Парализованная кукла. Гл. 4

ГЛАВА 4.   
ВТОРАЯ ПОПЫТКА

     После отъезда Машки у него начался период "сексуальной агрессивности, мести всем особям женского пола". За что? Трудно сказать. Наверное, за то, что до сих пор оставался один и все попытки создать семью рано или поздно рушились.  Причины, конечно, разные. Но какое это имело значение?
     Очень многие из вереницы девиц, посещавших в то время его норку, практически не оставались в памяти. Даже  лица как-то очень быстро забывались. Пришел бы участковый, попросил помочь составить словесный портрет - не смог бы. Вспоминал только иногда, что были они…  разные-разные.
     Некоторые приходили в его жизнь вместе с каким-нибудь ярким, нетривиальным событием. Одну юную алкоголичку, например, разбудил, возвращаясь ночью домой, в каком-то сугробе. Замерзла бы, глупая. Жалко стало. Дотащил до своей квартиры как раненого командира (она так и не смогла членораздельно объяснить, где живет), пригрел, утром напоил кофе и отпустил. А она возьми, да приди к нему вечером, как к себе домой. Ушла через пару месяцев, не раньше. Или, другую,  привез с вечеринки знакомых, так и не успев спросить имени. Тоже уехала не скоро, хотя с первого же утреннего пробуждения начал попытки "отпустить". 
     Другие - незаметно, буднично и, что его особенно радовало, ненадолго. Пришли - ушли. Просто звонил какому-нибудь знакомому, просил дать какой-нибудь телефончик и, уболтав невидимую собеседницу, уже через час встречал с наполненным НЗ подносом. А  через два-три дня замечал, что гостьи нет в квартире. Всё. Была и нет. Ушла по-английски. Или с работы какая-нибудь завалится, вроде бы как проведать приболевшего. Покачелят, покачелят над ним, стукаясь твердыми лобками и, ощутив дискомфорт от сближения непривыкших  друг к другу тел, перейдут на кухню обсуждать рабочие проблемы.
     Новые случайные знакомые, представители старых полузабытых связей, коллеги и соседи: всё смешалось в этой многолетней вакханалии из тел, лиц, обрывков разговоров и клятвенных заверений. Сколько их было всего? А какая разница?
     Так он и жил в своей однокомнатной квартире, жениться не спешил и среди "особей" к нему приходили такие же никуда не спешащие, одинокие, с разным уровнем образования и культуры. Ему было все равно. Он переживал не только то, что все так непутево складывается в жизни, даже не сам отъезд Машки, а то, что остался, не сделал шаг, остался на остановке, где все стоит и ничего не едет. Все, что ездило,  уехало. Уехало вместе с ней.
    Как-то, слушая рекламную службу "Русского радио", он услышал одну замечательную фразу: "Склероз вылечить нельзя, о нем можно только забыть". "Это то, что надо, - подумал он тогда и усиленно стал пытаться забыть обо всей этой веренице. То есть, вообще забыть всё: имена, возраст, внешний вид, темы разговоров, хорошее и плохое. Все. Только вот  высшие силы, к сожалению, ничего не забывали и за все рано или поздно приходилось платить...
      …Уже три часа. Можно было бы пообедать, да не хочется. Время. Как медленно идет время. Неужели нельзя позвонить?
     А время все идет, медленно пеленая скукой и подталкивая хоть к какому-нибудь, но действию. Но старых дел, требующих завершения, нет, а начинать что-то новое, пребывая в такой неизвестности, нет никакого желания.
     Однажды, выпроводив за дверь очередное звено "вереницы", он понял, что больше так не может. Всё это не спасало его от одиночества. А оставаться один уже  не мог. Да, конечно, он был далеко не из тех, которым легко гуляется по крышам в гордом одиночестве. Одному быть плохо. Человек не должен быть один. Как это не банально звучит, человек должен порождать себе подобных и помогать им встать на ноги в этой жизни. Просто должен, чтобы не жалеть о том, что профукал свою жизнь зазря.    
     Ему по-прежнему хотелось большую семью, похожую на муравейник. Взрослые дети, средние дети, младшенькие. Милые бабушки-дедушки, проживающие, естественно отдельно, дачка, тачка и собачка. Полный набор.
     У всех членов семьи общая сверх-идея, все друг другу помогают, поддерживаю, имеют схожие взгляды, говорят на понятном друг другу языке. И, как это не "буржуазно" звучит, все тащат, тащат, тащат в дом. Кто что может. Как муравьи. У кого в голове ума палата - зарабатывают интеллектуальным трудом. Кто умеет работать другими частями тела - использует их. Главное - в общую копилку, чтобы медленно и верно росло благосостояние всей семьи, а вместе с ним и благосостояние еще не родившихся детей, а затем и их детей и так далее. Во-общем, идея некоего  фамильного клана.
     Но,  к сожалению, все "девицы из вереницы" не подходили. Не подходили и "увлечения",  рано или поздно заговаривающие о замужестве. Это в корне меняло бы не только  их, но и его статус. Они, несомненно, теряли бы  свою таинственность и желанность, лишая его  возможности увлекаться в будущем, что огорчало и заставляло пресекать подобные разговоры в зародыше. А как иначе? Он же начинал с ними общение, подбирая их только под определенный статус.  Нельзя же так!
     Долго мучаясь над этими казалось бы неразрешимыми вопросами, Чистяков пришел к выводу, что надо просто-напросто закрыть все прошлые страницы-вереницы и  начать с "чистого листа", то есть просто найти себе девицу под статус "невеста".
     Решено - сделано. Познакомился. Вернее, так показалось. Чтобы познакомиться по-настоящему,  нужны годы. А где их взять?      
     Девушка как девушка. Фигурка, симпатяга. Правда, на этот счет, как он потом убедился, есть разные мнения. Но, чему удивляться?  Разные люди - разные и мнения. Главное - как тебе самому, что в народе называется: "на любителя". Он, например, к тому времени уже считал себя любителем именно такого типа девиц. Не глупа и совсем не развратна.  Ну, абсолютно. Чистяков нарек её Рыжий. Почему-то хотелось называть мужским именем.
     После всех  слабо разборчивых,  мимолетных и не очень  связей холостого периода, Рыжий оказался просто ангелом во плоти. Один только небольшой (впрочем, кому как) недостаток у неё все-таки был. А именно,  она была из тех, кто неприступен для всех, чтобы не ошибиться и никого не обидеть. Вообще, отношение к мужчинам в постели у неё напоминало встречу с медведем в тайге: не подавай признаков жизни - глядишь, и не тронет.
     Излишне говорить, что никаких отклонений от пуританских поз в сексе Рыжий не признавал и относился к ним как пионерка застойного периода к зверствам в гестапо: на себе не испытывала, но знала, что это нечто жуткое и ужасное. Да и вообще, склонить её к исполнению супружеских обязанностей всегда сопровождалось с длительной и довольно утомительной для Чистякова "разъяснительной беседой", которая, к тому же, далеко не всегда заканчивалась успешно. "Ты опять?" - удивлялась она всякий раз, когда, мужественно преодолев все мыслимые и немыслимые периоды воздержания, дождавшись, когда, наконец, уснет в дальней комнате дочка, без особого энтузиазма и  надежд на благополучный исход переговоров, он не начинал докучать женушке объятиями, поцелуями и нежным шепотком на ушко. Одним словом, детский сад номер пять. Младшая группа.
     Секс ею рассматривался лишь как неизбежное действие, необходимое для зачатия ребенка и исполнения неких невесть кем выдуманных, каких-то диких супружеских обязанностей. То, что эти обязанности могут ещё и удовольствия доставлять, считала рекламными трюками  уродов-создателей эротических видеофильмов, да слабых писателей, таких же, впрочем, козлов-уродов, которые только постельными сценами и держат своих зрителей/читателей, этих подстать им пошляков и похабников.
      Через год состоялась свадьба. А еще через год родилась дочка. А еще через месяц…