Поцелуй разбивающий миры

Поцелуй разбивающий миры.

Хруст серой травы, редкое фырканье моего коня лишь подчеркивали гнетущую тишину. Минуту назад или это была вечность назад, я крикнул стремясь разбить хрустальный колпак тишины. Лишь я замолк, безмолвие черно-белого мира поглотило меня. Меня - одного. Я один в пространстве черно-белых цветов. Нет, я забыл своего верного зеленого коня. Как я мог забыть про него, хотя мог как не помнишь про руки, когда идешь, про ноги, когда сидишь. Конь был частью меня. Интересная мысль, я – человеко-конь или коне-человек. Да издали, если бы кто мог посмотреть на нас, хотя бы зверь или птица, то увидел зеленого коня и всадника на нем, сливающимся с ним цветом – зеленый кентавр.
Если сказать, что цвет коня зеленый – это просто ничего не сказать, про его цвет. Его короткая шерсть отливала всеми оттенками зеленого от светло-салатного до темно-болотного, как к примеру лоскут бардового бархата – на свету он алый, в тени цвета запекшейся крови, в полутени цвета вишни. Хотя это самое жалкое сравнение, да дай я сравнение лучше, вы все равно не познали бы цвет моего коня. Как говорят немцы: каждое сравнение хромает, так что бы представить цвет моего коня, его надо увидеть воочию. Так что его цвет я буду называть зеленым – пустым определением, по сравнению с великолепием оттенков шерсти коня. Грива и хвост его были просто светло фисташковые. Даже копыта были его зелеными – самыми темно-зелеными, какие вы себе можете представить. Что же теперь говорить про глаза: два огромных грустных и умных изумруда осматривали безжизненный ландшафт в надежде на звук – вокруг безмолвие, цвет – обилие черного, белого и серых цветов, жизнь – ничего, кроме сухой и колючей травы, скрюченных черных стволов деревьев, стоявших далеко друг от друга словно некие памятники былой жизни. Одежда моя подстать коню. На ногах длинные оливкового цвета ботфорты. Зеленого же цвета кожаные брюки и такого же изумительного цвета рубашка и все это завершали длинная зеленая шёлковая накидка, застегивающаяся на груди круглым граненным изумрудом. Да чуть не забыл про свои аксессуары на широком темно-зеленым ремне висел большой 40-сантиметровый кинжал, чья рукоятка была обильно украшена всевозможными драгоценными камнями зеленых цветов. И очень острый, я его проверил на дереве, когда проезжал мимо. Черная сморщенная ветка упала, рассыпая черную труху из сердцевины. Еще на левой руке на мизинце красовалось тоненькое золотое кольцо с красиво граненным изумрудом, переливающимся в лучах белого холодного солнца. Вот и все, если не добавить про сбрую и седло, которые были …, но вы конечно догадались какого цвета.
Я подробно описал себя – “кентавра” – человека и коня. Вы спросите где же ты, как ты оказался там. Увы я не могу ответить вам, так как не знаю сам.
Вокруг пустыня, можно ли назвать окружающий ландшафт так. С её серой и ломкой травой, спешившись я дотронулся до нее. Она рассыпалась с мелодичным хрустом, подняв руки я увидел след серой травы – бисеринки алой крови на пальцах. С её черными уродливыми деревьями, ломающимися от слабого удара и с черной трухой в сердцевине, раздражающей нос. С её белой плотной землей, не оставляющий следа копыт. С её тишиной, поглощающей звуки, она словно саван покрывающий этот черно-белый мир.
Я давно не правил конем, полагаясь на его чутье. Он медленно брел перебирая ногами. Шел вперед, хотя я не знаю, где в этом мире вперед и назад. Он шел, окидывая изумрудным взором неменяющийся безжизненный ландшафт.
Прошел миг негодования и ярости. Я сидел на поваленном черном дереве, сваленным мною порыве бешенства - на этот мир. Я сидел, упершись взглядом в землю, потерявши надежду и цель. Вдруг дуновение воздуха всколыхнуло мне волосы. Ветер, птица, жизнь, надежда, смысл. Я резко вскинул голову. Это был мой верный друг – зеленый конь, с грустными глазами, который понимал меня без слов. Нам не нужны слова. Он утешил меня, он дал мне надежду. Я вскочил на него и мы поехали быстрым шагом. Я оглянулся и увидел вытоптанную площадку, серую пыль травы, изрезанную белую землю, поваленное черное дерево, разбросанные корявые сучья и ветви. Поляна Отчаяния назвал я её, так как все остальное было однообразным ландшафтом серости небытия.
Здесь ничто не двигалось, кроме меня, ни ветер, ни солнце, безжизненно повисшее в зените. Здесь не было времени, так как нечем измерить его. Здесь ничто не рождалось, ничто не умирало. Здесь все застыло, словно кадр в черно-белом кино.
Конь вез меня, по бескрайнему миру. Но я не знал, что мы найдем …? Что …? Смысл …? Идею …? Цель …? Ключ …? Не знаю сколько прошло … времени, ведь здесь нет его. Может прошли …, нет наверное здесь и нет расстояния. Стоп, для измерения нужна точка отсчета, здесь есть она. Я создал её – поляна Отчаяния. Я посмотрел назад ее нет, только еле заметная цепочка следов – пыли серой травы вела за горизонт.
Не знаю, сколько дремал я, но я сразу очнулся. Мой добрый конь остановился и косился на меня, своим изумрудным глазом, в нетерпении копая копытом. Тут я сразу увидел ЕЁ. Надежда и Жизнь, Смысл и Цель, Ключ Этого Мира.
Стройная девушка с идеальным телом, красивым лицом. Белая прозрачная кожа. Чуть полные бедра. Подтянутый живот. Высокие упругие девичьи груди. Длинные стройные ноги с маленькой ступней. Красивые руки с длинными пальцами. Темные рыжие волосы окаймляли её лицо. Маленький аккуратный нос. Маленькие ушки со сросшейся мочкой. Слегка припухлые губы. Узкие соболиные брови. И светло-карие глаза.
Я было рванулся к ней. Но остановился, это лишь видение этого мира, это грезы моего разума. Она не может здесь быть. Я дотронусь до неё и рука пройдет сквозь неё. Я закрою глаза и она исчезнет.  Нет, я буду стоять и смотреть, какая она есть. Фантом черно-белого мира. Но недовольное фырканье моего зеленого коня вывела меня из состояния созерцания. Появились вопросы: почему она не двигается, она призрак, почему здесь, исчезнет ли она, если я закрою глаза. Конь торопил меня, стуча копытом по земле. Я решился, я закрыл глаза. И резко открыл – стоит там, где стояла. Я подошел и дотронулся … холодная плоть. Плоть, она не фантом! Но и не человек, кто она. Я посмотрел в её глаза и увидел себя. Высокого юношу с копной темно русых волос и серо-голубыми глазами, одетого во все зеленое.
Я смотрел, как зачарованный на её глаза, они манили меня, звали. Я медленно приближался к её лицу. Мои уста стремились к её. Язык мой раздвинул её губы.
Вдруг яркая вспышка. ОНА исчезла. Весь мир покрылся трещинами. По черно-белому миру скользнула рябь унося прочь обломки.
Не открывая глаз, я понял, я проснулся от ПОЦЕЛУЯ ЛЮБИМОЙ.


Сентябрь 1997.
Гуненков Евгений