Печать для каина глава девятая

Сыны божьи

 Озабоченный, с явной печатью раздумий на челе я появился в своей конторе.
 Разговор вдруг прервался. Я не заметил бы этого, не будь я так взвинчен.
 - Что случилось? - спросил я довольно резко.
 - Ты не кипятись, - сказал Михаил. Старший по должности, он и в дружеской обстановке держался начальственно.
 - А я и не кипячусь, - ответил я, готовый взорваться наподобие новой звезды.
 И почувствовал, что Михаил рад моей злобе, это оправдывало его нехорошие поступки по отношению ко мне. Ведь если я плохой, и он вправе вести себя плохо. Но в чем это выражалось, я пока не знал.
 - Ну ладно, - Гавриил как главный божий вестник и тут решил принести весть. - Мы тут собрались повеселиться. Ты идешь с нами?
 - Куда?
 - А тут есть одно место.
 - Какое? - допытывался я, полный всяких нехороших предчувствий.
 - Увидишь.
 И я вдруг согласился. Не знаю, почему. То ли потому, что день выдался отвратительный. То ли меня вело какое-то предчувствие. То ли повлияла встреча с юной женщиной, которая обещала ждать.
 Но я согласился.
 Все с облегчением вздохнули. И даже Михаил улыбнулся.
 Мы выходили из конторы странным образом: сначала Михаил. Через некоторое время ушел Рафаил. Я ничего не понимал.
 - Все будет путем, - хлопнул меня по плечу Гавриил. И засмеялся. - Теперь и нам пора.
 Прикрываясь редкими облачками мы заскользили к земле и опустились у райских врат. Там стоял серафим с огненным мечом.
 - Как дела? - спросил Гавриил.
 - Все тихо, - ответил серафим и подмигнул совершенно омерзительно.
 - Прекрасно. Мы тут немного повеселимся, а ты, если что, сразу свистни. Вот тебе, чтобы не скучал.
 Гавриил отдал серафиму внушительный бурдюк.
 - Не беспокойтесь, - ответил серафим, и я понял, что такие делишки для него были не в новинку.
 - Дамы уже пришли?
 - Телки?
 - Ну, телки, если тебе так больше нравится.
 - Пришли, - и серафим гнусно ухмыльнулся. Честно говоря, мне его улыбка не понравилась. Если бы было можно без урона для репутации смыться, я бы это сделал. Но вслед за Рафаилом я проскользнул мимо серафима, который отвернувшись уже присосался к бурдюку. Слышалось только бульканье.
 Раздвинув райские кущи, мы вышли на поляну. Горел костер. Вокруг извивались в танце полуобнаженные женщины.
 - А вот и мальчики, - закричали, захлопали они в ладоши.
 Я ничего не понимал. И вдруг чьи-то горячие ладони закрыли мне глаза. От неожиданности я сделал слишком резкое движение, и неизвестный отлетел от меня в кусты. Я услышал обиженный женский плач. Даже не женский, а почти детский.
 Не думая, я бросился к кустам.
 - Я знала, что ты придешь. Но зачем ты сделал мне больно?
 - Прости, я просто не ожидал. Где у тебя болит?
 - Здесь, - она показала на бедро, - и здесь, - она прикоснулась к своей юной и почти голой груди. - Поцелуй меня.
 И я прижался губами к ее прохладному бедру.
 - И сюда, - шепотом сказала плутовка, - касаясь груди. - Здесь ведь тоже болит.
 - Да у него баба есть, - вдруг услышал я уже пьяный голос Михаила. - А прикидывался святошей. Ну и хмырь!
 И он заржал, как табун лошадей.
 - Идем отсюда, - потянул я сопливку, сам не зная, куда идти.
 - Но здесь весело, - заупрямилась она. - И ты обещал дать мне имя...