Монастырский хлеб

   Поставив машину на монастырскую стоянку, любезно предоставляемую посетителям, мы потопали к воротам богоугодного заведения. На них висела табличка: "В монастыре не благословляется:..." и дальше шёл список знаков наподобие дорожных. Один из них представлял собой шорты, другой бутылку, третий улыбающийся рот и т.д. Под ними шли пояснения, из которых явствовало, что улыбка означает громкий смех и разговоры. Серёжа пошёл к воротам, и благо, что он сегодня был в длинных брюках, иначе его снова, как вчера, заставили бы обернуться странным чёрным фартуком-юбкой. Это делается, наверное, для того, чтобы монашки не соблазнились на сексуальность мужских волосатых ног. Н, судя по всему, самой сексуальной частью можно назвать колени, так как мужчины в тех же шортах, только прикрывающих эти конфетные серединки ног, проходят беспрепятственно.

   Я же направилась к палатке с надписью "Монастырский хлеб". Было воскресенье и погода стояла жаркая, поэтому очередь в палатку напоминала о столь дорогих сердцу моей бабушки временах. Временах беззаботных и радостных. Временах макулатуры и ЖЗЛ. Временах радио "Маяк", сервизов "Мадонна" и редких смущенных поцелуев на экране.

   Минут через пять моего стоического томления в очереди мимо меня к лесу (а монастырь находится в лесу) решительно прошагал огромный батюшка с чёрной длинной бородой (накладной, как мне показалось) и громовым басом пророкотал кому-то, что отдыхать не время и чтобы те немедленно шли доделывать начатое. несмотря на всю грозность речи (а я бы лично испугалась), её ему пришлось повторить раза три. И наконец за ним из леса потянулись трое неохотно идущих, сморённых жарой подростков. женщина в возрасте, сидевшая в теньке на пенёчке, подобострастно спросила его, кто это. Батюшка довольно пробасил в бороду, что это, мол, его воспитанники и, показывая пальцем на каждого, рассказал кто и сколько уже воспитывается. Подростки заухмылялись, перебросившись фразами и захихикали. Слышны были лишь обрывки. "Воспитай-ка ещё... Воспитатель..." к чему и почему у них возникла подобная реакция, я объяснить не могу, хотя моя воспалённая и вконец испорченная интернетом и Фрейдом фантазия подсовывала кое-какие предположения. Но они были отметены ввиду их тяжеловесности и полной неперевариваемости на таком пекле.

   Когда батюшка с воспитанниками были уже не видны, моё внимание переключилось на бабулечку, стоявшую в очереди впереди меня. У неё на плече сидела жёлто-рыжая бабочка с толстым брюшком и пыталась хоботком пробуравить разноцветный крепдешин бабушкиного платья. Надо сказать, она так упорно это делала, что я даже подумала, что та хочет укусить бабушку и сразу же начала вспоминать не водятся ли в Калужской области ядовитые кусачие бабочки. Но так как я не вспомнила подобных не только в Калуге, но и вовсе, я немного успокоилась, но тем не менее отвернулась.

   Через некоторое время мой взгляд, не найдя вокруг ничего интересного, снова вернулась к бабулечке и я увидела, что бабочка уже слетела с её плеча и села чуть поодаль на подоконник витрины. И тут бабулечка протянула к ней руку. Сделала она это осторожно и так, что бы окружающие подумали, что она просто решила размяться, а уж никак не ловит бабочек, что вероятно уже не принято в столь преклонном возрасте. Но бабочка вспорхнула и уселась чуть дальше от прежнего места.

   Бабулечка же, белая и пухлая, как все добрые бабушки в деревенских сказках, оказалась азартной особой. Пока бабочка совершала свои маневры, бабулечка обмахивалась платком, будто она и не помышляет ни о чём другом, как о жаре и бесконечной очереди. Но стоило бабочке снова сесть, та, повернувшись лицом к палатке, снова предприняла попытку схватить её. Бабочке, наверное, уже надоела эта игра и она улетела уже далеко.

   Раздосадованная бабулечка начала рассматривать булочки и крендельки в витрине, но тут подошла её очередь она, купив шесть булочек с кунжутом, ушла.

   К тому моменту уже и Серёжа вышел из ворот монастыря, таща три пятилитровых бутылки со святой водой, заказанные у него мамой, бабушкой и соседкой. И я, купив свою порцию хлебной святости (которая, надо заметить, оказалась очень вкусной), побрела к машине.