ничего

Жила-была девочка с задумчивыми и слегка улыбающимися глазами. Больше всего на белом свете она любила сидеть на подоконнике в своей маленькой квартире и курить, глядя в окно. За окном часто шел дождь, урчали голодными желудками автомобили и неслись куда-то сломя голову размытые пятна людей… Но однажды утром (для девочки утро наступало, когда уже не хотелось спать) она встала со своей кровати, поставила на веселый огонь плиты закопченный чайник, потерла руками глаза и, решив подождать с водными процедурами до первого глотка жидкого солнечного света, забралась на свой любимый подоконник покурить.
Стоит заметить, что девочка уже и сама не помнила, когда начала курить. Иногда ей казалось, что курит она всегда… Раньше Беломор, потом Кэмел, потом уже и не помнит…. Сейчас ей было все равно, что курить – главное, чтобы без ментола.
..и вот, помахав спичкой и понаблюдав за первыми изгибами сиреневых струек, неповторяемо сплетавшимися с серыми струйками дыма от спички, вдохнув первую порцию дневного сумасшествия ароматного табака, она взглянула в немытое стекло окна…..протерла ещё раз глаза, все еще сомневаясь…
За окном не было мира.
Не было ничего.
Не было домов, не было птиц, не было машин, людей…..
Не было ничего.
Только какое-то белое марево…не жидкое, как…. предрассветный туман,…. а твердое, как… подоконник…холодное, как чистый унитаз в туалете….и такое же мертвое…
Сигарета обожгла пальцы и девочка заплакала.
Она жалела птиц, которым больше никогда не сделать круг над крышей её дома и не чирикнуть радостно и ожидающе в раскрываемое окно, жалела людей, которые куда-то не добежали и не доделали всех своих сосредоточенных дел, жалела машины, такие милые и разноцветные, которые никогда теперь не подмигнут ей своим глазом, проезжая мимо, не заурчат довольно и значительно зеленому глазу светофора, жалела соседние дома, большие и разные, со своими настроениями и фасадами, так разно гладящих душу девочкиного взгляда, жалела даже соседей, так мило сердившихся ночным девочкиным танцам со своей тенью. А главное, самое-самое главное, что нет больше лучшего солнышка, которое так любило играть с девочкой, прикасаться своими нежными пальчиками к самым разным местам её тела, которое просто смотрела в глаза девочке и та рассказывала ему свои самые глубокие тайны, а солнце слушало и девочке становилось так легко на душе, что хотелось петь и танцевать со своей тенью, убежав в уголок своей квартиры…Девочка поняла, что она осталась одна на всем-всем белом свете и его именно потому называют белым, что когда он кончается, после него остается белая и страшная Пустота. Поняла девочка, что никогда больше не решится открыть замки на своей двери и распахнуть её как раньше, никогда не сдвинет задвижку на форточке…Страшно всё это слишком… запустить случайно вовнутрь своего мира или даже просто прикоснуться к Этому…
…выкипел полный чайник и уже недовольно потрескивал эмалью…кукушка с радостью высунулась и прокуковала никем не считанное количество раз…обиженная ответной тишиной, спряталась в темноту тикающего дупла….
…Через несколько тысяч секунд настойчивый лучик солнца пробился к девочке, растопив корку льда на стекле окна и погладил её по быстро остывающей щеке, чтобы запомнить это чувство и уйти навсегда отсюда, унеся его с собой….
..тихо-тихо, еле слышно, шел снег…совсем немного громче, чуть поскрипывая от неожиданно сильного первого мороза, ехали одинаково белые машины, кутались в пропахшие многолетним нафталином шубы вечно торопящиеся прохожие и надулись шарами на темных пятнах люков задумчивые голуби….