4-я серия

...Вдруг из-за поворота - скрипя резиной по асфальту и натянутым нервам - вылетел на их полосу движения тяжело груженый МАЗ. На полной скорости он ударил по не успевшему увильнуть «Кадиллаку». Бедняга надсадно закряхтел и раскололся на две половинки: одна - с отцом Ивана Федором - улетела вместе с МАЗом в неведомую даль, а вторая - вместе с Марией и цветами - в распахнутые двери ЗАГСа.
А в это время...
Разгневанная теща Виктора - Аделаида Романовна - потрясала найденным ребенком над вконец сомлевшим от долгой дискуссии и от того оказавшегося на полу Викторовским тестем Леонидом Кузьмичом. При этом она вопила: «Так ты все - таки объяснишь мне, что это за ребенок?! И не надо мне говорить, что это ты его родил: я все равно не поверю!...И, кстати, от кого?!» Леонид Кузьмич, красный от волнения и прикосновений жениных конечностей, наконец не выдержал и сдался: «Милая! Прости меня! Этого мальчика зовут Миша - он мой недавно родившийся сын от первого брака».
А в это время...
Рита била по щеке Ивана. Только что - под наплывом неведомых чувств - он выдал ей свою самую страшную тайну: его отец Федор - директор коммерческой фирмы. Рита любила деревню и простой советский народ и не могла перенести такой низости от своего возлюбленного. В упоении негодования она вдохновенно лупила по ивановому лицу. Тот, сознавая, что совершил что-то нехорошее, но не понимая - что, и не пытался увернуться, лишь время от времени ойкал и вздыхал.
А в это время...
Виктор сидел на бетонном крыльце общежития, а над ним возвышалась, поддерживая живот и стеная, Анна. Оторопело вслушиваясь в ее слова, он думал: «Скоро 6-й пойдет». Анна, отставив в сторону ножку в плотно обтягивающих попку шортах, между стонами говорила ему: «А ведь ты был прав, когда думал, что ребенок не от тебя: так оно и есть! Но я тебе не скажу, от кого он!» Виктор, стискивая мозолистые руки и натруженные пальцы, молил ее: «Назови мне его имя! Я хочу знать отчество моего будущего ребенка!» Но Анна была непреклонна: «Нет, не назову!» Тогда Виктор вскочил на ноги и бросился в женскую консультацию.
А в это время...
Мария брела по улице. Она вглядывалась в пролетающие мимо машины в надежде увидеть половинку «Кадиллака» с человеком, так и не успевшим стать родным и близким. Вдруг рядом с ней остановился автобус и из него вышло лицо южной национальности, которого звали Гия. Гия подошел к Марии и, упав перед ней на колено, попросил сходить с ним в ресторан. Мария - вся в расстроенных чувствах от потери любимого будущего мужа - согласилась и пошла.
А в это время...   
Аделаида Романовна гладила Леонида Кузьмича по лысой голове и приговаривала: «Бедный, мой, бедный! Опять тебя обманули! Ну что ж: возьмем Мишу домой - в семье, где есть место для пяти твоих побочных детей, найдется уголок и еще для одного». Вдруг окно распахнулось, и в дверь ворвался заплаканный Виктор. Он подбежал к теще: «Мать! Твоя дочь только что сообщила, что ждет от меня не моего ребенка!» Аделаида Романовна строго повернулась к мужу: «И это тоже твой?!»
А в это время...
Рита продолжала лупить по лицу Ивана. А тот только ойкал и вздыхал.
А в это время...
Мария с Гией подошли к ресторану. Из его недавно отреставрированного окна торчала половинка «Кадиллака». Мария ахнула и, бросив Гию прямо на проезжей части, вбежала в ресторан. За столиком - в окружении каких-то мужиков и женщин - сидел перебинтованный и загипсованный отец Ивана Федор. Он очень горько плакал и пил такую же терпкую водку. Увидев будущую жену, отец Федор попытался радостно вскрикнуть и вскочить, но: первому помешала наложенная на челюсть шина, а второму - груз, привязанный к лежащей на вытяжке ноге. Заметив неудобства, сковывающие будущего супруга, Мария подбежала к нему сама: «Милый! Ты еще жив!»... Тут открылась дверь ресторана и в зал вошел Гия, который вел под руку деревенского знакомого Марии - Андрея. Они подошли к мило воркующей парочке и Андрей, вытащив из-за пазухи ребенка в пеленках, торжественно вручил его Марии: «Вот - забери своего ребенка!».
Мария молчала...