Оранжевый рай

В окно залетела муха. Она села на клетчатую скатерть из клеенки. У плиты стояла женщина, затянутая в белый передник и варила варенье. От газовой комфорки поднимался запах… М-мм. Какой запах! Клубничное варенье, наверное. Хотя муха была еще очень даже молода, она прекрасно разбиралась в джемах, в вареньях и других сладостях. Ж-жж. Муха подлетела к тазу, в котором варилось это чудо. Объедение! А пахнет-то как!
-Кыш-кыш – сказала женщина в белом фартуке. Сейчас я тебя… Вон! Прочь от варенья! Ишь ты какая! Не для тебя, не для тебя стараюсь!
   Она еще долго ворчала, а муха отлетела и села на краешек банки с чем-то оранжевым. Хлюп! Не удержалась, поплыла и… очутилась внутри. А там… берега оранжевые, кустики апельсиновые. Просто рай. Джемовый эдем. У мухи от восторга даже закружилась голова и она на минуточку перестала дышать. Зачерпнула лапками оранжевое богатство. Вкусно… Вау! Ей хотелось прыгать от радости, выстукивать лапками дивные аккорды племени тум-тум, кричать, пищать, жужать на разных высотах… Она ела, ела и ела, загребала задними лапками, потом передними. Складывала в кармашки, прыгала с горок. Еще, еще и еще. Она уже с трудом могла повернуть голову и ей было тяжело шевелить конечностями, но остановиться она не могла. Муха делала новые дорожки, строила дворцы, скользила с горок,  кружилась над апельсиновыми деревьями, но улететь…  Улететь? Как можно самовольно отказаться от такого богатства?.. Но мама… ведь ее там ждет дорогая и единственная мама. Больше такой на всем свете нет. Она призадумалась. Если честно, то улетать ей отсюда не хотелось, но с другой стороны… От таких трудных решений и многочисленных сомнений муха задремала. Во сне был тот же оранжевый сад, те же деревья и много-много варенья и все это было общим: ее и мамы. Только их богатство. Как хорошо, - подумала муха. И не надо никуда спешить и торопиться, и мама тут… Проснулась от визга и страшного крика… Что? Что случилось? Где оранжевые деревья? Где джемовые сны? Тут, тут, но мамы нет… И вдруг ей так захотелось домой к мусорному ящику, поболтать с подругами-мухами и рассказать им все, что с ней произошло за сегодня. «Кыш! Кыш!» - послышалось откуда-то сверху. А говорят, что они, мухи надоедливы! Вон эта, в белом ситцевом накрахмаленном фартуке замучила ее совсем! Муха попробовала потянуться, но не тут-то было. Все шесть из шести ножек были намертво приклеены к банке. Ну что ж, тогда придется остаться тут. Навсегда. И никогда-никогда не увидеть больше мамочку. Жужу заплакала (вы, наверное, догадались, что так звали нашу муху). Она рыдала очень долго, примерно пять минут по мушиному времени. Образовалась лужица и лапки ее потонули в собственных слезах. Она решила попытаться еще раз, поднатужилась… раз, два… И о, чудо! Задние лапки двигались свободно, оставалось освободить передние. Настроение Жужу улучшилось. Она попыталась приподняться, да не тут-то было. Варенья было съедено очень много, у нее даже округлилось брюшко и сквозь черные волоски начало проглядывать оранжевое солнце. Если бы не такая ужасная ситуация и шум вокруг Жужу бы даже зажуж-ж-ж-ала от удовольствия, примерно вот так: «Оранж-ж-ж-евое небо, оранж-ж-ж-евое солнце, оранж-ж-ж-евые лапки, оранж-ж-ж-евая я!» Но не все не так-то просто. Во-первых, губы слиплись и плохо раскрывались; во-вторых, это оранжевое богатство гипнотизировало и приковывало к месту, а в-третьих, единственное на что хватило нашу крошку – это прикрыть задними освободившимися лапками уши. Какие уши скажете вы? У мух нет ушей, локаторов и прочих слуховых аппаратов… Ну не бывает, так не бывает. Суть в том, что тетенька в фартуке все кричала и кричала. Она топала ногами, гремела металлической, стеклянной, глинянной  посудой, а может быть, парочку даже расколошматила парочку тарелок… Жужу решилась возвратиться домой. Она очень решительно начала карабкаться по скользким ледяным стенкам с оранжевыми разводами краям банки варенья. Но сколько усилий нужно было приложить, чтобы продвинуться хотя бы на пол-сантиметра! Она ползла и ползла, останавливалась перекусывала и снова продолжала двигаться к горлышку банки. Ее очень смущало, что она отсутствовала так долго и она очень печалилась, что своим долгим отсутсвием наверняка огорчила маму. У Жужу выступила на глазах оранжевая слезинка, капнула на апельсиновую горку и скатилась вниз. Муха представила себе плачущую муху-маму и сама заплакала. Достала платочек, вытерла нос и медленно, еле приподымая лапки (примерно вот так ра-аа-аз и два-аа-а, и три-ии-и и четыре…) поползла кверху, набирая в карманы апельсиновых сладких корочек, цукатов и сахарку, и все время приговария еще один шажочек и еще один. Наконец-то она добралась до сияющего горлышка, собралась со всеми силами и вылетела. Жужу летела долго. Она пыталась не растерять подарки для мамы и поэтому ей приходилось двигаться медленнее и осторожнее, чем обычно. Подлетев совсем близко к мусорному ящику, она увидела муху-маму и так обрадовалась, что совсем было растеряла апельсиновый джем… Она широко раскрыла крылышки как объятия и зажжужала: «Ж-ж-ж, ма-мочка-жжж, это я. Встречай-ж-ж-ж меня-ж-ж поскорее!» Представляете, как обрадовалась муха-мама! Она ведь и не надеялась увидеть свое драгоценное чадо. Она решила, что мадам лягушка нечаянно проглотила Жужу… Муха-мама распросила всех своих знакомых: кузнечика, кошку, ящерку с золотым хвостом, дедушку-таракана из соседнего подъезда, но никто не видел куда запропастилась Жужу, а подойти и спросить об этом лично госпожу лягушку она не решалась (скорее всего, из-за своей застенчивости) и поэтому предпочла сидеть на краю мусорного ящика и ждать, высматривая пролетающих мух. И какое это было чудо, что ее Жужу вернулась! Она долго вглядывалась в похорошевшую дочку и приговаривала: «Ух ты моя сладкая, моя единственная, моя самая лучшая-прелучшая!!» Нужно заметить, что Жужу действительно стала красавицей. Ну если так можно сказать о мухах: ее глаза светились очаровательным золотистым блеском, брюшко округлилось, ворс на лапках лоснился…
   А наша муха выросла и еще долго-долго вспоминала этот случай и  рассказывала его своим младшим братишкам, сестренкам. Они вместе хохотали, когда Жужу показывала как она карабкалась, как суровая тетенька в белом фартуке кричала и топала ногами… Вечером они накрывали на стол и приглашали всех-всех (родствеников, кузнечика, семью дедушки таракана, ящерицу с золотым хвостом и даже один раз госпожу лягушку) отведать знаменитого варенья. Да и теперь там дом-музей и каждую пятницу варят оранжевый джем, поэтому многие приходят, чтобы послушать рассказ бабушки-Жужу и скушать немного прекрасного варенья.