Fading Away

Денис Дидушок
Одесса, 2001




Fading Away

посвящается Н.
что выросло-то выросло.

НЕ ДАЙТЕ ЭТОМУ ПРОИЗОЙТИ

-Им явно не хватает такта,- Юра прищурился и одним глазом покосился на Антона….  Последний в свою очередь сделал вид, что он внимательно разглядывает дохлую муху, живописно раскидавшую свои булки на полу и, соответственно, не может принимать участие в споре. 
-Такта, ебтель,- одобрительно крякнул Симка, и отхлебнул от основательно початой бутылки пива.  ,-  Такта не хватает, видишь ли!   Тут дело гораздо сложнее, потому как….,- он поперхнулся пивом и замолчал, видимо устыдившись сам себя…
-А я повторюсь,-воспользовался паузой Юра, -упрямо глядя на Антона  нехорошим налитым и многообещающим глазом,-  Не каждый обладает тактом, достаточно выраженным…выраженным в той мере, чтобы это было незаметно, ненавязчиво и в то же время-подсознательно оказывало воздействие на каждое из действий индивидуума.  Один мой знакомый…
Компания откровенно заскучала.  Антон оторвал наконец взгляд от нахального трупа мухи и с вожделением переместил его на тлеющую сигарету Симки.  Симка жестоко затянулся и продолжая першить и покашливать пивом, сомнабулически закивал. 
Внезапно Юра гаденьким жестом выхватил общественное пиво из рук товарища и опрокинул его в свою ненасытную луженую глотку.  На секунду глаза его закатились к самому, покрытому живописной сетью трещин, потолку в припадке условного наслаждения.  Задержав дыхание, он влил в себя не менее половины от того, что оставалось в бутылке и снисходительно протянул ее Антону.
Оживишись, Антон перехватил пиво и одобрительно цокая языком, принялся втискивать его (пиво, конечно же,.. а не язык) в свой непустой от алкоголя желудок.  При особом желании, каждый из присутствующих, мог бы услышать потаенно-нахальное бульканье, издаваемое божественным нектаром при соприкосновении со стенками желудка.
Ненадолго все замолчали.  Замолчал и подъезд…а точнее -  третий его этаж, на время послуживший пиршественной залой для друзей.  Впрочем…молчание всегда относительно…  За дверьми многочисленных квартир все так же раздавался неусыпный гул голосов, изредка прерываемый руганью и звоном посуды…плач детей сменялся последними сводками новостей, а звон бокалов-собачьим лаем.
…  Я и говорю, Машка, что мне просто не…Бух!  Бам!  Трах!  Кушай, маленький, кушай мой котеночек…КУШАЙ, Сукин ты сын!   МЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯВВВВВВВ!!!!!!!   Вадим Александрович, да закроете вы свою курту…Дзинь!!!  Почта!…Просуньте под дверь…меня нету дома…а если не вы то…но почему!  Гав!  ГАВГАУУУУУУУУУУУУУУУ!
Трям….
Бззззз…
Первым очнулся от гипнотически-пивного транса Юра.  С неодобрением взглянув на пустую бутылку пива, он нежно вытащил ее из рук Антона и поставил на пол.  Затем в который раз бросил взгляд на потолок-в-трещинах и мечтательно произнес….
Эх…а водочки бы… 
-Вот уж извольте, - поежился Симка.-  Мне завтра на работу!  Завтра рано вставать и вообще…
-Ты бы хряпнул и успрокоился,-миролюбиво проворчал Юра, с надеждой поглядывая на Антона..
-Антон неловко засуетился, заспешил и принялся усердно открывать приоткрытую дверь своей квартиры.  Справившись с задачей, он незамедлительно захлопнул дверь и без особого энтузиазма прошамкал:
-Вот, давеча анекдот…
-Я грю, водочки бы выпить и на покой,-уже требовательно произнес Юра, с силой чеканя слова.  После чего положил тяжелую длань на оторопевшего и стремящегося дать драпака Симку и по отечески хекнул:
-И ты выпьешь водочки!  А не выпьешь, так нам тебе придется дать хороших пенделей, чтобы ты одумался.  Это и полезно будет и приятно всей компании.  Опосля мы тебя побреем и …тут он прервался и перевел суровый взгляд на Антона:
-А ты, принесешь закуску.  Оливье там или брынзу. 
-У меня нет брынзы,- злобно заявил Антон, упорно ковыряясь в носу.  И оливье с гулькин нос.
-Я те покажу гулькин нос,- неодобрительно крякнул Юра.  Неси все, что есть.  прямо тут на лестнице и употребим,-  и решительно направился наверх…
-Окей, ребятки,-  Ира поднялась со ступенек, на которых молча просидела последние двадцать минут и отряхнув порядком запылившиеся на пятой точке брюки, издевательски поклонилась компании,-  Пейте водку, ешьте огурчики… а меня уж извините.  Я пошла спать.
-Вот еще!- Антон вытащил большой палец левой руки из правой ноздри и стыдливо спрятал его за спину,-  Как это?  А мы?
- А поговорить!-требовательно протянул отчаявшийся уйти Симка.
-Сами поговорите, время…
--Время, понятие индивидуально-субъективное и безусловно непостоянное,- забубнил Антон,- константа времени малоизученна, а потому не может быть признана догмой…  Кому как не Вам,-он выразительно поднял вверх палец, но не большой, а указательный,- кому как не вам, ДЕВУШКА, знать о времени!  Видать….
-Денис, то есть, Антон,-с некоторой скукой в голосе, прервала его экзерсисы Нина, то есть Ира,-ты мне завтра все это расскажешь.  Мы с тобой соберемся вместе, выпьем вина и поговорим о чем захочешь.  А сейчас, сорри….завтра рабочий день…
-Да!-взровался Симка,- рабочий день - ЗАВТРА!  И все, исключительно все должны работать,-и он рванул вниз, но был пойман за шкирку и водворен на место угрюмым Юрой, не терпящим возражений в вопросах, касающихся водки и медицинского спирта.
-За закуской,-безапелляционно ткнул мясистым пальцем в Антона Юра.  Ты, сиди здесь!-приказной тон и палец тычется в малохольную (малосольную) Симкину грудь.  Я-палец то ли в пузо, то ли в грудь (сложно разобрать) самому себе,- За водкой.  Никому не расходиться, я сейчас приду, и прерывая возможные возражения со стороны Антона, он незамедлительно запихнул в рот последнему измятую Марлборо Лайтс..
-Но я же не….только и успел удивится недавно завязавший Антон и тут же деловито-похотливо задымил, наслаждаясь запрещенным действом с кошачьим выражением на не менее кошачьей физиономии.
-Все.   Оревуар,  Адью.  И прочее,- заторопилась Ира.  Повторюсь.  До свидания.  Завтра в школу.
-Ха!  подал голос основательно разомлевший от сигареты Антон  ты бы мать еще сказала, в детский сад!  В школу!,- и шутливо...-В ваши 48 лет, барышня, следует помнить, что Вы не в школу ходите, а в институт… на первый курс, бабушка Ира.
Бабушка Ира только и улыбнулась этой невинной шутке и пожав плечами, направилась наверх, походя подумав, что она все же младше Антона на два года.  И что ей всего 22, а вовсе не 48.  И что шутка эта глупая.  И что в свои-то 48, она точно не будет проводить время вместе с кем бы то ни было на грязной лестнице, распивая пиво и хихикая над историями с окладистой бородой.  И уж точно не будет жить в этом доме…а его к тому времени уже и не будет…и уж точно, не так как сейчас и не с тем, с кем сейчас.  Ни в коем случае, не с тем, с кем сейчас.
Она мысленно окинула взглядом компанию…  Антон, вечный ребенок, 24-летний поэт и подающий надежды алкоголик, во весь голос кричащий о прелестях сегодня и недоступности завтра, уверенный в приоритетности одиночества, хвастливый как черт. 
Симка, не менее талантливый алкоголик и наркоман, вот только стаж на два года больше.  Золотые руки, но влажная улыбка, выдающая неуверенность прежде всего в себе, а уж как следствие этого и во всем окружающем мире.   Начинающий и бросающий на половине, завидующий и индифферентный…
Юра….  Кто он-этот Юра?  Есть ли под пузом сердце, то сердце, которое она когда-то разглядела и когда-то полюбила?  Есть ли под бутылкой душа? Есть ли под цинизмом надежда…
Сегодня, она готова была ответить НЕТ на все поставленные вопросы.
И она твердо была уверена, что ее жизнь сложится по-другому.  Потому что иначе и быть не могло.
Справившись, наконец, с входной дверью, Ира не спеша сняла ботики в прихожей…до чего же тяжелые, сволочи…на что не пойдешь ради моды…и оставив сумочку на полке в коридоре, направилась к большому шкафу, служащему ей своеобразным анализатором настроения и внешнего состояния.  Шкаф содержал в себе массу полезных и не очень, а то и совсем не-вещей, однако главным его достоинством, несомненно, являлось огромное зеркало, занимающее всю поверхность створок.  Откинув надоедливую прядь со лба, Ира подошла к зеркалу вплотную и с улыбкой, несущей некоторый вызов, взглянула на свое отражение.
Из шкафа ей улыбнулась старуха.
За долю секунды перед первым криком, Ира в деталях разглядела желтые крошащиеся зубы, живописную сеть морщин под глазами, не в меру красный нос, припудренный прыщ на левой щеке и словно слежавшиеся волосы.  Грудь, еще секунду назад такая полная и упругая, спущенным скатом колыхалась под недавно обтягивающим платьем.  Сквозь светлые колготки на ногах проглядывала дорожная карта вен, образующих живописный узор на ляжках. Раздувшиеся щиколотки издевательски нависали над ступнями.
Старуха улыбалась.
На 20 килограмм тяжелее, на 26 лет старше, с запахом изо рта и серой в ушах, со склеротическими сосудами на щеках и обручальным кольцом, практически исчезнувшим в складках, образованных плотью безымянного пальца, старуха разительно напоминала ИРУ.
Старуха БЫЛА Ирой.
Ира закричала. Крик, сначала слабый, а потом все более и более сильный вырвался из ее глотки, подобно фонтану рвоты, изрыгаемому наркоманом в предсмертных судорогах отравления, прошел сквозь стены и разнесся над непомерно одинаковым гулом живого человеческого улья, прерывая его, разрывая спокойствие на куски…унося спокойствие прочь…..
-Чегой эт она, Борисыч?-прохрипел Евгеньич, попыхивая Ватрой.
-Ну уж брат, а то ты не знаешь,- Борисыч ладно опрокинул стопку в свою гротескно разверстую пасть и хмыкнув, закусил огурцом…..даже ОГУРОМ!  Огромнейшим огуром.
Она, Симочка, кожный день, когда переберет, принимается за свои старые штучки.  Все то ей мерещится, что ей двадцать два, аль двадцать три…уж не припомню….а потом, как в зеркало посмотрит так и в обморок.
-Да-а…Симка Евгеньич горестно посмотрел на Юру Борисыча и дрожащими старческими движениями налил себе водочки,- не свезло бабе….конечно же, мечты…мечты…эх!  Старость-не радость…  Правда ведь, Сергеич?
Антон Сергеевич не проронил ни слова.  В руках его, уже тронутых артритом и, скорее коричневых, нежели белых, тлела сигарета…которая уж за этот день.  Сидя на нижней ступеньки пролета третьего этажа, рядом со своей квартирой, он молчал.  Быть может он думал о тайнах сердца, которые нелегко постичь и невозможно изучить…а может быть просто хотел выпить стаканчик в тишине…Может быть…

НЕ ДАЙТЕ ЭТОМУ ПРОИЗОЙТИ