Неистовство

                Неистовство

От Волховстроя по направлению к Питеру медленно ползла электричка. Ее вагоны напоминали консервные банки, до отказа набитые любимым лакомством простого народа - шпротами. На каждой новой станции плотность народонаселения на один квадратный сантиметр неуклонно возрастала, и вскоре без кислородного баллона в поезд незачем было и соваться. Положение усугубляла редкая для наших краев жара, превращающаяся в жестянке вагона в убийственную духоту. Народ тихо мычал, выражая свое негодование. Постепенно мычание переросло в проклятия в адрес власти.
- Вот, суки, до чего народ довели! - кричал дед в кепке “Адидас”, - Их бы сюда! А то раскатывают в своих лимузинах-***музинах, а что народ мучается - им поебать!
- Верно, - соглашалась бабка с пропитым лицом, - А еще ****ят, что о народе беспокоятся!
Масса стала критической, для взрыва не хватало только запала. И он вскоре нашелся - недалеко от станции Мга кто-то испортил и без того далеко не санаторный воздух. Тут же послышался крик - кому-то дали в морду, скорее всего - не виновнику, ибо для нахождения последнего не было никакой возможности. Через некоторое время благообразные пассажиры превратились в сплошное мордобойное месиво. Крики о помощи, стоны покалеченных, угрозы нападающих и гулкие удары кулаков слились в общий вой. Какой - то хилый дедушка, видимо раздосадованный невозможностью своего участия в “представлении”, пытался вызвать милицию. Как не странно, его попытка увенчалась успехом, но результат, однако, превзошел все ожидания - менты, весело размахивая дубьем, сами полезли в центр мордобоя, и вскоре стали его полноправными участниками.
При подходе к городу “эпидемия” охватила уже все вагоны. На вокзале радостный народ высыпал на перрон и принялся расправляться со всеми, кто оказывался у него на пути. Через несколько часов странная болезнь уже обволокла весь город, а через две недели - и всю страну. Ее заразительность оказалась куда более сильной, чем, например, у бубонной чумы.
Вскоре улицы оказались заваленными окровавленными трупами, через которых перешагивали и на которых поскальзывались. Безобидный мордобой постепенно перешел в кровавую резню, и для того, чтобы вернуться с улицы живым и невредимым, требовалась изрядная смекалка и ловкость. Каждый дрался исключительно за себя. Против всех.
Иногда возникали небольшие организованные группы, создаваемые, например, для захвата магазина ( получить что-либо иным путем стало просто невозможно, ибо продавцы - тоже люди, и ничто человеческое им не чуждо ). После того, как в их руках оказывался необходимый товар, шла кровавая борьба за обладание им.
Выглянув из своего бункера, я увидел, как к выбежавшему из продовольственного магазина паршивенькому мужичку, держащему в одной руке батон, а в другой - пачку пельменей, сзади подкрался другой мужичек  такого же вида, но лишенный желаемой добычи. Внезапно он обхватил “счастливца” за шею, и огромным хлеборезным ножом, который он держал в другой руке, мигом перерезал ему горло. Еще трепыхающееся тело грохнулось прямо возле отдушины моего подвала, ручеек тепленькой кровушки протек в мое убежище, и разбившись на капли оросил мои сапоги. Прямо мне в лицо взглянули два уже мертвых, но все еще переполненных волчьей злобой глаза.
А ближе к вечеру я увидел, как десять мужиков насиловали тетку средних лет, правда, половина насильников перерезала друг друга еще до акта, в споре за обладание телом. Другая половина совершила тоже самое после. Вакханалия шла по нарастающей. Крики, доносящиеся с улицы, слились в какую-то причудливую симфонию...
Какой-то чиновник решил ввести в город войска МВД. Возможно, он исходил из практики подавления древних крестьянских бунтов. Однако, он либо переоценил своих подчиненных, приняв их, по-видимому за роботов, либо себя, вообразив гениальным полководцем, которому служат из величайшего уважения не на страх, а на совесть. А может, он мог просто перепутал время, вообразив себя средневековым военачальником, а своих подчиненных - вассалами, почитающими Кодекс чести рыцаря.
В общем, он что-то немножко недорассчитал, и ворвавшиеся в город озверевшие дивизионники оказались гораздо опаснее “мирных” граждан. На смену визгам, сопровождающим вонзание ножа в тело, пришла активная стрельба из всех видов оружия, включая и ракетную артиллерию. Вскоре целые кварталы города обратились в руины, а ошалевшие от крови солдаты и их командиры ( которые, впрочем, уже ничем не командовали ) бешено носились на бронетехнике по городу в поисках уцелевших горожан, которых, впрочем, оставалось все меньше и меньше...
А в Кремле тем временем шло экстренное совещание, на которое были приглашены лучшие аналитики, состоящие на службе у власти. Ближе к ночи председательствующий объявил о решении считать происходящее попыткой государственного переворота, и объявил о создании специальной комиссии по разработке мер стабилизации. - А вы уверены, что это бунт или переворот?! - крикнул один из аналитиков, бородатый человек в очках, который все заседание сидел молча. Это была последняя фраза. Больше ничего решить никто из них не мог - здание в доли секунды превратилось в смесь битого кирпича и человеческого мяса.   Пилот истребителя “МИГ - 29” вовсе не собирался уничтожать Кремль, ибо две другие ракеты “Воздух - Земля” достались ни в чем не повинным Ново-Черемушкам и стадиону “Лужники”. Он просто стрелял...
А по Москве-реке, также как и по Неве, и по Днепру, и по многим другим рекам нашей Родины, красным от крови, плыл нескончаемый поток трупов.
Тем временем высоко в небе летел самолет-бункер, который считался полностью неуязвимым даже на случай ядерной войны. На его борту сидел некий индивидуум, имени которого никто не знал, но который имел в России самую большую власть, который направлял деятельность всевозможных президентов и премьер-министров. Он, именно он разрабатывал парадигму развития всего центра Евразии, делал это он от имени Мирового Правительства - Бильдербергского клуба. Сейчас он ломал голову о том, что же все-таки произошло. Система, созданная им была сверхустойчивой, она исключала всевозможные революции и бунты. Да и разве то, что произошло, похоже хоть чем-то на бунт? Где предводители? Где движущая сила, за которой все идут? Что же это такое?
А может, это результат той парадигмы, которую он же и разработал?
Может, он просто не смог предположить все последствия привнесения либерализма в Россию, народ которой всегда был коллективистом, и должен был отторгнуть чуждую ему систему ценностей. Не отторг, мудро поработали аналитики Бильдербергского клуба, однако они забыли о еще одной особенности русского народа - доводить все до крайностей. Похоже, это и произошло. Вот она, крайность либерализма - война всех против всех. Каждый индивид - крепость, осажденная врагами, которыми, в свою очередь являются другие индивиды. Разумеется, никакой победы в этой войне быть не может. Ничего подобного не произошло на Западе лишь из-за врожденного конформизма и покорности западных людей, а также потому, что их удалось закормить до состояния сытых свиней (разумеется, за счет всего остального мира). Но здесь - Россия! Ее не могли понять даже величайшие русские мудрецы, так где уж понять ее нам, чуждым ей людям, абсолютным прагматикам! У нас -      сверхмощные компьютеры, гигантские агентурные сети, лучшие умы мира. Но против России это все бессмысленно, ни один самый совершенный компьютер не выдержит вопроса о Руси (конечно, правильно заданного), он просто сгорит. Вот она, наша тотальная “победа”!
В каюту вошел пилот и доложил августейшему пассажиру, что топлива осталось на час полета. О заправке в России, конечно, не может быть и речи. Остается идти в Швецию, в Стокгольм.
Самолет резко повернул на Северо-Запад. Однако, на все запросы аэропорт шведской столицы не отвечал...
Была включена сверхмощная телекамера, которая способна показывать все, что делается на Земле, прямо под брюхом летающей крепости так, как если бы наблюдатель находился прямо там. И показала она тоже, что и в России - горы трупов, залитый кровью асфальт и перекошенные ненавистью рожи людей. Неистовство экспортировалось гораздо лучше, чем любая из революций, для этого процесса не понадобилось даже Троцкого.
Сухо стало в топливных баках летающего бункера. С неистовым ревом чудо техники рвануло в сторону одуревшей от крови Земли. Послышался оглушительный грохот - и все кончено. От могущественной некогда личности не осталось даже маленького кусочка мяса или косточки - на сувенир.
А в России тем временем безумие пошло на убыль. Расправы стали организованными и конкретными. Люди начали объединятся в группы, появились вожди. Кто были эти спонтанные лидеры? Да простые русские люди, способные лучше других понять сущность Руси, ее предназначение, способные прочувствовать русскую душу. Раньше их не замечали, давили свинцовым катком масс-медиа, наиболее умных - приманивали за иллюзию влияния на власть, самых бескомпромиссных - сажали, подкинув при обыске под подушку мешочек с героином или пистолет Макарова. Большая же часть их была просто вытеснена на периферию общества,  идеи замуровывались в камеры интеллектуальных пьянок. Все их действия казались бессмысленными, ибо монстр, именуемый Системой, казался вечным и непобедимым. Невыносимо жить, когда ты не услышан и не понят...
И вот, Система рухнула, прогнулась под своей тяжестью, раздавила сама себя, оставила пустое место. Начиналась новая жизнь...
Тем временем над Петропавловском-Камчатским, украшенным флагом Новой Руси, восходило Солнце...