Кораблик

Ярослав Двуреков

КОРАБЛИК


У самой кромки воды стоял мальчик и смотрел, как волны оставленные катером, уносили первые опавшие листья и смывали следы его босых ног на песке. Он терпеливо  ждал, пока волны утихнут, потом нагнулся и зачерпнул немного мутноватой речной воды. Солнечные лучи заиграли на гранях мокрого стекла и в мельчайших песчинках кварца на дне стакана. Еще по-летнему теплый ветерок растревожил верхушки деревьев, сорвал несколько пожелтевших листьев и принялся листать альбом, оставленный мальчиком на стволе старого, поваленного временем тополя. Малыш быстро поднялся к дереву, расплескав несколько капель воды; сел, положил на колени альбом и раскрыл акварельные краски.

Белое здание пансионата, его вычурные балконы и колонны, теряющиеся в листве вековых тополей и кленов, сами деревья, соединявшие небо и землю, асфальтовые дорожки, веером расходящиеся от крыльца, река и отражающееся в ней небо - мальчик хотел нарисовать весь мир. Но, - увы, - весь мир бумага вместить не может.

Коронованная осень уже вступила на трон, но бал дождей в хороводах листьев еще не начался. Конец сезона, скоро пансионат опустеет, стихнут голоса его обитателей, которые вернутся в пыльный, сумасшедший город; служители закроют на зиму ставни, укроют тростником кусты роз, спрячут шезлонги и многочисленные скамейки, разбросанные по тенистым аллеям. И только зимний сторож останется здесь. По утрам он будет сметать длинной метлой листья с дорожек и, задумчиво сжигая их, пить горький и густой дым осени, а зимой - не спеша расчищать тропинку от ворот до своей сторожки, топить печурку и смотреть сквозь промороженные окна на белый лес и покрытую ледяной маской безразличия реку. А сейчас немногие оставшиеся жители  не спеша бродили по тенистым аллеям, играли в теннис и на бильярде, вели ленивые беседы о разных пустяках.

- Я нарисую деревья! У них скоро не будет листьев, и они уснут, и будет им сниться лето и солнце и, может быть, я и мама, или еще кто-нибудь. - Мальчик, затаив дыхание, прикоснулся кистью к непорочно-чистой бумаге. Первый взмах кисти, первый штрих, первый шаг - это всегда нелегко.

Время летело незаметно, мальчик, сосредоточенно нахмурив брови, водил кистью по бумаге, и вскоре на его рисунке зашумела листва красных тополей, появился клочок бездонного неба, за ним плавная линия берега,  дорожка, теряющаяся в кленах, на реке - бакенщик и пристань, которую едва было видно за поворотом реки.
    - Здравствуй, малыш! А почему у тебя деревья красные? - К юному художнику подошел седой мужчина с тростью и присел рядом.
    - Я уже не малыш! А деревья красные потому, что, когда я дорисую, уже будет вечер и закат, и деревья станут красными  от солнца! - Он терпеливо все объяснил, не отрывая взгляда от бумаги.
    - У тебя,  наверное, много рисунков?
    - Нет, я всегда отдаю рисунки тем, кого рисую! Больше всего моих рисунков у одной девочки, она живет рядом с нами, там, в городе. Она рыжая! - Он замолчал, вероятно, вспомнив свою королеву, и добавил: - Как осень!
    - Ну, бывай малыш! Молодой человек. - Тут же поправился его собеседник, и подняв прислоненную к дереву трость, ушел.
Мальчик кивнул головой и продолжал рисовать. Он скоро закончил и побежал к маме, показать свой рисунок. После чего он сложил рисунок так, что получился кораблик - бумажный кораблик с белим парусом и цветными бортами. Мальчик подошел к берегу и бережно опустил на воду это хрупкое творение своих рук и фантазии. Кораблик ожил, качнулся и поплыл вниз по течению; легкий ветерок вынес его на середину реки. Кораблик плыл, пьянея от восторга свободы и движения. Позади остался маленький мальчик, который заворожено смотрел ему вслед и махал рукой, деревья, вдохновившие его создателя и пристань, устроенная из старой баржи, которую люди, залив бетоном обрекли на неподвижную вечность...

1999.