Охота на оборотня

Деревня походила на все прочие деревни, виденные им в этих краях. Два десятка маленьких каменных домишек, крытых дерном, плотно обступали дорогу, которая в этом месте становилась пошире.
Проехав по темной дороге мимо домов, сопровождаемый непрерывным собачьим лаем, он остановился возле старого, намертво вросшего в промерзлую землю трактира с почерневшей от времени вывеской. Это было самое большое строение в деревне. Судя по его виду можно было с уверенностью сказать, что за всю свою историю оно ни разу не ремонтировалось. Всадник спешился и повёл коня вглубь темного двора к коновязи. Привязав его и насыпав в кормушку овса из сумки, приезжий оглянулся по сторонам. Вдали виднелись горы. Всадник знал, что  за ними лежал промерзший на десять локтей океан, над которым клубились сизо-серые тучи. И не верилось, что где-то на юге воды свободны от льда, что сияет над ними солнце, что у самого горизонта встречаются они с теплым песком, и шепчут ему свою бесконечную песню.
В трактире было на удивление людно. Десятка полтора человек сидело за грубо сколоченными столами.  Все они были местными жителями. Дюжие служки в серых суконных фартуках разносили подносы со множеством плошек, заполненных какой-то подозрительной похлёбкой.
Всадник устало обвёл взглядом сидевших. Нет, явно ничего опасного в этом трактире, равно как и во всех подобных заведениях, стоявших вдоль этой дороги, не было. Сев на свободное место, он заказал себе ужин и прислушался к разговору.
Дело шло к полуночи. И разговоры поневоле крутились вокруг одного- когда же поймают волка, уничтожавшего скотину на десять лиг в округе. Ходили слухи, что те, кто встречались с ним на безлюдной дороге, уже никому не могли об этом рассказать. Крестьяне разных деревень уже несколько раз пытались устроить  этому зверю ловушку, но он, как заговоренный, каждый раз уходил. И постепенно все разговоры  вначале шепотом, потом громче, сводились к тому, что волк этот явно не простой зверь, а оборотень.
На незнакомца местные поглядывали с опаской: поношенная, но дорогая одежда, под которой угадывались очертания меча, была непривычной в этих краях. К всаднику подошёл трактирщик.
-Не желаете ли ещё вина, господин?
Всадник покачал головой, и показал трактирщику на свободное место рядом с собой.
-Присядь, любезный. Расскажи об этом вашем оборотне.
Незнакомец протянул серебряную монету, которая тотчас же утонула в пухлой руке трактирщика.
-А что тут рассказывать, господин. Всё крестьяне болтают. Неделю назад у Рыжего Сеймура, что на окраине живёт, корова пропала. Спустя две ночи у его соседа свинью волки загрызли. А как дошли до нас слухи о чудовище, что в соседних деревнях скотину жрёт, так и
наши только о нём и говорят. А недавно старый Колгирд поехал вечером к дочке, что с мужем за три лиги живёт, да так и недоехал. Весь день мы его искали и ничего. Вот наши и хотят завтра облаву устроить.
Всадник усмехнулся и протянул ещё три монеты.
-Ну что ж, да помогут вам боги, приготовь ка мне комнату на ночь.
Трактирщик угодливо поклонился и отошёл распорядиться.
Незнакомец задумался: ничтожные людишки придумывают себе монстров, чтобы хоть как-то оправдать свой страх перед обыкновенным зверем. Никаких оборотней не существует, это знают все, живущие в чертогах Одина. Разумеется, смертные: все разговоры о том, что в чертоги к Одину попадают только павшие в бою герои- полная чушь. Смертные, но жизненный срок отмерен им гораздо больший, чем живущим на земле. И вся эта идиллия, вечные пиры, для него окончились. Хватило одной глупой ссоры с Одином, чтобы тот, разгневавшись, прогнал его на землю. Теперь придётся уехать отсюда, уплыть за океан, ибо условием его жизни стало вечное изгнание. Он печально вздохнул. Что ж, пора отдохнуть, а завтра вновь дорога.
Всадник встал, допил из кружки кислое вино, бросил на стол пять монет и пошёл вверх по лестнице в свою комнату. Ступеньки жутко скрипели, и сидящие в зале провожали его странными взглядами.
Комната была не из лучших, но для такого трактира вполне подходящей. Он лёг на кровать, не снимая одежды: не хватало ещё провести ночь мучаясь от укусов многочисленных клопов. Меч он положил рядом с собой.
Незнакомец проснулся от нехорошего предчувствия, не открывая глаз, потянулся к мечу, но не нащупал его рукой. Вдруг сверху на него упала сеть, и тишина взорвалась радостными криками.
-Поймали чудовище! Поймали!
Крестьяне, следуя указаниям трактирщика, спеленали его сетью как младенца и потащили на улицу.
"Не может быть ,это какой-то страшный сон!", -незнакомец застонал, увидев, что для него приготовили радушные хозяева: во дворе была сложена огромная куча дров.
-Вы ошибаетесь, я не оборотень!
Крестьяне, радостно что-то восклицая, привязали его к столбу, воткнутому посредине двора и обложенному со всех сторон дровами.
-Конец зверю! Больше он не будет пугать нас, красть наших животных!
Трактирщик подал знак, и двое крестьян с торжествующими усмешками подожгли костёр.
"Смерть оборотню", -закричал один из них, плюнув в избитое лицо незнакомца.
-Один, за что ты так поступаешь со мной?! Да, я перечил тебе, но разве цена настолько велика?!
Незнакомец закричал от нестерпимого жара, поднимавшегося всё выше и выше. Сильный северный ветер, дующий с гор, раздувал костер, играя бликами пламени на лицах столпившихся людей.
Крестьяне радовались и уже представляли  как об их деревне пойдёт слава истребителей страшного оборотня.
Силуэт незнакомца уже не угадывался из-за вздымавшихся выше и выше языков пламени, да и крики его почти утихли.
"Прекрасно, уже через месяц все  забудут об оборотне ,- подумал трактирщик, обнажая в злой усмешке ослепительно белые клыки, -Ну и дурак: думал, что Один прощает дерзость. Да будь ты хоть трижды небожитель, а от него не скроешься. Подумаешь, какой особенный нашёлся, решил, что Одину можно правду в лицо сказать. У Него своя правда, и с нашей правдой она редко совпадает. Так что сиди на небе, дуй пиво, да молчи в тряпочку».
Трактирщик бросил последний взгляд на пылающий огонь, печально усмехнулся и зашёл в дом.