Башенка вин

1 .

как незаметно приходит всё в соответствие с неведомым до поры до времени порядком. И даже такое приземлённое явление как похмелье есть результат заложенной априорно в алкогольной эйфории вредоносности.

Лёгкое, искрящееся на ветру беседы стекловидное тельце белого вина вызывает мягкость и искренность в мыслях. Слегка терпкий вкус и запах дешёвого белого вина обращают меня в свою веру.

Эта сладковатая и прозрачная вина напоминает о себе почти постоянно. Как ослаблен я своим же недолюбием себя, недоверием и неверием себе. Трудно говорить о лёгком вине если надо говорить и  подразумевать под этим вину перед собой.

Есть ли во мне сдвоенность (или раздвоенность) сущности (личности)? Есть ли эго  и супер-эго , которые, может быть, конфликтуют между собой? А может, есть альтер-эго ? Оно не моё, оно чьё-то, кого не видно и не слышно, может того, кого называю я неведомым?

Пьяным вечером, когда лёгкий белый туман окутал разум и такая же лёгкая белая вина перед самим собой утихомирилась – пора спать:

Померкло счастье,
Прохрипев: «до завтра»
Убит фонарь –
Пора темнеть.

1 . 1 .

возвращаясь домой по перманентным песочным задворкам, мешая песок ногами и ловя волосами взвивающуюся пыль я наблюдал некий пожар. То ли гаражи горели, то ли помойка, то ли в глазах проснулись огоньки и зацарапали теплом по глазным колбочкам, в которых распознаётся огненный цвет.

На ближайшей помойке расцвели огненные лепестки – всё  разрастаясь, они двигались к покосившимся туалетам. Небольшой человечек мельтешил в глазах, размахивая транспарантиком: ЭДВАЙЗОР -2. Ничего не поняв, я вытряхнул его из глаз и вошёл в дом, где жили некрупные мои сёстры. Проходя несколько ступенек до двери я пытался вспомнить, где же я раньше видел этого человечка.

1 . 2 .

Было жаркое лето. Была Роща вдоль пригорка. Я сидел и пил воду из фляжки. Мягкая зелёная трава шелковисто размазывалась под локтем, на который я опёрся, чтобы прилечь.

- ЧЕГО РАЗВАЛИЛСЯ?! – громкий сиплый шорох раздался откуда-то сверху. Я огляделся, и, никого не заметив над головой, молча продолжал пить белое вино.
- ЧЕГО ТЫ?! ОГЛОХ ЧТО ЛИ?! СОВЕТУЮ ТЕБЕ ОБРАТИТЬ НА МЕНЯ ВНИМАНИЕ! – шорох молотком упал мне на голову и почти размозжил её. Перед глазами встал образ полужелеобразного человечка.
- Ты кто? – мой голос сам, непроизвольно полетел к этому существу.
- СОВЕТЧИК! ЭДВАЙЗОР!
- Ну ты, ну ты, какой шустрый… чего советуешь?
- СОВЕТУЮ, КАК ПОБЕДИТЬ СЕБЯ!
- А зачем, я себе такой нравлюсь.
- НЕПРАВДА, Я ЖЕ ЗНАЮ! Я ЖЕ РОЩЕВДАЛЬПРИГОРЕЦ!
- Кто-кто?
- РОЩЕВДАЛЬПРИГОРЕЦ!
- А почему В ДАЛЬ? Может ВДОЛЬ – ведь здесь – роща вдоль пригорка?
- ВДАЛЬ!
Жаркое лето окончилось, я послушался ЭДВАЙЗОР’а.

2 .

в  месте, где вечно сидят бабки и продают всякую всячину – семечки, орешки, газеты.

Я иду прямо на одну из продавщиц – молодое её лицо покалечено глупым выражением – она к тому же ещё и косоглаза. Руки её лежат на животе, голова откинута назад, ноги вытянуты… и тут я ещё раз смотрю в её глаза – косые карие, будто неживые, они направлены в одну точку, а глупое, чуть заострённое выражение её лица застыло в глубочайшем отрешении. «Вот оно – полная инфиниция!» – мысль летит через туман полусна, охватившего меня с самого утра. Мы молчим (как мне кажется) – она не смотрит на меня, я же  - напротив, жадно вгрызаюсь в её инфиницию. Семечки перед ней и газетки заброшенно шепчутся. Она достаёт из-за пазухи маленькую баночку, в каких сдают анализы и пьют чай в столовых. В этой баночке полной какой-то коричневатой жидкостью отражаюсь я. Я беру и ухожу. Я смотрю на дарёную баночку и вспоминаю продавщицу-могильщицу:

Распустила косы,
Заприветилась.
Из предзакатных роз
Взошла в земле.

2 . 1 .

во сне я понял что со мной произошло.
Это было свечное вино. Она мне не сказала, почему оно так называется.Я понял, что вино сделано из вереска – его горький вкус на языке и жжение в желудке.

Вереск – слово похожее на треск свечи от неожиданно горячего огня. Поэтому-то вино и называется свечным.
Вина моя свечная освящена и освещена моими страданиями. Она горька и невыносима по утрам и туманна, как пьяный сон в остальное время суток. Я вспоминаю Её – я называл её так, с большой буквы почти два года. Она выходит замуж. В чём-то я виноват, вино бурым вереском обжигает сердце и затуманивает взгляд.

2 . 2 .

недавно я встречал свою хорошую подружку, которую мог бы называть сестрёнкой. Да, именно сестрёнкой – тело, небольшое и аккуратное, глаза как маленькие тарелочки, красивое лицо, вдохновлённое принадлежностью НЕ к этому миру и самое главное – маленький и тёплый дух осторожности и инфантильности.

Она висела рядом со мной. Её живот, наполненный жидким воздухом, дарующим жизнь, поднимал её над землёй сантиметров на 10-15. Было видно, что она ещё не привыкла к этому своему новому состоянию – её руки осторожно совершали «плавательные» движения, а тело иногда не слушалось и разворачивалось или кособочилось. Я понимал её состояние и молча наблюдал за её мытарствами, сдобренными робкой улыбкой.

Парк теплел с каждой минутой – или мне становилось теплее – или я умирал? Но я жив, и где-то неблизко (хотя ехать туда около 40 минут) витает, а более висит в весеннем воздухе неудавшаяся сестрёнка.

Раньше казалось, что мне будет тяжело воспринимать её в состоянии жидкой, цвета крови воздушности из-за понимания механизма и представления инструмента посредством которых она вошла в это состояние. Но её вид, её непонятное тепло – с первого раза сразило меня… но второго раза не будет.

2 . 3 .

утром, с лёгкого похмелья от ночного свечного вина мне не хочется вставать. Та, теперь уже точно женщина, выходит замуж. Равнодушие, его функция, функция равнодушия от свечного вкуса во рту не работает. В мыслях рисуются больные картинки её глаз, волос и голоса, совмещённые с мужским инструментом плотской любви. Она наверное отдаёт себя своему любимому с радостью… а я пью свою вину и пытаюсь уйти от реальности, погрузивши свой разум в липкий дневной сон.

Вереска я не видел. Может видел, но не знал, что наблюдаю этот хрустящий, трескучий кустарник. Я почти уверен, что это кустарник. А как же иначе – ветви физически чувствуются в баночке с вином (виной), веточки кустарника.
Свечное вино освечает мои мысли и тёмный ночной покров любви её к своему любимому. Ну неужели это происходит между ними?

2 . 4 .

небольшой и гаденький человечек стоял и чистил пальцем заляпанный серый пиджак. Сопля, вырвавшаяся из него и высохшая на неподходящем месте оставила на пиджаке бледное сухое пятно. Человечек заметил мой открытый глаз и широко улыбнулся:

- ПОЗДНО, ПОЗДНО глазки то закрывать! Я видел, что ты НЕ СПИШЬ!
- Ну и что… Отстань пожалуйста.
- Я то отстану, а ОНА то НЕТ!
- Я справлюсь, это моё дело…
- А Я – это же ТЫ, только умнее!! – человечек на последнем слове открыл рот, сморщился и выстрелил на серый пиджак очередную соплю. Стал очищать одежду.
- Что ты мне хочешь сказать, ЭДВАЙЗОР хренов?! – я встал и одевался, наблюдая гадкое зрелище, происходившее на моей подушке.
- ЭДВАЙЗОР 4, не забывай. А хочу сказать тебе… - глазки ЭДВАЙЗОР’а, и без того маленькие даже для его немощного тела сузились и только микроскоп мог бы открыть мне его жестокий взгляд – ГДЕ БУТЫЛЬ? – вкрадчиво, не по ЭДВАЙЗОРски, но прямо спросил он.
- Какая такая бутыль? – я направился в ванную.
- С вином, СВЕЧНЫМ вином! – ЭДВАЙЗОР стоял на унитазе в моей хрущевской ванной комнате.
- Нигде – я приподнял крышку унитаза, уронив ЭДВАЙЗОР’а на пол и молча помочился.
- Отдай! Тебе будет ЛУЧШЕ! – меня вдруг охватила ярость (может, он помешал мне доделать ответственное дело – промочил руки) и я… наступил на ЭДВАЙЗОР’а.
Весь вечер отскабливал четвёртого ЭДВАЙЗОР’а  от тапочка.

2 . 5 .

кто знает, может и вправду, мне станет легче, забудь я обо всём, отдав СВОИ – вино и вину куда-то в бездну, откуда летят все дьявольские советы? Свадьба будет меньше, чем через неделю – я чуть сдавлен у горла, наверное ощущением странности своего положения.

Может я и позабыл её в самом деле, может и нужна она мне только для заполнения пустого сердца, но вина больно бьёт. Заставляет меня придумывать (возможно придумывать) свою несчастную любовь, а иначе вина становится ещё явственней для меня и сильнее.

Баночка пуста, но вино присутствует, раздражая своим вересковым запахом.

3 .

что самое странное, вино непонятного вкуса и консистенции, которое иногда само (!) вливается в мою глотку, похоже на мягкую траву. Чем? Неизвестно наверное даже той самой мягкой траве – она глупа вообще-то и многородна, и многоразумна, но все разумы от каждой тонкой травинки не сливаются, а все вместе остаются на том же «интеллектуальном» уровне. Ну понятно, похожа вина на мягкую траву, а ещё на невозможное ощущение материнской утробы.
Я чувствую и пью вино перед родными.

3 . 1 .

я увидел его случайно, на улице. Следовал за ним, петляя между киосками и площадями. В его затылке застыла тоска, тоска по пониманию и любви, может, такая же сильная как и у меня.

«переспать с ним?» – мысль бешено врывается в воспалённый разум и тут же откатывает… Разум отрицает саму возможность такой любви для меня. Я же просто не смогу этого сделать - станет плохо.
Он вдруг остановился, обернулся и улыбнулся мне жеманно причёсанной улыбочкой. Меня чуть не вырвало и я, развернувшись, быстро топал к трамвайной остановке: «домой, только домой».

Я не против них, я против себя с ними. Это не очень большое отличие, впрочем. Тут никакой вины нет, только вино – обыкновенное – пьяное и терпкое.
Мечта моя не увязывается с реальностью, только смерть может приблизить меня к ней. Я просто молча представляю:

Я представлял густую россыпь
Создавших косу волосков
И чьё-то тело, вдетое вопросом
В тугую очерёдность слов
В ветвях, что прорезинены печалью,
Так трогательно плакавших во сне,
Мне представлялась чья-то талия
В лазурно-синем пояске.

 3 . 2 .

вино перед родными не горько, не сладко. Оно вообще не понятно мне. Инфантильные причины. Слабость и неверие в будущность. В детстве я постоянно чувствовал какую-то, хоть маленькую, но вину перед родителями. Я пытался своими маленькими руками, маленькой душой справиться с нею, а может и искупить её. Это привязывало, как ни странно меня к моим родителям крепче и мне доставалось тепло их недоумения. Они НЕДОУМЕВАЛИ, как я виноват перед ними…
Сегодня я хочу вернуть их тепло. Это подсознательное и необычное вино. Поэтому я ощущаю какую-то более чувствительную вину. Наверное я пьян.

4 .
ЭДВАЙЗОР 3 влетел в форточку и уселся рядом с моей рукой. Я не спал и сразу разглядел на спине ЭДВАЙЗОР’а табличку: «НЕ СПЕШИ СПЕШИТЬ!». Весь день прошёл в советах. Советы облепили меня с головы до ног, его нудный голос гнусавил шепелявил, давил и сипел – я устал.

Все мои вины скопились в одном воздухе и витали вокруг моей головы; ЭДВАЙЗОР  3 улетел сам.

2 . 6 .

О, эта хрупкая вина
Сквозь сломанные веки
От преломления стекла
Легла на совестные плечи
Вослед худеющей луне
От горькосладостных мгновений
Ушло вином в небытие
Моё любовное сомненье.

Свечное… свечное… с вечное вино… свечным вином я утолял свою жажду, но ещё больше чувствовал себя виноватым… с вечным вином я… ВЕРЕСК и ВЕЧНОСТЬ – совместимы ли они? – не уверен. Как там у…? – «ушло вином в небытие моё любовное сомненье».

Я попытался назавтра найти продавщицу-могильщицу, но она осталась во вчера и оттуда не придёт.

1 . 3 .

многие думали, но не говорили, многие решали для себя, но не решались…

Белого вина – дешёвого и не очень – завались во всех круглосуточных «торговых павильонах» – так часто охватывает меня эта лёгкая, полупрозрачная, ароматная вина.

Недавно я открыл для себя Придуманную книгу. Её обложка была очень тяжела, а на титуле значилось:

СОВЕРШЕНСТВО ЭГОИСТА

После этого я закрыл книгу. Она с тех пор стоит на моей полке Придуманных книг и даже не просится в руки.
Я теперь знаю – выжить – значит эгоизировать. Эгоизировать всегда и везде, открыто и честно любить себя – я буду совершенен. Если же открытое эгоизирование может повредить мне, моему эго (глупо звучит конечно, но бывает) – существует ТИШАЙШИЙ ЭГОИЗМ – он растворяется в моих движениях, взглядах, мыслях, врастает в моё тело горлышком от бутылки с ароматом дешёвого (утончённого) белого вина.
Тут я остановлюсь – и скажу / почему Придуманная книга пылится на полке / она не совсем / соответствует моему миропониманию / знать и понимать / не значит принимать / а – я не принял эту теорию. Придуманная книга пылится на полке, а вино, соблазняя меня своим стекловидным телом, презрительно смотрит на неудавшуюся реликвию (религию) и даже посмеивается. Вина вызывает во мне ответную улыбку. Я думал, но не говорил, я решал.

3 . 3 .

на холодильнике высохшая, из Нового года, корка лимона. Я слышал, что изготовляют вино из цедры – корки цитрусовых.
Вина в моём сердце, утихая и разрастаясь вновь, напоминает меланхолическому языку горький вкус цедры. Язык, когда-то посещавший волшебные полости любви, теперь будто бы воздерживался (хотя воздерживаюсь на самом деле я). Сделаю уточнение – полости… даже не волшебные, а скользкие и горячие, не отталкивали и не вызывали отвращения только из-за внутреннего пыла, стоявшего во мне. Сегодня я «отдыхаю».
Цедра – слово, похожее на треск скорлупы яичной – может быть скрывающей эго человека. Цедровое вино размывает мою стойкую волю. И МЕЛАНКОЛИА РЕГНАТ  - враг из неотложки поставил такой неутешительный диагноз и потребовал немедленной госпитализации. Я, точнее мне показалось, что это не враг вовсе, а (страшно подумать даже) ЭДВАЙЗОР там какой-нибудь 5 или 6 или Н . Пришлось вырываться из неотложкой кареты и бежать.

Цедровая вина, вина перед родными горька на вкус, но легка – нужно просто любить их, и вино утекает холодной струёй. Утекает в бесследное. Новый Год я встретил с родными – было много цитрусовых и улыбок… Счастливая ночь.

4 . 1 .

искрящееся вино – белое и ароматное заставляет мой дух быть искреннее. Искренное вино белеет пятном на столе – главное – не  пролить (не излить свою вину кому-нибудь) на клеёнку или на пол (близкому или малознакомому, но приятному человеку).

В Роще в Даль пригорка я не был уже давно, с того самого (влюблённого) лета. Сейчас на улице весна, а в Роще в Даль пригорка – глубокая осень (надо вроде бы проснуться, а я сплю). ЭДВАЙЗОРы подобно птицам с серыми пиджачными крыльями летят, тяжело вздыхая и подсказывая друг другу, как лучше махать рукавами. По-моему, они могли бы и не махать – они не птицы – всей их мышечной массы не хватило бы чтоб удержаться в воздухе – кто-то невидимый (неведомый) несёт их в Даль и Роща вдоль пригорка (бывшая Рощей в Даль пригорка) приходит на смену старой Роще. Даль ушла в Даль, оставив после банальную вдоль. Теперь я посещаю только Рощу вдоль пригорка, горько вспоминая, хотя горечь сладкая и мягкая, вспоминая восхитительную Рощу в Даль…

Мне так захотелось позвать какого-нибудь ЭДВАЙЗОРа, чтобы он посоветовал мне как взлететь. Уж если бы я летел, я не растрачивался  на бесполезные махи, я смотрел вниз, на землю и злорадствовал – её мелкие дрязги, все её тела, все её мельтешения – не стоят моего полёта. Но… ЭДВАЙЗОР, который было начал опускаться на мой мысленный зов, оказалось был ещё слишком мал и не умел толком летать – двое более старших ЭДВАЙЗОРов подхватили его под серые пиджачные подмышки и взмыли, догоняя улетающую стаю.
Вино белое и шорох опавших листьев в Роще вдоль пригорка, вина, эго и супер-эго… я, окончательно запутавшись, бреду в реальность, не выбирая путей и не ища ориентиров – я сплю, хотя за окном бурно растёт весна.

4 . 2 .

голод и жажда – нет у меня того вина, свечного, верескового:

Ох, не узнал тебя –
Вся в волосах ты с просинью
Грязна одежда –
Ткани – городской асфальт
Ну почему же ты
Ко мне не бросишься?
Я ведь тебя
Когда-то целовал

Узнал её (бывшую), но не окликнул, не побежал за ней, а только задумчиво пожимал плечами, шёл по своим делам. Шёл – ведь не чувствовал я вина, горького и терпкого верескового вкуса свечной вины. Лишь придя домой я понял, почему я так неспокоен, но было уже поздно окликать, бежать за ней. В холодильнике прямо на глазах возникла баночка (для анализов) со свечной виной. «Оставлю на утро» – по обыкновению мысль прошагала в мозгу.

5 .

всё вина и вины опускаются занавесами на глаза – так театральны страдания и боли – и даже реальность уподобляется театральным сценариям, сочинённым кем-то неведомым, хотя мои поправки весьма значительны (в антрактах / антрепризах).

Вина льются тонкими струйками, вдеваясь в слабое, но живое тело. Вина перед собой, перед всеми и перед – давит и заставляет мучиться. Я выращиваю в весенних песках вереск, на котором растёт цитрусовая цедра, почти такая же, как на Новогоднем холодильнике, почти такая же лёгкая, как лежать на мягкой траве в Роще в Даль пригорка, стирать пыль, но не открывать Придуманную книгу…