Эстония встреча нового тысячелетия и ожившее детство

Все вокруг только и кричали: «Новый век! Новое тысячелетие!». Конечно, нам тоже хотелось отметить это событие как-то по-особенному: без изнурительной резки салатов, московского дождя и тяжелого похмелья.
Итак, решено: мы едем в Таллин, в Эстонию! Уже всё в прошлом: суматошный день отъезда, короткий перелет Москва- Санкт- Петербург, бессонное ожидание утра на Варшавском вокзале.
30 декабря 7.00. Усталые, замерзшие и злые мы погрузились в автобус. По мере отогревания  перестали ворчать друг на друга, болезненно проваливались в сон, чувствуя всеми мыщцами усталость и напряжение. За окном было сине, только рождественские гирлянды  моргали красными глазками. Проехали Кингисепп, Ивангород и подкатили к границе. Русский пограничник меня быстро пропустил, а Андрея пытал: «где живете», «откуда едете», «где получали паспорт», но увидев чешскую визу, отпустил. Эстонцы были более великодушны, в мой пакет, где было «поесть- попить» вообще заглядывать не стали.
Чувствуется влажное, холодное дыхание Балтики, зуб на зуб не попадает, прикладываемся к бутылке с бренди, глотаем  дешевое жидкое топливо.
И вот мы в Эстонии. Первой нас встречает Нарва: четкие линии улиц, длинные посадки молодых елей. Ровно двадцать лет назад мы уезжали из этой страны, тогда еще Советской республики. И дороги той Эстонии я помнила идеальными, как гоночные трассы (как лихачил дядя Саша Чулковский!), по обочинам- телеграфные столбы буквой «А», а на них- гнезда аистов.
Старинный город Тарту всего в нескольких часах езды. Но до него мы, к сожалению, не доедем. Так что разлука длинной в двадцать лет продолжается.
В Тарту снимались наши любимые фильмы «Соломенная шляпка» и «Свет безымянной звезды», на его улицах играли Миронов, Герд, Казаков, Светин…
В Тарту четыре года жили мы. Улица Анне, дом 43, квартира 30. Пятый этаж «коробки», перед ней одна женщина высаживала цветы, заботливо подстригала кусты. Рядом рос громадный толстовский дуб. Его полированные желуди так приятно скользили в ладошке…
В Тарту служил мой отец под командованием Дудаева, училась мама в университете-приемнике   шведской Академии   Густавиана, у Вольперт, Лотмана, Мёркхейн…В главном корпусе ТГУ- галерея скульптур, белоснежных гипсовых тел греков и римлян.
Мне было лет восемь, когда мы (уже из Москвы) приехали навестить Эстонию. Жили недалеко от Вильянди, на хуторе у знакомых. Помню седую длинноволосую хозяйку, скупую на слова и жесты, молоко, хранившееся в природном холодильнике (его остужали ледяные ключи), пряный запах жимолости и злополучную поездку на велосипеде с горки в озеро, точнее, в прибрежные заросли «напившейся солнца»- крапивы. А еще на велосипедах мы с Янкой катались в окрестностях хутора. Каждый раз проезжая мимо быка, не понимая его долгого  тупого взгляда, я думала, бросится он на нас или нет. 

А сейчас мы трясемся по обледенелым колдобинам. В наш автобус садятся эстонцы, как  сладкая патока, тянутся их «maa», «uus», разрезаемые мягким карканьем «gr-r-r».
И вот- Таллин. Толпой москвичей выходим на вокзальной площади. Ребята идут в обменник за кронами, мы ждем. Одновременно хочется в душ, есть, спать и смотреть город.
Деловито прохаживаются таксисты, крепко сшитые мужики, как пивные бочонки, усатые, как рыбаки, и почти не отличимые друг от друга. Никакой суеты, как в Москве, никто нас не душит  и не ломит космических цен.
Вшестером мы садимся в синенький пикапчик опель, вертим головами, галдим. Десять минут, и мы на улице Randla возле отеля «Stroomi».
На reciption нам выдали вожделенные ключи, мы быстро освежились в душе, ступая по теплому полу  с подогревом и- вниз.
Ресторан, как гостеприимная трактирша, по- домашнему принял нас в свои объятья, вкусно накормил и напоил легким эстонским пивом «Saku». Мы готовы наслаждаться жизнью! Уютом и Рождеством светятся свечи в светильниках, зеленеют маленькие гирлянды и букеты из искусственной хвои –жаль, что не пахнут!
ххх

В старый город мы поехали на автобусе. Водитель предложил нам льготные билеты по 5  крон, хотя мог бы взять и по 15 (22 рубля). Конечно, если их брать в киоске, они обойдутся в 10, а проездной на месяц стоит 160 крон. Простите мне мою бухгалтерскую дотошность, просто здешний транспорт нам показался дорогим, и пару раз мы едили «зайцами», и хотя я ждала контролеров, их не было.
Едем минут пятнадцать, жутко петляем, как по серпантину в горах, запомнить дорогу не получается. Город темный, средневековый, светятся редкие окошки и вывески на остановках. Русская речь звучит громко, не таясь.
Мы вышли недалеко от ратушной площади. Лепятся друг к дружке старинные дома; ветками дикого винограда обвиты стены башенок, весной, наверное, красиво, когда они зеленеют. На площади красуется большая елка, нарядная, в гирляндах. Кучкуется молодежь, фотографируются туристы. Какой-то сумасшедший ксенофоб кричит: «Долой русскую мафию! Долой американцев!».
Идет мокрый снег, липнет к одежде, к очкам. Мы часто заходим в магазинчики и лавки– погреться и купить презенты. Эстонских товаров почти нет, как и в России- русских.Тот же Palmolive, Duru, Lancome.

- Простите, можно ли купить эстонские или латвийские духи?
- Нет.

Через два дня, когда мы уезжали, на остановке разговорились с русским мужиком. Он живет здесь сорок семь лет. Вырастил детей, внуков. «Горбачева, Ельцина– расстрелять !», - воодушевляется он ( Я сразу вспомнила беседы профессора Прохорова в МГУ о толерантности). И потом с горькой усмешкой: «Союз распался, теперь не на кого валить, как раньше на Москву. Страну разворовали. Где оно, эстонское молоко и масло? Внук из Питера приехать не может. Служил в стратегических войсках, три года невыездной».
Больше тридцати лет этот мужчина проработал на заводе, теперь получает пенсию– около 100 $. Не будем вспоминать о наших бедных российских старичках. Кстати, о нищих. Их здесь мало. Видели молодую женщину с тремя детьми, все в ярких симпатичных курточках.
ххх
В этом году мы прожили на один час дольше. Где-то в одиннадцать, прихватив бутылку шампанского, двинулись в центр. В автобусе шумели русские школьники под предводительством эстонца в красной шапочке с искусственными косичками. Он звонил в Москву, поздравлял свою девушку . Чуть тише сказал: «Я люблю тебя», и мне стало грустно, что они сейчас не вместе.
Ратушная площадь гудела. Рядом в банке гремела музыка и два его сотрудника танцевали на крыльце. Разъезжает мащина «Politsai», чуть поодаль стоят трое, видимо, из «органов», в форменных черных полупальто и кепках, больше похожие на чикагских гангстеров. Кто-то разбил бутылку и старательно убирал осколки.
Около двенадцати толпа поплыла к площади Вабадузе. То тут, то там искрами и фонтанчиками брызгала пиротехника. Вскоре стали стрелять из пушек- начался официальный фейерверк. Накануне газета «Эстония» писала, что он обошелся минимум в 200 тысяч крон ( около 300 тыс. рублей), и городские власти активно привлекали частный капитал.
Все обнимались, кричали, летели пробки от шампанского. Все было в едком дыму. Страсти накалялись, кое- кто стал бросать петарды в толпу. Было весело и страшно. Мы выпили за Новый год и поспешили уйти отсюда. Вскоре завопила сирена «скорой помощи». Так свалилось на голову новое тысячелетие!

03-09.01.2001 Москва