Фея страны цветов. Наивная сказка-рассказка...

Валерий Егоров.


Фея страны цветов.

/Наивная сказка-рассказка/


Жили – были в некотором волшебном царстве-государстве цветы. Всё в том царстве было разумно устроено: каждому цветку своё время цветения, место произрастания и существования. Порядок не известно кем устроенный, но неукоснительно всеми гражданами цветочного царства соблюдаемый.

Чем отличалось это царство-государство? - А у них не было ни начальников, ни подчинённых, все жили по внутреннему ощущению правильности и покоя в глубине своих душ, душ жителей цветочной страны. А если внутри соблюдается это ощущение гармонии, правильности и красоты, то и внешне это выражается гармонично, естественно, красиво... По крайней мере, в этой стране было так, а как там в других странах и мирах? Им было неизвестно.

Когда солнце, вылезало по - утру из своих мягких розовых перин, и потягивалось в истоме после ночного сна, его руки-лучики попадали в эту страну, гладили её землю, и всё что на ней, своими нежными пальцами. Оно умывалось утренней росой с цветков и пахучего разнотравья… Может, поэтому столько лет солнце так ярко светит, и по-прежнему вечно молодо и прекрасно?
Травинки, набираясь тепла и любви от светила, своими маленькими зелёными ручками тянулись к нему, ласкали его, а солнце ласкало их в ответ. Круговорот любви и тепла в той стране был постоянным и неизменным.

Жила в этой цветочной стране фея, по имени Анель. Она была, как и все жители этой волшебной страны, прекрасна, нежна, удивительна…
Имя её в радостном приветствии, шептал своими пухлыми, гулялыми губами ветер, возвращаясь после своих долгих разудалых прогулок по разным другим странам и весям… Он залетал на краткий отдых в эту страну цветов и снова уносился в просторы…

Каждому необходимо место, пространство, уголок, где бы он смог побыть сам с собой, с теми, кто ему приятен и дорог…
Набравшись сил от красоты, тепла, добра и любви, можно опять ринуться в мир, в котором устроено всё далеко не так, как это было в этой волшебной стране, а должно бы было быть, но...

Счастье, кто смог найти тайную тропку в такую страну мечты, страну справедливости, страну своей души. Заглянув вглубь себя, сняв с себя маску повседневности, можно обнаружить прекрасное, доброе, вечное... Жаль, только, что многие эту маску принимают за своё лицо, а маски ближних - за их истинные лица.

Анель просыпалась вместе с солнышком, бежала наперегонки с его лучами…
они купалась в утреннем, ароматном разнотравье, перекатываясь как на волнах через их нежную, влажную пахучесть.

Цветы любили свою фею, да и как было не любить того, кто прекрасен, добр, прост? И Анель любила всё окружающее, не рассчитывая на ответное, потому, что когда любишь, то не думаешь, о том, что ты получишь, - главное суметь отдать, поделиться своей частичкой, молекулой счастья, той, что есть у тебя, и просится наружу, чтобы одарить этой частичкой и любимого, и вообще всё окружающее…

Тогда… Окружающее вдруг начинает излучать благодать, которая, словно волной обволакивает отдавшего, оберегает и направляет его среди волн и штормов повседневной действительности к какой-то неведомой цели, которая иногда вдруг маяком засветит среди бесконечности пространства - времени... И… Снова исчезнет среди тьмы недобра, нелюбви...

Бабочки, шмели и пчёлы приносили Анель нектар, эту неизвестную людям пищу, говорят, только боги на Олимпе в древние времена питались им.
Но их времена прошли, и канули в небытие титаны и исполины, и только развалины их дворцов напоминают про их былую мощь и великолепие.

В стране цветов всё было по-другому. И то, что невозможно и исчезло где-то, - здесь было возможно.
Не было прекрасней, веселей, жизнерадостней и могущественней, чем Анель в этой стране. Всё у неё получалось, всё она могла, обо всём знала, всё умела...

…Пришло время, и Анель стала грустить о неизвестном, непонятном, непознанном. Все жители страны имели свою пару. Соединяясь из двух своих индивидуальных половинок в одно целое, они познавали смысл единства мира. Познавали неописуемую радость объединения с вечностью. Потому, что каждый жил определённое ему время, жил один, или рядом с кем-то, но всё равно по сути – один. А при соединении одного с другим и возникал этот миг познания великого единства. Вечное одиночество исчезает только в вечном единстве. Но пока все и всё этого достигнут, и это поймут, нужно разъединение.

Ну, так вот, не было у Анель такой половинки, с которой она бы могла соединиться, в этой стране не было, просто не было, да и всё! Почему? Кто ж его знает!?
Зато были цветы, которые её любили, и делились своей любовью с ней, в виде нектара, благоухания и красоты. А красота – это то, что естественно. Поэтому всё и было здесь прекрасно.

Но однажды из неизвестных краёв-земель прилетел на эту землю ураган, в принципе невозможный в этой стране, почему он и разбился об её невидимые границы, пролился дождём… Из его холодных сердитых объятий высвободился юноша. Он упал на землю страны цветов, и разнотравье мягко подставило ему свои зеленые тела. Юноша не разбился. Быстро очнувшись после падения, и выскользнув из объятий аромата и зелени, он огляделся вокруг…

Необыкновенное расстилалось перед ним мягким ковром:
Каждый цветок имел свой оттенок и аромат, каждая травинка была жива, нежна и удивительна. Деревья, окружающие поляну цветов, добро шелестели над головой листьями, будто аплодировали ему в приветствии. Да так оно и было на самом деле. В стране цветов не знали зла, все желали и доставляли друг другу только добро, делились любовью, потому, что это была страна любви.

Юноша растерялся, он ожидал нападения со всех сторон, ведь он был жителем совсем другой страны. В его стране нормой считались битвы, турниры и войны. Культ силы, подавление другого, добивание слабого… И всё это была его страна нелюбви, жестокости и равнодушия к ближнему. Всем приходилось соответствовать этой действительности. Хотя, было скорее наоборот, это жители его страны создавали окружающую всех действительность.

Природа его страны была мрачной, сердитой, грустной...
Когда не нудил дождик, - тогда шёл колючий, холодный снег... Всё время дул ветер, пронизывающий, закручивающий упавшую листву в блёклые спирали… Они гуляли по переулкам и улицам мрачного города столицы страны дарков, поднимались вверх к мутному тёмному небу, собирались в бесформенные тучи, окутывающие эту страну по всей границе… Называлась же его страна - Даркландия.

Дарки всегда с кем-то ссорились. С пелёнок ребёнка приучали к суровости предстоящей жизни. Они жизнь считали борьбой. Всё было подчинено этой битве. Работу в своих полях, они называли битвой за урожай, работу на заводах и фабриках - борьбой за производство средств производства, семейную жизнь - борьбой за идеальную даркландскую семью… И те, кто был не согласен с этим, уничтожались или отправлялись на «перековку» в трудовые провинции, где даркландские идеалы прививались принудительно.

Многие соседи этой страны были не согласны жить по идеалам дарков, поэтому даркландцы вели постоянные войны за свои идеалы с другими. Главной идеей даркландцев была: если ты не согласен с великой даркоидеологией, - тебя уничтожают! И уничтожали, уничтожали своих, уничтожали чужих… Всех несогласных, и поэтому: виновных.

Юношу звали Мистейк. Он служил в гвардии правителя страны, был красивым и сильным юношей, воспитанным по всем законам страны дарков, то есть: был убеждённым в правоте его правителей – всё для блага руководства, а значит, всё для блага страны, потому что считалось, - только их вожди знали, как надо работать, как воспитывать детей, как сеять, как жать, как жить, как и за что умирать…

Даркландия была в состоянии очередной войны с соседями, на этот раз с водной страной Ватерландией. Те считали, что они древнее Даркландцев, и жизнь на планете зародилась в их стране, в их воде, из одной икринки, которую уронило солнце из своих далёких морей, а из неё уже развился весь род людской. А даркландцы - что они родоначальники мира, и жизнь развилась из темноты космоса, из частички темноты – дарка. Поэтому все должны почитать их, даркландцев и платить им за это дань, потому что они самые, самые, самые... А ватерландцы - что они!

Огромной армией даркландцы выдвинулись на границы моря, где начинались владения Ватерландии, и ватерландцы на своих кораблях подплыли к берегам Даркландии. Все были злы, свирепы, жаждали крови и смерти врагу.

Это состояние потенциального затишья, когда всё уже предрешено, всё известно, но время не пришло, не настало, не дошло немного до точки кипения, но уже близко… Вот, в глубине начинают собираться пузырьки гнева и злобы, которые вскоре вырвутся на свободу самовыражения, проявления, бурления, разрушения...
Природа, почувствовав это, начала собирать свои внутренние силы протеста с неестественным. Потому, что вражда, война – это против сути мироустройства. Потому оно и называется мироустройством, а не войноустройством!

Тучи страны дарков, и так постоянно висящие в небе, стали собираться в ещё более густые образования. Соединяясь с влажными облаками Ватерландии, они превращались в клубящиеся страшилища, собирались в ужасные, мокрые, узловатые пальцы, тянущиеся к противостоящим войскам.
Ветер завыл в снастях кораблей… Вначале слабыми порывами, потом всё сильнее и сильнее, словно предупреждая о предстоящем. Многие корабли успели скрыться в бухтах, но дерзкие оставшиеся продолжали противостоять волнам.
На берегу начинало твориться трудно описуемое… Деревья, раскачиваясь всё сильнее и сильнее, колебали своими кронами чернеющее с каждой минутой небо, клонили свои пышные головы к земле, холодной и мокрой от начинающегося дождя, который превращался в ливень и накрывал землю своей густой, мокрой, всклокоченной бородой. Ручьи превращались в реки, а реки в бурные потоки, они рвали старые берега, забирали с собой всё, что было слабее их, и несли бескрайним потоком с ощетинившейся от обломков поверхностью к бушующему морю, и оно бурлящей огромной пастью поглощало всё перемалывало и отправляло в свою ненасытную утробу.

Лагерь войска дарков был сметён этим потоком, почти все военные корабли ватерландцев разбились о скалы. Выжили немногие среди этого гнева природы против людской ненасытности к разрушению и битвам с себе подобными… Буря слегка утихла…

Но это было лишь минутное затишье…Со стороны моря из чёрных облаков стал спускаться к водной поверхности огромный закручивающийся вихрь, всасывающий в себя всё. Он крутил и крутился сам в этом бешеном водовороте, наслаждаясь от своего обжорства, и превращаясь с каждым своим глотком в ещё более широкий и мощный смерч.

Мистейк прятался в ветвях старого дуба, он крепко обвязался ремнём вокруг толстой ветки и, прижавшись телом к дереву, с ужасом смотрел на происходящую трапезу. Воронка смерча с расширяющейся, булькающей, клокочущей пастью приближалась к его убежищу, казалось: спасения нет. В последний, как он думал, раз в жизни, он посмотрел на разрушающийся пейзаж, и ещё крепче прижался к дереву.
 
Вдруг, он почувствовал, что его куда-то уносит вместе с оторванной частью дуба, закручивая в сумасшедший водоворот…
Ничего не в силах изменить, юноша отдался на волю ветра, смерча, судьбы, и исчез в глубинах своего теряющегося от круговращения сознания. А вихрь, совершив своё дело, разрушив то, что мог разрушить, вобрав в себя, что смог вобрать, унёсся в неведомые края через море, оставив немногих и немногое не разрушенным и живым.

Вот так и оказался Мистейк в стране цветов. Разница окружающего мира с его страной была впечатляющей...
Здесь всё было спокойно, красиво и правильно…
Небо синевой радовало глаза юноши, привыкшие видеть только тёмное над собой, птицы гладили слух своими трелями, а не рвали тишину приказами и карканьем ворон, ноздри вдыхали удивительный аромат разноцветья, а не запахи тлена и разрушений страны дарков. Всё было не так, не так, как он привык. Но он не видел ничего другого раньше и поэтому считал: то, что есть в его стране - это повсюду, и так должно быть, и по-другому не бывает…

Он был растерян, напуган, подавлен красотой окружающего мира. Солнце стояло в зените, оно тёплыми лучами гладило всё, в том числе и юношу. Он начал успокаиваться, потому, что не было причин для страха. На голову опустилась огромная бабочка, своими многоцветными крылышками слегка охладив его разгорячённый от волнения лоб. Мистейк подставил ей руку, и она перепорхнула к нему на ладонь, доверчиво пощекотав его пальцы усиками. От умиления, у юноши вдруг защекотало в горле. Он ничего не испытывал подобного. Воспитанный в суровой действительности Даркландии, где не поощрялись чувства, а только приказы и их неукоснительное выполнение, где мысли заменялись лозунгами и цитатами вождей, где прав был тот, у кого больше прав, власти и силы… - Здесь, почувствовав естество и правильность мира страны цветов, он сам становился естественнее, а значит красивее и лучше.

Красота – это естество! Неестественность некрасива. А естество и красота – это суть мира построенного на принципах любви, а не вражды.

Мистейк прислонился спиной к высокой чинаре, и она стряхнула ему в ладонь несколько своих орешков… Во-время! Потому что юноша почувствовал голод. Глотая маленькие, но сытные зёрнышки, он задумался о дальнейшем…

Где его страна?- Он не знал, сколько времени нёс, и куда занёс его ураган? - Неизвестно, есть ли здесь люди, и что это вообще за страна?

Анель узнала, что в её стране появился неизвестный юноша. Она могла становиться невидимой, и наблюдала за ним находясь рядом. Это она попросила присесть к нему на голову бабочку, это по её просьбе чинара накормила его. И теперь, девушка невидимыми нежными пальцами взмахнув у него над головой, погрузила в сон. И там во сне, придя в его мысли, заглянула в душу.
Много тёмного было там: война, разрушение, бури, боль... Но было и светлое, вечное, то, что есть у каждого из нас, какими бы неправедными, жестокими или злобными не заставлял нас быть, или казаться окружающий мир, страна, люди...

Сняв это наносное, а значит неестественное и некрасивое с его души, Анель, сделавшись видимой, присела возле Мистейка. Она смотрела на него, тихо и мирно спящего под чинарой. Его лицо, стало расправляться от исчезающей суровой складки на лбу, на губах начала расцветать улыбка, добро преобразовывающее его лицо. Восстанавливалась естественность, а значит, красота и правильность…

Юноша проснулся, и что же он увидел? Перед ним, окружённая цветами, кивающими, и подставляющими свои разноцветные головки под её руки, стояла милая девушка. Голубые, василькового цвета глаза смотрели на Мистейка. Тёмная полоска бровей, словно лук, изгибалась и окаймляла эти глаза, глубокие, умные, добрые...
Волосы, золотистым каштановым цветом светились в лучах заходящего солнца, ореолом окружали её милое лицо с улыбающимися губами…

- Ну, здравствуй, чужеземец! – Анель, протянула ему свою маленькую ручку с
длинными, тонкими пальцами, и ещё раз приветливо улыбнулась.
- Здравствуй, кто ты, и где я? – Спросил, Мистейк, приподнявшись с мягкой
травы. Он, взяв её руку в свои, вдруг, неожиданно для себя самого прикоснулся губами к её перламутровым, маленьким ноготкам.

Так бывает у людей, при избытке нахлынувших чувств, когда хочется выразить своё благорасположение к кому-то или чему-то, то хочется прикоснуться к этому благорасполагающему, иногда и преклонить колени перед этим непостижимым, прекрасным...

- Ты в стране цветов, - несколько смутившись от прикосновения мужских губ к своей руке, ответила фея.- Я Анель, фея цветов, и жительница этой страны, тебя принёс к нам ураган, он разбился об наши невидимые границы и выронил тебя ко мне на поляну. Будь моим гостем, я рада твоему появлению, ты можешь стать нашим жителем, или гостем, и быть здесь столько, сколько тебе захочется. Наша страна – страна добра и естества, поэтому мы рады всем. А ты - будь естественен, слушай себя, и не опасайся ничего, здесь тебе не грозит никакая опасность, никакие бури, ураганы.

- Спасибо за твою доброту ко мне, - Мистейк, склонил свою голову в поклоне, и машинально потянулся рукой к стеблю цветка большого колокольчика, в знак своей благодарности, желая подарить его Анель.
- Что ты делаешь? –Анель, пытаясь остановить руку Мистейка, бросилась в
полёте всем своим стройным, красивым телом на защиту цветка. Но было поздно, она не успела, и колокольчик, истекая соками, словно кровью, быстро увял в руках юноши. Мистейк, не понимая, что произошло, ошарашенно смотрел на девушку.

- Как, что? – Я просто хотел подарить тебе цветок, поэтому и сорвал его.
- Но для этого не нужно было его убивать, а ты сорвал его, сломал растение, которое слабее тебя, лишил его жизни, а с ним вместе умерла и частица моей страны, маленькая, но частица, потому, что всё большое складывается из малого. Для того чтобы созидать, не нужно разрушать, нужно преобразовывать, - вот истина моей страны.

- Прости меня! - Юноша, всё ещё не совсем понимая происшедшее, просительно сложил ладони пред своей грудью, и виновато склонил голову перед феей - Я постараюсь понять и принять условия жизни твоей страны. Ведь я совсем из других мест, у нас норма жизни – подавление, уничтожение, война, достижение власти, культ силы, а не любви. Поэтому, прошу тебя ещё раз: прости меня!

Анель, понимая его чувства, видя его искренность, естественность, поняла, что юноше нужно помочь понять условия жизни на её земле, потому, что понимание и принятие разности другого – это одна из составляющих частей любви, счастья, и вообще мироустройства.

Много дней пришлось провести им вместе, юноша был молод, и ещё не так зачернён неправильностью в душе, как большинство жителей его страны - страны дарков, чёрных душами и внешностью.

Лица дарков были грязны, смуглы, у некоторых просто черны от постоянного огня злобы, переполнявшего их души и сжигающих в этом огне всё доброе, красивое, светлое... Всё светлое не поощрялось в той стране, а просто уничтожалось. Тёмный камень зданий, блёклая, серая растительность, тёмное небо, чёрные одежды, чёрные мысли, злоба. Сознание определяло их бытиё, и наоборот – их бытиё определяло сознание родившихся со светлыми душами детей, но постоянным воспитанием, очернением всего, их души также становились злобными, ненавидящими других и всё вокруг, становились чёрными, как ночь, и внутреннее состояние определяло их внешний вид. Они становились некрасивыми, с длинными крючковатыми носами, со злобными глазами, глядящими всегда изподлобья, в постоянном ожиданием нападения, всегда готовые сами напасть на любого, кто им казался слабее или лучше чем они. Потому что посредственность не терпит исключительности, необычности.
Посредственность хочет, чтобы все были хуже, или такими же, как они. Поэтому даркландцы с детства собирались в маленькие банды, в которых предводителем становился самый жестокий, хитрый и злобный. Они ходили по городу страны дарков и били, а часто легко и просто убивали тех, кто не был согласен с ними, кто просто выглядел не так, как они. Потому, что серости нужна серость.
Индивидуальность предпочитает одиночество, или общество таких же или разных, но индивидуальностей. Мир, настоящий, правильный мир, а не мир, который насаждали и строили дарки, состоит из разнообразных граней индивидуальности. Чем более отточены эти грани, чем их больше, тем более точно и красиво собирается мозаика Вселенной… Она многоцветна, разнообразна, безгранична, прекрасна, естественна... Потому что, то, что естественно – то и красиво!

Естественное стало всё больше проявляться у Мистейка. С помощью Анель, - этой прекрасной волшебницы, в душе юноши смылась почти вся чёрная краска злобы, нанесённая кистями рождения и воспитания страны дарков. В душе стала рождаться любовь к милой фее.

Каждое утро теперь встречали вместе. Они купались в лучах утреннего солнца, в пахучем разнотравье, в росе… Потом бежали к весёлому ручью, и плавали там вместе с разноцветными рыбками, питались плодами, которые деревья опускали им в руки своими зелеными ветвями-пальцами. Листва мягких кустарников была их крышей, зелёная перина травы была их постелью, звёзды были их светильником, и многие ночи напролёт они говорили, говорили, говорили... О том, что такое мир, что такое они, что такое люди, что такое счастье, что такое любовь?..

И вот, в одну из таких прекрасных ночей они слились в неудержимом порыве в одно любящее существо… Понимая, познавая в этом слиянии суть мироустройства, суть счастья объединения индивидуальностей.

Мистейк тоже научился летать, потому, что тот, кто любит, тот умеет делать это, и, слившись в любовных объятиях с Анель, они поднимались высоко к звёздам, и оттуда, лёжа на мягком облаке, смотрели на землю с её мигающими фонариками светлячков, перелетающих с цветка на цветок по своим ночным делам. Над ними моргали звёзды, они тоже походили на светлячков, собирающих нектар на бескрайних полянах Вселенной...

- Ты можешь показать мне дорогу домой? – Спросил как-то Мистейк в одну из таких ночей, проводимых ими на небесах.
- Конечно, - с грустью в голосе отозвалась фея.
- Тогда летим со мной вместе, мы изменим всю жизнь жителей моей страны, потому что, то что я узнал здесь, должны знать все, ведь это так просто и правильно - жить по любви, по совести, по естеству!
- А как же мои растения? Как они будут без меня? – тихо спросила девушка.
- Ну, ты возьмёшь самые любимые с собой, мы посадим их в нашу землю,
будем поить нашей любовью, они заполнят и мою страну, и у нас тоже будет страна цветов! -
Анель стала медленно, с грустью спускаться к земле. Мистейк, бросился за ней вдогонку, но не рассчитал своих сил и слишком резко приземлился на заветную поляну. Растения, уже полюбившие его, быстро подстелили ему свои мягкие, травянистые тела, и не позволили ушибиться.

Анель загрустила… Но она любила Мистейка, а тот, кто любит, тот делает всё для своего возлюбленного. И... согласилась, согласилась лететь в его страну, потому, что она верила ему, потому, что любила…

Передав поляну на попечение своей соседке-подруге Ализе, тоже фее, но фее водяных цветов, она стала прощаться с любимыми зелёными питомцами. У каждого растения Анель взяла по горсточке семян, и, сделав большую сумку из листа лопуха, стала наполнять её этими посланцами своей страны, в надежде вырастить в чужом краю такое же прекрасное разнотравье, украсить и изменить жизнь в стране дарков, потому, что красота может изменить и улучшить мир. Почему? – Просто потому, что она красота!

Простившись с каждой травинкой, с каждым цветком, с каждым деревом, Анель и Мистейк обнялись, потом медленно поднялись высоко в небо и полетели… Они летели, разрезая воздух своими красивыми молодыми телами на запад, - вслед убегающему за горизонт солнцу.

Долго ли, коротко, но они прилетели, и, приземлившись на тёмную землю страны дарков, стали осматриваться.
Много разрушений нанесли стихия, и всё-таки свершившаяся битва остатков войск дарков и флота ватерландцев. Дома полуразрушены, немногочисленные деревья надломлены, на полях лежат камни и грязный ил после наводнения, тлеют развалины домов. Запустение… Серость и тоска стала забираться в душу Анель.

Мистейк успокаивая Анель и себя, тоже не ожидавшего увидеть подобное, обнял девушку, а потом направился вместе с ней к месту, где был когда-то его дом. Дом, который достался ему по наследству от старшего брата, убитого не так давно в одной из войн. Целым остался только очаг, сложенный из больших валунов, и большой куст сирени у старого забора, который раскинул в кипении свои яркие, среди окружающей черноты и безысходности, тёмно-фиолетовые кисти с мелкими цветками. Анель бросилась к этому единственному проявлению растительной жизни здесь в этой страшной, тёмной стране.
И цветы тоже потянулись к ней навстречу, ведь она была феей цветов, и они, цветы сирени, это почувствовали, они это знали! Потому, что они одни были здесь всё-таки естественны, естественны среди нежизни, нелюбви, а значит прекрасны. Потому что, то, что естественно, то прекрасно!

Мистейк день за днём, медленно, но восстановил свой дом, Анель помогала ему в этом. Помогала по мере сил и возможностей своего красивого, стройного, но не очень сильного тела. Но это не важно, важно было то, что она любила, а любовь и горы своротит. И воротила!
Расчистив разрушенный сад, она посадила в удобренную илом землю свои семена. Вот, они стали поднимать маленькие листочки…
Напоённые любовью феи, они стали не по дням а по часам поднимать ростки всё выше и выше, превращаясь в большие красивые деревья, которые вскоре стали давать плоды.
Анель раздавала их соседям, и те, тоже глядя на её прекрасный сад, сами стали преображаться, стали выращивать деревья, кустарники, цветы…

Много ли, мало ли прошло с тех пор, как поселилась Анель в стране дарков? Время – понятие относительное, здесь вот мало, а там – глядишь, уж века прошли. Всё зависит от того, кто его измеряет и чем.

Стала меняться страна. Потому, что когда вокруг красота и естественность, не пристало быть злобным, неестественным, а значит - некрасивым, потому что естественность - и есть красота!

Жители страны дарков уже думали об изменении названия c Даркландии на Цветландию. Уже не было здесь всевластья серости и черноты.

Дома из белого камня, построенные по идеям Анель и проектам Мистейка утопали в цветах и зелени, их витражные, разноцветные окна смотрели своими стёклами на ставшее синим небо, потому, что чёрные тучи покинули эту страну, и в небе поселились белые пушистые облака, среди которых продолжали любить прогуливаться Анель и Мистейк. А их родившиеся дети уже росли в другой стране, и были красивыми, светлыми, здоровыми, и везде был цвет, было естество, была красота… Их мир стал другим. И люди стали другими, настоящими, истинными, красивыми, а значит – правильными!

Что естественно? - То, что прекрасно! Что прекрасно? – То, что естественно!

Взгляни на свой подоконник перед морозным, разрисованным художницей-зимой окном. - Там стоят посланцы той страны цветов, которые занесены в наш не такой уж правильный мир. Посмотри на летний газон у тебя под окнами… – Те посланцы пытаются нам помочь улучшить, раскрасить, наполнить естеством, а значит красотой наш мир, мир, который красив, но не очень, потому, что он не совсем правилен, не естественен, несправедлив. Но послы тепла, красоты и любви терпеливы, они сильны в своей простой правоте, правоте жизни, правоте естества, правоте любви! Помоги же им, и будь правдив с собой, со своим внутренним ощущением правильности совершения поступков, правильностью мыслей, истинностью желаний – со своей совестью…
Помоги им, помоги ближнему, и в конечном итоге – этим ты поможешь себе…

Потому что другие, и другое – это и есть ты.