Лепрократы

В воде отражались глинистые берега и шелковичные деревья, изредка по каналу проплывали лодки, поднимая легкую рябь.

Комиссар Сун с длинной лепротрубкой за поясом сидел на камне. По направлению к плотине шли люди в легких куртках из дешевой синей ткани.  С их лиц катился пот, шли они горбясь, устало, от измождения сливаясь с тутовыми деревьями, что росли вдоль канала.

- Прослушайте, комиссар, - сказала Эльзе. - По какому праву вы требуете от меня этой жертвы? - Она кусала губы от возбуждения.

- Я мог бы ответить - по праву сердца, - задумчиво сказал господин Сун.  - Нас с Титти связывает любовь.

- Разве у вас нет жены? - спросила Эльзе. Она была готова расплакаться. - А как-же... Сэмми? Комиссар Сэмми?... Он... тоже? 

- Оставьте, - серьезно сказал Сун, и погладил девушку по ягодице.

Вздрогнув от прикосновения, она брезгливо стряхнула его руку. У нее всегда была очень возбудимая нервная система, легко реагирующая на чувства и обстоятельства.

- Вы... лепроглист!

- Я знаю.

Эльзе вспыхнула, повернулась к господину Сун, и увидела на его лице самодовольное и своенравное выражение.

- Так вы... ты... сделал это нарочно?

Он ухмыльнулся, очень довольный собой.

- Подонок!

Ее выкрик был заглушен ревом проезжавшего автомобиля. Они увидели, как смялась картинка, а люди в синих куртках брызнули врассыпную и затаились в тени тутовых деревьев. Автомобиль резко затормозил, и дал задний ход. За рулем сидел Сэмми. Звание комиссара он получил две недели назад, поэтому все стекла в машине были целы, включая ветровое.

- Перегрузка? - спросил он, хмурясь. - Могу я воспользоваться вашим телефоном?

Первым, кто успел среагировать на ключевую фразу, была, как ни странно, Эльзе. Господин Сун еще удивленно поднимал брови, а она уже скрестила руки на груди, растопырив пальцы. На солнце вспыхнули десять лепросимволов, вытатуированных на ногтях Эльзе.

Сэмми выбрался из машины, неуверенно ступая онемевшими ногами. Он открыл заднюю дверцу, и помог Эльзе забраться внутрь. Господин Сун сел рядом с водителем, корчась от боли.

- Скоро мы доберемся? - спросил он, не скрывая раздражения.

- Трудно сказать. Зависит от ветра. Если повезет, то к полудню будем.

- Что в бардачке? - на правах старшего спросила Эльзе.

Кадык Сэмми напрягся. Он не любил подобные вопросы, особенно если их задавал комиссар женского пола. Но и плюнуть на это, будучи относительно молодым, он не мог.

- Лепрозоиды в ампулах.

- Что? Титти? - охнула она.

Сэмми молча кивнул, включил передачу. Автомобиль рванул по дороге вдоль канала.

- Я должна все знать, - сурово сказала, почти прокричала Эльзе.

Комиссар Сун не выдержал. Женщина, даже комиссар, не имеет права качать права так непристойно.

- Бугристые инфильтраты, - сказал он, - придают больному сходство с львиной мордой. До развития бугорков появляются красные пятна на лице, лбу, щеках, мочках ушей.

- Спасибо, я знаю. Расскажите еще о лепроглистах, - с ядом сказала Эльзе.

Господин Сун побагровел, и бросил быстрый взгляд в сторону Сэмми - услышал ли?

Тот ничего не заметил, вцепившись в штурвал. Небо потемнело, врывающийся в кабину ветер пах грозой. Лепродождь - тяжелое испытание для молодых. Не говоря уже о...

- Осторожно, - заорала Эльзе, - Сэмми!..

Первая капля стукнула по крыше, едва не пробив слой металла. Сэмми вильнул в сторону, зацепив бордюрный камень, мгновенно успел выровнять автомобиль, снова бросил его в сторону, увертываясь от здоровенных, как булыжники, шаров лепрольда.

А старый комиссар Сун тихо радовался. Позади он слышал всхлипывания Эльзе, слева - напряженное сопение мужественного Сэмми, а впереди, сквозь оплавленную дыру в ветровом стекле, слышен был свист, грохот и лязг - божественные звуки лепрограда.

Но все, даже лепростихии, когда-то истончаются в ноль.

Они добрались до крепости к полудню, как и обещал Сэмми. У крыльца их встретил пожилой агент в тяжелой бархатной куртке и штанах из лепрошерсти. Семь лепросимволов светились на его лбу.

Комиссар Сун меланхолично отдал ему честь лепротрубкой, Сэмми, который еще не обзавелся этой нужной вещью, принципиально смотрел в сторону, не желая быть чем-то обязанным метрополии, хотя по лицу его было видно, как он страдал. Эльзе, с покрасневшими глазами от пережитого, спросила:

- Титти?

Агент протянул ей ладонь с полустертым лепросимволом. Эльзе плюнула в ладонь, агент благодарно вздохнул, растирая слюну по штанине.

- Она еще жива, - сказала Эльзе, все еще встревоженная, и оглянулась на Сэмми. Несмотря на неопытность, в молодом комиссаре была какая-то внутренняя лепросила, притягивающая женщин.

- Они у меня, - твердо сказал он, имея в виду лепрозоиды. - Идем-же!

Старый Сун еле поспевал за ними, мчащимися по коридору. Наконец, они остановились у двери с наклеенной тесьмой из лебяжьего пуха. Носы у всех заложило от лепропара, сочащегося из щелей. На правах старшего Сун плюнул на дверь, толкнул ее, и они зашли внутрь.

Подвешенная к потолку люлька раскачивалась механической няней, порыжевшей от слюны. Повсюду клубился пар, глаза щипало. Титти лежала внутри, полускрытая коконом из пуха.

Эльзе рванулась к ней.

- Бабушка!

Сэмми застенчиво отвернулся, делая вид, что разглядывает архаические символы на стенах. Это тоже было стыдно, но смотреть в глаза больной невесте гораздо опасней.

Титти подняла головку, выпростала колено, обнажила худую от болезни ногу. Сун вдруг понял, что она пытается выбраться из люльки, и поспешил на помощь.

- Прочь! - закричала Эльзе страшным голосом.

Механическая няня залопотала что-то на архаическом наречии. Сэмми содрогнулся, непривычный к сдвоенным гласным, и инстинктивно плюнул на электронное чучело.

- Ампулы!

- Эльзе, это бесчеловечно, - Комиссар Сун еле шевелил губами. - Да, я женат, но я имею право на увлечение... Я же не железный, право! Дай мне хоть  взглянуть на нее, хоть потрогать...

Но Эльзе его не слышала. Приняв ампулу из дрожащей руки Сэмми, она прижала голову бабушки к подушке, остановив колебательные действия няни.

- А-а-а! - стонала Титти, пока целебный раствор впитывался в кожу.

- Потерпи, бабушка, потерпи, родная... - шептала Эльзе.

- Как комиссар комиссара, - взвизгнул Сун. - Это нарушение системы!

В воздухе раздался свист его лепротрубки. Окружающие их клубы пара втягивались в образовавшийся вихрь.

Сэмми остолбенел, глядя, как исчезают, проваливаются стены, сквозь которые вдруг заблестело зеленое зеркало канала.

- Скорей-же, - свистящим шепотом говорила Эльзе, склонившись над помертвевшей головкой невесты. Но все было кончено.

Уже в воде отражались глинистые берега и тутовые деревья, по каналу плыли лодки, поднимая легкую рябь.

Комиссар Сун с длинной лепротрубкой за поясом сидел на камне, размышляя о страсти и молодости. Титти была рядом, неподвижная, а ветерок колыхал ее светлые седые волосы, не тронутые лепрольдом.

По направлению к плотине шли люди в легких куртках из дешевой синей ткани.  С их лиц катился пот, шли они горбясь, устало, от измождения сливаясь с тутовыми деревьями, что росли вдоль канала.