Лучший рай

* * *

Чтобы войти в святилище богини, попасть в её ослепительную, наполненную оригинальными безделушками и ароматами духов, теплотой юности, трепетом воспоминаний жизнь, требовалось только одно, но зато необходимое условие: нужно было её приручить! Конечно, это ограничение распространялось только на половину человечества, причем, половину противоположную и, говорят, сильнейшую.
Как любила она повторять фразу из достаточно глупенькой, но популярной в то время песни одной голосистой и не совсем русской леди: «Нет ещё на свете мужчины, что мог бы меня приручить!» Лебединая песня, конечно. Она запевала её в подходящий момент – а их ей судьба предоставляла немало, да и сама она любила устраивать себе щекотливые ситуации. И эта мысль, каждый раз облачённая в новую форму, давала ей опять-таки возможность, вильнув хвостом, оставив после себя только лёгкий плеск, уплыть против течения – дальше. О, это была божественная рыбка, которую ловили немногие, даже, лучше сказать, избранные ею же субъекты – да и то лишь тогда, когда она сама подставляла свои плавнички. А для этого – нужно было её приручить!
Как ей бывало просто бросить на произвол судьбы существо, которое такими глазами смотрело на её красивую оболочку и, почти не интересуясь, что скрывается под ней, просто «впивалось» в её лицо, волосы, всё тело, застывало от душевной бури, уже разглашало вовсю свою «тайну» – всё по шаблону, одному из тех, которые она уже знала наизусть: вести такие нежные разговоры, комплиментики, цветы, ручки, глазки… А потом – мольба взгляда, ох он, этот взгляд!!! Все они влюбляются одинаково, одной и той же энергией. Флюиды… Одни марионетки!.. Любовь на уровне «ля-ля» и в глазах «хочу». От этих она увиливала сразу.
Была и другая разновидность сильнейших существ – все остальные. С ними она очень любила заводить знакомства, развивать отношения – и иногда их так же быстро обрывать, потому что, если уж и намечалась трещинка, которая бы привела к разрыву, то нужно было постараться непременно разрушить всё и непременно своими руками! Так она время от времени и делала.

* * *
Наталика стала о нем  вспоминать всё реже и реже, вобщем, в обратной пропорциональности к нему. Мысль – энергия, которая не исчезает бесследно, а которая запросто может перейти из одного существа в другое, в его душу, его мозг. Чем чаще она о нем забывала, тем чаще на него находило состояние, которое нельзя объяснить, но, ощутив хоть раз в жизни, трудно забыть. Со стороны оно могло выглядеть по разному, но всегда отдавало одним и тем же настроением какой-то замкнутости и тоски. «Серёга, сколько времени?» - «Не надо, не сейчас…»
Месяц назад, где-то в середине мая, после соревнований по бегу, у него был апогей этого состояния, когда она вызвала в нем сумасшедшее чувство, даже не ревность, а нечто, похожее на электрический стул. Он ждал, что она пробежит свою дистанцию (она бежала сразу же за ним – и он передавал ей эстафету) и что она после этого, конечно же, вернётся туда, где остался он – он уже даже сам пошел ей навстречу. А она – наверное, под действием адреналина – вообще забыла про него!
Она пробежала, отдышалась и увидела знакомого парня – Димку. Он распахнул ей объятья, и (хотя она и разгорячилась, но если минуту назад ей было, так сказать, «мокро и тепло», то теперь ей уже становилось «мокро и холодно»), она пошла ему навстречу. Она не соображала, что делает, эта пробежка как будто оторвала её от жизни, преобразила все её чувства – «Что-то прохладно…» Она смотрела на него так, словно хотела закричать, что сейчас у неё закружится голова и она упадёт без чувств. А он ещё быстрее побежал к ней и сдавил в объятьях. Она смогла прошептать только что-то типа «Ой, слушай, ты такой тёплый…» – и её губы сначала только недоверчиво ощутили поцелуй, потом подчинились, а дальше уже просто всё поплыло куда-то… «Да какая мне разница, зачем… Зато сейчас… Я, наверное, взлетаю – отчего же я не взлетаю?.. Но, кажется, что-то ещё нужно было?.. Кто-то…»
Тут она вспомнила про Серёгу, резко оглянулась назад, отстранилась от Димы. Он стоял неподалёку и курил, глаза у него блестели: «Как успехи? Что-то этот парень не похож на репера.» Она шепнула «Дима, извини меня…» и подошла к Серёге: «Как ты?» Он выбросил сигарету, взял обеими руками её ладонь и прижал к своему сердцу: «Не фига ты тёпленькая. У тебя же щёки горят. Не простудишься? Я-то?.. Да лучше всех.»

Не плачь на снегу
Где ветер и тишь
Я  жить не могу
Когда ты кричишь...

Не стой на пути
Не бейся об лёд
Мне нужно идти
Как время идёт

Лишь рифмы со мной
Да ветер и снег
Оправдан звездой
Мой лёгкий побег

Не радуйся впредь
За каждый звонок
Ты должен уметь
Читать между строк

* * *

Одиннадцатый класс, «Последний звонок» и экзамены! Наталика не любила алгебру, геометрию и другие точные науки. Скоро, скоро уже выпускной, а в глазах – пустота цифр! Она училась достаточно усердно и уже сдала на «пять» сочинение, информатику и французский, и на «четыре» алгебру. Следующий экзамен – по русскому, 15-го июня. Оставалась примерно неделя, но она уже не делала ничего, она знала, что всё получится само собой, она даже заранее знала, что получит «пять»!
Вновь предаваясь праздности, Наталика упала на постель с альбомом фотографий и быстро-быстро перелистывала его, почти не рассматривая, так, словно ей срочно надо было что-то найти, чтобы какое-то событие – воскресить в памяти. «Ах, моя вторая любовь! Девятый класс, помню… А первой здесь нет, у меня же была всего одна фотография, так я её разорвала… А зачем?» Она подняла вверх глаза и уставилась в стену, как будто увидела там его лицо. «Зря, конечно. На конференции, день рожденья, подарок… Ой, Маринка такая смешная… А эта всё ест… Ой, Танюшка!.. О, а вот это уже символично» - она наткнулась на фотографию с Серёгой, точнее, почти без него. Они были вместе на одном из капустников этой весной, и Танька их сфотографировала – Наталика получилась как обычно хорошо, только видно было, что она очень пьяная, а он был еле заметен в темноте, хотя и был к ней очень близко, но его почти не было видно. «Вспышка на него не срабатывает!» Наталика взяла ручку и в уголке фотографии нервно, но аккуратно подписала: «Я с привидением». Она задумалась. «Последний раз я видела его на экзамене, как-то он изменился, даже в худшую сторону, и пропасть между нами всё больше. Это я, конечно, виновата, я же это устроила. Да ну и фиг с ним. Чем хуже, тем лучше?..»
Вдруг телефон заставил её невольно вздрогнуть, прервав её размышления.
- Алло…
- Здравствуй, Ната!
- Серёжка? Сердце океана!? С Луны свалился!
-  Да, да. С весны не общались – а узнала! Как жизнь? Учишься?
- Да, учусь, пытаюсь… Хотя нет, не учусь!
- Наташка, ты мне нужна как солистка в 25-ю на выпускной.
- А петь что?
- Селин Дион, да мы уже всё сделали.
- Андрей на басу играет?
-   Да, а ещё Тёма и Саня из 130-й, ну, наверное, Настя – на флейте. Ла-ла-ла-а-а…Ла-ла-ла-ла-а-а… Да, бедный Ди Каприо. Короче, главное – это ты!   
- Ой, да, да, да, я – это главное! Я! Я!!!
-   Тогда, когда мы с клубом в поход ходили и ты пела, я же тебе сказал, что будешь петь! Ты всё «экзамены, экзамены», а сама ничего уже и не делаешь! Хоккей?
Этого разговора она даже и не ожидала. Они договорились,
что Наталика должна будет порепетировать раз пять вместе с группой - до выпускного, чтобы не было никаких неожиданностей. Импровизация могла быть как потрясающей, так и ужасной – и на такой риск идти было, мягко говоря, опасно, так что репетировать было всё же необходимо. Наталика, хоть и всегда считала, что лучше всего у неё всё получается первый раз, без подготовки, экспромтом, на одном лишь чувстве и везении - как любила она говорить, «Первый блин не комом, это я гарантирую», наперекор старой русской пословице – всё-таки согласилась, отнесясь к этой Серёжкиной затее сделать из неё звезду с изрядной долей самоиронии, не более, чем как к развлечению.
- Все от тебя затащатся.
- ОK!

* * *
Начались репетиции, одна за другой, каждая веселей предыдущей. Ещё полгода назад Серёжка бегал за ней, влюбился сильно и, кстати, с первого взгляла. На первой их встрече в клубе он написал ей на листке бумаги, прикреплённом к спине, следующую фразу: «Солнышко! Когда я тебя увидел… Ну, ты веришь в любовь с первого взгляда? Настоящую, безвозмездную?.. Я верю!» Наталика была немного раздражена такой атакой и испугалась ещё больше, когда оказалось, что он живёт с ней на одной улице, всего лишь через два дома, и ей тогда очень не понравилось, что, наверное, они вместе будут возвращаться из Верхней зоны домой. А потом эта фраза  «Я, конечно, могу тебе признаться…», которую он произнёс на остановке, заставила её отвернуться. А потом в автобусе – «Как прекрасно вот так вот рядом с тобой молчать…» И цветы ей он потом подарил, а она после этого ушла без него из клуба, возвращалась домой одна, а цветы отдала вместо двух рублей водителю маршрутки – снова история. «Скажите, а у Вас есть жена? Очень хорошо. Да, да, знаю, но всё-таки, несмотря ни на что, я трезвая. Так вот, скажите, а что вы ей подарили на 8-е марта? … Как, а цветы? Не дарили??? Да вы что!..» Водитель был обескуражен, но подарок принял без комментариев.
Сейчас у Серёжки появилась девочка, и все уже это знали, все забавлялись от одного её вида и имени. «Лиза! Ах, такая серая мышка, которую он приводил в Пиццу.» Такое милое существо, такое светлое, святая простота! Она ещё такой ребёнок…
Андрей смеялся над ним: «И что это у него за страсть к маленьким девочкам?» Да ведь и сам он, как Наталика спустя год узнала от него самого, тогда, в возрасте почти 22-х лет, был таким же «маленьким мальчиком». Он занимался самообманом, превращая своё влечение самца к самке – в чистую, светлую любовь к такому ангелу! Спустя недельки две от божьего одуванчика не осталось и следа – «Проснулась ночью девочка… Такая неприступная…» – но тогда же он лелеял в ней невинность. Хотя уже тогда через каждые  десять минут они не могли не поцеловаться (в этот момент она напоминала Наталике провинциалку - из самой глухой деревни), а он уже раза три после этого громко спрашивал: «Наташа, а ты с кем будешь целоваться?», на что Наталика, не задумываясь, отвечала сразу же: «Уж я найду, с кем» или «Ну, если Андрей подойдёт поближе…», или сквозь зубы мямлила, что переходный возраст у неё, слава богу, уже давно прошёл.

* * *
Репетиции проходили хорошо, весело. «Не учите меня петь!» Саня любил её доводить: «Да ты не возбуждайся так сильно, сердце океана, ты такая, ну, такая… My heart will go on… Я типа подохну, а ты будешь продолжать… Не зажимайся, продолжай…» Он бесил её лишь с той, по его словам, целью, чтобы она чувствовала песню, а по её догадкам - совсем с другой.
- А почему ты сегодня такая суперкрасивая?
- Я экзамен последний сдала на «пять»!
- А куда, забыл, будешь поступать?
- На филологию.
- Ну, процентов 70, что не поступишь! Хотя бывает…   
Андрею не нравились его подчас циничные замечания в адрес Наталики, за всем этим он не видел ничего, кроме уже хорошо проверенного способа «зацепить девчонку», как он выражался. А Наталика почти не реагировала, лишь изредка она останавливала его какой-нибудь фразой-колкостью. Она, конечно, уже понимала, чего он от неё хочет, но ничего не чувствовала к этому красавчику – она просто видела, что пацану хочется «куда-то себя деть», но она в этом не станет принимать участие. «Возраст у тебя такой, Саня, что ли. Ладно, хватит, бери свои дрова... Играй, гормон!»

* * *
Андрей играл на бас-гитаре, он почти молчал в её присутствии и раскрывался только тогда, когда она сама обращалась к нему с каким-нибудь вопросом, с «улыбкой Джоконды» просила его о чём-нибудь. Он ей в клубе написал один раз: «Более загадочные девушки встречаются крайне редко», а потом сказал ей наедине, что они с Пашей как два математика (Паша заканчивал уже 3-й курс, Андрей – 1-й), так и не смогли её проанализировать, хотя движение в этом направлении кое-какое было, конечно.
Один раз ей Паша даже сказал, что она кукла, и это его первое впечатление, но тут же почему-то извинился; и что с ней достаточно обращаться ласково, вмеру цинично, как с куклой, вещью, собственностью, что она поддастся, и тогда из неё можно будет лепить, как из пластелина, любые фигурки. Он приводил примеры, доказывал. Наталика только пожала плечами – зачем у человека отнимать рождённую «истину», раз он так в неё верит. Всё объяснено, суперобосновано, всё сходится - какой логически правильно построенный спичечный домик! Спорить бесполезно, а когда он дойдёт до истины не в кавычках и сам, то ему скорее всего станет немного не по себе от того, что он говорил и думал о ней ещё неделю назад. Она вызывала это такой странной, непонятной и даже «ненормальной» реакцией, когда вместо защиты или даже просто ответа она улыбалась глазами и говорила: «Я тебя поняла.» И в такие моменты даже Паша, IQ которого поражал воображение, столбенел и трясся – то ли от раздражения, то ли от восторга, что, впрочем, похоже одно на другое – и говорил: «Да кто я такой, чтобы - тебя понять…»

Она рвалась на небо
Вставала, чуть светает
И думала, что хлеба
Всегда на всех хватает

Она любила Бога
Ходила в церковь часто
Смеялась до порога
И не была несчастна…

Она жила и пела
Любила шум и лето
И всё, чего хотела –
Не потерять всё это…

С улыбкой открывала
Весенним днём оконце
А поутру вставала
И вновь встречала солнце!..

Андрей утверждал, что её понять очень просто, для этого не надо анализировать и строить графики, не надо копаться в её словах и поступках – она сама не отдаёт себе в них отчёта, всё это будет немного полезно для извилин, но, что касается Наталики, запутает ещё больше. Ну, вот и доутверждался.    
-   Вобщем, мы поняли, что ты просто гений, солнце, а всё, что мы с ним там наобъясняли – гроша ломаного не стоит, а нужно совсем немного – это так же гениально и просто…
- Что же нужно, чтобы без проблем всё со мной стало ясно?
-   Ну, Паша сказал, что он тебя и не хочет понимать, потому что боится, что ты этим воспользуешься…
-  Воспользоваться этим я не могу, а может-то он, кстати говоря.
-   Ну, не важно. Вобщем, значит, он этого опасается, а про меня говорит… Э-а-а…
- Что ты уже понял?
- Что я уже понял.
-    Так что же ты сделал, чтобы понять? Что нужно-то? Скажи мне, а то я и сама хочу себя понять. Только ты никому больше не говори, ОК?
- Это уж ты тогда никому не говори…
-   Ну, я-то не скажу, само собой. Так что?
-   Да ничего сложного. Ну, он говорит, что я, вроде, уже понял тебя.
- Так ты сам что ли не знаешь, понял или не понял?
- Знаю…
- Ну и?..
-   Сейчас, я подумаю, как сказать. … Значит, для этого, как мы поняли…
- Опять мы?
-   Да, я… Да, я понял, я вообще просто понял, что я тебя люблю!!!
Андрей пнул ногой дверь и выбежал как ошпаренный из зала. Наталика вздохнула с облегчением. «Интересный способ признавться в любви…»

* * *

19-е июня 1998-го года, выпускной в 25-й школе. Она возмущала всех девушек-выпускниц одним своим видом, а когда оказывалось, что она ещё и поёт! У Наталики кружилась голова от того потока энергии -–и отрицательной в том числе (треть выпускниц были влюблены в Тёму) – который был направлен на неё сегодня. С ней уже перезнакомились половина парней, она устала отвечать всем.
-   Андрей, я не дотяну до дискотеки, у меня же просто голос сядет, и хрен знает что я тогда спою.
-  Успокойся, ты мне напоминаешь Маргариту на балу у Сатаны.
-  Очень остроумно! Хотя остроумно. Ха-ха-ха… А ты – Мастер. А где твой колпачок? Ха-ха-ха-ха…
-  Наташа, успокойся. И хватит позволять с тобой всем заигрывать! А можно я буду говорить, что ты моя девушка?
Наталика бросилась ему на шею и прошептала-прокричала:
-   Маа-маа!!! Андрюха, я же боюсь, что у меня голоса не хватит!!! Уже, кстати, скоро.
-   Серёга, пустырник есть?  Нет? И валерианки нет? А у Пушного никого нет? Точно? Пошли.
- Пошлить нехорошо… А-а-а…
Он взял её за руки, они спустились на 1-й этаж из актового зала, зашли в «музыкалку», Андрей закрылся. Наталика улыбнулась. Он усадил её на диван и сам сел рядом с ней, взяв её за руки.
-   Я тебя понимаю, ты волнуешься, но я тебе точно говорю, что ты споёшь лучше самой Селин Дион, вот увидишь!
- Жалко, что, когда я буду петь, ты будешь за моей спиной.
-   Мы можем сделать так, что я буду стоять мысленно у тебя перед глазами…
- Ты как всегда очень деликатен.
- Я просто влюблён в тебя.
- Считай, что мне уже не нужен пустырник.
Он наклонился и начал целовать её. Наталика отстранилась, улыбнувшись, и обняла его.
- Наташа, сюда никто не войдёт…
-   Я не сомневаюсь, но я не уверена, что это меня успокоит. Точнее, я не думаю, что это нужно именно сейчас и с такой целью.
Он задумался. Она встала, взяла его за руку:
- Пойдём наверх, а то про нас будут шушукаться!
-  Да в этой школе на самом деле одна малышня! Мне начинает казаться, что мы здесь единственные взрослые люди.
- А откуда ты знаешь, взрослая я или нет!?
-    Не знаю! Да я про тебя вообще всё непонятно откуда знаю, я же тебя понял.
- Почувствовал – всё понял!
- Ну да. Там уже, наверное, разгар «еды»
- А-а! Вот что меня успокоит!!!

* * *   
Они поднялись в зал, где «музыкантов» уже звали за стол. Андрей отошёл куда-то, а Наталика пошла с Настей садиться. Вдруг какой-то незнакомый парень остановил её:
-   Девушка…
Настя засмеялась: «Опять!»
- Девушка, можно вас на минутку.
Наталика услышала Тёмин комментарий из зала: «А за минуточку успеешь ли? – Да долго ли умеючи!..» Вспомнила конец шутки – «Умеючи-то как раз долго!» и слегка покраснела.
- Да я вообще-то есть собиралась…
- Девушка, возьмите вот эту розу.
Наталика взяла розу, моментально уколов себе палец, но у неё хватило сил пролепетать «спасибо».
Потом она была уже немного пьяная, всё видела как в тумане. Поздравления, дискотека и, наконец, она поёт!!! Она пела и не соображала, как это у неё получается, как на одном дыхании, она не могла остановиться, она умирала, но не могла замолчать. Она даже  уже не боялась что-то забыть, ошибиться… «Бывает же на свете такое состояние, такой кайф… И каждый раз ведь кажется, что первый раз в жизни он – такой...» А в руке у неё была роза…
Она спела, потом Андрей долго в темноте её обнимал: «Я не хочу тебя отпускать…» Она опять отстранилась от него. Потом она сидела на ударке, на сцене, Саня с Тёмой вели дискотеку, Серёжка немного учил её играть, а потом исчез со своей Лизой! Наверное, на 1-й этаж. Настя сидела рядом.
Вдруг тот же парень поднялся на сцену. Наталика думала о нём всё это время. Она сидела на небольшом возвышении и держала в руках две палочки. Он приблизился, она их уронила, посмотрела на него почему-то испуганно и забрала у Насти розу, которую дала подержать. Потом понюхала её и сказала:
- А я вообще с ней сегодня не расстаюсь. А ты кто?
Он улыбнулся, встал перед ней на колени:
- Меня зовут Роман. А тебя?
- Наташа.
- Хочешь, я тебя провожу? Я не злой.
Настя засмеялась: «Да она уже поняла…»
-   А я сегодня в 162-ю школу ездил. А потом уже сюда поехал.
Голос у него был очень приятный, как и сам он. Наталика говорила с ним уже в коридоре, он сказал, что хочет отвезти её домой:
- Ты ведь моя соседка!
- Как это?
- Ты ведь в 18-м доме живёшь?
- Откуда ты знаешь?
- 25-26, да?
Он уже многое про неё знал. Это была кульминация тот самой сказки, в которой появляется принц на белом коне. Он сказал, что ему нужно отвезти одного пацана из Paradiso, написал ей номер своего пейджера («Ха-ха-ха! Какой крутой мальчик!») Зачем, она так и не поняла. Он уехал. Настя из окна посмотрела, как он вышел и сел в машину, и спросила вкрадчивым голосом: «А твой принц на синей Тайоте ещё вернётся?» Наталика засмеялась: «Да я не знаю..» - и засунула номер пейджера себе в башмак.
- Какая у него машина?
- А это ты мне потом расскажешь!

* * *
Он ворвался в дискотеку как ненормальный (у него вообще всегда все движения были очень резкие) в 4 часа ночи. Наталика с кем-то танцевала и почти забыла про него, а он подождал минуту, когда она подойдёт, но потом сам нашёл её, взял за руку и повёл за собой.
- Почему ты не звонишь?
- А я номер потеряла!
- Поехали? Я же, короче, белый и пушистый.
- Поехали! Я тоже добрая.
Она исчезла по-английски, ни с кем не попрощавшись, одна Настя быстро кинула ей сумочку, да Тёма успел спросить, всё ли в порядке – и она уже была с ним в машине.
- Сейчас домой заехал с пацанами, там так «вставили».
- За что и кто?
-    Да родители, весь день дома не был, потеряли. Я ещё с утра два раза в твою школу ездил, думал, у тебя сегодня выпускной, ты ведь там учишься, я узнал.
- Зачем ты туда ездил?
- Тебя искал. Познакомиться хотел.
- У нас выпускной – завтра. А ты в 25-й учился?
- Да, а вообще я НГУ в этом году закончил, МехМат.
- А что, у вас в НГУ девушек красивых нет?
- Я тебя искал…

Мне боль моя ночью шептала
Что листья под снегом замёрзли
Что злая зима разметала
Повсюду холодные звёзды...

Я, сонная, ей подпевала
И верила, слёзы глотая
Мне боль моя ночью шептала
Что скоро весна золотая...

И странные сны завывали
И зимние мучили грёзы
Деревья ветвями качали
И сыпали снежные розы

И лишь об одном я мечтала
Согретая снами твоими...
Мне боль моя ночью шептала
Твоё незнакомое имя...

Наталика узнала, что он живёт в соседнем, 14-м доме, что он уже давно её увидел, следил за ней на Маёвке этой весной, что уже месяц про неё постоянно думает. «Романтик» - подумала Наталика, - «Да что там, действительно «принц»! Ему бы ещё корону или светящийся нимб вокруг головы…»
Он довёз её до дома, проводил до самой двери.
- Может, завтра встретимся?
- У меня завтра выпускной!
- Ну, тогда поздравляю. Ну, я позвоню…
Наталика поцеловала его в щёку: «Спасибо, что довёз», двери лифта закрылись. Было около пяти, она достала ключи и тихо, чтобы никого не разбудить, прошла в комнату. Через полчаса она уже сладко спала. Угадайте, кто ей приснился? 


«Лучший рай – потерянный рай», Часть 1-я. 07.00.


* * *

«Твой образ лёгкий и блистающий как на ладони я держу - И бабочкой неулетающей благоговейно дорожу…»
Тройка по химии в аттестате – ну и что! Зато её наградили «за лиричность, поэтичность и литературный талант», вся школа знала, что она заняла в прошлом году в НИПКиПРО на конференции среди всех школ города первое место – и её даже в новостях по телевизору показывали! Одна из рецензий была, кстати, такая: «Этой девушке лучше бы в театральный попоступать», настолько она пробила там слезу своими Верленом и Рембо. После строк «…И в локте согнутой рукою зажимает Две красные дыры меж рёбер, на груди…» одна из судей аж побелела от восторга.
А ещё совсем недавно все читали в школьной стенгазете её шуточки в стихах, посвященные математическому месячнику: среди обыденных поздравлений учителям, рассказов и других классических этюдов – её «Послание математика», конечно же, с намёком на Серёгу (ну не на Пушкина же):

Я Вас любил, и векторы желаний
Стремились к бесконечности в тот час
А модуль силы всех моих страданий
Был возведён в квадрат, когда я видел Вас!
Но Вы своей кривой непостоянства
На ноль делили страсть мою…
Я Вас любил, как геометрию – пространство…
Теперь моя любовь равна нулю

Серёга демонстративно гордился тем, что ещё на репетиционных экзаменах поступил на МехМат, а Наталика уже начинала дрожать в предвкушении своего поступления.
Весь выпускной они периодически препирались, хотя ей это было уже почти по-барабану, и все её мысли крутились вокруг вчерашних событий. Она не умолкала про своего нового знакомого радом с Танькой – и подруга уже практически поверила, что – хотя наш мир и несовершенен до странности, в нём много плохого, глупого и всюду одни разочарования, хотя мечты часто рушатся и редко сбываются, хотя принцы бывают только в сказках, а те, в свою очередь, на свадьбах заканчиваются – несмотря на весь этот горький жизненный реализм “идеалы встречаются и счастье есть!”
Наталика смотрела на Серёгу с чувством какой-то ответственности за него: она хотела, чтобы у него всё было хорошо, ни в коем случае не хотела быть для него плохим воспоминанием. Когда они ночью вышли почти всем классом на прогулку и она шла с ним под руку, отделившись от остальных, и болтала ни о чём – она вдруг остановилась и обняла его: “Как я всё же к тебе привязалась…” Он усмехнулся:
- Это что, инструкторский приём?
- Почему?
-   Ну, ты в последнее время так много говоришь о психологии.
-  Какой ещё приём, Серёга? Неужели ты меня не знаешь? Просто мы “apprivoise” – значит, “responsable”?
- У тебя же всё классно – и у меня тоже уже неплохо.
- С последнего похода в “восьмёрку”?
- Типа да… А у тебя – со вчерашних песнопений?
- Типа тоже. Значит, друзьями? Вот и вся любовь…
- А что это такое?..

* * *

- Алло!
- Привет…
Долгая пауза, у неё по всему телу пробежали мурашки (у него, наверное, тоже), она не соображала, что говорить и чуть всерьёз не заплакала, но всё же собрала волю в кулак и пришла в себя.
- Это ты?
- Я… Что делаешь?
- После выпускного… Алкоголь дегидрогеназа…
-   А может, погуляем? Сейчас… - у него самого голос, как ей показалось, дрожал, отчего она стала вдруг увереннее.
- Не против!
- Через полчаса у твоего подъезда!
Наталика тряслась, как перед первым в жизни свиданием. Через 20 минут она уже была неотразима, но провозилась ещё столько же прежде чем выйти из дома. “На первое свидание девушка должна опаздывать… Так надо? Господи, да ведь по-другому же просто не получается!”
Они гуляли до самой ночи, поехали в Верхнюю Зону, вернулись оттуда пешком, в руке у неё была новая роза, в глазах – новое чувство, пока ещё неопределённое. Он ей казался таким хорошим, что даже странно было для неё, “почему – она!?” “Вообще всё очень быстро и нереально как-то, как в сказке, я сейчас заплачу от счастья и никому уже его не отдам!.. Почему же я так волнуюсь?”
-   А потом ты прошла и посмотрела мне прямо в глаза, ты же на меня смотрела!
-  Нет, не помню. Я на Маёвке была, кстати, не такая уж и трезвая.
-   Ладно, верю. Ну, например, в “Дебюте”: вышла вся такая красиво причёсанная и поулыбалась.
-   Причёску помню, да – но тебя не помню. А вообще, лицо знакомое.
- Значит, во сне видела?
- Конечно, где же ещё!
Разговоры обо всём и ни о чём…
-   Поступишь, не переживай! Или пойдёшь на платное, а потом на следующий год поступишь – и сразу на 2-й курс. В любом случае всё будет хорошо!
-   Оптимистичный прогноз, спасибо! Легко так говорить, когда только что защитил диплом на пять!
-   Да я вообще был халявщик, я до 4-го курса такие чудеса на сессии вытворял… Всё всегда получается.
- У тебя – всё всегда?
-   Конечно. Сейчас, например – одна из таких удач: ты со мной погулять согласилась!

* * *

Июль, жара, поступление… Сочинение и русский язык – “четыре”, последний шаг – литература. «Алексеев и Гимпель, Толстой и Маяковский… Так, обстановочка та ещё», и в голове – один Рома. “Маяковский и революция”…
Наталика начала писать ответ, постепенно погружаясь в обстановку и успокаиваясь. Прямо перед ней какая-то умница громко читала наизусть Маяковского, и это сильно мешало ей готовиться - “…если звёзды зажигают…” “Ну, конечно, нужно. А ведь это его любимое слово – “конечно”, какой-то дар соглашаться, всегда поддерживать… Опять я отвлекаюсь…”
Если вкратце, то дальше было следующее: оценка “удовлетворительно”, слёзы, апелляция, “поток сознания”, те же слёзы несправедливого наказания на глазах, победа, оценка “хорошо”, слёзы счастья!.. Собеседование, зачисление…
- Поздравь новоиспечённую студентку!
- Я же говорил!
- Зато чего мне это стоило!
- В кино поедем? Хочешь?
- Ещё как!!!
Они встретились, съездили в “Юность”. А потом он звонил весь следующий день – она боялась разговаривать! После этого он пропал куда-то на два дня, Наталика ждала, скучала и обижалась, и курила со страшной силой.
“Отдыхаю, даже не верится, что всё уже позади, чувствую себя так прекрасно, только бы этот красавчик ещё позвонил или как-нибудь о себе напомнил. Здорово – как он тогда приплёлся прямо ко мне домой, глаза такие огромные, и говорит: “Пошли со мной!” Я даже растерялась…”
Наталика думала так о нём все эти дни, а потом не выдержала: “Я его не понимаю!” Она ощущала, как её идеал начинает вести себя как La tour de Pise, и вот-вот её принц превратится в короля-злодея.
Мишка уговорил их с Маринкой пойти к нему на дачу отдохнуть, Наталика обрадовалась, что, наконец-то, кто-то отвлечёт её от всех этих грустных мыслей, с которыми она в одиночку уже устала бороться. Серёга вёл себя на даче просто и сдержанно, но Наталику это не огорчало, она была там с Мишкой, смеялась, разрешала себя целовать, пила, курила – лишь бы убежать от реальности, которая ей почему-то была в тягость.
Маринка была немного шокирована страшной распущенностью подружки, которая на себя сегодня была не похожа, хоть и не впервые вела себя настолько беззащитно и свободно, и взглядом умоляла Мишку не воспользоваться этим её трансом…

* * *

Утром папа разбудил Наталику: «Тебя хахаль твой к телефону!» Рома звал её на пляж – она ледяным голосом ответила: «Мне нельзя, я уже вчера сгорела…»
- А на следующей неделе?
- А на следующей неделе меня не будет.
- Что, уезжаешь?
- Ну.
- Куда?
- Далеко.
- Может быть, всё же не на следующей неделе?
- Может быть.
Она сходила с ума от собственных же слов и поведения на даче, писала стихи до 4-х часов ночи, весь следующий день читала «Обрыв», сама же бегала по квартире как Райский, сгорая будто бы от страсти – то открывала холодильник и молча стояла минут пять, то ложилась и смотрела в потолок, то вдруг начинала плакать и напевать Селин Дион…
На следующий день он звонил раза два, они даже поговорили уже без всяких коротких замыканий с её стороны. Она была дома совершенно одна, все уехали в гости. Рома сказал, что завтра уезжает с отчимом на рыбалку, а она – что будет скучать и что сегодня дома никого нет. Он шепнул, чтобы она ждала его, пришёл к ней снова с розой и ушёл очень даже поздно…
Тогда первый раз она увидела в его характере что-то, от чего потом ей часто хотелось скрыться, куда-нибудь спрятаться, чтобы больше этого в нём не ощущать: ревность настолько нездоровую, что делалось страшно, что он сейчас кого-нибудь убьёт.
Они стояли ночью у её подъезда, целовались, он улыбался и что-то рассказывал – и вдруг вышел Максим, парень подруги из соседней квартиры; он подошёл и поцеловал Наталике ручку, потом протянул Роме свою: «Макс!», тот резко подал ему руку: «Ну, Роман», потом посмотрел на Наталику взглядом ревнивого мужа, только что заставшего свою жену в объятьях любовника, тоже поцеловал ей руку, сказал «Я тебе позвоню» - и ушёл. Максим только беспомошно развёл руками: «Что я сделал?»

* * *

Она была в него влюблена и сначала такая ревность, конечно, была ей даже приятна, льстила её самолюбию, ставила её на пьедестал в сравнении со всеми другими девушками, с которыми он никакой ревности не испытывал. Но всё-равно – она знала себя, свой характер, она понимала, что её всегда окружали и будут окружать классные парни, и с ними она не хочет обрывать отношения, потому что ей это нужно и безумно приятно, она к этому привыкла – и она решила его немножко «присмирить».
Он позвонил на следующий день часов в 12, пригласил её к себе домой, очень долго упрашивал прийти, сказал, что думает о ней каждую секунду, с ума по ней сходит, что ему нужно её видеть…
- Я не приду.
- Чтобы через полчаса была у меня.
- Ром, это же очевидно, что я не приду.
Наталика наговорила какого-то бреда про то, что к ней приедут гости, что надо готовиться - и много чего ещё, но смысл всей этой речи был такой, что она не хочет его видеть. А когда ей стало сложно с ним разговаривать, обманывать и выкручиваться, она сказала «Ну всё, мне это надоело» и бросила трубку. Он трезвонил – она не подходила к телефону.
В обед она ходила в магазин, и когда шла мимо его дома, он её увидел и крикнул два раза из окна её имя. С четвёртого этажа было хорошо слышно, но она не обернулась, а когда уже возле своего дома ещё раз услышала «Наташа…», то остановилась и посмотрела в его окно: он махал ей, показывал что-то жестами, как будто говорил ей, чтобы она шла к нему – выглядел как сумасшедший… Как только она зашла в квартиру, мама вручила её трубку.
- Алло.
- Я тебе, наверное, уже надоел…
Он втолковывал ей, а лучше сказать «втирал», что «зачем трубку бросать» и что «нужно серьёзно поговорить, встретиться и погулять», что он сейчас «у пацанов», что-то там ещё про «нормальные отношения в дальнейшем» – Наталика, конечно, бросила трубку.
Больше он не звонил, и теперь уже она сама почувствовала себя виноватой, плюс ко всему – приехавшая в этот день в гости её тётя Лена собиралась завтра поутру увезти Наталику к себе в деревню «погостить», и уезжать с таким камнем на душе Наталика не могла, поэтому она сама ему позвонила где-то в 11 вечера.
- Рома?
- Трубку не бросай…
- Ты тоже не бросай.
- Я уже спать ложусь.
- Рома, ты на меня обиделся, да?
-   Обида – плохое чувство, да так как-то… - было заметно, что он всё-таки ещё не остыл.
- Ну, извини меня пожалуйста.
- Прощена.
Дальше он уже не замолкал, болтал и болтал, говорил, что соскучится по ней, будет всю неделю лишь про неё думать… Наталика смеялась над своим отъездом: «В деревню, к тётке, в глушь, в Саратов…» Говорил, что до этого пошёл гулять «с пацанами», Лёха – его лучший друг (Наталика всегда, смеясь над его понтами, говорила - «лучший пацан») спрашивает: «Ну что, идёшь сегодня гулять?» -  он: «Нет.» Лёха приставал, что случилось, потом ему говорит: «Ну,  что ты хочешь, если человек там Куприна читает или Вольтера… Ты когда последний раз книжку читал?» Наталика смеялась, почувствовав, как благотворно она на него способна повлиять!
- Что будешь делать эту неделю?
- Читать, конечно!
- Ром, я серьёзно.
- Не знаю ешё, на пляж буду ездить, загорать, в тире стрелять, в баре с горя напиваться, что тебя нет со мной, «крошка моя»…
- А я плавать не умею. Раньше могла, потом меня чуть не утопили один раз…
А он сказал, что может её научить – легко! А вообще для него это последнее лето, когда можно вот так развлекаться и «ничего не делать», гулять. Он осенью поступит в магистратуру экономики и работать будет. Наталика впервые так себя с ним чувствовала: она в нём открыла что-то новое, она не знала, «белый» ли он и «пушистый» ли, но уж точно очень добрый и, как она поняла, ранимый. «Хотя и ревнивый, но не злопамятный! Как он сказал «Прощена» – я чуть не заплакала от умиления. Он меня приручает…» Теперь уже его ревность, его игры, когда он её интриговал своими исчезновениями, его смешные действия – всё это было далеко и неважно.
«Не знаю, любит ли он меня – и как он любит… Но зачем он так тянется ко мне? Сказал, что будет скучать, а скучаю теперь я сама…» Было уже утро, Наталика собиралась ехать с тётушкой в Чистоозёрное, укладывала вещи и не могла понять, что с ней творилось, что это за «такое новое что-то» появилось в её душе? И всю неделю в провинции она провела в состоянии полубреда, она только и делала, что скучала по нему...

Я где-то далеко - и нет меня почти...
Легко смотреть в глаза, легко к тебе идти
И петь свою любовь, свой сон из лепестка
Весь мир плывет вдали, моя душа легка

Сейчас растает свет - и брызнут из лучей
Как искорки огня, все странствия ночей
А ночью - та же тишь, луна, кругом цветы
И словно изо льда, все надо мною -ты...

Ты в каждом лепестке, в траве, в дупле ствола
Любовь моя кипит - горящая смола...
Я помню о тебе - что б ни было со мной
Ты повести моей - единственный герой...

Я где-то далеко - и нет меня почти...
Легко смотреть в глаза, легко к тебе идти
Как облако, лечу навстречу кораблю
И ветерком шепчу, что я тебя люблю.

* * *

Она вернулась, они вновь были вместе и счастливы. Всё было чудесно, они встречались, гуляли как раньше, любили друг друга…
«Я боюсь, наверное, всё это потерять, поэтому боюсь слишком серьёзных отношений.» На самом деле так и было в её душе – а он постоянно ревновал её «к каждому столбу». Постепенно она начала замечать в себе желание снова быть свободной и почти неосознанно начинала совершать такие поступки, которые сама не могла потом себе объяснить – и которые он интерпретировал по-своему. Один раз она даже устроила ему разговор – дословно следующий:
- Зачем ты трубку положила?
- Да мне надоело…
- Я же сказал, подожди чуть-чуть, я уже подошёл
- Я её в сторону отложила, а потом уже положила.
- А ты не пробовала её взять и сказать «алло»?
- Нет, не пробовала.
Закончился весь этот бред просто катастрофически:
- Что, очень не понравилось, да?
- А тебе бы было приятно, если бы я трубку положил?
- Мне бы было по-боку. Ты зачем вообще позвонил? Поссориться?
- По-моему, это ты ссоришься.
- А, ну, тогда пока.
- Ну, пока. 
«Наверное, на этом наша любовь иссякнет – вместе с его терпением!..»

* * *

Конечно, уже дня через два они помирились и вновь были неразлучны. Они ходили повсюду вдвоём (хотя чаще ездили), каждый, кто их где-либо встречал, поражался, насколько хорошо они смотрятся вместе – и, конечно, так же себя ощущают. «Милые бранятся – только тешатся. Да мы с ним вообще идеальная парочка.»
Один раз он сказал ей, что уезжает на рыбалку, а потом признался, что едет с Лёхой на базу. Наталику это задело, хотя он и сказал, что не хотел уезжать никуда без неё, но Лёха ему уже путёвку купил, что он просто там «на пляже поваляется» – и домой.
-   Тем более, ты же тоже сказала, что уезжаешь без меня – что я здесь делать буду в таком одиночестве? И вернёмся почти одновременно…
Он уехал, она тоже, с родителями и сестрёнкой – в Шарап. Через три дня они, отдохнувшие, соскучившиеся и радостные, встретились. 
- Ну, как прошла твоя рыбалка, любимый?
- Да не хуже, чем твоя. Много рыбок поймала?
- Да не меньше, чем ты…
Они провели вместе весь вечер, были у него, он проводил её до дома… Наталика уже укладывалась спать, когда зазвонил телефон. Всё это она помнила потом настолько смутно, что с трудом верила, не приснилось ли ей? Но ей всё-таки ничего не приснилось, она просто вообще всю ночь потом не спала.
- Ты Ромина девушка?
- Кто вы?
-  Ну, как тебе сказать, красавица… Ты ведь красавица, я права? Хотя у него других и не бывает…
- Так и сказать.
-   Нужно, чтобы ты о нём не думала слишком хорошо! Что, много он тебе рассказал про свой отдых на базе? Со всеми подробностями? Никого не забыл, все имена перечислил?
- Видимо, не все: вашего не знаю.
-   Так ты спроси у него, девочка, он тебе расскажет, чего он мне там только не плёл.
- Чего же только не плёл?
-   По крайней мере, когда мы с ним были в постели, у него никакой девушки не было, и он был абсолютно свободен!
- А кто сказал, что это не так?
А потом она уронила телефон и стала просто плакать. Но на следующий день она была уже в полном порядке, не считая того, что не выспалась, она много всего передумала за эту ночь и уже смеялась над своими слезами – а ещё больше смеялась над ним! А он позвонил ей и сказал, что через час заедет за ней:
- В «Юность», будет «Железная маска».
-  Маска? Да, да, маска… Это хорошо. Только без меня, я сейчас ухожу в гости...
Она отключила оба телефона и весь вечер писала дневник и стихи, она уже дышала легко и спокойно, ничего не хотела выяснять, вообще ничего не хотела…
 
Звезды гаснут молчаливо
Им внимаю тихим взглядом
Отчего ж мне так тоскливо
Под счастливым звездопадом?..

Ветер бьется лунным светом
В окна темные струится
И с тоской всплывают где-то
Непрочитанные лица...

Я тебя сегодня встречу
Опьяню своей тоскою
Лунным голосом отвечу
Что играла я с тобою

И пришла пора проститься
Нам разлука не помеха!
Только ветер все струится
Колокольчиками смеха...

* * *

Часов в десять, видимо, сразу после фильма, на который она не пошла, он ворвался к ней домой взвинченный и возбуждённый, «Выйдем, поговорим?» Наталика была почти раздета: маечка и домашние шорты, а ноги голые. Он на них смотрел всё время, и у неё было ощущение, что он её сейчас схватит, но если раньше ей бы это понравилось, то сейчас ей было от этого не по себе – настолько перевернулось всё её представление о нём.
-  Я не пойду, а ты заходи, если хочешь. Или тебе лень кроссовки снять?
Он рассердился, осмотрел её с головы до пят, Наталика зашла в тёмный зал и села, вытянув ноги, на разложенный диван: «Присаживайся, не стесняйся по-старинке!»
Он включил свет, прошёл и свалился на стул – сразу было видно, что он почувствовал дистанцию, даже пропасть между ними. «У меня такой же словарь…» Наталика хотела сказать «Он у всех такой», начала фразу – но слова в горле застряли. Она вообще почти весь разговор молчала, а его понесло на дидактику и риторические вопросы, типа «Что это значит – «без меня», разве так можно?» А от следующей фразы Наталика потом ещё долго балдела:
-  Можно же было по-человечески сказать, что не можешь пойти, человек ведь именно этим от животного и отличается.
- Именно этим.
- Сказала бы, что не хочешь разговаривать…
На все его умные речи Наталика отвечала только молчанием, соглашалась и кивала головой.
- Проще надо быть, понимаешь?
- Да, надо.
- Ну не заметно, что ты это понимаешь, не заметно.
- Тебе не нравится, как я себя веду?
- Слишком сложно всё у тебя.
-   Хочешь, я тебе скажу тогда просто, по-человечески? Только ты не обижайся, на правду ведь не обижаются…
Наталика была спокойна как никогда, она весь разговор ждала, когда она это, наконец, скажет.
-   Я больше не хочу с тобой встречаться.
Он вскочил, пошёл к двери, начал обуваться.
- А раньше ты этого не могла сказать?
- А раньше я этого не знала, это - свежее решение.
Долго стоял и молчал. Мама увидела его, когда открывала дверь, и потом сказала, что «у парня был вид побитого зверя», на что Наталика отвернулась и заплакала.
Он не хотел уходить, сходил с ума, злился и чего-то ждал, словно умолял, чтобы она его остановила – она молчала.
-   А почему так, ты не скажешь? 
- Нет…
-   Знаешь, Наташа, при всём моём уважении к тебе, при том, что я тебя очень… - тут он как в мелодраме запнутся, словно слёзы к горлу подступили, - что я тебя… Знаешь, ты в следующий раз думай… - он открыл дверь и пошёл, не оглядываясь, вниз по лестнице.

Моя любовь как свечка плачет...
Его зову предсмертным эхом
Он час свидания назначит
И разразится громким смехом

От боли этой нет спасенья
Как сотни писем без ответа...
Но с ним ушедшее мгновенье
В моей могиле - лучик света

* * *

В этот период Наталика по-настоящему поняла, что такое друзья – Ирка, Максим, Мариночка, Лена – все как-то оказались рядом. А в окно смотреть у неё уже вошло в привычку, но теперь смотрела она уже не с тем чувством, с каким делала это прежде: сейчас на первом месте в её душе было мучительное презрение к нему, она удивлялась своему ледяному спокойствию: «Я становлюсь железной леди…»
В субботу Маринка с Леной уговорили её пойти в Paradiso, она согласилась – сколько же можно замыкаться в себе. Она сидела за столиком, скучала и пускала дым колечками, а потом ей сильно надоел шум, всё стало её раздражать – она встала и пошла в гардероб, как вдруг увидела Рому – и развернулась обратно: «Посмотрим, чем это кончится…»
Он делал вид, что ему хорошо, пытался веселиться, ходил перед ней с разными девушками, каждая на него висла, а потом, когда зазвучала «Ты кинула» Трубецкого – он вдруг сам резко всех кинул, подошёл к Наталике и сел рядом с ней за столик. Она пила очередной коктель, курила и улыбалась (и если бы не была такая пьяная, то вела бы себя намного сдержаннее), и она даже слова плохого ему не сказала. Они танцевали, как будто снова были вместе.
Потом они играли в настольный хоккей, Наталика сразу же выиграла, а он сделал вид, что ужасно расстроен; она поставила ему щелбан – он покривился типа от боли.
- От моих рук это должно быть лаской!
-   Конечно, спасибо! Давай не на щелбаны играть, а так: если  я выигрываю, то я тебя целую, если ты – то ты меня.
Он на этот раз выиграл, они минуты три целовались, все их друзья уже подумали, что никакой ссоры и не было и что «безумная любовь себя не исчерпала».
- Настя, ну скажи ей, что я хороший! – он обратился к Лёхиной девушке, которая его знала ещё со школы.
- Да, очень хороший, а главное – порядочный!..
Наталику этой фразой словно током ударило – она вдруг пришла в себя, вспомнила недавний разговор с «милой дамочкой» и ей снова стало больно – даже смотреть на него не хотелось.
Часа в четыре Наталика встретила старого друга Пашку с приятелем и развлекалась уже с ними. Она сидела в их компании, играла медленная композиция, но никто не хотел танцевать, они болтали, вспоминали школу, рассказывали анекдоты… Рома подошёл к ней, взял за руку:
- Пошли танцевать.
- Да я не хочу.
- Пожалуйста, поговорим… 
Он насильно повёл её за собой, она не сопротивлялась, да и глупо было начинать вырываться на виду у всех, а у него начался очередной приступ красноречия:
- Я хоть и пьяный, но я тебе всё скажу, всё, что думаю.
Говорил, что он с ума сходит по ней, что она что-то невероятное с ним делает, от чего он просто жить не может, что «есть вещи плохие – но они правильные», а она делает неправильно. Наталика задумалась: «Неправильно? Конечно, все другие с тобой и пикнуть боятся – значит, правильные.»
-   Да если бы мне какая-нибудь другая девушка так сказала, как ты – я бы, не знаю, нос разбил за такое…
- Ну давай, ещё не поздно!
Он постепенно успокаивался, но смотрел на неё всё-равно с такой же страстью, как когда они раньше оставались вдвоём, постоянно целовал ей руки.
- Начинается…
- Нет.
- Что, значит, заканчивается?
- Ничего не заканчивается, - и посмотрел на неё как послушный пёс, - В твои глаза нельзя смотреть, они волшебные. Это заразно… Один раз посмотришь – и хочется ещё и ещё. Да это же неправильно, что я вообще к тебе подошёл!..

Ты бесконечно далеко
Твои не понимаю знаки
А мне мучительно легко
Ты для меня застыл во мраке…

Ты говоришь мне с высоты
Чтоб я давно тебя забыла
Ещё не понимаешь ты
Что я тебя боготворила

Я жить не перестала, нет
В плену всего, о чём мечтала
Я не гасила этот свет
Но я другой и странной стала

Скажи, что холод на душе
Что взгляд угас, и сердце пусто
Я не поверю: мной уже
Твоё разгадано искусство

Наталика засмеялась:
- Не надо было и подходить, не скончалась бы.
Она не верила всем этим слезам и соплям: «Лицемерие, одна игра, боится потерять конфетку – чем же он не эгоист?»
-  Да ты чудо, ты сама не знаешь, какая ты…
«Говори, говори, слушаю всей душой… И смотри теперь как спаниэль, хоть свихнись. Люблю тебя сильно, люблю, боже мой… Пройдёт…»



«Лучший рай – потерянный рай», часть 2-я. 07.00.


* * *

Наталика встала в обед сама не своя, слегка покачиваясь, всю ночь ей снилось, что Рома ее обнимает, бежит за ней, а потом она проснулась и увидела рядом, на постели – бархатку, уже начинающую вянуть, которую он ей сорвал с клумбы возле памятника Александру Демакову, когда они ночью гуляли после Paradiso. Протянул ей её с кислой миной:
-  Тебе, Наталька, - и уже возле её подъезда добавил: - Извини, что я тебе столько всего наговорил, - разозлился, чмокнул её в щёчку и пошёл к Лёхе.
  Наталика, не задумываясь, ответила вслед:
- Ну, что у трезвого на уме – то у пьяного на языке…
«Я его забуду, обязательно прощу – и забуду. Хотя как же? Хоть бы переехал куда-нибудь, живет ведь перед самым носом. И вечно эти окна, эта машина на виду. Ненавижу эту машину…»
Через неделю в том же клубе она уже веселилась от души, действительно радовалась, что его нет, танцевала всю ночь – познакомилась с симпатичным парнем. Этот Саша довёз их с Маринкой до её дома, а на следующий день назначил Наталике свидание. Маринка смеялась:
- Не успела одного послать – тут же другого нашла. Из огня да в полымя?
- Никого я ещё не нашла. Да и не ищу.
- Знаешь, нормальный, только – как тебе сказать… Не особенно умный
- Да я вижу.
Он Наталике в самом деле совершенно не нравился – а днём он уже должен был к ней заявиться. Ничего примечательного в этом человеке она не видела, ей просто было грустно – она в данный момент плыла по течению - и новая интрига ей нравилась. Интрига же в её планах теперь заключалась в том, чтобы красиво пройтись с этим Сашей, внешность которого была единственным для Наталики его достоинством, но не просто пройтись, а обязательно под ручку, с влюблённым взглядом, мимо 14-го дома. «Для меня будет легче, если так всё и произойдёт. Ведь правильно сказано - у Льва Николаевича: мы любим людей за то добро, которое им сделали, и ненавидим их за то зло, которое им причинили. Хочу его не любить».
Так Саша этот к ней заявился вечером, попил чаю, посмотрел фотографии и они пошли прогуляться. Когда шли мимо 14-го дома, Наталика поймала взгляд Аньки из Роминого подъезда – «девочке»,  которой ее друг всегда, мягко говоря, очень нравился: взгляд этот послал ей радостную оплеуху, Анечка улыбнулась, а Наталика ответила одобрительно ответным взглядом – мол, «так и сделай».
Саша благополучно поназванивал еще с неделю – и был отправлен восвояси. Наталика смотрела в окна и видела постоянно знакомую фигуру на диване, лицом к ней, застывшую и неподвижную как истукан. «Вот и сиди, думай теперь, что в его башке творится и что он планирует сделать. Я ему дала понять, что видеть его не желаю, а теперь Андрюха рассказал, наверное, как я в Paradiso время проводила, да и «Аннушка уже разлила маслице». Да и незачем думать о нем вообще, пошел он куда подальше…»
Потом поражалась сама: «Откуда такая злость во мне? Ну, ударили по щеке – так подставь другую. Ну, научилась так, девочка, что не все вокруг в розовых облаках, в который раз учишься?..» И она успокаивалась, дышала спокойно – и занималась делами, училась, развлекалась.

* * *

Тем более, началась учеба в Университете – она узнала, что такое семинары и увидела профессоров: «Вот люди, Тимофеев этот, всю жизнь потратил на свою филологию, старенький… До Одинокова бы дойти побыстрее…» Она вспомнила, как ее учитель Елена этим летом, перед поступлением, говорила ей: «Если в этом году поступишь, может быть, еще Одинокова послушаешь!» Хороший был стимул, к тому же и мама о нем много рассказывала.
Рома где-то существовал, Ирка часто рассказывала, что видела его – то на остановке, то на машине, то он домой шел. Наталика его не видела. Не видела вообще, как будто он все время проводил дома, никуда не выходя. Один раз она смеялась до слез, наблюдая, как он мыл у себя окна, мама не могла понять, что это за «смех без причины».
На Посвящении, неофициальной части в общежитии, она на какое-то время забыла про него. Ползала на коленях и гавкала (ее заставляли это делать), вся в пыли, ее обливали водой, водку брызгалкой вливали в рот. Потом сказали, что за решеткой ее любимый, она кричала: «Выпустите его оттуда, негодяи, он же белый и пушистый, выпустите, быстро! Я люблю тебя, выпустите, выпустите…» Страшное испытание: ее подругу Олю попросили надеть презерватив, а Наталику – произнести названия мужского достоинства из 6-ти, 5-ти, 4-х, 3-х букв; последнее она произнести категорически отказалась. Потом ей все лицо краской вымазали и пугали; в темном коридоре – обнимали, подняли на руки, вдруг опустили на кровать, кто-то хотел начать ее целовать: «Ну-ну-ну, без этого…» – не удалось. Потом ее вешали (она заплакала – отпустили), заставляли рожать в воде (Наталика родила близнецов), испытывать оргазм (испытала, но «вялый») – «Ну и игры», а потом, в какой-то комнате, сверлили дрелью и пугали, завели еще в одну дыру. Там были два парня, один говорит: «Мы ищем ведьм, вы должны нам доказать, что вы не ведьма». Наталика разревелась и провопила: «Ведьмы не плачут». «Нет, вы должны показать, что у вас нет хвоста на крестце!» Она повернулась: «Ну, если только на ощупь…» - отпустили. Прошла огонь, воду и медные трубы, на какое-то время оставив свою психику для самостоятельного развития.

* * *

Через месяц она решила позвонить - она приходила в себя еще неделю после этого, поняла, что ничего в ее душе не изменилось, что она его сильно любит. Сложное впечатление у нее сложилось после этого разговора. Он взял трубку…
- Алло.
- Здравствуйте, а Рому можно?
Первое, что он сказал: «Сейчас…», а потом  снова «алло».
- Ну что, ты меня хотя бы узнаешь?
- Да.
- Ну и кто же это?
- Наталька.
Говорили с 11-ти вечера до 3-х часов ночи - о какой-то фигне, о попугаях, учебе, машинах, он ей анекдоты рассказывал. Ничего она не поняла, что у него за это время наболело на душе, ощутила только, что он обрадовался звонку. Говорил, что у нее характер такой сложный, снова – «Проще надо быть», Наталика активно спорила, что «излишняя простота есть дурость». Снова говорила с ним о разных произведениях, которые он никогда не читал, о заумных книгах. До этого ее влияние вызвало прогресс, когда он прочитал «Игру в бисер» Гессе и, словно ощутил вечность, произносил: «О, да, Мааайя…»  Сейчас Наталика цитировала Сент-Экзюпери:
- Не читал «Маленького принца»? «Вы ответственны за тех, кого приручили». Что читал в последнее время?.. – сказал, «Экономикс» и «Делопроизводство».
Говорила, что в церковь ездила, его маме свечку поставила за здравие…
- Это ничего? Ты не обижаешься?
- Нет, я тебе очень благодарен.
- Не смейся!
Иногда ей казалось, что он резко с ней разговаривает. Поговорили и о встрече в Paradiso, он вспомнил, как они в настольный хоккей играли, она говорит:
- Да уж… И спор какой-то странный был. Какой-то… безысходный! – засмеялся.
Рассказывала ему про Посвещение:
- Боюсь говорить, что там было, водку пыталась не пить, много еще всего…
- Что.
- Да ты ревновать будешь.
- Ну, к водке я точно ревновать не буду…
Наталика попросила его подарить ей фотографию, где они с ним вместе летом:
- Можешь через Аню передать.
- Да, ну что ты говоришь такое…
Потом он ей сказал, что его так откровенно никто не посылал, что он вообще изменяет своим принципам, оттого что сейчас с ней разговаривает:
-  Если тебя послали, тем более женщина – все, больше не подходи, не звони, ничего. 
Наталика задумалась… «Да он прав… Только это непросто»

Я устала от яркого света
От бессонных, счастливых времён
Пролетело короткое лето
Я его вспоминаю как сон

Я смотрела, как движутся тени
От разлуки мне стало тепло
Этот холод последних мгновений
Навсегда, навсегда унесло…

Ты хотел, чтобы я изменилась
Чтоб вернулась в твою тишину
Мне холодная осень приснилась
Я её полюбила одну…

Я устала от яркого света
Мне прохладные снятся дожди
Возвращаться – плохая примета!..
Говорят: уходя,  уходи…

* * *

Маринка хотела встретиться с одним товарищем по имени тоже Рома, бывшим их одноклассником, Наталика предложила устроить встречу класса у нее дома. После долгих дискуссий было решено организовать встречу класса в размере 5-ти человек, как и недавно на даче: Наталика с Мариной, Мишка, Серега - и этот Рома. Хорошо провели время, а потом неожиданный звонок - она испугалась и ушла на кухню с телефоном. Мишка заглядывал раза 3 – она сидела неподвижно на полу и не реагировала, что-то говорила…
- Что, весело у тебя, да…
- Конечно, студенческая жизнь.
- Парней много, периодически отшвыриваешь кого-нибудь.
-  Еще как, ты что, это же я! А у тебя что новенького? Как работа? В магистратуре как дела?
-   Да, это фигня, потому что плачу. Работа с пихтовым маслом! Временная, думаю. У тебя так музыка орет…
- А личная жизнь?
- Наташа, ну зачем тебе…
- Интересно!
- Кого я люблю – ты знаешь. А есть с кем время проводить…
- Как зовут?
- Ну, зачем тебе.
- Просто интересно.
- Ну, Саша.
- Она красивая?
- Она обыкновенная. Жалко, что так все…
- Да.
- А у тебя?
- Нет.
-   Да?… Можешь меня считать подлецом и сволочью, извини, что так получается, что я так поступаю. Можешь меня ненавидеть…
- Как поступаешь? Тебя – ненавидеть! Да за что?
- За то, что я такой.
- Я тебя обожаю, что ты подгоняешься.
- В надежде услышать от тебя такое… Сама ведь…

* * *

Она чувствовала какой-то пробел, словно они что-то очень важное не сказали друг другу. «Написать? А если он неправильно поймет… Написать», - она решила рассказать ему в эпистолярном жанре все, что думает. Бывает же такая романтика в современности. Марина относила  письмо и потом рассказывала:
- Открывает какой-то мужик, говорит, что Ромы нет.
- Ну, это Виталя, отчим.
-  Ну, начал говорить: «У Ромы есть девушка». Я говорю: «Ясно, ясно, вы вот это передайте», он опять «А он с ней сейчас пошел гулять». Я отдала, ухожу – он мне еще и вслед вопит: «А он ее очень любит!»
- Да ради бога…
В конвертике ее возлюбленный получил следующее:

«Здравствуй, Рома. Ты немного удивлен моим посланием, но для меня это очень просто, и мне необходимо поговорить. Я давно мечтала написать такое письмо. Не бойся, я не Татьяна Ларина. Знаю, что все твои «пацанские понятия» очень далеки от таких вещей, и письма ты, наверное, тоже не пишешь – я тебя не прошу отвечать, просто прочитай. Люди разучились совершать красивые глупости, все какие-то скучные кругом, зацикленные на своих делах и проблемах. Интересно, тебе когда-нибудь девушка писала письмо?.. Поздравляю, если да – ты же у нас шикарный мужчина…    
Мне грустно (согласись, ведь для полного счастья всегда чего-то не хватает), ты ко мне как-то «непонятно как» относишься. Ты сейчас подумал о моем характере и завышенной самооценке – что поделать, противоположный пол избаловал. <…>
Интересно, как ты с этой Сашей познакомился – извини, что спрашиваю. Одна вещь мне не очень понравилась: Рома, как ты можешь называть свою девушку «обыкновенной»? Она ведь необыкновенная, правда? И еще - может быть, я и не понимаю «таких простых вещей», но, Рома, я правда не понимаю: как ты со мной поступаешь и за что я должна тебя ненавидеть? И у кого из нас после этого завышенная самооценка?  Я хочу, чтобы ты понял: мне не за что тебя ненавидеть, и я к тебе очень хорошо отношусь, даже больше, чем просто хорошо. Я счастлива, у тебя тоже все классно – и я не понимаю, почему ты так напрягаешься, когда я у тебя «выпытываю» (подходящее слово) какую-нибудь информацию про твою жизнь, про твою девушку – как какой-то разведчик или шпион.
Я хочу, чтобы ты ко мне относился так же хорошо, как я к тебе, не вспоминал то, что было плохого раньше – лучше уж хорошее вспоминать – надеюсь, так и будет. На свадьбу-то пригласишь? Или скажешь, что не хочешь «делать мне больно»!?!!
Я к тебе очень привязалась, это правда. Просто я тебе не верила, точнее, не доверяла – и это даже не с «рыбалкой» связано. Ты же понимаешь, что тебе в 21 год нужно больше всего, эту разницу в возрасте хоть и называют идеальной, но не для девушки в 17 лет! А потом мне еще и позвонила какая-то милая дама – представь, что она мне сказала… А потом ты еще говоришь «Относись по человечески»… 
Помнишь, я тебе про бывшего друга рассказывала, первая любовь? Наверное, весь мой «дурной характер», как ты выражаешься, из-за этого, да и то периодически накатывает. Может быть, я и была зла «на весь белый свет», а почувствовал это на себе ты. Просто я теперь боюсь терять людей, а ты счастливый человек, потому что с тобой такого никогда не было, я завидую тому, что ты такой простой. Только это тоже у меня изменится, все ведь проходит, и вспоминаю уже спокойно про него.
Я хочу, чтобы ты ко мне очень хорошо относился. И у меня хороший характер – а ты теперь знаешь больше деталей. И я искренне желаю тебе счастья – только настоящего, а не со стороны. Я каждый раз ставлю за тебя свечку (не смейся, конечно, за здравие) – и тогда я спокойна, что с Ромкой все будет в порядке. <…>
Наверное, я все это пишу больше для себя, чем для тебя. Не хочу, чтобы ты думал, что ты мне чем-то обязан. Мне ничего не нужно, будь счастлив. Я тебя обожаю.
7. 11. 98.  Наталька.»

* * *

Случайно они встретились в Нижнем зале, она веселилась в окружении парней, он был с Лехой и Андреем, его другом из ФСБ, пили за встречу. На следующий день он ей позвонил и рассказал, что там была драка после того, как она ушла, ему ребро сломали, а у Лехи сотрясение. 
-   Ты что!!! Знаю я этого типа…
-   Знаешь, я не понял, кто тебе звонил…
-   Неприятные воспоминания, девка какая-то, про развлечения на базе. Что она там с тобой… Точнее, ты с ней.
-   На базе? Там же ничего не было… Кто первый встал, того и тапочки…
- Правда?..
- Твоя завистливая подружка? А почему не рассказала? Бред.
Какая-то стадия осторожного сближения. Один раз вечером она пошла на почту, вся такая красивая, вышла из подъезда – и он идет:
- Куда собралась? Я на учебу.
- За конвертом. Я же письма всем пишу.
- Классно получается.
-   Просто у меня такое чувство было после того разговора, что ты немного зазнался! 
И засмеялась - у нее был такой вид, словно она самый счастливый человек на свете. На остановке встала с ним, посмотрела в глаза:
-   Давно тебя не видела…
- А я в окне тебя вижу. На кухне…
Маршрутка подошла и он уехал заниматься своей экономикой. Дня через 3 она позвонила узнать телефон одного парня, он сказал. На следующий день возвращалась домой – он навстречу идет, Наталика остановилась, он давай что-то рассказывать, она тоже, потом его в щеку поцеловала – он даже вздрогнул, заулыбался.
Они погуляли и снова были вместе какое-то время.
Периодически они были вместе. Периодически. Ей было хорошо от этого. Ей никто другой не был нужен, ей было хорошо.

Я счастлива... Об этом не молчат...
Мне так легко, как никому на свете
Ты знаешь, так смеются только дети
Так ясный день играет в облаках

Так ты меня уносишь на руках
На небе оставляя белый след
В наш странный сон, неуловимый звон
Где ты ещё печален и влюблён...

Рассеяться, как дым от сигарет...
Дотла сгореть, раздать себя сполна -
Для всех людей, которым ты нужна
Для всех людей, которым нужен свет...

Так могло бы быть долго, всегда – для нее бы ничего не изменилось, если бы он ничего не менял - сплошное сослагательное наклонение. Ей нравились эти уходы из дома «типа в ночной клуб» или «на день рождения к…», радостная таинственность – почему так? Этим вопросом она ни себя, ни его не терзала. «Пусть все будет так, как есть. Странно - когда ты с любимым человеком, тебя всегда все устраивает… »

* * *

Потом был целый период, когда они почти не виделись, она училась, он нашел классную работу, уезжал, она Новый год встретила дома, крыша ехала без него как у девчонки, которая первый раз в жизни влюбилась. 2-е января… «Месяц серебряный шар со свечою внутри». Ходила сама со свечою в руке, как привидение, по дому. И плакала: «Хватит этому чувству надо мной издеваться…», наполучала в сессию троек. В ночь с 18-го на 19-е января, в Крещение, с подругами у нее дома Наталика устроила гадания – шоу Бэни Хилла, но очень страшное. Она умела гадать на картах, на воске, а сейчас решила гадать с зеркалом – основная символика оставалась такой же: блюдце, «Суженный мой, ряженный, приди ко мне ужинать», 2 свечи. И в зеркале увидела его: «Понятно, галлюцинация, но это же не случайно, что именно он». Марина испугалась – «Ну у тебя и глюки», но потом все убедились, что глюки не зависят от сознания. Лена увидела одного своего друга, закричала. Оля очень долго никого не видела – а потом испугалась какого-то обезьяна, а Марина заглючила человека с львиной мордой – и гривой, который бежал к ней, приближался и простирал к ней огромные руки, а потом они еще и высунулись из зеркала! Наталика задумалась: «Неужели он правда моя судьба?..»
Потом он вернулся, она спела ему песню, которую для него написала – заулыбался. Засыпала его вопросами, он молчал в ответ, словно что-то случилось, изменилось:
-   Да, тебе же экзамены сдавать – я-то сдал в декабре.
- Я тоже уже сдала, да и не блестяще.
«Может быть, снова какая-нибудь история. Господи, кого я люблю…»  Долгая пауза.
- Чем занимался? Во Владивостоке…
- Классно, оторвался от суеты. А ты чем?
-   По тебе скучала – и просто проводила время, развлекалась, только все равно про тебя думала постоянно, любимый.
-  Здорово, приятно слышать, я тоже о тебе думал, когда оставался один…
- Я свою судьбу, когда гадали, в зеркале увидела.
- Ну и что, красивый?
- Да, очень. В зеркале оцени сам.
-   Серьезно?.. Я, знаешь, думаю, ты мне так не верь слишком. Может быть, я этого не стою, крошка-Наташка!
- Да ну… Как у Лехи дела?
-  Хорошо, женится ведь на Насте, сто процентов. А я еще нескоро, такое общее мнение, что лет в 25, не раньше. Кстати, я тебе фотографию принесу…
Наталика пожала плечами, усмехнулась и про себя вздохнула: «Что происходит с ним? Какой-то прощальный разговор... Спрашивать не буду, сам расскажет, если сочтет это нужным, только не отдаляйся от Золушки, ледяной Принц».

Я мечтала, что сжалишься ты надо мной
Как монашка о жизни мечтает иной

Я ходила по мукам, мечтая о дне
Когда вспомнишь, изменчивый, ты обо мне

Пред тобою могла на колени упасть
Называя своим оправданием – страсть

Я мечтала, что сжалишься ты надо мной
Но теплом не согреться в душе ледяной…
 
«Ну я и подгоняюсь. Весь из себя, сверхделовой мальчик, сокровище волшебных пещер…» Она вспомнила, как убивалась все начало января, особенно после Нового года, как он ей снился – и потом она балдела от этого весь день, как хотела его видеть, горела «от невозможности», выражала поэтически весь этот бред – а теперь смотрела на него и не узнавала в нем того, кого любит.   
Потом они поехали в Верхнюю зону, она на аэробику, он по делам к пацану какому-то, говорил, как устает.
- Молодец!.. Бедный зайчик.
- Это… Напомни?
-  Бедный зайчик не вынес измены и рогами пробил себе вены. Это потому что стала жизнь ему вмиг не мила, и тогда случилось страшное, а именно - душа в мир иной отошла... А может быть, и прекрасное, все мы там встретимся.      
-  Что. Ну да, а кому легко, - он немного посмеялся – и рассердился.
«Я с ним… Буду всегда. Смешной, но мне это нравится».

* * *


«Лучший рай – потерянный рай», часть 3-я. 07.00


* * *

Дневник - 5 февраля 1999 года, пятница:
«Набралась-таки я смелости, чтобы описать все ужастики ночной жизни (ну, и не только). Происходящее опять не укладывается у меня в голове – ну, хоть она тресни, голова моя ненормальная. А я вообще ужас как не хочу составлять рассказ. Ну, не знаю, как сказать, это все началось в субботу, ужасный день. Я пошла с девчонками в Шторы – ха-ха-ха, иначе этот Зальчик, который типа Нижний: Ольга, Марина, Тонька с сестрой и много мужчин вокруг, на которых я внимания не обращала – зря не смотрела по сторонам! Я больше с Маринкой разговаривала про нее.
Потом подошла к стойке, за орешками – вдруг Рома меня за руку останавливает: «Привет»,  и улыбочка - как всегда. А я сказала: «Увидимся потом» – и вернулась, потом выпила какую-то наркотическую дрянь, мне стало ну слишком уж весело! Увидела, как он достал сигарету и закурил. Когда он ко мне подошел перед уходом, я почти не прореагировала, даже не помню, что он там говорил…»
Наталика пошла на дискотеку, ей там потом стало плохо так, как никогда в жизни еще не было.

Темно и слякоть в подворотне
Я утром плакала сегодня
Стоят на кухне с водкой кружки
И мы две бывшие подружки

Мы снова пьем, потом не дышим
Мы говорим - но мы не слышим
Хотим добраться до основ
И тонем в паутине слов
 
То время больше не вернется
А помнишь... И она смеется
Не помню, странно, но забыла
Пусть все останется как было
 
«Я просто думала, что умираю, сидела со стеклянными глазами в какой-то прострации и прощалась со всеми, у меня все болело, потом начало тошнить, помню, как нас с Маринкой везли на машине домой, и Маринка плакала по какой-то причине – у нас с ней все синхронно. Я начала приходить в себя. И приходила еще дня 2, лежала, оживала. А позавчера, в среду, он мне звонит! Я чуть не поперхнулась, когда трубку взяла».
- Кх… Подожди, - пошла на кухню, запила водой, вернулась.
- Я тебе звоню по делу.
- Да ну.
- Ты кого-нибудь из 163-й школы знаешь?
- Да не очень. Ну, только Ирку.
- Которая на 8-м этаже? Она в каком классе?
- Ну, в 11-м. Понравилась?   
- А ты знаешь кого-нибудь из 10-го?
- Ну, Максима помнишь. А что случилось?
Он старался холодно разговаривать, усиленно делал вид, что звонит по делу, по какому только, не понятно было, потому что дела не существовало. «Снова у него произошло воспаление ревности. Тягомотина продолжается, но мне нравится так играть. Что дальше? Ваш ход, Мистер-бизнес…»
Он как-то замял разговор и сказал, чтобы я ему звонила, если что-нибудь узнаю про какого-нибудь пацана из 10-го класса школы этой, чтобы сразу же сообщила ему. Наталика равнодушно согласилась и так же попрощалась.

* * *

Наталика снова начала ходить в психологическую школу и опять была от этого в восторге, новая группа ей понравилась, а одна парочка оказалась даже из ее подъезда, с 5-го этажа. В 11-м классе она была еще слишком большим ребенком, хотя уже и со своими прибамбасами. Тогда она посещала клуб чаще, но все ее самые сильные впечатления ограничивались несерьезными – хотя, возможно, самыми необходимыми в тот период играми. «Сексуально заторможенная. Ты лишаешь себя жизни» - комментарий ей в письменном виде от Сережки. «Ха! Да, с тобой я такая, не без этого. Факультативно заторможенная». «А я набрала больше всех поцелуев от мужчин! Играем в Красное и Черное. Команда будет называться Наталька».
Сейчас ей были важны более глобальные вещи – самооценка, личная жизнь и серьезные отношения, творческие способности и что с ними делать, смысл – всего. Грустно было узнать, что его почти нет в целях, а любовь, которую она всегда считала Любовью – патология, болезненное эгоистическое нечто, прикрытое раздутыми, альтруистическими на первый взгляд, фразами, типа «Я без тебя умру». «Ну, умрешь – тогда любимому что ли лучше будет?» Она задумалась о Роме: «Он бы и десятой доли всего этого не почувствовал. Рвется куда-то, хоть и спокойно, но все равно уже где-то не здесь живет, слишком много думает о будущем. Ревность его – просто комплекс неполноценности. А любовь – только: когда к нему, пока его, когда о нем… А без этого улетучится».       
Один раз она пришла из клуба домой очень поздно, но в потрясном настроении, позвонила ему сразу же, он еле реагировал на ее энтузиазм. «Как будто после того, как летаешь – в могиле полежать! Ладно, оживет».
- Что плохого, Рома?
- С кем попало и неизвестно где. Поздно же.
-   Хорошо, больше сообщать не буду, с кем и где, раз это тебя так травмирует. А ты со мной хочешь ходить?
- В секту? Не хочу.
-  Ну, почему в секту, Рома! Там все почти студенты НГУ, умные люди, Ульяна – психолог, кроме этого – доцент ММФ и еще М-, а не Н-ГУ, дурочка, да?
- Студенты?! Ну и ради бога.
-   Я знаю, да, ради. Так мы и поступим. Я не занимаюсь чем попало, а узнаю много интересного, все это мне необходимо.
- Как хочешь…

* * *

13-го февраля, в субботу – она пошла на дискотеку – с Ольгой и Мариной! Рома не оценил таких действий, тем более в День всех влюбленных, праздник, который наступил бы в 24.00, а ее бы не было – и пошел туда же. Она подошла к нему и Андрею – «лучший вид защиты – нападение», побыла с ним какое-то время – на определенном пионерском расстоянии. А потом ее встретил Саша – парень из клуба, с ФФ – и они разговаривали, стали танцевать как влюбленная пара. Андрей, проходя мимо, демонстративно сделал круглые испуганные глаза. Она с Сашей пошла в холл, проветриться – и навстречу ей Рома с кружками пива. Как она веселилась!
Через какое-то время Андрей подошел:
- Извини, что отвлекаю. Ты Ромку не видела?
- Нет. Что-нибудь случилось?
- Не знаю, может быть.
А он как стильный парень, которому всегда есть, куда пойти, да еще и ни с кем не попрощавшись, и где ему будет лучше, пусть даже к себе домой – отправился именно туда.
Они не разговаривали уже 2-ю неделю, но 24-го она ему позвонила – потому что у него 23-го был день рожденья, спела ему «Не отрекаются, любя», поздравила. «Зачем мне это надо? Метать бисер перед свиньями – пыльное занятие, но иногда я умею и в такой ситуации преуспеть!»
Еще через 10 дней, 5-го марта – уже он ей позвонил, тоже поздравить с днем рожденья, которое было 2-го, дрожащим голосом.
-  А еще любви, счастья в личной жизни, везенья, чтобы всегда был успех…
- Ты по бумажке читаешь?
А он взял и поздравил ее с 8-м марта. «Вот и все! Тягомотина моя с ним закончилась. А один парень в читалке мне постоянно строит глазки, а еще мне этот Дима с ГГФ нравится из 14-го же дома, с 8-го этажа который, они же с ним соседи почти!»
Этот Дима-геолог начал звонить ей, ей было с ним весело, они встречались не раз в Универе. Один раз они разговорились откровенно – наверное, ему надоело тянуть кота за хвост, то есть, по-дружески общаться. Он ей позвонил, она стояла у окна с телефонной трубкой, видела Диму – и одновременно своего ненаглядного: Рома помахал ей – она ему послала воздушный поцелуй. Дима плел что-то про то, что его девушка бросила, отчего он несчастен и из НГУ вылетал, потом восстановился – все это с претензией на романтичность. «Не умеешь - не берись, как говорится. Как будто страшнее ничего нет на свете. Жалко, конечно, бедный зайчик».
-  Я еще знаю одного пацана с геологии, классненький такой, на твоем курсе – в Paradiso познакомились… Зовут…
- Я сейчас ревновать буду, ласковая моя.
Рома вдруг вздрогнул на своем диване, как будто слушал их разговор – встал и подошел к окну.
-   Дима, я не поняла, я тебе кто вообще? Просто же случайная знакомая, моими терминами – нечаянная дама.
- Ну, это мы исправим.
-  Да нет, не исправим, извини, - у нее мурашки побежали по телу, она переключилась на 4-й этаж, - я, короче, знаешь, несвободна. В общих чертах…
- Это как?
-   Ну, у меня есть Любимый, - она заговорила резко, - и я его сейчас вижу, потому что он твой сосед. Ромку знаешь?
- Не близко, но пересекаемся часто. Зачем он машину постоянно ставит у подъезда? Крутой мальчик. А раньше не могла проинформировать?
-  Что с тобой? – она увидела, как Дима начал задергивать шторы: «Ну я и садистка». А Рома пошел на кухню пить чай.
- Ну ты ваще Наталя… Сенька бери мяч…
- Не дуйся, мы друзья.
* * *

«История не заканчивается, я с ним?.. Амур-амур…» Наталика его встретила в НГУ, она была с Женей, однокурсницей – увидела его, кивнула и побежала вверх по лестнице, он – за ней:
- Стой, ты куда?
- У нас окно, идем в Пиццу.
- Я тебе позвоню…
Потом она плакалась Жене в жилетку, как она его любит, а Женя не понимала причины слез: «И что мешает быть вам вместе?» Да, никаких помех, это без проблем. Периодически! Тягомотина, в которую она втянулась.
После этого она долго его не видела, а потом он неожиданно позвонил: спрашивал, как жизнь, задавал какие-то смешные вопросы - а она ему призналась в любви:
-  Рома, мне это надоело, короче, я не знаю, как объяснить… Знаешь, я тебя… люблю.
- Я не могу тебе ответить взаимностью.
- Я тогда сейчас пойду и с крыши сброшусь.
- Да не сделаешь ты этого, что за шантаж…
Она сказала, что не забудет это, он опомнился, сказал, что шутит, начал суетливо объяснять – типа, у него настроение плохое, дела какие-то неуспешные.
-   Ну, так успехов! По крайней мере, буду знать, что ты этого не стоишь…
- Наташа, подожди, я не то хотел сказать…
Она мысленно представила его, потом пистолет, убила его, положила трубку – и легла спать! Finita la comedia.
Утром концепция была готова, и все расставлено по местам: она - свободная девица в свободном полете, он – старый знакомый, который ее когда-то обидел, может быть, и в шутку. Но она теперь помнит эту деталь – она всегда придавала большое значение важным для нее тонкостям и словам, которые бы у другой девушки гораздо быстрее вылетели из головы. А она их запоминала навсегда, накапливала и составляла потом из них цельную картину – она задумалась теперь еще серьезнее и решила, что он ей не нужен, не потому, что чего-то не дает, а потому, что не берет того, что она отдает ему – получается, она ему не нужна. «Девки разные, да неважно – это свободный человек, а парней у меня самой всегда много было и будет, если бы я сама вела себя по-другому, тогда есть, что критиковать… Он просто забывает, какая я, словно ему никаких изменений не понять, наверное, потому что сам не меняется, а топчется на месте. Он замечательный, зря я так говорю. Возможно, все дело в том, что он меня не любит, тогда все просто становится – и вдвойне правильное решение! Солнце светит ярко и его лучи теплые и светлые, греют не одного какого-то человека – а всех. А какой-то человек вместо того, чтобы греться и быть счастливым – вдруг говорит, чтобы Солнышко ему вообще не светило, типа ему заплатить нечем, как за электроэнергию. Значит, тот, кто отдает – ничего не теряет. Играть хватит, ничья. Как в настольный хоккей, 1:1… А дальше живу спокойно и легко.»   

Как тихо падал снег на плечи и на лица…
Тот чёрный человек – лишь Моцарту пусть снится
А я уже ушла, моя любовь – не драма
“Да, сударь, у других ищите фимиама!..”

Любви одна свеча, любви моей бессонной
Была так горяча… Тобою ослеплённой
Была я – просто так. Теперь я – просто зла.
И просто я – люблю, и просто я – ушла.

Как грустно ты смотрел, когда застыли реки
Как думать не хотел, что я ушла навеки
Без слёз, которых нет, и не сказав “ До встречи…”
Что за окном зима – и догорели свечи.

* * *

Наталика влюбилась в одного парня, с которым познакомилась в Paradiso: Денис, постоянно ей улыбался – у нее просто крыша ехала снова, и ей было так хорошо, Ольга поражалась, как они классно смотрелись вместе, шепнула ей «Не теряй…». А потом он ждал медленного танца, как это часто бывает в таких заведениях, а ей неожиданно пришлось уйти из-за Марины, которая больше не могла там оставаться – как раз, когда он ушел какого-то друга проводить. Она не оставила никакой информации о себе (просто не успела), кроме - НГУ, филология. Она переживала новое чувство всем сердцем, только бы оно не исчезало!
Она мечтала его найти, опять в том же заведении через неделю она была с Маринкой, танцевала полупьяная то внизу, то на сцене, а потом болтала за столиком с новым знакомым – и уснула у него на плече. Она с этим Олегом, а Маринка с каким-то Лешей – возвращались утром домой, переглядывались и втайне еле сдерживались от смеха, глядя на этих двух рыцарей-ослов, влюбленных по уши – как две неразлучные парочки смотрелись со стороны. «Какой-то он слишком взрослый в свои 25 лет… А деловой - точно такой же». Они от них отделались как-то, попали, наконец, к Наталике в квартиру – и закатились до слез:
-   Ха-ха-ха… Мариночка, просто классненько, «гранд сюпэр»!
- Сама молчи…
- Я тебе не говорила молчи.
- Сама, го-во-рю, еще лучше…
- Ты что, у меня нерусский мэн, а у тебя деревенский ванька.
-   Какой-то бандит. Как он тебя гладил, как кошку, когда ты дремала – как кошка!! Я то хоть в бильярд играла…
- Куда попала?..  Ха-ха-ха…
- Хватит, а то плакать будем…
-  Точно. Я же не для этого туда ходила! Черт. Я хочу его видеть, Дениса! Все из-за тебя, зачем ты меня тогда увела…
 
* * *

Один раз Рома подвозил ее до дома – и она ему сказала, что влюбилась по уши, он затормозил резко, потом опомнился.
- Друг мой, как твои нервы? Ты-то не влюблялся?
- Нет.
- Зря, помогает.
- От чего?
- Клин клином…
-  У меня такого нет. Есть подруга, да что говорить, сама понимаешь. Мне главное, чтобы ты со мной виделась...
- А для меня сейчас главное – сессия!..
Она забыла свою влюбленность, начала сдавать экзамены – уже получила три пятерки из четырех – «Алексеев остался. Что-то со мной не так… Синее лицо… Как папа выразился… Так. На протяжении веков не эволюция язычества, а лишь «выветривание», ослабление его, то есть переход в «двоеверие»… Периодизация язычества… «Повесть временных лет» – «Речь философа»… Культ природы, «клали требы упырям и берегиням», запомнила. Эра Сварога, металл. Дажьбог, Солнечный календарь… Кто такие берегини?..»
Получила «2», пересдала на «5», съездила на базу, общалась там с философами, писала стихи, загорала, а еще смеялась первые 2 дня над Мариной и Олей, как они там все стены исписали в домике любовным бредом. В первый же вечер зазнакомились: 2 типчика пришли поздно в домик и позвали нас на шашлыки. Наталика сказала: «Спать буду», про себя подумала: «Зачем мне с кем попало связываться, пусть они идут». А они тоже не пошли. «Я тоже – сказал утенок…» А потом эти парни из 22-го домика не разговаривали с ними, она переживали, Ольге понравился Виталя: «Он сказал, что я похожа на Мадонну…» И уехали они не попрощавшись! Наталика поссорилась с Мариной – из-за настольного тенниса, потом было примирение в слезах, плакали обе.
Наталика переключилась на философов – и один из них в результате довел ее до белого каления, приходил в домик, наверное, в философском порыве:
-  Зря я ему пела. Наверное, встал философский вопрос!
-  Теперь это так называется, - Марина оценила юмор.
Все чудесно, Наталика развлекалась и радовалась свободе, как птичка вырвалась из клетки – но даже не хотела искать кого-то, а просто наслаждалась спокойствием и тишиной! А Рома где-то далеко, он стал таким крошечным, а она развлекается, растрачивает время на других людей, смеется, полностью расслабляется…

Хочу, чтоб ты меня не ждал
Свою печаль ударив оземь…
Ты слишком поздно разгадал
Что я – бессонница и осень

Смеялась я - а ты любил
И пораженья не боялся
О, мой герой, каким ты был!..
Конечно, и таким остался

Ты шёл за призрачной мечтой
Не верил ты, что всё напрасно
А я всегда была пустой
Глупа как кукла – и прекрасна…

И вовсе не твоя вина
Что ты игрушкой стал и тенью
Бокалом, выпитым до дна
И мне дающим упоенье…

* * *

Наталика собирала друзей у нее на даче, с ночевкой – та же троица и она с Маринкой, для нее ничего особенного там не происходило, просто развлеклась, поиграла на гитаре, выспалась – на втором этаже на полу, хоть и рядом с Мишкой! Ночью просыпалась один раз и сначала даже не поняла, где она и кто это… «Дышит… Романтика, ха-ха-ха. А внизу музыка играет все еще, хм»
Потом они с Мариной и Ольгой решили снова поехать на базу НГУ, нашли 3 студенческих, так как по своим уже ездили и больше было нельзя – и отправились вперед, навстречу новым приключениям. «Мы три гулены». Эти три студенческих им позаимствовал Леха, Ольгин знакомый, из общежития номер 5, взял у парней с 5-го курса МехМат-а.
В автобусе, который вез их до Бурмистрово, было много народу, один парень услышал какую-то Маринкину фразу и говорит: «А это вы, что ли, из 28-го домика?» Наталика сделала чиз:
- Да, а что?!
-   А мы тоже, нам сказали, еще там три пацана… Нас, кстати, тоже трое. Говорили, с парнями в 6-тиместный заселяют!
- Хи-хи-хи…
Он улыбнулся:
- Ну, неизвестно еще, повезло вам или нет! 
Наталика с Ольгой таинственно переглянулись. Они добрались до базы, тут же взяли ключи и заняли 1-й этаж! Не считая так называемого «предбанника» – прихожей – оставался второй этаж для этих трех мушкетеров, и они туда благополучно заселились. Все трое оказались с 4-го курса ГГФ – «Неплохие парни. Только у Аркаши какой-то странный акцент, а Никита и Максим скромничают чересчур много. Они в первый же вечер достали всю провизию и винно-водочные изделия: разговаривали, поздравляли Марину с днем рожденья, который был в тот день, пили, произнося тосты на все темы. Мишка и Рома удивленно ходили вокруг домика, Марине нравилась эта ситуация – смотрелось так, словно это все не такая уж и случайность.
Они проводили вместе все время, загорали, гуляли, подружились с ними, жгли костер. Наталика, которая сначала пыталась пробиться к глубокомысленным разговорам, махнула рукой – и стала просто смеяться над их неуклюжими шутками.
Прошло какое-то время и Оля понравилась этому Аркаше, они все вместе пошли в Разлив на дискотеку, Наталика смеялась над всем подряд, так ей было весело. «Господи, как давно я так легко не смеялась, мне так хорошо сейчас, ничего не нужно другого…»
Музыканты, которые приехали на базу, тоже были на дискотеке, Наталика познакомилась с одним – Дима, учился на филологии, как и она, на 2 года старше. Он налетел на нее и больше уже не отшвырнуть его было, ее реакция сначала была однозначной: «Что за мартышка с серьгой в ухе? Ну, вертится что-то вокруг, ну и ладно, пусть себе вертится». Потом они танцевали, выделывая такие пируэты, что все головы поворачивали – ей он стал нравиться. Ночью она ходила с ним купаться, держась за руки – встретили у воды Олю с Аркашей, который застегивал ей башмаки! Потом вернулись вчетвером в домик, Маринка уже дремала, а Дима начал петь песни под гитару, Наталика переоделась, вышла - просто как картинка, устроилась на диване напротив Димы, который сидел рядом за столом, с гитарой. «Ночь перед нашим отъездом… А мне он нравится». Аркаша с Олей куда-то исчезли, вроде как снова пошли купаться. Дима пел ей «Прикоснись ко мне», они смотрели друг другу в глаза, он потом говорит:
- Ты гений!
- Чего?
- Красоты! Я помню чудное мгновенье…
На следующий день она уезжала после ужина – он пришел к автобусу ее провожать. Его группа называлась «Берег», Наталика вспомнила про берегинь, этих добрых колдуний, говорит ему:
- Димка, береги жизнь…
 Оля не унималась всю дорогу:
-  Как он на тебя смотрел! Такими глазами! Наташа, это твой шанс!
Маринка засмеялась над этим серьезным комментарием:
- Последний шанс нашей бедной Наташи, такая несчастная!
Наталика вдруг встрепенулась, про себя начала переживать что-то новое, она немного влюбилась. «Да не может этого быть, неправда… Мартышка с гитарой, копия папочки моего, генотип этот, черт бы его побрал… Что со мной?»
Оля знала, что он уже вернулся и будет петь вечером в «Голливуде», на пляже – потащила ее туда, застращала красиво разодеться, они пришли – и начались целые сцены! Он выбежал, сразу стал обнимать ее, говорить, что он вообще ради нее здесь сегодня – ждал, когда они придут, что она ему так нужна! Наталика сказала:
-  Я, Димочка, пришла попрощаться, пожелать тебе удачи, а сейчас мы уходим на дискотеку, - она плела такие речи, о которых Оля потом сказала: «Жестокая тактика». Он ее не отпускал от себя.
- При каком условии ты меня отпустишь?
- Ни при каком!
- Ну, это не разговор…
Он отозвал Олю в сторону, долго с ней разговаривал, взял Наталькин телефон, сжал ее на прощанье и говорит:
- Хорошо хоть, что ты есть… Я тебя обожаю.
Оля ей потом рассказывала:
-  Это вообще что-то невероятное, ты просто для него – богиня, он с ума сходит. Я ему сказала: «Дима, Наташа такая девушка, понимаешь, с ней нельзя шутить…» Он: «Какие могут быть шутки!..»
Наталика с Ольгой на дискотеке встретили ее Рому, а она думала о Диме, обо всем, что было только что на пляже – и она даже не хотела с ним разговаривать. Она танцевала – он ее позвал поговорить – они с Ольгой вышли на улицу, и тут только она ощутила, как устала за этот день – болтала с ним, закурила. С сигаретой так обращалась, когда говорила, что он остолбенел:
- Да, Наташка, ты непростая стала!..
- Типа я когда-то была простая? 
Он засмотрелся в ее глаза, словно пытался ощутить все, что в ее душе происходило.
- Кстати, я тебе еще не давал свою визитку?
Наталика засмеялась и говорит:
-  Зачем же мне, Рома, твоя визитка? Мы ведь договорились, что я тебе больше не звоню! – он промолчал, отвел взгляд, - Меня  домой, Ольгу тоже, я же из всего извлекаю выгоду…
Довез ее, говорит Андрею: «На Неоком?» – тот кивнул. Ей говорит:
- Ну, всего-всего, я, знаешь…
-  Пока! Пожелай мне не умереть от скуки в Тобольском монастыре – завтра уезжаю.
- Желаю… Наташа.
Утром она собиралась в дорогу – счастливая и беспечная. Дима в нее влюбился просто ненормально, звонил ей, сказал, что будет ее ждать, скучать – и она уехала на практику,  в Тобольск.   


«Лучший рай – потерянный рай», часть 4-я. 08.00.

 
* * *

Наталика сидела с Димой в беседке, возле «Городка» и показывала ему фотографии из Тобольска - он ее уговорил встретиться, хотя она уже сильно охладела к нему. В Тобольске она много о нем узнала от девчонок – он был на факультете знаменитой личностью - «Да, девушки его любят»… Аспирантка Катя, когда Ольга спросила: «Знаете Диму?», вообще удивилась: «А зачем спрашиваете? У него есть постоянная девушка, она его любит…» - и так далее. Наталике не понравилась такая его популярность, она призадумалась: «Тот, кто так легко вспыхивает, так же быстро и гаснет. Ладно, неизменный принцип: пока ничего не ясно – о человеке думай хорошо» - но она все равно к нему изменилась. И теперь, когда они встретились, она чувствовала, что охлаждается еще больше.
-  Классно вы Ваню с Лешей разукрасили, прямо Посвящение какое-то…
-   Да, мы с Олей постарались. Ну, встретились – а теперь мне надо домой…
Они пошли на конечную, он задумчиво смотрел на нее, глаза огромные - но уже не набрасывался:
- Я ничего не понимаю…
Она заговорила с ним по-французски:
- Dima, Вы прекрасный человек, поэт, музыкант, но…
- Но - ?
- Poin-poin-poin – троеточие...

Хризантемы не пахнут прохладой
Это жгучей печали цветы
Не обманывай, нежный, не надо
Я ведь знаю, откуда ты

Ты пришёл, я клянусь, из ада
До меня дотянуться рукой
Но не трогай меня, не надо
Я навеки останусь такой

Обещаю, что буду молиться
За тебя, раз так много грешил
И не можешь остановиться
За спасенье твоей души

Но сама ничего не отвечу
Я тебя не могу полюбить
Ты забудь молчаливую встречу
Чтоб души моей лёд забыть…

Она попрощалась с ним, он пошел в лес, так ничего и не поняв, лег на траву и стал размышлять о жизни, глядя на небо.
Она решила постепенно от него отдалиться, хотя они и встретились еще раза два, гуляли среди деревьев, как влюбленная пара, ее это развлекало, он ей с вязанных брюк собирал веточки. Бродили по крыше, он блаженствовал, а потом она решила, что хватит – хоть и play-boy-у, но - пудрить мозги:
- Вон там, на 4-м этаже.
- Что?
-  Ну, «Привет, Ромашки! Дурной мальчишка. Такая фишка»…
- Кто это?
Он ей сказал, что ей виднее, что для нее лучше, но жизнь это постоянный выбор, что она может принимать любое решение, а для него «это все не просто так»:
-  Ты гений, ты это знаешь. А я для тебя – ну, познакомились, ну а дальше – на фига он мне нужен? – и все. Но я хочу, чтобы мы общались – неважно, как!
Потом она ездила в Чистоозерку, вернулась – он звонит:
-  Мне нужно с тобой увидеться – когда угодно, в любое время, когда ты сможешь, сказать тебе многое…
Наталика согласилась: она раздавала письма счастья, улыбалась ему, сказала, что ей очень нравится с ним гулять… Он задумчиво молчал, потом говорит:
- Пытаюсь посмотреть на все твоими глазами…
- На природу? – она опять заулыбалась.
-   На себя. Представить, что ты думаешь: наверное, думаешь «Ну, звонит – значит, че-то надо, ну, ладно, пойду с ним погуляю, сделаю приятное». Так, не так?
- Ну, что-то типа этого!
- Что-то типа этого… 

* * *

Несколько холодных встреч – и она поняла, что перед ней такой женский угодник, какие встречаются редко – хотя и видела, что в нее он был очень сильно влюблен, переживал настоящее чувство, такими глазами на нее смотрел! «Чем Дон Жуан отличается от примитивного бабника? Как раз тем, что он каждую свою женщину – по-настоящему любил всем сердцем! А потом – разлюблял! Хи-хи-хи, нет-уж-ки!» Если бы она к нему не остыла – возможно, ей бы это было неважно, она привыкла жить настоящим, радоваться здесь и сейчас, даже рисковать ради счастливого мгновенья… Но она на него смотрела – и ее от него отталкивало, как будто все женщины, которые у него были, отпечатались на лбу и подмигивали ей: «Ну, типа, давай, пополняй списочек» – «Нет-уж-ки! Меня бабушки воспитывали…»
Потом он еще рассказал ей, как был наркоманом, как выкарабкался из этого всего, как он теперь против… «Сегодня против, завтра за…» Как он со своей девушкой расстался после того как она ему сказала плохие слова! Какая ужасная девушка!
-  Говорит мне, извиняюсь за выражение – оно уже крылатым стало – «сука-пидар-эгоист»!
Наталика даже не рассмеялась, хотя ярлык вышел довольно смешной. «Еще и матерится. Господи, бедная девушка, это до чего надо было довести, чтобы такое произнести…»
Потом он сменил тактику, Наталика не раз его встречала в НГУ с разными девицами, иногда они даже не здоровались, он перестал за ней бегать, но она этому лишь обрадовалась, хотя она хотела оставаться в приятельских отношениях: «Сам ведь агитировал «общаться неважно как», а теперь подойти боится, глазами сверкает…»
Она училась, развлекалась: ходила на «Несчастный случай», съездила в «Юлу», часто ездила в церковь. А потом произошло вообще нечто: было сорокалетие НГУ, праздник и много народа, костер, салют, камеры – у нее взяли случайно интервью: «Что для Вас НГУ?», на что она произнесла целую речь, начиная с фразы «О! Это все в моей жизни!..» Она гуляла, веселилась – и вдруг они с Олей увидели Диму: он стоял весь заклеенный пластырем, с побитым  лицом, распухшим носом – она испугалась, сначала раза три воскликнула «Что?..», потом подошла к нему:
-  Димочка, хороший, что с тобой? Что с тобой? Ты подрался? Я просто в шоке! Что с тобой случилось?
Он волосами закрывался – волосами головы! - и не знал, куда спрятаться, сказал что-то нечленораздельное. Она вздохнула: «Да уж, жалкое зрелище… Нет, мне такого чуда в перьях не надо…»

* * *

Где-то через неделю Оля рассказала Наталике, что у нее с Димой снова был серьезный разговор – на дискотеке они столкнулись, он был пьяный - сказал, что пьет из-за нее, дрался из-за нее, ему плохо. Говорил, что Наталика для него смысл жизни, что он бы просто отдал ей все, что у него есть, но видит, что ей это не надо. Что он хочет быть с ней – хотя бы просто рядом иногда находиться, что он уже больше не может так… Наталика выслушала все это от Ольги и даже возмутилась, хотя не показала ей этого. «Почему он все это ей говорит? А не мне самой, страшно, что ли… Что за посредничество!»
Она училась, а еще вспыхнула любовью к новому знакомому. Егор, химик… «Да, имя, конечно, как Оля сказала, «просто супер»! Нет, хорошее имя, бабаня была Валентина Егоровна…» – она вспомнила свою бабушку… «Что мне в нем так нравится? Простой как три копейки. Настоящий мужик, такой вид – за ним как за каменной стеной…»
Она с ним познакомилась в самом начале семестра в библиотеке, когда они с Ольгой получали учебники, а потом весь сентябрь были его смущенные взгляды при встречах, смешные разговоры в читалке, она строила ему глазки, а он краснел.

Все говорят: - Такая странная любовь...
А с ума схожу назло смешным идеям
Скажите  где я вновь?..
Скажите  где я?..

Все говорят: - Не забывай своих долгов...
Но я кричу: - Любовь - не мир, а поле брани:
Мой меч - из чувств и слов
Им кто-то ранен

Все говорят: - Зимой так холодно кругом...
И льнут ко мне, хоть я и взгляда не бросаю
Зато своим теплом
Я  их спасаю

Все говорят: - Она опять сошла с ума...
А я гляжу на них  как Ной на подопечных
Хоть знаю и сама:
Ничто не вечно...

Один раз она бежала после перемены на урок французского – и он навстречу: поздоровался, улыбнулся, посмотрел на нее по уши влюбленным взглядом… «Я схожу с ума… Так, успокойся…» – но не тут-то было. Она залетела в класс, началось занятие – Оля ощутила, что с подругой какой-то рамс, но не могла понять, какой. А Наталика начала смеяться и плакать одновременно – ей было очень хорошо, она не могла ни о чем другом думать кроме этой встречи, начала рассказывать диалог – не смогла, засмеялась и вышла. Потом у нее поднялась температура, она пошла домой – Оля даже испугалась за нее, но когда узнала причину – заулыбалась… 
Наталика «заболела от любви» – по крайней мере, все выглядело именно так – и несколько дней не вставала, сбивала температуру и думала о нем!

* * *

Дневник - 7 ноября 1999 года, воскресенье:
«Пытаюсь уснуть – и не могу, надо разобраться со следующей трилогией: со мной происходит что-то особенное – бывает ли так, не знаю. Я чувствую любовь и не понимаю, к кому она – какой-то бред, это просто в голове не укладывается, в ненормальной моей голове! Думаю про Рому – и чувствую, что она к нему: светлая, совершенно неэгоистичная, грустная – и иногда плачу, в окна смотрю. Думаю про Егора – и мне кажется, что - к нему, это мне тогда очень нравится: эта любовь становится радостной, нежной, хочется все ему отдать, все для него сделать, даже самой добиваться его, сделать ради него что-нибудь сногсшибательное – он такой хороший, спокойный, на него можно опереться, серьезный. Думаю про Димку – она тоже появляется, но становится какой-то неприятной, ненужной – особенно после всех его трюков…»
Наталика даже записала на диктофон последний разговор с ним, как он ей опять выражал свои чувства: «Однажды увидеть это и потом делать вид, что этого нет, это – знаешь…»  Наталика хотела больше всего, чтобы он перестал из-за нее пить - разговаривая на эту тему, чувствовала себя так, словно кодирует алкоголика… Он пообещал перестать! Аплодисменты, ура!
Потом они встретились на дискотеке – у него был день рожденья, подбежал к ней весь в памаде: «Ну, меня же девушки любят!» Наталика обрадовалась: «Да, любят - и меня просто убьют, если я буду с тобой!», про себя подумала: «Ну, слава богу, ситуация нормализуется! Пусть опять балдеет от женского внимания…» Она улыбнулась, вспомнив его фразу, когда они еще были на базе: «Ну, новый клип Агутина – ну, чисто под меня!..»
После этого, уже дома, когда было нечего делать, она критически рассмотрела их отношения: «Со мной все его поведение было неправильным, точнее, «процедура» – вот и отрицательный «результат». Если разобраться, так у него и не было определенной «процедуры», а особенно «средств», - Наталика засмеялась,  - только расплывчатая «цель», «объект-я» и куча каких-то ненужных слов. А можно построить график его приближений ко мне: после базы была возможность для него быть со мной – ну, 20%…» Она взяла ручку и начала рисовать: «Потом стало где-то 60% - в Голливуде, потом где-то 30% - в Тобольске, ну, а потом, в результате всего – что там дальше? Медленно скатывается к нулю. Нет, к –20%…» 

* * *

Один раз она с Егором шла под руку до остановки, он ей смущенно что-то рассказывал про гены и химические процессы, она была на седьмом небе от счастья, из маршрутки махала ему и улыбалась, он тоже радовался. «Сколько света от этого человека, он, наверное, способен только дарить тепло… Люблю его, правда…»
Потом он исчез надолго и она, устав переживать разлуку, постепенно забыла о нем, ходила на дискотеки, хотя и училась постоянно: читала очень много. Хорошо, что она заранее все почти прочитала, иначе потом сессию она бы не сдала… Потом началась история…
«Костя, 30 лет… Так, приехали, докатились?.. Пока только «прокатились». Одна машина как у нас…» Денег ему было некуда девать, но она увидела в нем какую-то детскую непосредственность и доброту, хотя и опасалась поначалу: «Да, все маньяки, говорят, с виду очень милые, добрые люди. Этим и заманивают».  Она с ним ездила поздно ночью на Бердский залив, он ее кружил на руках, они познакомились поближе: у него была жена, детей ему не родила – ну, и он ее оставил. Наталика поехала к нему домой, он включил Каас, улыбался по дороге, она вдруг чуть-чуть всплакнула… Рассказала ему о себе кое-что, дома у него пила чай, задавала вопросы – он был весел, ему нравилось быть с ней. Он интересовался, что она любит, что ее привлекает: «Может, хочешь сходить на концерт какой-нибудь? «Воскресенье» завтра…» Наталика сказала, что нужно к зачету готовиться, он ее отвез домой и сказал, что она его вдохновила, что ему так хорошо на душе давно не было.

* * *

Начался период тотального осуждения со стороны подруг, Оля была в ужасе, Марина тоже сказала, что не надо связываться с таким, потому что это «мужик»! Новый русский – они все одинаковые, им только развлекаться нужно. Папа прокомментировал: «Представь: женщина, лет 28 – это же расцвет! И муж – 40 лет!»
Наталика вспомнила, какой он – и засмеялась… «Да нет, он замечательный человек, с живыми чувствами, умный мужчина… Ну, сложилась жизнь не очень, со временем все у него будет классно! Я знаю, может быть, он не для меня – ну и неважно, сейчас мне он нравится…»
Она с ним поехала один раз просто покататься, потом они зашли в «Пропеллер» - Наталика увидела Аню, Ромину соседку: «Пусть рассказывает… Я ему ничего не запрещала!»   
 Наталика забыла обо всех – и думала только про своего нового друга. Она сдала первый зачет, они съездили в кино на «Сибирского цирюльника», она была в приятном трансе… Началась сессия, Дима перед старославянским приезжал к ней, чтобы репетировать и готовить ее к экзамену. Марина про это с улыбкой сказала: «Теперь это так называется».
На Новый год Костя пригласил ее с собой в центр, на банкет, с фейерверком и так далее – а 30-го числа заболел и встретил Новый год с температурой, у себя дома, в окружении самых близких друзей. Наталика встретила у Ольги, потом в ДУ: «Новый год встречаем на дискотеке!!! Как встретишь, так и проведешь!»
Она сдала сессию, поехала с Костей в ресторанчик, потом к нему домой, он ее боготворил, а она размышляла с закрытыми глазами: «Ничего особенного…» Она вдруг ощутила его возраст! Не поняла, отчего он ей начал казаться слишком старым для нее – ведь он вел себя как пацан, влюбленно на нее смотрел. Его одеколон Наталика запомнила на всю жизнь: назывался он прямо противоположно его характеру – «Эгоист»…

Я люблю падать с неба
Как убитая птица
Я люблю тебя слепо
Мне тепло твоё снится

Я поверила в чудо
И сказала: Так надо…
Я тебя не забуду
Как воздействие яда

Ты меня не обидишь
Никогда не накажешь
Ты прости… Ты же видишь
В этой роли – я та же

Ты смотри: я – святая…
Ну, почти!.. И так близко
Я ведь тоже такая
Как и ты – эгоистка…

На каникулах они снова вместе проводили время, но она устала с ним ездить. «Говорят, идеальная разница в возрасте… Нет, не надо мне такого мужа, еще и Маринка - не то что не захочет быть свидетельницей, а вообще на свадьбу не придет» - Наталика поняла, что он точно не для нее: «Да, а года через 3 буду ходить и всем рассказывать анекдот: ну, мой муж на свадьбе что-то говорил про недвижимость, но я думала – он о даче…»
Она в него даже не была влюблена, он ей только нравился как человек, ей было интересно его изучить, воспринять, чему-то научиться от него… Его размышления ей нравились: «Самое страшное, что может случиться с человеческой душой – это делать кому-то больно – и испытывать от этого удовольствие». Она вспомнила свою биографию, рассказала ему несколько историй. А он рассказал, что очень долго, лет 8, любил одну женщину – они расстались, у нее муж, ребенок – а теперь ему легко: он встретил «эту милую девчонку»!
Наталика ездила с подругами в Юлу, познакомилась там с молодым человеком – молодым… «Дима! Опять!» Устала от шума, уехала с ним к нему в гости – в 4 часа ночи! Потом он ее отвез домой, она была в шоке сама от своего поведения, вечером сказала Косте, что «она с ним не может быть». Она оценила свою молодость, но оправдывалась постоянно сама перед собой… «Если я и делаю ему больно – то не испытываю от этого удовольствие…»

* * *

Она ощущала, что сделала что-то не так в жизни – что она ему что-то сломала в душе, обидела сильно – только знала, что он этого никогда ей не скажет. Он ответил с грустью в голосе: «Тебе это все было хотя бы зачем-то нужно – ну и хорошо…» Наталика почувствовала себя отвратительно, она на себя разозлилась. Потом позвонила на Радио, передавала многим приветы - передала Косте, пожелала ему «успехов на работе», а потом на весь город призналась Роме в любви и прочитала стихотворение – сонет, который когда-то ему посвятила :

...Я образ твой лелею день и ночь
Проснувшись, вновь уснуть мечтаю с ним
Я знаю, что любви нельзя помочь
Но всё равно живу тобой одним

Я ненавижу, жду, схожу с ума
Другая жизнь в мечтах моих пуста
Я вижу сны, где царствует зима
В них ты - моя застывшая мечта

Я в этих снах холодных утону
Я брошу этот мир, уйду во мрак
Чтоб только снова отойти ко сну
К тебе, мой ласковый и нежный враг...

Я не могу иные песни петь
Я за любовь готова умереть...

Вот и чуть не умерла: на следующий день ее увезли в больницу на «Скорой помощи», она лежала неделю под капельницей, выздоровела – но еле разговаривала, что-то с ней ужасное произошло… Через 2 недели она была уже дома, но еле ползала: до этого весила 57 килограмм – сейчас стала 53. Начинала играть на гитаре – и пальцы останавливались, голова кружилась. Хотела написать что-нибудь – и ручка ее не слушалась… Ей запретили напрягаться – например, читать. Она взяла академ-отпуск, сначала долго отдыхала.
Рома сказал, что все это потому, что она с ним так себя вела раньше, а ему было больно думать, что она где-то с другим мужчиной. Он хотел быть с ней, слушал, как она ему на весь Новосибирск в любви призналась, потом был в шоке, когда узнал, что с ней стряслось, словно она чуть не погибла оттого, что была не с ним! «Хотя ведь это, может быть, и так… Я задумалась…»
- Ты знаешь, я думала, у тебя есть новая любовь…
-   Да, в то время, когда я наблюдал, как за тобой на иномарках подъезжали… А у меня так…
- Я люблю тебя…
- А я без тебя просто устал, ты мне нужна.
- Давай не торопиться, я еще в себя не пришла…
Она не знала точно, за что ей это наказание, но поняла, что она очень сильно изменилась – всего за полторы недели в больнице! «Зачем-то бог меня остановил – куда-то я рвалась… И какая бы я постепенно стала, если бы меня не транквилизировали», – она засмеялась: «Все ведь к лучшему!» 
«Как Костя как-то раз сказал – болезнь нам дается для того, чтобы нас остановить, чтобы полежали и подумали – что мы сделали не так. Что я сделала?»  После всего, что с ней произошло, Наталика стала законченной экзистенциалисткой: «Я существую – чтобы радоваться, но жить только здесь, где я сейчас, наслаждаться настоящим. Отбрасываю все, из-за чего жизнь проходит мимо – и полный пофигизм. Все, что мешает радоваться, пусть умирает. Когда умрешь сама – хотя бы не будет страха, что столько всего не успела!»

Я вспоминаю, как в подушку
Без слёз рыдала
И жизнь, как старую игрушку
К груди прижала

И так осталась в этом мире
Почти невольно
А час назад в моей квартире
Так было больно

Так было страшно ждать чего-то
В недоуменье
О, жизнь её - сказал бы кто-то, -
Одно мгновенье!..

Горит окно волшебным светом
Я здесь, поверьте
И я жива.  А в мире этом
Боятся смерти...

* * *

Наталика отдыхала недели две, думала о своей жизни, наводила порядок во внутреннем доме. Она была настолько транквилизирована, что даже один раз, когда они с Ольгой ходили на фильм ужасов, где все кричали и ахали – она сидела и улыбалась, спокойно реагируя на кровь, смерть и все прочее… У нее был период какой-то апатии, она не думала ни о чем, ни к кому ничего не чувствовала… С Ромой прогулялась как-то раз, холодно поговорила.

Как странно всё это
Как осень сменилась зимой
Как небо померкло от боли
Всё замерло где-то
И сам ты - померкший, немой
Отцветший, умерший в неволе...

Как мрачно всё это
Как сумрачен бледный рассвет
С весенним уже не сравнится...
Всё замерло где-то
Под видом знамений и лет
Под твой, моя синяя птица
Полёт обнажёно-немой...

Спустя какое-то время Наталика захотела работать – стала консультантом в видео-отделе, а там с ней же вместе работал Женя, дикий меломан и романтик… Они друг другу рассказывали свои интересные истории из жизни, слушали музыку, он на нее постоянно глазел, ей это нравилось… Однажды к ним в отдел забежала девочка, лет 14 на вид, начала ему что-то болтать, какие она хорошие оценки получила по истории, по биологии, как она ходила в кино… Когда она убежала, Наталика скорчила осуждающую улыбку:
- Ей сколько лет?
- 14… - Женя смущенно нахмурился, - а тогда было 12…
- Да…

* * *

Наталика с друзьями была однажды вечером в Причале, болтала с девчонками – а потом к ним присоединился друг одного парня – Андрей, огромный как слон… Тут начались взгляды, флирты, улыбочки – она захотела поиграть в «динамистку». «Так, этот мальчик слишком много понтов разбрасывает, уже запахло раздутым самомнением…» - в результате, она была с ним в его Джипе, он ее повез к ней домой, потом проводил до самой двери, спрашивает:
- Что ты обо мне думаешь?
- А ты обо – мне?
- Не знаю, еще слишком мало знакомы…
Она сказала «Ну, всего хорошего» – и хлопнула дверью! «Ура, Динамо, круто!» На следующий день он с корефаном неожиданно ворвался в видео-отдел. Наталика с Женей переглянулись, на его вопрошающий взгляд она покивала – типа, к ней вторжение. Андрей с Лешкой стояли и рассматривали кассеты, Женя подмигнул Натальке, говорит им:
- Может, что-нибудь подсказать?
Андрей резко отклонил предложение:
-  Нет, спасибо.   
Наталика почувствовала, что обстановка накаляется, посмотрела на этого громилу и решила, что пора его охладить:
- Как там тебя зовут?..
Он резко повернулся к ней:
-  Ну, если ты еще этого не запомнила, то о чем может быть речь! Пошли, Леха! – и он освободил помещение.
Потом ей через какое-то время передали, что он все повернул так, словно хотел «позабавиться с этой девочкой, но передумал». Наталика не стала впадать в ярость, а просто посмеялась – и забыла про него.
Женя всегда после рабочего дня в пуховик набирал с собой много кассет – и в таком виде провожал ее до остановки, ей нравилось с ним болтать. Она с ним как-то раз сфотографировалась на память – и решила найти что-нибудь новенькое, ей не нравилось сидеть в душном помещении. Потом была «эпопея с фирмой Лорэль»! Она и еще 3 девушки прошли обучение, она собиралась быть продавцом-косметологом в этой фирме, выучила всю продукцию и многое другое, а в день квалификационного экзамена, когда они пришли его сдавать, им всем четырем сказали, что «кампания Лорэль закрывается»… Родители Наталики смеялись над ее трансом: «Вот так, новый президент пришел к власти!..» А мама сказала – значит, нужно еще пока отдыхать!

* * *

Благодаря другому видео-отделу Наталика познакомилась с Лешей: она заходила в ТЦ вернуть в прокат кассету – а там закрыто, консультант Паша куда-то исчез! Она не могла ждать, потому что спешила домой готовить ужин – и вдруг увидела молодого человека, очень высокого, худого и симпатичного, он к ней подошел и говорит:
- Будете ждать?
- Ой, вы знаете, я так тороплюсь, но отдать ведь нужно.
- Я бы мог за вас отдать, я Пашу дождусь.
- Да? А деньги вы мне как вернете? – она улыбнулась ему.
-  Девушка, ну разве я похож на мошенника! Оставьте мне телефон, обещаю и клянусь.
Наталика замотала головой.
- Девушка, ну посмотрите в мои честные глаза! А как вас, кстати, зовут?
Она посмотрела на его светлоокую физиономию - и радостно согласилась. Потом он к ней заявился – адрес узнать несложно, она с ним болтала. Потом опять пришел, с мамой познакомился, он был только с работы, Наталика его накормила котлетами с гречневой кашей… Она несколько раз по вечерам ходила к нему смотреть фильмы, в свою очередь, познакомилась с его мамой, оставалась допоздна…
«Сборщик мебели, 28 лет, хороший парень, только учится в вечерней школе… Около 15-ти женщин, а ведет себя как мальчишка». Один раз он ее на прощанье чмокнул в губы – тут она задумалась и решила все это прекратить: «Нет, это не тот мужчина, с которым мне хочется быть!» Спустя какое-то время – само собой, под действием мягких намеков, отказов и так далее – он понял, что она отказывается дальше развивать с ним отношения – и стал другом!
Однажды в Джунглях Наталика столкнулась с Ромой: она с кем-то танцевала – это вызвало такого масштаба «зеленоглазое чудовище», какого никогда не бывало. Она сидела за столиком на втором этаже и смотрела на все это! Марина ей постоянно говорила «Давай уйдем отсюда» и «Не смотри», на что она отвечала: «Нет уж, я досмотрю этот спектакль, это же для меня!» Она уже выкурила сигарет 10, чуть-чуть погрустнела: «Господи, я его не узнаю… Как кабеля с цепи спустили… Уже по всем б… проехался», она была пьяная, Маринка просто заставила ее уйти! Перед уходом она, проходя мимо Лехи, сказала ему: «Огромное спасибо за театр!», а на следующий день на руке бритвой начертила «Ромка», лежала, не вставая, мама отругала ее за такие «надписи». А через день она уже смеялась над тем, как ей «было плохо» и говорила, улыбаясь, Маринке: «Да все хорошо, это так, функциональное расстройство, обратимый процесс», в шутку добавляя: «Поступлю как Тайный советник короля: во первых, я вам отомщу; во-вторых, жестоко отомщу; в-третьих, скоро отомщу!» Конечно, она не собиралась жестоко мстить - зато пообещала себе, что больше никогда не будет себя пластать!   

* * *

Она шла домой и вдруг, на остановке, столкнулась с мужчиной в черном плаще, он развел руками: «Sorry», она вдруг говорит:
- А это вы вчера на капустнике выступали?..
Он расхохотался, заулыбался ей:
- Я не мог выступать, я только сегодня в Новосибирск прилетел…
- Вы летаете?
- Я из Мирного… Меня зовут Тимур, а вас?
Они зашли в 5-ю общагу, к его бывшим однокурсникам, они удивились – он улыбнулся:
- Вот… Иду себе по улице…
- Слушай, где так ходят!? – один парень заулыбался ей.
Красивая история любви, которая длилась 2 недели. Он навсегда останется в ее сердце.
Поздно ночью папа открыл дверь, когда они прощались на лестничной площадке, потом прокомментировал: «Что это там за чучело стояло?!» Наталика обиделась: «Ты что! Он такой классный, не знаешь – не говори!»
Они ходили в ресторанчики, развлекались, ездили в центр, обошли все магазины, он к ней приходил, она открывала и каждый раз слышала: «Милая!..» – а потом что-нибудь веселое. Маринке он не очень понравился: «Почему он постоянно молчал? Он, что ли, разговаривать не умеет! Точно – чукча с севера…» Но, по крайней мере, она заключила, что он лучше, чем «мужик»! Наталика в него влюбилась, потеряла голову – «А еще эта весна!.. Боже мой…», он сказал, что не хочет с ней расставаться, что хочет, чтобы она вышла за него замуж, она смеялась:
- И что ты тут делать будешь? Где работать?
- Дворы пойду мести!
- Зачем?
-  Ну, бабки зашибать, выгодное дело, стану первой метлой Новосибирска.
- Нет.
-   Если честно, я всегда найду, чем заняться. А если уеду, мне кажется, я тебя потеряю… Ты будешь меня ждать?
- Я не буду этого обещать. Но сейчас, думаю, что «да»…

Большое плаванье большому кораблю!..
Уже не плачу и машу тебе рукой
Сама не знаю, отчего тебя люблю
Но мне не нужен, я клянусь, никто другой…

Я помню: тихо спал наш шумный городок
По крышам дождь в весенний день стучал…
Прощальная записка  и цветок
Моё тревожат сердце по ночам…

* * *

Потом они в течение трех месяцев постоянно переписывались и перезванивались, она скучала по нему и никого близко к себе не подпускала, родителям он понравился, папа изменил свое мнение: от «Что это за…» до «Якут это круто». С его мамой Наталика познакомилась, когда она приезжала в Новосибирск по делам, хорошо побеседовала, потом вдруг быстро убежала и расплакалась уже дома: «Как он на нее похож…»
Но он все равно становился все дальше и дальше от нее, влюбленность без постоянной поддержки гасла, она стала сдержаннее с ним разговаривать, завела новые знакомства – особенно летом, когда работала на пляже! Так, она постепенно охладела к нему, они перестали переписываться… «Все, история подошла к концу? Наверное!» Может быть, стоило бы ей только увидеть его и обнять - и она бы снова вспыхнула? Он часто снился ей, она то надеялась, что он скоро приедет, ждала его – то говорила себе, что это нереально.

Прошла весна, и в сердце снег  летит, морозит
Мой самый лучший человек  прощенья просит...

Какой печальный этот день  и многословный
За мной опять крадется тень  беспрекословно

Любовь - рассеянная синь  рукой мне машет
Что я земная из богинь  никто не скажет...

Цветок белеет в тишине -  холодный, свежий
И душу разрывает мне  огонь надежды...

Уже давным-давно в пути  усталый странник
Осталось только лишь пройти  сквозь боль признаний

Мою любовь не излечить,  спасенья нет
Но пусть пока она молчит,  теряет свет

Печаль в зыбучие пески  плывёт и тонет
Кружат ночные мотыльки  на черном фоне

Трава последняя в садах  взошла и дышит
Меня в пустынных городах  никто не слышит

И птиц холодные глаза,  и труб дыханье
И эта светлая слеза  -  как предсказанье:

Ты не ушел, ты вслед за мной  без оправданий
Идешь и плачешь за спиной  дворов и зданий

Твое кольцо летит с моста  и каплей в море
Его немая красота  со мною спорит

Опять весна, и яблонь цвет  уже повсюду
Я  ждать тебя не буду, нет... Я  ждать не буду...


* * *
   

«Лучший рай – потерянный рай», Часть 5-я. 08.00.