Телефонный звонок в шесть утра

Телефонный звонок в шесть утра.


Шесть утра. Город просыпается. Первые прохожие, первые автомобили, первые лучи солнца.
Чистое небо. Сегодня опять будет жарко. Сумасшедшее лето. Такое же,  как и в Алма-Ате. А как там сегодня? Наверное, так же спешат люди на работу, только все едут на городском транспорте. Здесь все на своих машинах. Или на велосипедах. Вот едет девушка в коротком платье. И как только отважилась сесть на велосипед? Попробовала бы там так.
Надо не забыть взять завтрак. Вот та самая булочная.
“Доброе утро“. “Мне, пожалуйста, один круасон с шоколадом и одну простую булочку.“
 “Нет, просто булочку.“ “Спасибо, и Вам так же хорошего дня.“
Вежливая продавщица. Новые туфли по мостовой, бедный каблук. Усатый дядька моет витрину. Собака гуляет с хозяином. Хозяин на утренней пробежке. Надо и мне заняться. Витрины, витрины, витрины. Красивое платьице, но дорогое. Все дорогое. Не забыть перешить то желтое, и халат перешить.
Светофор. Красная машина без верха. Пожилой водитель. Один. Автобус. Еще машина. Одна выезжает. Пропускает. На этой стороне улицы видно солнце. Вот оно, между домами. Еще не жарко. Днем рядом с домами не пройти. Стена пышет жаром, как от печки. Сумасшедшее лето.
Вот и вход. Хорошо, что взяла ключ у Фрау Фриш. Целый час одна. Доделаю вчерашний перевод и начну договора. Сегодня обязательно нужно докончить. “Доброе утро!“ “Мне на четвертый, пожалуйста“ “До свиданья, и Вам хорошего дня. “Не знаю, кто такая. Тоже так рано на работу. Наверняка из управления, раз вышла на втором.
Мой этаж. Ключ. Журнал. Я сегодня с шести на работе. Длинный коридор. Пусто. Кабинет. Ключ. Открыть окно. Включить компьютер. Поставить кофе. Все как всегда. На столе порядок. Вот они - бумаги. Бумаги, бумаги, бумаги. Над столом карикатурки из журналов. Смешной русский медведь в папахе. Календарь. Еще пять-шесть дней.
Вымыть кружку. Сейчас будет готов кофе. Еще пару минуток. А как там в Алма-Ате?
Номер. Номер простой. Первые две цифры - мой день рождения. Вторые две - день рождения мамы, а две последние: два - два.

( Алло!)

Здравствуйте. Позовите, пожалуйста Аллу к телефону.

(Какую Аллу? Аллу Дмитриевну или Мирошниченко?)

Аллу Мирошниченко.

(Так сразу и говорить надо. А то Аллу! Сейчас!)

Спасибо.

Не забыть цветы полить и в обед сбегать в прачечную, узнать про куртку.

(Алло!)

Алло. Алка, это ты?

(Светка! Неужели ты! Вот так сюрприз! Ты прямо из Германии звонишь?)

Конечно. Привет Алка. Ну, как ты там?

(Да я нормально. Рассказывай как ты. Как Германия? Дорого, наверное, к нам звонить?)

Да ничего. Я с работы звоню, пока нет никого. Еще рано.

( Да. А сколько у вас времени?)

У нас шесть.

(О, А у нас уже скоро обед. Слушай, как хорошо, что ты звонишь. Я от тебя давно уже писем не получала. Работы, наверное, много?)

Да и работы много. Как у тебя?  Все там же, в хирургическом?

(Все там же. Вадик от нас ушел, и Станислав Сергеевич ушел на пенсию, а новых никого нет. Платят совсем мало. В прошлом месяце, правда, колхоз обслуживали, так хоть по мешку сахара на каждого дали. Я сахар продала, джинсы Валерке купила, а то все в рваных ходит. Да что я все про себя. Как у тебя там?)

У меня все нормально. Работаю. Квартиру недавно новую сняла. Немного дорого, но зато пять минут до работы пешком идти.

(О, какая ты молодец. Хорошо там, наверное, в Германии?)

Да по-всякому.

( Ты, наверное, изменилась вся. Совсем немкой стала. Хоть фотографию свою вышли. А то у меня и есть только наша общая с Карпат. Да уже сколько лет прошло…..)



                Карпаты

Тем летом мы отдыхали в Карпатах. Больница организовала поездку детей в пионерский лагерь, а мы с Алкой поехали в качестве воспитателей. Жили прямо в горах. Прекрасные места. Кругом буковые леса, заросли ежевики. Ручейки бьют из-под камней. Нам сразу очень понравилось.
Ребятишки были послушные. Ровно в десять ложились спать. У нас оставалось свободное время. На весь лагерь еще четыре воспитательницы, все на много старше нас, да директор лагеря, бывший полковник. Он хоть и был очень смешной, Василий Сергеевич, но все же пожилой уже мужчина.
Я первая предложила Алке поехать в город. “Ох, Светка, пропадешь с тобой“, сказала Алка, и мы стали собираться. Я надела тогда красное платье в обтяжку и новые туфли, тоже красные. Я вообще люблю красный цвет, жаль, что в Германии его почти не носят.
Электричка ходила каждые полчаса до часа ночи, затем с четырех утра. Было лишь пол-одиннадцатого и до города ехать всего двадцать минут. В вагоне много народа, все домой возвращаются. Пришлось постоять.
Мы вышли на вокзале и пошли просто по улице. Хотели сначала в кино, но на последний сеанс уже опоздали. Так что пришлось вернуться к вокзалу. Тут нам и встретился Армен.

Мы стояли у расписания и смотрели, когда отправляется наша электричка, когда услышали сзади негромкий голос:
“Девушки, зачем уезжать так рано из такого прекрасного города? Пойдемте лучше в ресторан. У меня сегодня как раз день рождения“.
Мы обернулись и увидели высокого молодого человека в красивом синем костюме и галстуке.
“Меня зовут Армен. А вас как зовут?“
Ночью, на вокзале знакомиться с незнакомыми мужчинами! Если бы мама узнала! Я первая ответила. Я всегда везде была первой. Мне все подружки говорили: “Светка не высовывайся, целей будешь.“ Но у меня просто такой характер. Я любила приключения. И ребят любила. Я стала замечать красивых мальчишек уже с пятого класса. Но тогда еще маленькая была. В восьмом мне уже по настоящему хотелось, чтоб меня трахнули. Вот говорила об этом подружкам, а они не верят, а мне действительно хотелось. Уж такой меня мама на свет родила. И Армен этот мне сразу понравился.
“Добрый вечер, Армен. А у вас правда сегодня день рождения, или вы просто так с девушками привыкли знакомиться?“ спросила я.
“У меня правда день рождения. Хотите, паспорт покажу?“ Он полез в карман пиджака.
“Нет, не надо“, сказала вдруг я “мы вам верим. А что вы здесь делаете? Отдыхаете?“
“Нет, мы с коллегой в командировке. Ездим по Карпатам, смотрим, как вино делают. Учимся, значит.“
Он хорошо говорил на русском, без типичного восточного акцента. Он повел их в привокзальный ресторан и позвонил своему коллеге. Тот приехал на машине. Назвался Храчиком. Они были вежливые. Пили мало. Не наглели. К ночи ресторан только наполнился. Заиграла музыка, и я потащила Армена танцевать. Я вообще очень танцевать люблю, особенно что-нибудь латиноамериканское, типа ламбады. Если растанцуюсь, то никто не остановит. Алка вспомнила про электричку, но Храчик сказал, что подвезет до самого лагеря, и я сразу согласилась, дурочка.

В два часа ночи ресторан закрылся. Мы вышли на привокзальную площадь. Кругом никого не было. Храчик завел машину, и мы с Алкой забрались на заднее сиденье. Я думала, Армен пойдет в гостиницу, но он сел рядом с Храчиком, и мы поехали.
Ночью в горах ничего не видно. Из машины тем более. Я стала уже засыпать, когда автомобиль остановился. Кругом никаких огней.
“Все, девочки, приехали“. сказал Храчик. “Света, иди прогуляйся с Арменом, мне с Аллой поговорить надо“.
“А где же лагерь?“ спросила сонная я. “Вылезай, дура“, зашипел вдруг Армен, “пора за ресторан платить“, и, схватив меня больно за волосы, вытащил из машины. Сзади я слышала, как закричала Алка.
Оттолкнув Армена изо всех сил, я бросилась вниз со склона. Ветки деревьев больно ударили меня по лицу. Я чуть не поскользнулась на прошлогодней листве. За спиной было слышно как сопел Армен. Я бежала так быстро, как могла. Потеряла туфли. Несколько раз на пути вставали кусты ежевики, и я продиралась сквозь них, не чувствуя боли.
Когда я остановилась, кругом никого не было. Справа была кирпичная стена, и я пошла вдоль нее. Через несколько минут я услышала лай собак. Открылась дверь дома, и я вбежала на свет.
Крестьянин с дальнего хутора довез меня на мотоцикле до лагеря. Я всю ночь ждала Алку и плакала, не зная, что мне делать.
Алка пришла утром, ухо у нее было разбито, но все остальное было цело. У меня все ноги были расцарапаны до крови, и я до конца смены ходила в джинсах. Алка тогда мне ничего не сказала.
В конце смены приезжал фотограф из города и снимал все отряды. Мы с Алкой на фотографии рядом и улыбаемся вместе со всеми ребятами. А потом у Алки родился сын, и она назвала его Валера, в честь своего отца.

Хорошо, сегодня же письмо напишу и фотографию новую вышлю. Я месяц назад в Париж ездила. Там фотографировалась.

( В Париж, вот счастливая! Ну и как там?)

Да не плохо. Жарко только очень было. Ты все одна живешь с Валеркой?

(Да, одна. Где ж сейчас мужика то нормального найдешь? Одни пьяницы кругом. А тот кто получше, тот все богатую ищет, с большими деньгами. А у тебя как? С Улли померилась?)

                Улли.

С Улли я познакомилась в Москве. Послали на три недели в командировку на переквалификацию от больницы. Поселили в общежитии от какого-то завода. На самом последнем этаже жили немцы. Приехали на завод устанавливать  оборудование. Они пригласили нас с девчонками в гости. Из всех немецкий неплохо знала одна я. Вот и была за переводчицу. Мы пили водку, смеялись над немецкими ребятами. Потом ходили все гулять в парк Горького.
Улли я сначала и не заметила. Ну, ходит такой, не молодой уже, молчит все время. Потом он пригласил меня в ресторан, заказывал все, что я не просила. Мне это понравилось. Я скупых мужиков не люблю. Улли стал меня каждый вечер куда-нибудь приглашать. Просил, чтобы переводила. Подарки дарил, цветы.  В конце своего отъезда пригласил к себе в Германию и адрес дал.
Я когда приехала домой совсем про него забыла. Потом нашла адрес в вещах и Алке рассказала. “А что, а ты возьми и съезди“. предложила Алка. Сама бы никогда не отважилась, а я взяла и поехала.
Улли встретил, разместил у себя в доме. Дом у него большой. Садик даже есть. В садике лужица. Он ее прудом называет. Даже рыбок там завел. Показал родной свой город. Вечером друзей пригласил, мясо вместе жарили, выпили немного. Я думала ночью приставать будет, но нет. Утром: “Гутен морген“ и больше ничего. Через три дня я сама его к себе в постель затащила. Он и не сопротивлялся очень. В постели ласковый был. А на следующий день предложил на нем жениться. Так я и осталась в Германии.

Первое время интересно было. Улли везде меня возил, показывал достопримечательности разные, потом за работу принялся. Работал он на заводе с оборудованием. Приходил домой усталый. Часто и по выходным что-то чинить уезжал. А я дома одна сижу. Знакомых, друзей - никого. С работой, тоже ничего. С моим дипломом меня никуда брать не хотят. Да и язык нужно лучше знать. Это значит опять учиться. Стало тоскливо мне. К Улли друзья приходят. Я сижу, как кукла, глазами хлопаю, ничего, что они говорят не понимаю. Шутки ихние не понимаю, все смеются, а мне кажется, что надо мной смеются.
Приехала, думала, приоденусь, а здесь это никому не нужно. Все ходят в чем попало. Цвета носят блеклые какие-то, такие у нас только в старые времена при Брежневе носили. Магазинов много, а туфли на высоком каблуке, например, найти нельзя.
Стала я домой собираться. Звоню маме, а та все отговаривает. Говорит: “Сиди, и сюда приезжать не думай. Успеешь еще. Здесь все хуже и хуже“. Ну если уже мама отговаривает!

С Улли стала ругаться. Характер у меня противный, а он все терпел. Потом снял мне квартирку в центре, сказал “Сделаем паузу“. Теперь живу одна.


Да нет, с Улли наверно уже ничего не получится. Теперь вот одна живу. Работу нашла.

(Да, вот хорошо! А где работаешь? В больнице?)

Да нет, на фирме одной. Лекарствами с нами торгует, а я документы перевожу. В больницу с нашим дипломом только медсестрой устроится можно. Да и то сложно. Поработала сначала в аптеке, а потом вот перешла сюда.

(А что, в аптеке не понравилось?)

Да, нет. Здесь платят больше.
               
                Аптека.

Через  некоторое время, как от Улли уехала, решилась ответить на объявление по работе. Сказала сразу же, что русская и язык знаю не очень. Но в трубке только сказали куда приехать и больше ничего.
Ехать нужно было на край города. В аптеке только два человека. Хозяин, пожилой уже степенный мужчина, господин Штайнус и его жена, Сабрина. Сказали, что подхожу и работа не сложная.
Работа действительно оказалась не сложной. Днем все фрау Штайнус помогать по аптеке: то подать, то принести, а утром еще влажная уборка. Я думала, ну и что. Зато деньги сама зарабатывать буду, чего все на Уллины жить.
В первые выходные пригласили к себе в гости. Дом свой и садик, такой же как у Улли. Хозяин все хвалился, что все сам построил. Фрау Штайнус пирог испекла с клубникой. Весело было. Они все про Россию спрашивали, про Ельцина. А я уж ничего и не помню, столько времени здесь!

Через две недели Сабрина уехала на лечение в Австрию. Хозяин сам за прилавок встал. В первый же день накричал на меня. Но я думала, что сама виновата. Попросил принести клиенту жгут для перевязки, а я забыла, где лежат. Все перерыла, а когда назад пришла, клиент уже ушел.
После работы хозяин повел в кладовую и сам показал коробку, где жгуты лежат. Сунул коробку в руки и сказал самой поставить туда, где удобно будет взять. Я только отвернулась, чтоб коробку поставить, а он меня сзади и облопал. Я даже ничего и не поняла, думала, потерял равновесие и опереться хочет. Но он меня стал на коробки тащить и что-то все в ухо шепчет, старый козел. Я его отпихнула, а потом еще ударила по лицу, уж очень он меня рассердил. Я думала, что в Германии все мужчины такие вежливые и спокойные, но вот, оказывается, везде мужики одинаковые!
После этого я в аптеке больше не появлялась. Штайнус звонил еще, просил жене ничего не говорить, деньги предлагал, но я только трубку бросила.


Ну ладно, Алка, будем заканчивать. И так уже наговорили много. Передавай там всем привет....

(О...Светка, как мало поговорили. Ты хоть звони почаще. Приехать не собираешься?)

Пока не получается. Может быть в следующем году. Будет видно.

(Ну ладно. Ты смотри, не болей. Фотографию не забудь выслать!)

Обязательно вышлю. Ну, пока.

(Пока.)

Солнце уже поднялось. Пора опускать жалюзи. Компьютер. Чашка кофе. Совсем холодный. Булочка. Через час придут все. Сядут за компьютеры, будут бегать по кабинетам.
“Доброе утро Фрау Фриш“
“Доброе утро“
“Доброе утро, Эрика“
“Привет“
“А господин Людвиг сегодня в новом костюме!“
“А у меня завтра последний день, с понедельника в отпуск!“
“Какие милые цветочки! Это из России?“
“Неужели!“
“Посмотрите-ка!“
“Я надеюсь, дорогая моя, перевод уже готов?“

Нормальный рабочий день. Такой же, как все. Лишь бы не слишком жаркий. Сумасшедшее лето в этом году. Вот ведь! Совсем забыла спросить. А какая у нас там погода?


                Кельн, июль 1996.