Сказка про Вечную Любовь. Часть первая

 

…Удар… Блок… Удар… Блок… Слева в челюсть… Увернуться… Пока не опомнился - правой снизу в подбородок, и два раза ногой в солнечное сплетение… Эффектное добивание правой ногой - слева пяткой в висок, справа носком по уху, опять слева… Готов.
Дара отступила от неподвижного тела, медленно провела руками по волосам и подняла голову, обняв ладонями шею. . Судорожно вдохнула. Этого уложить было сложнее - да, он и опытнее, чем предыдущие. Толпа ликовала, но девушке было не до неё. "Кто будет следующим?" - мучил её вопрос. Дара устала и взмокла, тренированные мышцы болели после стольких боев. - Черт, по-моему, он мне сустав выбил… - сказала девушка, потирая распухший палец. - Надо будет попросить у Кия лечебную мазь… Толпа, между тем, начала рассеиваться. Дара увидела, как к охраннику подошел надзиратель и, кивнув в её сторону, что-то сказал. Охранник кивнул в ответ и направился к девушке.
- Давай, Бойкая, пошли! - насмешливо позвал он её. Она покорно протянула руки, положила на разомкнутые кольца  наручников. Раздался щелчок - кольца сомкнулись.
За все время пребывания на Круге, она ни разу не пыталась сбежать (хотя бы по зрительским рядам), потому что знала: как бы ловко она ни уворачивалась от ударов и как бы быстро ни бегала, всё равно схватят. И убьют - как бы не ценили.
Круг не терпит строптивости.
Слава Богу, начался перерыв. Когда охранник, по имени Кий, завел её в камеру, и остановился, чтобы закрыть дверь, Дара спросила:
- Кий, у тебя есть еще та мазь, от боли?
- Зачем тебе?
- Стенки мазать! - рассердилась Дара. - У меня палец болит.
- И что, из-за такой мелочи мне теперь мазь тратить? Она, между прочим, одна, а вас много!
- Кий, ну этот урод мне, наверно, палец вывихнул, что ж мне теперь, так и ходить с ним? - Дара продолжала сердиться.
- Да, дам, успокойся, - буркнул Кий, закрывая дверь.
Девушка отошла и села на широкую скамейку, служившую одновременно и кроватью, и столом. Камера у Дары была отдельная, хотя обычным бойцам этого не полагалось. Но Дара не была обычным бойцом, она была девушкой, которая дралась на Кругу, и на которую много ставили.
Скоро должны были принести обед.

* * *

- Эй, Бойкая! Никак проголодалась?
Дара вздрогнула от неожиданности, и поняла, что слышала сквозь дремоту тяжелые шаги, но никак не отреагировала.
Загремели ключи, дверь открылась, и вошел Вэрти - второй охранник, с подносом в одной руке. Дара жадно потянула воздух: пахло жареным мясом, картошкой и зеленью. Такую роскошную еду  давали только, если бои были очень удачными, и Хрото, хозяин Круга, сгреб с этого много денег. В виде особой милости бойцу.
- Сегодня тебе везет. - Вэрти поставил поднос на скамейку и достал отмычку. Дара нетерпеливо протянула руки, металлические кольца распались.
Ешь быстрее, - зачем-то сказал Вэрти, выходя из камеры. Через семь минут она уже спала. Кий (почему-то именно он зашел за посудой) не стал её будить и надевать наручники. Пусть хоть поспит свободной, решил он. Теперь ей уже не долго осталось.

* * *

Весна везде. На улицах, в окнах, на лицах, в лужах; весна в городе. Как это красиво! Маленькая Дара, по фамилии Бойкая, идет с мамой за ручку, прижимая к себе игрушечного дельфина. Они идут по своей улице, где наступила весна. Ей пять лет, но она уже поняла всю прелесть этого времени года. Все зеленеет, блестит и расцветает. Мама идет в магазин, маме не до весны. Оставив Дару на детской площадке, она скрывается за дверью продуктового, и Дара остается одна. Но она рада, можно посидеть тихо на скамейке, полюбоваться на взбухшие почки и большие прозрачные лужи. Мама, то ли не понимает этой красоты, то ли не видит её. Дара может долго сидеть вот так, болтая ножками и удивляясь, почему мама так долго. Но строгий запрет не выпускает её с площадки. А если на площадке играют дети, Дара играет с ними, забывая о матери. Только когда всех забирают родители, девочка вспоминает о маме. Неужели не придет? Не может быть, она всегда возвращалась. Дара еще недолго так сидела, пытаясь понять, сколько времени прошло. Но стрелок на часах она не понимала, а случайно услышанные слова прохожих ничего не объясняли. Поэтому, когда мама возвращалась и говорила, что прошло всего полчаса, девочка верила. Она  только не понимала, куда  делся  её любимый мультик.  Но,  конечно, не додумывалась связать это с тем, что, что папин друг, дядя Саша, который иногда заходил к ним домой, работал директором в том самом продуктовом магазине. А вот сотрудники магазина часто перешептывались, о том, на сколько и с кем тот каждый день запирается у себя в кабинете.

* * *

Зима. К подъезду подходит девочка лет 12, в шубе и шапке. Она поднимается на первый этаж и звонит в дверь. Потом терпеливо ждет. Она знает, что мама с папой часто, ругаясь, не замечают звонка. Проходит минуты две, девочка снова звонит в дверь. Наконец раздается мамин голос:
- Кто там?
- Я - отвечает Дара.
- Сейчас, секунду, - просит мама. Через полминуты щелкает замок. Мама в джинсах и наспех застегнутой рубашке. Наспех - потому, что одна петля застегнута не на ту пуговицу.
- Уже пришла? - удивляется мама.
- Да. У нас физкультуру отменили. Тренер заболел.
- С ума сойти! Ну, раздевайся.
И мама исчезает в комнате, откуда раздается суетливый тряпичный шорох. Дара не спеша, идет в ванную и тщательно моет руки. Потом так же тщательно вытирает их о полотенце. Можно идти.
С шумом закрыв дверь в ванную и шаркая тапками, она идет в большую комнату, захватив с собой сумку. В комнате легкий беспорядок, небрежно застеленный пледом диван, на диване - дядя Саша. Именно то, что она и ожидала увидеть
- Здрасти! - равнодушно бросает Дара.
- Привет! Как дела? - живо откликается дядя Саша.
- Нормально. Мам, там есть что кушать?
- Да, в кастрюле суп.
- Поза-поза-вчерашний? - язвительно спрашивает Дара, и так уже зная ответ.
- Да, - смущенно отвечает мама и тут же пускается в объяснения. - Понимаешь, я в магазин сходила, но там не было морковки; я хотела на базар сходить, да тут дядя Саша пришел, и мне уже не до базара. Я его супом накормила, так что там только тебе осталось. Еще на сковородке есть картошка и котлеты. Поешь.
- Угу, - буркнула Дара и пошла на кухню. Как будто не могла сходить на базар с дядей Сашей. Да, и не могло в магазине не быть морковки; дядя Саша сам говорил, что если нет на прилавке, значит, есть на складе, да и кроме того, он всегда может бесплатно достать все, что захочет. Чушь.
Заглянув в кастрюлю, она действительно обнаружила, что порция там только на одного. "А ещё вечером папа придет", - мелькнула у неё мысль. Решительно закрыв крышку кастрюли, она взяла сковородку. Поев картошки, переоделась у себя в комнате, и, надев теплую куртку, сунулась в большую комнату.
- Мам, я ушла.
Мама, вставая, бросила на дядю Сашу красноречивый взгляд, означающий: "Я же говорила!"
Даре стало противно. Не дожидаясь, пока мама дойдет до двери, она вышла и спустилась на улицу. Сзади послышался звук закрываемого замка. Дара пошла в сторону хореографической школы.

* * *

Дара открыла глаза. Сверху упал каменный потолок. Она повернула затекшую шею в сторону двери. Из-под неё прорывалась колышущаяся полоска света. Факел. "Значит, уже ночь или вечер", - устало подумала девушка. Повернувшись опять лицом к потолку, Дара стала вспоминать. Те два сна, что только что ей приснились, тоже были воспоминаниями. Она помнила это все очень отчетливо.
С матерью у неё отношения были несколько прохладными. Отец умер, когда ей было 14. Он любил её, а она его. Он, именно он, а не мама, водил её часто в зоопарк и на аттракционы, покупал сладости и игрушки. Мама, конечно, тоже о ней заботилась - кормила, поила, стирала, водила в садик и в школу. Но на этом все кончалось. Лишь один раз, один-единственный раз она доверилась дочери. Это случилось, когда мать, наконец, рассталась с дядей Сашей. Они поссорились - у него появилась новая любовь, на которой он собирался жениться.
Мать много плакала и пила успокоительное, когда Дара пришла со школы. У девушки заныло сердце, и она опустилась на колени перед матерью. Та обняла её, и они долго так сидели. Потом мама до вечера рассказывала ей все, как было. Большую часть всего этого Дара знала, но были и такие вещи, о которых она никогда не слышала. Например, частые скандалы между мамой и отцом. Когда? Они редко общались: отец приходил поздно, да и когда общались, это происходило примерно так:
- Как дела?
- Нормально.
- Садись есть.
- Спасибо.
- Я ушла.
- Спокойной ночи.
- Посуду помоешь.
- Угу.
И всё. А оказывается, нет. Оказывается, были напряженные разговоры долгими ночами, которые от скандалов отличались только громкостью, - родители не орали из-за неё, Дары.
Это и многое другое поведала тогда мама дочери. Они проговорили до поздней ночи и решили зажить заново.
Сначала получалось не очень - с непривычки. Пару раз крупно ссорились, но почти тут же мирились, стараясь всё забыть. Всё только начинало налаживаться, когда однажды утром, после завтрака, по всем каналам радио и телевидения объявили о Третьей Мировой. Их город оказался в центре событий. Жителям сказали не выходить из квартир. Они задернули все окна, закрыли двери, повыключали свет. И только тут осознали, насколько они дороги друг другу. В ту же ночь маму убили солдаты. Дара так и не поняла, чьи они были - свои или враги. Она убежала и спряталась так, что её не нашли. А может, и не сильно искали. В любом случае, она выжила и была благодарна за это.
Во время 3-й Мировой она научилась хорошо драться и убивать. Собственно, она не столько дралась, сколько уворачивалась от ударов. А пока нападающий двигался по инерции вперед, била в жизненно важные точки. Со временем её навыки шлифовались, и она научилась выходить из драки с парой синяков и трупом врага. Она научилась выводить нападающего на удары, открывающие нужные ей места, что позволяло выживать в борьбе даже с опытным противником.
 Она жила с остальными спасавшимися в подвалах. К ней уже тогда прикрепилась кличка Бойкая. Они крали, били, убивали, чтобы добыть еду. Помощи не было никакой, да и не предвиделось.

Война шла 5 лет и 9 месяцев. На пятый год к войскам Горных людей неожиданно присоединилось подкрепление и они подавили боровшихся.. Черные, как гориллы, они убивали даже женщин, оставляя себе только самых красивых. Слабых мужчин и детей они толпами скидывали с обрывов. Всех её друзей, скрывавшихся в подвалах, поймали. Избежать этого удалось только ей с подругой, и то - потому что их там не было. Они возвращались с буханкой хлеба, украденной у черных солдат, когда заметили патрульных с ружьями, вытаскивающих одного за другим их друзей из укрытия. Девушки спрятались за сгоревшей машиной и смотрели, как эти твари расстреливают одного за другим  их друзей, лежащих на асфальте. Господи, Даре до сих пор снились кошмары, где они с подругой пытались их спасти, но конец неизбежно был один и тот же: они вновь оказываются за машиной и смотрят, как стреляют в их друзей.

А потом убили подругу. На них напали во время сна. Несмотря на то, что они обе дрались лучше, чем нападавшие, Дарья сделать ничего не успела - их застали врасплох. Бойкая сначала выдралась из чьих-то цепких рук, потом её повалили и ударили чем-то тяжелым по голове.
Изредка она приходила в себя, но тут же жалела об этом. Хотелось опять провалиться в глубокую бесчувственную темноту. Каждый раз, как она открывала глаза, она видела над собой чьи-то ухмыляющиеся лица, от которых её начинало тошнить. И чувствовала дикую боль в паху. Пытаясь вырваться, она начинала брыкаться, но в ответ сыпались удары в живот и по голове, и она снова проваливалась в темноту.

 Через некоторое время она опять очнулась и увидела белое пятнышко. Долго пыталась понять, что это за пятно. Мысли текли вяло, и она никак не могла найти объяснение     белой точке. Почему-то это волновало её больше всего. Потом она решила как-нибудь изменить свое положение в пространстве.
Оказалось, что она лежала на животе и смотрела в пол. Бойкая перевернулась на спину и стала смотреть в потолок. Потолок был грязным. Тогда она огляделась.
Невдалеке лежала Дарья. Она не двигалась. Бойкая позвала её, но Дарья не отвечала.
В полубессознательном состоянии Бойкая на четвереньках подползла к Дарье и начала гладить её по щеке. Щека была холодная, и Бойкая решила, что подруге холодно.
- Успокойся, Дашунь, сейчас тебе помогут, сейчас прибегут люди, и тебе помогут…
Она говорила и говорила, а люди все не прибегали. В конце концов, она упала на безжизненное тело подруги и надолго потеряла сознание.

* * *

Вновь она пришла в себя нескоро. Сначала ничего не могла разобрать, - перед глазами плавали темные круги на светлом фоне. Потом круги остановились и превратились в чьи-то озабоченные лица на фоне потолка.
- Как ты? - спросил кто-то.
- Где я?.. - простонала девушка.
- Все нормально, ты с нами. Не бойся, мы тебя выходим.
- Кто вы?… Боже… голова…
- Хочешь воды, Дара?
Но девушка не отвечала. Она лишь тихо стонала.
- Моя голова…
- Дара! - окликнул её первый голос.
Девушка медленно опустила руки от головы и перестала стонать.
- Что??? - изумленно воскликнула она.
- Что? - не менее удивленно переспросил голос.
- Как вы меня назвали?!
- Дара.
- Меня зовут не Дара!
- А как?
- …О, …Господи!…Боже!…Я…
- Что случилось?!
- Боже! Я не помню, как меня зовут!
- Как? У тебя что, потеря памяти?!
- Господи!… - девушка заплакала.
- Ну, успокойся… - стал успокаивать её женский голос, и чьи-то теплые руки дали подбитую чашку с водой. Девушка выпила чистой прохладной воды, и ей стало легче.
- С чего вы взяли, что меня зовут Дара?
- Когда тебя нашли, ты была без сознания. Потом ненадолго пришла в себя, и тут у тебя начался бред. На все вопросы, кто ты и как тебя зовут, ты отвечала одно - Дара.
- Господи! Боже мой… Можно, я чуточку одна полежу? Мне надо прийти в себя.
- Да, конечно! - засуетился женский голос. - Все, кончай глазеть, - отогнал он кого- то. Дайте поспать человеку!
Но Бойкая не смогла спать. Вместо этого она стала вспоминать. Она не помнила некоторые названия, иногда целые отрывки, но своё прошлое она помнила хорошо. Она помнила, что её фамилия Бойкая, что мама любила дядю Сашу, а папа умер, когда ей было 14. Она не помнила своего имени, возраст, что случилось до того, как она сюда попала, и ещё какие-то мелочи. Странно. Имя она, конечно, хотела вспомнить, да и возраст тоже, но она ни за что по доброй воле не вспомнила бы, что случилось.

* * *

Через некоторое время она окончательно поправилась, и получила разрешение выйти на улицу. Женщина, выходившая девушку, её звали Лана, подозревала, что, увидев место происшествия, Бойкая, (которую стали называть Дарой), все вспомнит.
Лана не ошиблась. Увидев место, где умерла подруга, Дара вновь впала в депрессию. Но зато поняла, что это не её, а подругу звали Дарья. Своего имени она так и не вспомнила.

* * *

Спустя два месяца их подвал накрыли солдаты. Дара успела убить четырех прежде, чем с ней справились. Война уже кончалась, и потому, увидев, как хорошо она дерется, их командир оставил её в живых, отправил в тюрьму, а потом продал на Круг. Первые два месяца Дара жила, словно в раю - ежедневные тренировки в спортивном зале, приличная сытная еда, а для сна даже был матрац. Единственным недостатком этого места были гладиаторы, - накачанные преступники, дерущиеся с диким остервенением, старающиеся разорвать врага на кусочки. Но, потренировавшись вместе с ними некоторое время, Дара выучила все их тайные уловки, применяемые на тренере.
Потом её стали выпускать на ринг. Собственно, Круг держался на нескольких постоянных борцах, в число которых вскоре она  вошла. Зрители каждый раз ставили либо на них, либо на новых и более свежих бойцов, а потом развлекались и спорили, что же выиграет -  новая сила или опытность. Если спор шел на деньги, то двадцать процентов забирал себе Круг, а спор регистрировался, и выигравший получал в конце свои деньги. Таким образом, зритель мог сделать ставку на одного игрока, а спор заключить на другого; и в любом случае он оставался в выигрыше. А Круг получал со всех ставок и споров немалые деньги. 
Вообще-то это было законное заведение, поэтому недурственную часть огроменной прибыли забирал себе Шад. Зато взамен (по неофициальному соглашению), стражники доставляли на Круг всех более или менее хорошо дерущихся преступников, которым не грозило слишком большое наказание, вроде смертной казни. Их продавали по сравнительно небольшой цене. Хозяин Круга - толстый Черный, по имени Хрото, - осматривал их, ощупывал мышцы, смотрел зубы и отправлял в тренировочный зал. Там, (если не забивали на первой же тренировке) откармливали и обучали сложным приемам. А когда считали готовыми, переводили на сам, собственно, Круг. Так же сюда попала и Дара.   
За последние три месяца она еще ни разу не вспомнила прошлое. Боялась. А теперь… Теперь она стала вспоминать, потому что появилось плохое предчувствие. Странно. Сердце щемило. "Что такое?" - спросила сама себя Дара, переворачиваясь на бок. Сердце громко стучало. В голове вертелась какая-то мысль, но ухватить её никак не удавалось. В конце концов, она измаялась и задремала. В маленькое окошко под потолком лился мутный предрассветный мрак.

* * *

-    Вставай, корова! Ты что, до скончания веков собираешься дрыхнуть? - раздался над головой громовой голос Вэрти.
Дара открыла глаза. Точнее попробовала открыть. Смертельная усталость навалилась на неё. Всю ночь, вспоминая, уже не боясь вспоминать, она не спала и не заметила, как погас факел за дверью, как разлился полоской на полу ровный синеватый свет. Протирая глаза руками, Дара сползла со скамейки и пошла за Вэрти. Умывшись холодной водой, она почувствовала себя лучше. Получив свою порцию еды, она села в уголок. В уголок она села потому, что просто хотела подумать. Не замечая, что ест хлеб и нормальную кашу, она сосредоточенно размышляла, что за мысль ей никак не удавалось поймать. Но именно каша и хлеб помогли ей вернуться в прошлую жизнь.