Сука. Глава 1

***

До сих пор она так ни о чем и не жалела. А ведь могла бы сейчас не трястись в скрипучем автобусе, промерзшем настолько, что всё : и окна, и потолок — скрывалось за толстым слоем инея. Могла бы, как раньше, не торопясь выпить дома кофе, одеться во что-нибудь стильное, почти подаренное последним бутиком с показа, дождаться Александры на ее служебной машине и, по пути переговариваясь о делах и не только о них, с комфортом доехать до офиса.

Не было уже офиса, не было Александры с ее служебной машиной, не было удобной квартиры и не было так и не покоренной столицы. Ничего не было. Ничего и не надо было. Всего лишилась, ни о чем не жалела.

Грустить о нем?  Зачем... О том, кто был всем, о том, кому никем не была? Наверное, грустила ... но что эта грусть — всего лишь блеклая тень на ее счастье. Счастье — оно же не в нем оказалось. Счастье — в ней самой. Она сама — счастье.

А он... Ради него поступилась всем, все отдала: друзей, карьеру, имя. Все забрал. Жизнь дал... Нет, не дал — сама взяла. Ни о чем не жалела...

У врачей всегда плохой почерк, — думала она, теребя в руках желтоватую бумажку. Прижимала ее к сердцу, едва касаясь, водила по ней губами. Не плакала — нет больше слез. Все они — в подушках, в простынях, в платках, в коже лица. Лица, в котором угадывалась былая красавица: строгая, неприступная, коварная, умная и соблазнительная.

Никого вокруг не видела — не хотела видеть. Знала их немые вопросы, устала от любопытных глаз. «Видели меня, видели. Судачьте теперь, радуйте подруг и соседок. Знали бы — плевались. Да и плюйтесь, если слюни есть, плюйтесь, если чисты и честны. Не потопите. Теперь уже не потопите!»

Смотрела даже не на бумажку, полученную вчера от врачей, смотрела сквозь нее — туда, где уже вдвоем, туда, где станут сильными, дерзкими и самыми лучшими. Думала — он вам еще покажет! Впрочем, зачем... Она добилась своего и теперь уже не надо никому ничего доказывать, не надо ни с кем спорить, не надо ни перед кем себя же отстаивать.

«Я счастлива! — говорила себе. — Знал бы ты, как я счастлива!»

***

—Агентство моделей «Александра», здравствуйте.

—Доброе утро, девушка, — незнакомый, по-настоящему мужской голос. Не актерский, построенный по всем правилам, не жеманный, сто раз слышанный из уст тусующихся в агентстве юношей-визажистов, не высокомерный, как у мальчиков-моделей, бегающих по гримеркам , непременно демонстрируя свой обнаженный торс. Хороший голос. Слегка скрипучий, но не режущий слух. Мужской. — Могу я поговорить с Сашей Макаровой.

—Извините, как Вас представить?

—Данил Пегов, Санкт-Петербург.

Юля соединила — привычная операция. Глянула в зеркало — порядок. Посмотрела в список, приготовленный Сашей — за полдня справится. Всех обзвонит, всех скоординирует. Вечером — съемка. «Люблю работу», — подумала Юля. Кофеварка подала призывные, весьма неприятные на слух звуки. Кофе в офисе не пили (Александра его не любила), поэтому заваривали чай. Нужно налить чашку, добавить две с половиной ложки сахара и отнести его директору. Директор — Саша — была всего на три года старше самой Юли, общались они только на ты, да и вообще были, можно сказать подругами. Их часто видели вместе в ресторанах и кафе, кто-то особо бездарный безуспешно пытался пускать слухи. Нет ничего веселее, чем читать намеки, будто ты и твой директор — лесбиянки.

—Саша, твой чай, — Юля слегка прикрыла за собой дверь, держа в одной руке поднос с двумя чашками. Когда в Омске работала официанткой, быстро научилась не ронять и не бить посуду — из зарплаты вычитали. Из кармана пиджака торчала трубка радиотелефона. Чай чаем, а о работе забывать не надо.

Саша кивнула на стол, жестом попросила молчать — телефонный разговор еще не был закончен. По выражению лица, приятный был разговор. Саша улыбалась, иногда хихикала своим баском.

—Во сколько поезд? ... Я уже забронировала номер в «России» ... То есть как не надо? ... Мог  бы и предупредить ... Ладно, ладно, это не проблема. Я думаю, что даже смогу организовать твою встречу. Пошлю кого-нибудь из девчонок, — Саша подмигнула Юлии. Та, ничего не понимая, открыла было рот, но Саша опять жестом просила молчать. Продолжала беседу.

«Так, если мне опять кого-то встречать, — думала Юля, — то значит надо рано вставать. Съемки сегодня наверняка затянутся. Васильев — самый медлительный фотограф, Бердяева — самая стервозная из всех редакторов журналов. Сама присутствует на съемках, пытается руководить, обладая весьма странным, сомнительным вкусом. Бердяева-Пердяева — все девки смеются. Короче, не высплюсь». Даже зевнула на этих словах.

—ОК, жду тебя. Маринке привет. Пока, Данил, до завтра.

—Что за Данил? — спросила Юля, усаживаясь напротив Саши и расставляя чашки.

—Пегов, режиссер из Питера. Будет ставить мухинский показ, — достала из тумбочки коробку печенья, шоколадного, протянула штучку Юле.— Угощайся. Кстати, тебе придется встретить его завтра.

—Только не утром, — умоляюще прощебетала Юля. — Вечером Васильев с Бердяевой замучат, я опять не высплюсь.

—Утром. Надо, Юлёк. Я бы сама, но не получается. Всю ночь до утра в «Титанике» колбаситься придется — у Мартынова день рождения.

—Меня-то что не пригласил?

Мартынов — известная личность, визажист популярный, один из тех, у кого голос с характерным оттенком, хабалистый то есть.

—Ты бы, Юль, почаще его педиком называла, когда он за углом стоит, может и я бы тогда не пошла.

У Юльки сразу перед глазами — мартыновское лицо, удивленно-растроенное. Стояла как-то с Аленкой, новой моделью, только что окончившей школу, объясняла, с кем работать придется, как с людьми разговаривать, кого надо бояться, а кого нет. «Мартынов — так вообще престарелый педофил», — говорит. Обернулась — и его лицо: толстое, да такое обиженное, что страсть как засмеяться хотелось. Ничего не сказал, только быстро-быстро зашагал мимо. «Sorry», — сказала вдогонку. Остановился ... и опять зашагал, еще быстрее, мелко семеня ножонками. Смех!

—На счет встречи не переживай, — продолжала Саша. — Илюха заедет за тобой в семь, успеете. Довезете гостя до дома — адрес сам скажет. Передашь, что в десять я его жду у себя. Не заигрывай — женат красавчик.

—Все они женаты...

—Ты Даньку не знаешь. Он свою Маринку на руках носит. Представляешь такое — мужику 27, ему бы по бабам, девки все просто стелятся. Фиг — жена! Никого не надо! Не могу понять — что нужно сделать, чтобы первой такого ухватить? Найдешь себе мужчину — чай, кофе, потанцуем — а сзади уж бабешка какая-то торопится — моё! Не отдам! Му, — говорит теленок и плетется за своей телкой.

—И пусть плетется, телятины нам не надо.

—Надо не надо, да что-то мы с тобой, Юлек, без мужиков сидим. Уж лучше бычок в кармане...

Звонок прервал их пустую болтовню.

—Агентство моделей «Александра», здравствуйте...

Придерживая плечом трубку, Юля собрала чашки на поднос, умело подхватила его и, нарочито вихляя задницей, направилась к себе в приемную. Вдогонку ей полетел карандаш.

Продолжение следует....