего Лизу интересовал вопрос: как и где можно познакомиться с мужчиной, когда рабочий день проходит в чисто женском окружении и продолжается с восьми утра до самого вечера? А возраст дискотек и клубов остался уже где-то, пускай не далеко, но позади. Что же касается других культурных заведений, типа театров, ресторанов и кино, то одинокой даме не только неприлично, но и в некоторой степени рискованно посещать их без спутника.
Насколько естественно выглядит мужчина - в одиночестве зашедший поужинать в ресторан, настолько странным будет считаться тот же поступок, если его совершит женщина.
Лиза наслушалась достаточно советов о том, где и как лучше всего знакомиться с мужчиной? Оригиналки предлагали кладбище, где можно было встретить вдовцов самых разнообразных видов и возрастов.
Такой вид знакомства представлял несомненную выгоду уже хотя бы потому, что гарантировал почти стопроцентную "неженатость" вдовцов. Редко кто из них, женившись заново, продолжал посещать могилу своей бывшей супруги. К тому же можно было не сомневаться в порядочности своего нового знакомого, хотя бы уже исходя из того, что он чтил память умершей жены. Поэтому, можно было не сомневаться в том, что его будущая супруга не будет страдать от недостатка внимания с его стороны.
К тому же сама процедура такого знакомства могла быть облегчена, как бы общей темой "гибели супругов", которую можно было бы обсуждать во время первых, якобы - нечаянных - "случайных" свиданий на кладбище, возле "соседних" могилок.
Елизавете такой нетрадиционный способ знакомств категорически претил, казался кощунственным и циничным.
Можно было завести собаку и завязать нужное знакомство на занятиях в клубе собаководства. Но Лиза целыми днями пропадала на работе и часто брала дополнительные дежурства для того, чтобы пополнить свой - более, чем скромный бюджет медсестры. Она не хотела мучить несчастное животное, обрекая его жизнь на вечный домашний арест. К тому же у нее просто не хватало бы ни времени, ни сил на тренировки в клубе собаководства. Хотя сама идея такого способа знакомств была заманчивой и интересной.
Из-за пресловутой нехватки времени и денег бедная Лиза не могла воспользоваться не только интересным, но и полезным способом знакомства. Например - поступить в автошколу для того, чтобы заодно и научиться управлять автомобилем.
Искушенные во всевозможных способах знакомств с мужчинами коллеги по работе закатывали глаза и щелкали пальцами, выражая таким образом восхищение таки способом знакомства. Потому, что автошколы обучали вождению почти сто процентов мужчин - уже обеспеченных автотранспортом. То есть - в основном - материально обеспеченных представителей среднего класса. А это - уже о многом говорило в пользу такого контингента будущих знакомых. К тому же, имея водительские права, можно было выпросить автомобиль у родственников или у друзей и заняться еще одним - на этот раз уже стопроцентным способом знакомства с мужчинами.
Он был - как и все гениальное - прост. Следовало выехать - желательно под вечер, после рабочего дня - на одну из центральных улиц города. Выбрать такое место на дороге, где можно было остановить автомобиль, не опасаясь, что он будет помехой для движения остального транспорта. Лучше всего было остановиться где-нибудь недалеко от светофора. И, заглушив мотор, сделать вид, что вам - как автомобилисту требуется компетентная помощь. Для большей достоверности можно было снять колесо. Требовалось только соблюдать все тонкости такого вида знакомств, как то: иметь привлекательный внешний вид, дилетантское поведение и беспомощное выражение лица. Ни в коем случае не просить о помощи, кидаясь на проезжающие автомобили. Следовало дождаться, когда какой-нибудь водитель сам проявит инициативу. Потому что вы легко могли послать его...ехать подальше если он, например, вам не понравился. Ведь вы же не просили его остановиться! Но если помощник был вам симпатичен - в ваших руках была ваша судьба!
Так что идея знакомства в автошколе являлась изюминкой среди всех остальных, зачастую совершенно безумных способов. Однако она требовала денег. И не малых. Лиза их не имела. Более того, у нее даже не было друзей, способных занять ей нужную сумму. К тому же эти деньги когда-нибудь пришлось бы отдавать. А бедная Лиза таких денег не имела!
Но годы шли, а после двадцати пяти - неслись, как угорелые. Лицо не молодело. Фигура еще держалась, но надо было торопиться, чтобы "запрыгнуть на подножку уходящего трамвая".
Лиза все еще надеялась найти что-нибудь стоящее среди газетных объявлений о знакомствах. Но с каждой новой неудачей она понимала, что более реально найти кольцо с бриллиантами, производя раскопку на мусорной свалке города.
Свидания с мужчинами, желающими познакомиться через газету, как правило заканчивались одним и тем же - нулевым результатом. Мужчины предпочитали сначала посмотреть на свою будущую знакомую, спрятавшись где-нибудь неподалеку от места свидания. Хитро решив не покидать своего укрытия в том случае, если дама не произведет на него никакого (либо отталкивающего) впечатления. Но, дело в том, что дамы рассуждали аналогичным образом. Поэтому в назначенное время место свидания как правило пустовало. А за ним и всей прилежащей территорией следили из разных пунктов наблюдения два внимательных, горячих взгляда. Так, зачастую, первое свидание становилось и последним. И Лиза вовсе не сердилась на мужчину, который не решался открыть свое "инкогнито". Она понимала, что он, видимо, так же, как она - слишком часто испытывал разочарования от подобных встреч.
Прождав в своем укрытии не более пятнадцати минут она спокойно покидала место встречи, считая, что мужчина, так и не решившийся выйти "на свет" - трусливая и заурядная фигура. Хотя, кто его знает? Это мог быть - напротив - серьезный, интересный человек, которого разочаровали предыдущие свидания с вульгарными или внешне неприятными особами. Но все равно Лиза считала, что мужчина в любом случае должен идти на риск, а не рассматривать даму исподтишка, спрятавшись за дверью какого-нибудь подъезда.
Не имея возможности другими способами встречаться с интересными мужчинами, Лиза время от времени снова возвращалась к газетным объявлениям, проклиная в глубине души этот - единственный доступный ей способ знакомств. Ей приходилось опять прибегать к нему, невзирая на исключительно неприятные воспоминания, которые были с ним связаны. Несколько раз в поисках незаметного укрытия в радиусе места свидания она - нос к носу сталкивалась с мужчинами, назначившими ей эту встречу и так же, как она - прятавшимися до поры в укромном месте. Однажды она встретила на свидании мужчину, с которым уже знакомилась когда-то - более, чем полгода назад. Но на этот раз он выступал под новым именем, с другим цветом волос и с новым имиджем. Он не узнал Лизу, хотя на самом деле было бы более логично, если бы - наоборот - она не узнала его. Полностью изменившись внешне, он, тем не менее, произвел на Лизу такое же неприятное впечатление, как и полгода назад. Несмотря на несколько лег таких поисков, она лишь дважды доходила со своим новым знакомым "из газеты" до дверей кафе и лишь с одним провела там чуть менее получаса.
Понятно почему, за все то время, что она пользовалась услугами газеты, Лиза лишь несколько раз выходила на свидание из своего укрытия. И, как потом оказывалось - совершенно зря.
В своих объявлениях и письмах мужчины, впрочем, равно, как и женщины неимоверно врали. Приписывали себе несуществующие достоинства, профессии и социальный статус. Обладая определенным опытом, Лиза уже могла "расшифровывать" такие послания, легко отличая правду от вымысла. Но одновременно, раз и навсегда она разочаровывалась в авторах, которые приукрашивали свою личность. По мнению Лизы - это было слишком мелко и недостойно мужчины, собирательный образ которого она с течением времени уже стала настолько идеализировать в своем представлении, что далеко оторвалась от реальности жизни.
Словом, не доверяя и испытывая неприязнь к газетным объявлениям о знакомствах, Лиза - не имевшая других вариантов - все же продолжала надеяться на чудо. Она уже подумывала о том, чтобы обратиться в международную службу знакомств, через которую - по рассказом многих знакомых женщин кто-то из их приятельниц находил свою вторую половину где-нибудь на островах соседней Японии или солнечной Австралии..
И вдруг однажды главный врач их отделения Ольга Яковлевна - разрываемая сочувствием к своему брату - на одной из обычных, утренних "пятиминуток", рассказала - ставшую "судьбоносной" для Лизы - историю о его злоключениях, последовавших после того, как у него сломался автомобиль. Все то время, что машина находилась в ремонте брат вынужденно пользовался городским авто транспортом. По рассказу Ольги Яковлевны, в первые дни ее брат делал вид, что в его жизни - по большому счету - ничего не изменилось. Демократ - по политическим симпатиям - он не жаловался на толчею и давку в автобусах и не брюзжал на черепаший ход трамваев.
Брат Ольги Яковлевны стойко продержался несколько дней, пока в битком набитом автобусе ему не порезали портфель - "дипломат". В тот момент он, разумеется, ничего не почувствовал. Но, когда, наконец увидел, что мягкая кожа его элегантного, рыжего чемоданчика лоскутами свисает с крышки - расстроился чуть ли не до слез из-за такого вандализма по отношению к его любимой вещи, служившей долгие годы верой и правдой своему хозяину. И только через несколько минут до него дошло, что чемодан был так испорчен отнюдь не без умысла. Так и оказалось: жулики вытащили из него портмоне и электронный переводчик. Не удивительно, что этот вопиющий случай доконал брата Ольги Яковлевны. Разумеется, он сорвался и, в порыве гнева, поклялся до конца дней своих не переступать порог автобуса и трамвая.
У его автомобиля оказалась какая-то серьезная проблема с подачей топлива. Поэтому, пока машину не отремонтировали, брат Ольги Яковлевны был вынужден тратить огромные суммы на такси. Учитывая эти расходы, ремонт его "Чайзера" обошелся ему в неожиданно "космическую" сумму денег.
Слушая Ольгу Яковлевну, коллеги Елизаветы сочувственно качали прическами и тяжело вздыхали. Те немногие, кто действительно искренне прочувствовал смысл этой истории задумчиво молчали, представляя себя на месте брата Ольги Яковлевны. Они неуютно поводили плечами, понимая, что человек - вырванный непредвиденными обстоятельствами из контекста своей привычной жизнедеятельности, чувствует себя беспомощным в условиях другой - параллельной, враждебной для него, непривычной реальности.
Но большинство Лилиных коллег были далеки от этой философии и рассказ Ольги Яковлевны лишь всколыхнул в них прежние, затасканные сетования на тему высоких цен и растущего уровня преступности. А в глубине души они явно злорадствовали, мстительно упиваясь тем, что еще один "богатенький" пусть ненадолго, но "хлебнул из их  котла".
И только Лиза - единственная, сделала из рассказа главного врача неожиданный вывод о том, что она может поиметь свою - личную выгоду от подобного пересечения "параллельных миров".
В тот же вечер, придя с работы, Лиза не стала готовить себе ужин. Она быстро приняла душ, переоделась, сделала новый, более яркий, но не вызывающий макияж. Наскоро проглотила бутерброд, запив его некрепким чаем и, тщательно причесавшись, выбежала из дома.
С тех пор и начались ее ежедневные катания на автобусах, с конкретной целью: познакомиться с тем "пришельцем из параллельного мира", в ожидании которого так страдала ее душа и томилась тело.
Лиза разумно прикинула, что время - с девятнадцати и до двадцати одного часа вечера - самое удачное для подобного - "случайного" знакомства. Поскольку рабочий день серьезного бизнесмена заканчивается на несколько часов позже, чем у рядовых служащих. К тому же вечернее время больше располагает людей к общению, чем утренние суматошные часы.
Для своих поисков Лиза сначала выбрала центральные маршруты автобусов, предполагая, что офисы и квартиры богатых людей располагаются именно здесь. Поскольку все богатство гнездилось в центре. Но вскоре поняла, что шумный, загазованный "сити" уже давно вышел из моды и не актуален для людей - ведущих здоровый образ жизни.
К тому же, после своего рабочего дня, Лиза находила утомительным менять автобусы. Она решила. что у "пришельца из параллельного мира" столько же шансов попасть в автобус Лизы, как и в любой другой. Несколько раз она почти добивалась своей цели и дважды спасала "пришельцев".
Как-то, в одно из своих дежурных катаний по маршруту она заметила в автобусе очень пожилую даму, которую как-то неточно было бы назвать "старушкой" из-за ее элегантного, современного стиля одежды. На женщине были модные, широкие брюки бежевого цвета и мягкая, короткая кожаная куртка - в тон.
Несмотря на бравый стиль одежды, женщина выглядела крайне подавлено. Прижавшись к окну, она сидела в глубине автобуса, и с жадностью рассматривала скользившие мимо уличные картины.
Она не отрывала свой взгляд от окна и временами украдкой, словно пылинку, смахивала с глаз бусинки выступавших слез. После чего тревожно оглядывалась на своего соседа по креслу и снова отворачивалась к окну. Впрочем, сосед - тучный, пожилой мужчина, лицом и габаритами напоминавший раскрасневшегося Моргунова, скоро вышел, освободив место рядом с ней, что - по мнению Лизы - женщина восприняла с явным облегченьем.
Движения пожилой дамы - не нарочные и нервные, были тем не менее, так элегантны, что, помимо одежды - с головой выдавали в женщине интеллигентную "пришелицу", случайно оказавшуюся в этом автобусе, атмосфера которого, по-видимому, чем-то тревожила ее. Женщина вздрагивала всем телом и быстро оглядывалась по сторонам, когда он резко тормозил или попадал в частые дорожные ямы. Украдкой, она опасливо косилась на людей, проходивших мимо ее кресла и резко вжимала голову в плечи, когда кто-то небрежно задевал ее прическу сзади. Она инстинктивно съеживалась и еще сильней прижималась к окну. Если бы она была одета по стариковски, что в ее возрасте было бы более приемлемо для автобусной публики, Лиза, как медик, могла подумать, что у старушки не в порядке нервы и большие проблемы с психикой. Но, внимательно присмотревшись к женщине, она поняла, что у той явно есть какая-то важная причина для беспокойства. Понаблюдав за ней некоторое время, Лиза сделала вывод о том, что "старушка" явно потерялась в суматохе этого - наверняка -чужого для нее города. 
Совершенно случайно Лиза обнаружила, что кроме нее, на эту женщину внимательно смотрит молодой парень лет двадцати. Сначала он стоял на задней площадке автобуса, но постепенно перебрался в салон и теперь сидел в одном из кресел напротив. Парень не отрывал свой внимательный, прищуренный взгляд от этой пожилой женщины.
Лиза прочитала его мысли - вслед за глазами, скользившие по крупным, стариной работы драгоценностям, на пальцах и в ушах женщины. Решительно поднявшись со своего места, Лиза быстро подошла к пожилой даме и присела рядом с ней. Та пугливо глянула на Лизу и, быстро отвернувшись, придвинулась к окну еще на миллиметр.
- Извините, я не хотела бы вас беспокоить, - осторожно обратилась к ней Лиза, - Но... с вами все в порядке? Как вы себя чувствуете?
Старушка повернулась к Лизе и, наткнувшись на ее внимательный взгляд, смущено потупилась. Забегав глазами по полу, она лихорадочно начала "искать на нем" слова для ответа. Наконец, она медленно подняла глаза на Лизу и, с натянутой улыбкой, пожала плечами.
- А, собственно, почему вы решили задать мне столь странный вопрос? Неужели я действительно так нездорово выгляжу?
Лиза спокойно объяснила, что со стороны поведение дамы навело ее на мысль о том, что женщина заблудилась и никак не может найти нужную улицу.
Когда старушка поняла, что общение с Лизой ничем ей не угрожает она позволила себе "расклеиться". Смахивая маленьким, батистовым платочком набухавшие слезы, она рассказала молодой женщине "страшную историю" о своих злоключеньях.
Как и следовало ожидать, ситуация была банальной. Бабушка приехала в гости к своим детям и внукам. И, несмотря на просьбу дочери дождаться ее, решила пройтись по магазинам самостоятельно. В этот город она приехала второй раз в жизни. "У меня очень хорошая память, но они живут на улице с таким сложным названием...", - оправдывалась старушка. Поэтому она подстраховалась, запомнив номер маршрута автобуса, остановка которого располагалась прямо напротив дома ее детей.
Разумеется, она и не предполагала, что так долго загуляется. И спохватилась лишь когда забрезжили ранние, весенние сумерки. Она поняла, что дети скоро вернутся с работы и сойдут с ума в тревоге за нее. Вскочила в первый же автобус, следующий по запомнившемуся ей - "одиннадцатому" номеру маршрута. И вот уже третий час катается на нем, но никак не может узнать свою улицу. Хотя автобусная остановка - всего в двух шагах от коттеджа ее детей.
- Такой яркий домик, малинового цвета, с большими балконами. Не знаете? - в усталых глазах старушки мигнул уголек надежды.
Виновато глядя на Елизавету, в глубине души, она понимала, что ее вопрос звучит довольно глупо, но, как утопающий, который хватается за соломинку, старушка старалась использовать весь арсенал имевшихся у нее сведений на данную тему.
С такими приметами, можно было всю жизнь искать нужный коттедж в городе, который был сплошь и рядом застроен домами такого типа. И это было равносильно поискам из серии "Следователь просит помочь", когда в качестве известных следствию примет преступника предлагается описание: "Среднего роста; темные волосы; правильные черты лица; на теле имеется шрам от аппендицита; на левом плече наколка в виде надписи, сделанной синими чернилами: "Ты украдешь, а я сяду!", под которой теми же чернилами изображен лежащий на животе заяц, с торчащей в его спине рукоядкой от кинжала."
Лиза устыдилась своих легкомысленных ассоциаций и виновато поерзала на кресле, а старушка, почувствовав ее неуверенность, уже не сдерживаясь, откровенно заплакала. И тогда Лиза, мучительно соображавшая, что делать? Вспомнила о том, что старушка упоминала про "одиннадцатый" маршрут автобуса.
Она встрепенулась: - Подождите! Так мимо вашего дома проходит "одиннадцатый" маршрут автобуса?
Старушка стразу же перестала плакать, у нее снова забрезжила надежда и она, с готовностью, быстро, мелко закивала.
Лиза облегченно рассмеялась. В наступивших сумерках пожилая дама перепутала написанные "от руки" цифры, обозначавшие номер маршрута. И вместо "одиннадцатого" три часа бестолково изучала "семнадцатый" маршрут!
Лариса проводила старушку прямо до дома, но несмотря на настойчивое приглашение всего благодарного семейства отужинать с ними, тактично, но наотрез отказалась. Она сослалась на свою - быстро придуманную, голодную семью, которая, якобы, ждала свою маму после трудового дня. На самом деле причина столь категоричного отказа провести вечер в объятьях счастливой, воссоединенной семьи, заключалась в том, что на Лизе были старые - из тех, что женщины иногда надевают "под брюки, на субботник" - капроновые колготки с дырками на пальцах ног. Она позволила себе такое легкомыслие в одежде, поскольку не планировала, даже в случае "нечаянного знакомства" закончить этот вечер в гостях.
С той поры Лиза больше никогда не собиралась в свои "деловые поездки" столь беспечно и одевалась самым тщательным образом.
Другим - спасенным "пришельцем" был мальчик лет пяти. Он сбежал из какого-то частного детского сада и, зная, что люди, у которых нет своего автомобиля, добираются до дома на автобусах - сел в первый, проезжавший мимо, поскольку не понимал в них никакой разницы.
Наметанным взглядом Лиза сразу же обратила на него внимание. Внешний вид ребенка представлял несомненную принадлежность малыша к "параллельному миру".
Мальчик еще не понимал, что потерялся, но кататься на автобусе ему уже явно надоело. Он вздыхал, возился на своем кресле и рассматривал пассажиров. Когда ребенок не вышел с другими людьми на конечной остановке и остался в салоне, Лиза поняла: дите надо спасать.
Она растерянно подумала о том, что с ним будет гораздо сложнее, чем со старушкой, которой она недавно помогла. Та хотя бы знала номер своего маршрута. Но родители малыша, слава Богу оказались благоразумными и предусмотрительными людьми.
Очевидно, зная о самостоятельном характере своего отпрыска, они написали его имя и фамилию, адрес и телефон на внутреннем лацкане курточки, в которую был одет ребенок.
Лиза заметила, что у него мокренький лобик - малыш спарился в автобусе - и расстегнула его куртку. Так - совершено случайно был найден путь к спасенью юного "пришельца".
На этот раз она не стала категорично отказываться от просьбы родителей мальчика: "хотя бы" выпить с ними чашечку кофе. Единственное, она опасалась, что они станут - в благодарность за спасение ребенка - предлагать ей деньги. Лизу заранее ужасно смущала предстоящая "сцена вознаграждения" и она изо всех сил старалась своим поведением произвести на них впечатление интеллигентной, самодостаточной женщины из "их круга". Она не была абсолютно уверена в том, что ей это удалось, но родители "спасенного" малыша, тем не менее, оценили ее старания, а может быть - внешний вид. В данном случае для Лизы - это было не принципиально важно. Главное, что ей постеснялись предлагать ей деньги. Заверив Лизу в своей вечной признательности, они расстались чуть ли не по-родственному. Лиза была очень довольна собой и с тех пор все время старалась вести себя так же благородно, как в гостях у родителей мальчика.
Коллеги по работе замечали странные для них перемены в образе, стиле общения и поведения Елизаветы. Но, поскольку она всегда была человеком малообщительным и ни с кем из них особо близко не дружила, Лиза являлась в большом - в основном, женском - больничном коллективе не более, чем малозаметной, "тихой" и исполнительной медсестрой. Про таких, как она говорят: "сама у себя на уме". Невозможно дать более точное, чем это - народное определение, исходя из которого следует сделать вывод о том, что личная жизнь Лизы, равно как перемены в ней или в поведении женщины - никого особенно не интересовали и не затрагивали. Но она отнюдь не чувствовала себя одинокой после того, как у нее появился этот новый, интересный мир ее фантазий и забот, где Лиза могла мечтать, не боясь быть осмеянной  окружающими. Потому что они были случайны, как и все в этом тесном  и бескрайнем мире обычного для всех, кроме нее, автобуса, в котором она, с детской наивностью, представляла себя "королевой", ехавшей на встречу со своей судьбой, ожидавшей ее на любой остановке.
Она больше не тяготилась ожиданьем. Лиза верила в то, что его разделял с ней  тот, кого она еще не знала и даже не представляла себе. Но в то же время была абсолютно уверена в том, что его ожидание этой встречи столь же искренне и полно надежды. И поэтому судьба непременно должна была соединить эти - стремившиеся друг к другу души.
Вечерне поездки действительно очень изменили женщину. Получалось так, что она - не имевшая других развлечений - каждый вечер выходила из дома и, дождавшись автобуса - погружалась в свой мир, в котором было столько сюрпризов! Те пассажиры автобуса, которые регулярно ездили по его маршруту, визуально уже были ей знакомы. Некоторые - приветливо кивали женщине, с другими она обменивалась улыбками. Эти и многие другие люди, заполнявшие салон - в  фантазиях Елизаветы - представляли собой, буквально - "салонное" общество, в котором она вращалась почти каждый вечер.
Она подкрасила волосы. Стала регулярно делать всевозможные прически и маникюр. Пополнила свой гардероб. Но самым значительным и приятным событием последнего времени стало для Лизы неожиданное открытие: она вдруг заметила, что мужчины, после многолетнего перерыва, опять стали обращать на нее внимание и даже иногда оборачиваться ей вслед. Впервые поймав на себе первый - явно заинтересованный, мужской взгляд, Лиза сначала испугалась, что у нее что-то не в порядке с гардеробом. И лишь через некоторое время поняла, вернее вспомнила - что имеет виду мужчина и чего он хочет, проявляя подобное внимание к женщине? Она ужасно смутилась и, покраснев - в панике - чуть было не выскочила из автобуса. Но, благо - до следующей остановки ей хватило времени взять себя в руки и, осмыслив ситуацию - расслабиться, со смехом вспоминая свой глупый испуг и замешательство. Теперь она - с удовольствием ощущала себя привлекательной женщиной. И зачастую наслаждалась этим - новым для нее, приятным чувством, которое вызывали в ее душе заинтересованные мужские взгляды.
И надо же такому случиться - именно по "закону подлости" - что совсем не удивительно для нашей непредсказуемой жизни, Лиза встретила Валерия отнюдь не в том "парадно-выгребном виде", в котором она обычно "выходила в общество".
Сегодня она решила сделать перерыв в ее "светском" графике "дежурства по автобусу". И после работы Лиза напрямик отправилась в гости к своим родителям. Пожалуй это были единственные люди на всем белом свете, которых действительно мог слишком удивить и заинтересовать изменившийся внешний, а так же внутренний образ их дочери. А Лиза слишком устала для того, чтобы знакомить их с ним и объяснять свои метаморфозы. Поэтому она оделась "по старинке", с улыбкой глядя на вещи, которые она носила столько лет, лишь теперь понимая насколько они унылы и заурядны. Единственная вещь, которую она захватила из своего "нового мира" была сумочка, которую она сменила в числе самых первых вещей. Старый же свой ридикюль "бабского" вида и кладбищенского цвета - который был удобен, исключительно, тем, что в нем свободно мог разместиться вертикально поставленный зонтик и килограмм картошки - она выбросила без всякого сожаленья. Понимая как нелепо выглядит эта сумочка относительно всего ее внешнего вида, она уже махнула рукой на столь вопиющее несоответствие вещей, которое мог оценить разве, что бдительный милиционер. В этот вечер больше ни на чье внимание она не претендовала.
И вот, возвращаясь от родителей, она увидела мужчину, о встрече с которым мечтала всю свою жизнь! А он - вопреки ожиданиям, но абсолютно естественно не обратил на нее никакого внимания. Пейзажи и бытовые сценки за окном автобуса интересовали его гораздо больше, чем все, что происходило вокруг. Мужчина не взглянул в сторону Лизы даже, когда - не чуя своих ног, которые вдруг стали "ватными" - она подошла к нему и, с грохочущим сердцем, присела рядом.
И вот она могла торжествовать победу! Такая долгожданная, она обрушилась на Лизу, застав ее врасплох и женщина просто не верила своему счастью. Неужели завтра она снова увидится с Валерием? Конечно! Ведь он назначил Лизе встречу возле ее дома на семь тридцать. Господи! В половину восьмого завтрашнего утра. Кто же еще может похвастаться таким ранним свиданьем? Если бы она кому-нибудь об этом рассказала, ее бы все подняли на смех! Нет. В ее мире никогда не будет посторонних с грязными мыслями и липкими руками.
"Все только начинается", - вспомнила она слова Александра Любимова - девиз программы "Взгляд". Александр произносит эту фразу в конце своей программы уже который год - все только начиная что-то. Хотя, логичнее было бы уже продолжать то, что когда-то началось.
Лиза решительно сняла с ноги сапог и, обратившись к зеркалу, глядя в свои глаза, мысленно пообещала, что ее начало, которое, как у передачи "Взгляд" надолго затянулось - во что б это ни встало будет иметь и продолжение, и результат.
- Все только начинается, - сказала Лиза и, улыбнувшись, подмигнула отражению, которое уверено кивнуло ей в ответ.