Колдун. XXVI. Любитель

Возвращаться домой я решил все-таки по-человечески. Хотелось обдумать эти мои разногласия со своим внутренним голосом в образе эксцентричного рыжего карлика. Я втиснулся в переполненный троллейбус, и мы поехали.
Через три остановки стало свободнее настолько, что мне представилась возможность плюхнуться в кресло, чем я и не преминул воспользоваться. Вдруг ни с того ни с сего во мне стало расти чувство беспокойства. Это беспокойство было из рода тех, о причинах появления которых ты не можешь сказать ровным счетом ничего, но которое скребет душу, как детские страхи, которые вползают к тебе в темноте.
«Берегись-сь-сь!» — прошептала мне перекошенная мордашка моего Рыжего-Я. Я резко склонился вниз, делая вид, что что-то уронил. Одновременно с этим я попытался выпустить фантома. К моему удивлению из этого ничего не вышло — зародыш моего фантома был распылен, не начав еще самогенерацию. Но я почувствовал направление, откуда пришла разрушительная протолептонная волна. Я принялся ощупывать взглядом лица людей, пытаясь определить, кто же явился ее источником. И, кажется, нашел.
На меня смотрел тяжелым немигающим взглядом плотный мужчина лет сорока – сорока пяти. У него было сосредоточенное лицо с четкими чертами. Мужественное лицо. Такие лица нравятся женщинам, и внушают уважение мужчинам. Он был выше среднего роста и явно не слабак. Поняв, что я вычислил его, он улыбнулся уголками губ и легонько качнул головой в сторону дверей, приглашая выйти. Я поморщился, и ответил ему кивком.
Я взглянул в окно. До остановки было уже недалеко. Что-то мешало смотреть. Я сфокусировал взгляд на стекле и обомлел — стекло прямо напротив моей головы было оплавлено! Черт побери, это уже слишком! Я что, Джеймс Бонд, что на меня охотятся суперагенты со сверхъестественными способностями?
Троллейбус остановился и громыхнул дверями. Мы вышли, и этот «суперагент» пригласил меня следовать за ним. Я огляделся по сторонам, вздохнул и, пожав плечами, направился ñëåäîì.
Мы зашли в парк, в котором было много людей летом, но сейчас, по причине излишней сырости и недостатка тепла, здесь не было ни души, и можно было разговаривать, не боясь быть услышанным случайным прохожим.
— Ты кто? — остановившись и порывисто обернувшись спросил «суперагент».
— И вам добрый день, — ответил я.
— Парень, не шути со мной. Ты уже видел, что я могу сделать с тобой все, что захочу!
Я поежился — такая форма беседы всегда быстро выводила меня из себя.
— Ну, раз мы на ты... Тогда представься первый, раз уж ты такой могучий.
Выражение его лица не изменилось, но я заметил, что у него побелели скулы — я привел его в ярость, и это было хорошо. Я решил еще подлить масла в огонь.
— Ну что же ты, смелее, не стесняйся. Продолжай взятую на себя инициативу. Ну же, давай!
Я немного перестарался — он понял, что я пытаюсь его разозлить. Но я был еще в игре. Теперь, чтобы вывести его из равновесия, нужно сделать вид, что поддаешься его напору. Мой противник сузил глаза и проговорил уже спокойным голосом:
— Хорошо, молодой человек, я скажу кто я. Я потомственный маг. У меня третья ступень посвящения. Без лишней скромности — я не встречал еще мага сильнее меня. — В его голосе чувствовались нотки самодовольства.
Я округлил глаза и пролепетал:
— О, ваша честь! Я не знал! Извините!
— Не стоит извиняться. Ты еще не знаешь, что я собираюсь с тобой сделать.
Неприятный тип. Он, конечно, не без способностей, но любитель. Причем с повадками параноика.
— Ты ничего не сможешь со мной сделать, любитель, — ледяным голосом произнес я, с удовлетворением заметив искорки обеспокоенности, мелькнувшие в его глазах.
Я продолжил раскачивать его самообладание.
— Знаешь ли ты, с кем ты говоришь? (Вопрос риторический. Я прекрасно знал, что он не знает — он ведь сам сказал.) Ты посмел прикоснуться своим профанским провинциальным колдовством к Легионеру. (Поднятый вверх указательный палец.) И не просто Легионеру, а Первому Легионеру Хорта. (Потрясание поднятым указательным пальцем.) Ты хоть понимаешь, чем тебе это грозит? — Под конец этой тирады я уже орал во весь голос, гневно сверкая глазами и брызгая слюной.
«Суперагент», наконец, изменился в лице. Он немного побледнел, и зрачки расширились. Бьюсь об заклад, он еще и вспотел, но это невозможно было заметить из-за той водяной мути, что висела в воздухе.
— Ну и чем же? — слегка севшим голосом спросил он.
— А ты догадайся, — пробурчал я под нос, отвернувшись и делая вид, что внезапно потерял к этому делу всякий интерес.
— Ну хорошо, сдаюсь. Я не знаю кто такие Легионеры Хорта.
Всё! Он сдался. Он уже сам подставляет свои уши, чтобы я принялся развешивать на них лапшу. Впрочем, мне это было уже действительно не интересно.
— Вот что, дядя. Я не справочное бюро. Единственное, что я тебе не советую больше делать, так это соваться к Легионеру. Это небезопасно для здоровья. Усек?
— Усек.
Что-то в его тоне, в том, как он ответил, мне не понравилось. Я развернулся и направился в сторону троллейбусной остановки. Мне удалось сделать только три шага перед тем, как затылок вдруг обожгло нестерпимой болью. В глазах потемнело, но я успел повернуться к обидчику и заметить, как после этого расширились его глаза. Потом я помню лишь яркую вспышку, краткий миг потери сознания, и то, как асфальт летит мне в лицо. Я успел подставить руки, а то не миновать бы мне разбитого носа!
Я вскочил, ожидая следующей атаки колдуна. Но ее не последовало. Не могло последовать. По одной простой причине — тип, который испытал на мне ментальную атаку, лежал без сознания. Его лицо было перекошено, из уголка рта свисала длинная капля слюны. О том, что он пережил шок от ужаса говорил не только перекошенный рот и расширенные глаза — об этом красноречиво говорили его волосы — из русых они превратились в пегие.
Я быстро огляделся. Свидетелей видно не было. Я наклонился и послушал сердце. Оно билось, но с перебоями. Я взял тяжелое тело на руки и перенес на ближайшую осклизлую скамейку.
Добежав до автомата, я вызвал «скорую», назвал адрес и пообещал встретить. Дождавшись белого с красными полосками и плюсами «рафика», я издалека замахал руками в сторону скамейки. Машина остановилась, из нее вышли три человека в белых халатах. Двое направились к скамейке, где сидел в коме потомственный маг третьей ступени не-знаю-чего, а третий махнул рукой мне, подзывая. Я тоже махнул ему рукой, но в прощальном жесте, и исчез в ближайшем парадном. Там я исчез в буквальном смысле слова — в Переходе, решив не искушать более судьбу случайными встречами.
Вызывая Переход, я еще раз поблагодарил свой внутренний голос за то, что он предупредил меня там, в троллейбусе. Не знаю, что увидел несчастный «суперагент», но случись это в троллейбусе, на меня, возможно, свалилась бы куча неприятностей. Я-Рыжий ухмыльнулся мне в ответ, и что-то знакомое почудилось мне в этой ухмылке.