К определению ислама

Концепция богословия. Понятие “ислам” означает “примирение”, “подчинение”. Это не новая религия, как представляется исторической наукой, но своими корнями она уходит к Адаму, охватывая заветы и учение Аллаха, посланные людям в качестве откровений (вахий) через своего пророка Мухаммеда (да благословит его Аллах и приветствует). Но еще раньше эта религия сообщалась Аллахом другим пророкам. Об этом в Коране сказано так: “Скажи: Мы уверовали в Аллаха и в то, что ниспослано Ибрахиму, и Исмаилу, и Исхаку, и Йакубу, и коленам, и в то, что было даровано Мусе, и Исе, и пророкам от  Господа их”1; “И Мухаммед — только посланник, до которого были посланники” (3, 138).
Именно через Мухаммеда Аллах послал людям в наиболее ясном и подробном виде ислам, как “религию истины”: Аллах — “тот, который послал Своего посланника с прямым путем и религией истины, чтобы проявить ее выше всякой религии…” (9, 33). С тех пор никакая религия не может подняться выше ислама. Ничто не может превзойти ислам и по содержанию — оно универсально, охватывая все знания о природе, обществе, человеке, его морали, будущем и т.д. Наука тоже входит в ислам, поскольку подтверждает могущество и мудрость Аллаха. Но наука все же ниже ислама по своим достоинствам: “…Мы можем говорить, что религия и наука опираются на одну и ту же основу — веру. Разница состоит лишь в том, что наука часто меняет свою веру. В науке то, что считалось еще вчера непререкаемой истиной, сегодня преподносится как заблуждение и ошибка. В религии же, наоборот, — все новейшие открытия науки лишь подтверждают истины, которые она высказывала всегда”1.
Ислам — вечен, он — вне времени: Аллах вложил его вместе с душой Адаму, первому человеку, и доколе будет существовать по воле всевышнего человек, будет и ислам. Все же другие религии преходящи, они отмирают и трансформируются в ислам на единой основе — вере. Поэтому с неизбежностью исламу будет принадлежать весь мир. Так утверждал и высочайший авторитет аятолла Хомейни. Так утверждают и другие, профессор аль-Маудуди, например: “Ислам подходит для всякого времени и всякого места. Он доказал свою пригодность в прошлом, пригоден сегодня и будет пригоден во веки веков”2.
Взгляды европейцев на ислам. Их трудно свести к общей концепции в силу чрезвычайной пестроты и противоречивости. Однако более или менее отчетливо выступают две позиции: христианского богословия и научного ориентализма*.
Утвердившееся в Европе в качестве господствующей религии христианство претендовало на абсолютную монополию во всех сферах духовной жизни общества, в том числе и в идеологии. Естественно, что оно не терпело соперничества с другими религиями, преследуя их как “ереси”. Так же христианство отнеслось и к возникшему исламу, всячески извращая его содержание и препятствуя распространению в Европе. Отсюда произошли беспардонные нападки на “лжепророка Махметку” (Мухаммеда), представления о “разврате” в исламе, о “мусульманах-разбойниках” и прочие наветы. Долгие века ислам упорно и воинственно клеймился греховным “лжеучением”, “обманом”, “выдумкой”, “религией меча и насилия”, “шайтанской верой” и пр.
Иначе отнеслись к исламу ученые, особенно в XIX-XX вв. Несмотря на смертельные опасности, многие из них инкогнито побывали в чертогах мусульманской религии с тем, чтобы лично узнать о ней правду. Немало этих подвижников истины погибло или обреклось на молчание. Уже с первых веков существования Корана делались его переводы с тем, чтобы познакомить христианскую Европу с содержанием “мусульманской Библии”. Несмотря на издержки переводов и нередкую тенденциозность они все-таки приоткрывали завесу тайн, окружавшую Коран, и этим самым способствовали знакомству с исламом как религией Востока.
В связи с бурным развитием капитализма в XIX в. возникла настоятельная необходимость широких контактов с Востоком. Это определило углубленное изучение ислама на научном уровне. Оставив в стороне богословско-миссионерские взгляды на ислам, ученые выдвигали свои концепции, сообразуясь с данными исторической науки и практикой самого мусульманского вероучения. Сложилась классическая школа европейского исламоведения XIX-XX вв., чьи имена мы с благодарностью называем сегодня: А. Мюллер, А. Кремер, А. Лямменс, А. Шпренгер, Г. Гримме, Л. Каэтани, Р. Дози, Х. Снук-Хургронье, Л. Массиньон, И. Гольдциэр и другие. В созвездии этих имен почетное место занимают отечественные ориенталисты: В.Р. Розен, В.А. Жуковский, В.В. Бартольд, А.Э. Шмидт, А.Е. Крымский, В.А. Гордлевский, И.Ю. Крачковский и другие.
Не все из них сходились во взглядах на происхождение, догматику и функции ислама. Одни преувеличивали роль географической среды как фактора происхождения ислама, другие видели в нем эклектическую веру, скроенную из арабского политеизма, иудаизма и христианства; и большинство склонялось к решающей роли Мухаммеда в возникновении и становлении ислама. Были и иные точки зрения. Но вот что не стало лейтмотивом почти всех ориенталистов, за исключением некоторых, так это понимание ислама как религиозно-идеологической системы, возникшей в условиях кризиса родо-племенных отношений Аравии VI-VII вв., становления единой государственности (халифата) и идеологии господствующих кругов в последующие столетия на мусульманском Востоке.
Тем не менее все без исключения точки зрения имеют право на существование, поскольку с разных сторон отражают бесчисленные грани ислама. Другое дело, что отражение может быть адекватным или неверно представляющим объект — ислам.
Мы не станем вдаваться в подробности и нюансы разногласий во взглядах на ислам — это слишком обширная и специфическая область религиоведения. Хотя полностью разногласий избежать нельзя. Мы постараемся свести их к минимуму, развернув преимущественно научную концепцию. Желающих подробно ознакомиться с богословием или иными точками зрения отсылаем к соответствующей литературе.
Итак, что же говорит современная наука об исламе и его происхождении?
Термин “ислам” означает “покорность”, “преданность” или “предание себя богу”, имеется в виду конкретному божеству — Аллаху.
Выше мы договорились, что ислам имеет узкий и широкий смысл как богословская система и как совокупность культурных ценностей вместе с практикой народов, исповедывающих эту религию. Такое разделение смысла ислама необходимо по двум основным причинам: а) дабы выявить остов и главную мировоззренческую основу, на которой зиждется все вероучение этой системы; б) чтобы исключить смешение того, что есть собственно ислам как религия, и какое нерелигиозное содержание вкладывается в оболочку ислама-религии. В конечном счете такое выяснение нужно во имя исключения всевозможных спекуляций на неосведомленности широкого круга людей, когда их вводят в заблуждение тем, что понятию “ислам” придают не его собственное содержание, а нечто другое. И тогда выходит, будто существует “мусульманская” нация, музыка, обстановка в квартире, фабрика, дорога, роща, река... Хотя все-таки у данной нации может иметь место превалирующая вера в Аллаха, а мусульмане могут создать музыку сообразно своему настроению, обстановку — в соответствии с традициями, фабрику эксплуатировать в интересах мусульманского населения, то же — дорогу, рощу, реку. Но это ведь разные вещи: составлять какой-то фрагмент религии или использовать религией то, что по своей сути не является продуктом религии.
Давайте приведем другие примеры.
Попробуйте убедить кого-либо, будто существует “мусульманский” трамвай, автобус, самолет, танк и т.д. Правда, в Пакистане уже было объявление о создании “мусульманской” атомной бомбы, но это не более, как жонглирование понятием, не отражающим сути явления. Нет и “мусульманского”, а равно, католического, православного, иудейского, буддистского, синтоистского и т.д. — футбола, бокса, баскетбола, хоккея и т.д.
Значит, как видим, что-то не сходится у тех, кто хотел бы понятием “ислам” объявить все стороны общечеловеческой культуры или даже культуры народа, традиционно придерживающимися ислама.
Не станем увеличивать число примеров не в пользу сторонников универсализма ислама. Пойдем дальше.
Обратимся к содержанию ислама как собственно религиозной системы.
Еще раз подчеркнем, что ислам — это прежде всего религия со всеми признаками, присущими этой форме общественного сознания. К основным признакам всякой религии относится вера в сверхъестественные силы, на основе которой складывается соответствующее мировоззрение, возбуждаются религиозные чувства и совершаются культовые действия. Кроме того, культ сверхъестественного предполагает создание системы догматических положений, выполняющих функции руководства для последователей данной религии. Никакая религиозная система не обходится также без специального института, занимающегося поддержанием культа сверхъестественного и трансляций его в поколениях, это — духовенство; как правило, оно составляет специфическое сословие, нередко пользующееся привилегиями и выполняющее определенные идеологические функции.
В зависимости от характера господствующей социальной системы любая религия определяет свои политические ориентации. Поэтому всякие утверждения насчет того, будто религия стоит вне политики, не состоятельны. Другое дело, что религиозные деятели могут становиться в оппозицию политическим программам тех или иных социальных сил, но и тогда, апеллируя к вероучению и “воле бога”, они отстаивают вполне определенные политические интересы.
Выходит ли за пределы этих признаков и социальных функций ислам? Нет, не выходит. Все они без исключения присущи этой форме религии.
Тогда попытаемся определить ислам: это — религиозно-монотеистическая система со своей догматикой, выражающей иррациональное миропонимание посредством веры в Аллаха как сверхъестественной верховной силы.
В широком смысле представления ислама он выступает совокупностью мировоззренческих, идеологических и духовно-культурных элементов, облекаемых мусульманской оболочкой.
Что же касается идеологического содержания ислама, то, возникнув в условиях формирования раннеклассовых отношений, оно приобрело характер защитника социальных интересов господствующих кругов и на протяжении всей истории и практики радикально не меняло своих политических ориентаций.
Теперь обратимся к самой сложной, пожалуй, проблеме ислама — к его возникновению и становлению в монотеистическую систему.