Ромашечка

Черный контур лепестков на бирюзово-золотистом фоне.
- Эй, можно я подарю тебе феньку?
Темный шоколад глаз плавится в вымученной улыбке.
- Мне? Сама плела? С какой радости?
Игнорирую риторический вопрос.
- Да. Для тебя.
- Как замечательно! Спасибо.
Тепло улыбки застряло за ресницами, но кажется мне немного неестественным, покалывает, отражается в воздухе комнаты, залитой лучами нового солнца.
Я достаю из кармана замшевой куртки бирюзово-золотистую полоску, золото крупных бусин превращается в искры в беглой глубине ее зрачков. Катя, смеясь, протягивает руку, и я заплетаю концы фенечки на ее запястье.
- Откуда ты знаешь, что я люблю Нирвану? *
- По глазам, - лицемерно выдыхаю я, и, подкинув предупредительную улыбочку, устремляюсь к своим друзьям.

Люди, такие родные, особенные и не похожие на серую массу этого мира, но одинаково яркие здесь. Хочется обнять каждого, но я просто пробираюсь, вскользь смеясь и бросая слова добрым лицам, к показавшейся знакомой фигурке.
- Почему ты одна?
- Я никого здесь не знаю.
- Зачем пожаловала?
- Иди на…
- Ш-ш-ш… Значит, ни с кем не знакома до сих пор? А я?! Чап.
- Но… Ведь это твои друзья, тебе не кажется, что…
- Да, действительно. Ну и стой тут…


- Лера. Лера. Лера!!!
- … нет, я просто не смогла ждать. Он мой лучший друг, из-за какой-то…
- Лера. Лера, твою мать!
Я отворачиваюсь от дюжины глаз и непонимающе смотрю на нее.
- Катя? Очень внимательно тебя слушаю.
- Зачем. Я. Сюда. Приперлась?
Ничего не понимаю… Какого ответа она ждет?
- Ты у меня спрашиваешь?
- Да. Да. Ты позвала меня сюда, а теперь я одна. Ты разговариваешь с ними, и не обращаешь на меня никакого внимания… Но я же… Пошла ты!
Она спокойно встает с травы, встряхивает рукой волосы и ретируется. Я смотрю ей вслед, не зная, что сказать, стоит ли бежать за ней, нужно ли оправдываться за нее или перед ней.
За спиной кто-то хохочет. Писклявый, отталкивающий скрежет.
- Странные у тебя знакомые, Тапа.
Я поднимаюсь, ухмыляясь, и ухожу в противоположную сторону в  ритме изумленной тишины. Пошли они!

- Иногда мне кажется, я такая уродина. Не хочется выходить из дома…
Я смотрю на нее, оцениваю. Да что там… Я всегда считала себя довольно симпатичным существом, но она казалась мне еще лучше. Кроме того, на Катю обращало внимание больше представителей противоположного пола, по моим скромным подсчетам.
Я молча взираю на нее. Ловлю вопросительный знак в сладких кофейных глазах.
- А я?
- Ты красивая.
- I’m so ugly… that’s okay… ‘Cause so are you…we’ve broken our mirrors…**
Изумление и восторг выливаются на бледность лица, стекают к бантику губ, развязывая его в улыбке, вытряхивая смех радости.
- Знаешь, ты просто сокровище. Умница, красавица… только не пой!

Мы лежим на мокром газоне перед школой наших друзей. Курим. Мимо шныряют туда-сюда прилично одетые детишки с озабоченными лицами, посматривают на нас. Изредка, неохотно. Подумаешь, лежат две взъерошенные девчонки в зеленой луже. Я поглядываю на часы. До звонка еще тридцать минут.
Через двадцать пять мы допиваем бутылку водки, на том же месте.
Что было дальше? Военная тайна. История нецензурная, а Даша ***, как ее участник, не даст мне соврать.

- Я не могу больше с ними жить. У меня есть деньги. Немного. Давай убежим…
- Нет. Нет, Лера, я не могу. Не сегодня. Я ничего не взяла, ни сказала ни слова…
- Пожалуйста. Послушай, я не могу туда вернуться. Я не нужна никому. Ты же хотела. Ты обещала!
- Нет.
- Прощай.


- Але?
- Да. Я звоню тебе с утра! Ты вернулась?
- Нет. Я уже в Африке. Молодец, что не согласилась со мной утром… Сейчас мы мерзли бы в каком-нибудь стареньком автобусе…
-     Я прижалась бы носом к холодному стеклу и долго-долго смотрела на деревья.
Я звоню… Ты хотела сначала уехать в Киев… Дай мне адреса своих друзей, пожалуйста. У меня никого нет.
- Дура… ты что… одна?!
- Да. Я записываю.

- Мы так давно не виделись… Встретимся?
- Ты не звонила мне два месяца. Зачем?
- Это ты мне не звонила… Когда, где?
- Не хочу тебя видеть, извини.


Конверт. На белой бумаге - никаких печатей. Фенечка внутри. В желтоватых лепестках сухих ромашек. Белая с красным. Свободная любовь, если я не ошибаюсь. В углу конверта – каким-то знакомым почерком – имя. Ромашечка.

- Ка? Катя, чап сюда…
- Ну? Письмо?
- Ромашечка... так странно, в аське я...
- Я.



А здесь на всякий случай – маленькие объяснения к тексту… =)
 Бирюзово-золотой – цвета Нирваны.
 Nirvana =).
 Даша, она же Дикая Лань =). Здесь message, адресованный ей. Мадам, если вы не против, я расскажу миру, что вы вытворяли в парке. Но только когда получу ваше разрешение =). Нетрезвое состояние – отличное оправдание для нас с К.П., но вы… до сих пор удивляюсь =). Так что, солнце, мона?