Три копейки

До... последнего мига ты в глаза мне смотри.
…И желанье остаться на потом сохрани.
Остальное забудь - все легко повторить.
Лишь одно сохрани - связи тонкую нить.
... Мы зацепим её за улыбку твою,
За молчанье мое, за взаимное - жду.


Уже неделю я жил ожиданием этого дня. “Да что там, неделю! Себя не обманешь - месяцы”. Было пять часов вечера. Я только что закончил все дела на работе. “Успеваю. До места встречи добираться час от силы, даже если пробки на дорогах, прибавить, не спеша выбрать в магазине цветы, еще надо позвонить домой – все успеваю”. Набирая свой домашний телефон для “обманного” звонка жене, я улыбался уже ЕЙ – другой, до встречи с которой оставалось два часа. Сто двадцать минут. Ерунда по сравнению почти с годом. Миг. А вот и Смольный на проводе: ”Привет милая. - Да, да. – Домой не  заеду. С работы прямо на вокзал и послезавтра с утра я уже дома. – Ну, как я могу забыть это купить. -  Командировочные? Получил. - Пока, пока. - И я целую.”
Короткие гудки. Задумался. Полез в портмоне, достал лежавший в отдельном кармашке медяк. Три копейки, старые, с гербом СССР, непривычные … раньше. Последнюю неделю я так часто смотрел на эту монетку,  что и с закрытыми глазами рассказал бы, сколько колосков на гербе, где и какая дырочка в ней…

Это было три года назад. Дата и время известны. В первый день ноября,  в 19.00, родилась эта - наша “встреча наперед” у Ши – Цза. Мы, я и ОНА, в нашем летне-осеннем романе подошли к пику, когда не думаешь, ни что позади, ни что впереди, а упиваешься настоящим. Так не хотелось этого терять, эти встречи без привычки, эти ночи напролет у меня дома, эти прогулки по осеннему Питеру и пригородам, эти милые подарки. И я придумал вот какую штуку …
  В Питере есть местечко перед домиком Петра, где на набережной Невы установлены два то ли льва, то ли - собаки. Нет, скорее это - львы, и название им -  Ши- Цза. Шизы – так я их называю, чокнутые. Угу. У них и правда,  видок, как будто из больницы Скворцова-Степанова сбежали и пять минут назад на постамент запрыгнули, -  рот открыт, язык высунут на бок, головы непропорционально большие, как у даунов. Веселые, в общем,  звери, и мы, гуляя по набережной, были очень веселы. Словно ослепленные друг другом водили пальцами, чтобы прочитать надпись на постаменте. Её, выдолбленную в граните, в потемках и не разберешь. Бросили по копеечке в воду, чтобы вернуться. Радовались, что нашлась у каждого эта мелкая монета, совершенно ненужная в жизни, разве только вот, чтобы в моря, реки, да фонтаны бросать. Бросили, но не бросить “мелочь” жизни. А по жизни у   нас… не бросить, да и не мелочи это. Сложные у нас с ней горизонты, ой сложные… Я не так давно развелся и шел со своим максимализмом широкими шагами к новой гавани -  тебя, с тобой, от тебя. Не получалось по-моему, хоть и здорово все, но излом был, и в новой жизни меня с самого начала сопровождала разлука. Может это и нормально для новой среды: не всегда быть вместе? Может надо привыкнуть? А надо? Женат был долго, и всегда была рядом, правда даже не близка, как вначале, но рядом. Нервозность моя, наверное, чувствовалась.  ОНА недавно, наоборот, вышла замуж и наелась этого максимализма. Нашла мужа и папу, а вот любви то там и не нашла. Нашла ли со мной? Любила ли меня? Глаза то блестели этим непередаваемым блеском, и взгляды … Да мы об этом не говорили. Мы действовали. Торопились успеть, запомнить, взять, как будто чувствуя, что не вечно продолжаться этому роману.  Живем по разным сторонам, а встретимся  и так нам хорошо. Вот я и предлагаю после прогулки, давай так, - через год в этом месте и в этот час, без входных билетов и приглашений… и через пять…и через  десять. Посмеялись, что главное встретиться через двадцать лет, песком потрясти. И вроде бы забыли. Но я не забыл.  Я получается еще и усугубил и продолжил мушкетерскую идею - двадцать лет спустя. Дома банка с старыми монетами была, выбрал и сложил две стопочки в каждой: копейка, две, три, пять, десять, пятнадцать, двадцать. Хороший ряд был в совке монет. Не прибавить, не убавить. Коробок спичек, звонок, газировка, метро… Купил две серебряные цепочки. Просверлил дырочки в каждой монетке, нанизал. На следующую ночь надел ей ожерелье. Уже тогда ждали встречи… Играли, у кого на монетке год старше, тот и сверху. Да только вот незадача была: всех монеток в банке оказалось много, а вот трояков - один. Я их на шайбы пускал, хорошие шайбы в автоделе, вот и возник дефицит. Тогда еще подумал, ну три года впереди, найду… ЕЙ, конечно, полный комплект, а себе без вот этой монетки…

Три копейки, 1983 год. Стоп. Поймал себя на мысли, что это я засиделся, расвспоминался.  Посмотрел на часы, боже мой, полчаса пролетело. Переложил в нагрудный карман рубашки трояк. Быстренько оделся и побежал к машине. Завелся и поехал. С утра выпал первый снег, конечно, растаял, на дороге слякоть. Машин было немного, водители на лысой резине и чайники не вывели своих коней,  я успевал. Я выбрал спокойный средний ряд и стал вспоминать дальше…

Зимой мы стали гаснуть. Мы еще грелись друг другом, но роли любовника мне явно не хватало. Нежная ОНА и много давала, поэтому говорить мне, что я выполняю чужие супружеские обязанности, было бы просто смешно. Добрая ОНА, и не только со мной, и видно было, что с семьей не порвать. Самой. Помочь? Не могу я ломать, да звать так, чтобы в омут, да подталкивать, чтобы определялась. Неуверенный какой то я. Мягкий, может? Однако, себя постепенно подводил, что надо делать выбор: и ЕЙ и мне. Хотелось большего, и ради этого я готов был идти на жертвы. И пошел. Я стал убивать любовь. Получилось? Не знаю. Как бы проверяя себя и ЕЁ, я умышленно не шел на контакт. В подругах я ЕЁ не видел: только все или ничего. Что-то поддерживало угасающий костер желаний, мы еще встречались,  мы еще были в поле видимости, и я знал, что у НЕЁ и как. Я еще наделялся на ЕЁ разворот, порывался что-то сделать сам. Но не сделали.  Я? Она? Не в этом вопрос , мы уже видели оба – гаснет. И когда наши пути пересекались, у знакомых , или по делам мы оба старались не склеивать то, что разбилось. Делали это молча , не смотря в глаза, дистанция как можно дальше. Но так это сложно , больно… когда не хватает ЕЁ рядом. Где-то в середине лета, по моей инициативе, была еще последняя встреча, где объяснились. Разрыв получился. Вот после него я уже старался никаким образом не встретиться или что-то узнать про неё. ОНА, видимо, действовала аналогично, поскольку я был абсолютно в неведение относительно НЕЁ. Что же касается этих встреч "наперед", то я рассуждал – взрослого человека не изменить, объяснились, разошлись, как в море корабли, не встретимся, и вот и хорошо, вот и ладушки. И становилось легче, переложить все на неё. Какое свинство.
В конце лета, как выяснилось позже, я познакомился с будущей женой. Клин клином? Опять не знаю. Но после этого я уже не хотел встречаться  у Шиз. Ну как же не хотел: пришел, прибежал, как жених с цветами и начищенными ботинками на эту “копеечную” встречу. И сделал так, чтобы пассия новая не помешала, не звонила в этот и следующий день, и стол накрыл, и свечи, и все подготовил… И прибежала, и опоздала на десять минут. Вот за те десять минут я и себя ругал - зачем я здесь, и передумал черт знает что. Да, было не очень. А как увидел её, выбегающую из такси. Все забыл, только она. Как будто два дня не виделись всего. Румяная -  с нервов,  бегом в мои объятья. …, оправдывается скороговоркой, что опоздала … Целуемся…Отдышались… Поехали ко мне. Старался ЕЁ веселить , не тревожить, но не удержался…
- Как семья?
- По-старому.
- Ты знаешь, не вини меня. Этот твой статус и мой - любовника. Я тут повторял про себя твое имя и фамилию. И знаешь, услышал по новому. Ты послушай, - ИМЯ ФАМИЛИЯ… ты -  его, как вещь, несправедливо…
- Наверное, я так не хотела её брать, свою надо было оставить,  девичью.
- Да ладно, хватит, угадай,  что  у меня в багажнике?
- Пицца?
- Ой, и хитрый ты мышонок…
Получилась, значит, копеечка, и снова было очень хорошо, но не долго. Хватило нас на месяц после, и разошлись… Но зло уже, со скандалом и криком. А этого у нас раньше не было никогда. Вот так.

Припарковался у цветочного магазина. Не было у нас до этого ни крика, ни ругани. Никогда, а вот цветы были. Много. Получалось: я ей их подарю, а она их взять не может по понятным причинам, и хранятся они у меня. Плавают в ванной до её прихода. В  основном, розы, темные красные розы. Покупаю. Бегом в машину. “Все в сборе, поехали к хозяйке,”  – это я к традиционным трем розам  на сиденье обращаюсь…. Ну вот, теперь без остановки. Сегодня  четвертый  раз у Шиз, – традиция. А будет? Я  был просто уверен – будет. Ведь встретились на двушке…

Двушка.  Это история с предысторией. Я уже рассказывал, еще до "копеечной" встречи у меня появилась другая девушка. В марте я  женился. Угу. Второй раз. Вернее даже не поженился, но мы стали жить вместе. Была и свадьба, условная,  не расписываясь, - горько, родители с двух сторон, только близкие друзья.  В принципе, начиналось все очень хорошо. А потом? Получилось фальшиво и противненько. Вот именно, противненько. Влюблен-то был по уши, а вот любил ли я её? Наверное. Но это был образ. Сразу после свадьбы, маски начали слетать, как листочки умирающей розы. Если это розы – они расцветут, говорят итальянцы. Получились какие-то однодневные розы. Совсем неустойчивые. А главное, максимализм мой такие розы съели очень даже быстро. Я тянулся, как мог. Наверное, и она. Но мы оба настолько взрослые люди, чтобы не понимать, что изменить друг друга очень сложно. Мы были и не настолько глупы, чтобы портить себе нервы. Хорошего было много, зацепиться есть за что, и мы стали привыкать. Я  понял, что я где-то ошибся, но рыться не стал, и где-то снова наладилось, и… пришел месяц октябрь. И он закончился. Я, может, даже и забыл бы … Хотя, вряд ли… Про НЕЁ я не знал ничего, вернее, что все у неё по старому – никак по отношению к меня интересующим вопросам. И вот в те первые голые дни поздней осени, когда наступают первые холода и ждешь первого настоящего снега, я достал кучку монет на цепочке и отцепил двушку.
  Я хорошо помню, как тогда я замерз. Я приехал минут за двадцать. Сидеть и ждать в машине не было сил, и я  вышел к Неве. Дул холодный ветер, и моросил дождь. Старые знакомые Шизы пробовали его на язык. “ Что, холодно братишки? Посмотрите, что я вам сегодня принес. Пока только две копейки. Ждите, будет четыре. Богатенькие, рады?” Нет, определенно этим братьям было все равно. Захотелось обратно сесть в машину, но я как бы проверяя себя, решил -  дождусь, спрятался только от леденящего ветра за постамент. Изначально я, конечно, замерз, замерз до дрожи. А когда я увидел ЕЁ, меня вообще разобрала какая-то лихоманка. Непонятно даже, от холода или трепета, но меня било всего, и я трясся. И когда мы встретились губами, спасло то, что только голова и не дрожала…
- Ты -  весь синий. – первое, что сказала ОНА.
- Ну вот, не здравствуй, не до свидания. Что ты тут в темноте видишь?
- Вот и вижу - белое пятно, все в волосах.
- Ах да, борода. Ладно, потом расскажу. Бежим в машину скорей, я и правда тут третьим Шизой стал.
- А монетки?
- Боже мой, осел. Давай…
Забросили монетки. Всплеска на волне и не увидел. Поцеловались и побежали к машине.
- ТЫ знаешь, куда мы едем?
- Нет.
- Ну, угадай  с трех раз?
- Знаю от знакомых - женат, поэтому явно не к тебе домой.
- Все ты знаешь… Да,  теперь не только к тебе, теперь и ко мне нельзя – летучие голландцы. Поэтому мы сегодня едем на дачу первой жены. Бывшую мою загородную резиденцию. Помнишь, рассказывал? Так вот взял ключи, два года не был, посмотрим коренные изменения… Надеюсь, печка фунциклирует.
- А ты сильно изменился.
- Постарел?
- Ну что ты, радость моя… Нет, это я просто соскучилась…И эта твоя борода и усы.
- Зато ТЫ не изменилась, вернее, стала еще слаще… ну, это я поцелуем вкусил.
- Ну, тридцать пять, девка ягодка опять.
- Ехать далеко, сейчас посмотрим хоть поверхностно. Иди сюда…, и мы утонули в ласках.
На даче грела не только печка и все получилось славно. Ах, как ОНА была весела. Мы смеялись и вспоминали. А на другой день … она была какой-то молчаливой и ушла в себя.… Был еще день, и еще встреч пять потом. Месяц мы еще кружили, но уже тайком вдвоем. Расставаясь, в этот раз, мы уже не ругались. Мы плакали, а вернее - ОНА. Нас двоих уже ждали дома дела…

Я давно уже ехал по центру города. Пересек Невский по набережной Фонтанки – вышел на финишную прямую…

Дела… Я женат. Хорошая работа, и все прочие дела. Наши с женой отношения? Нормальные, теплые тона. Я бы сказал, наверное, улучшились после спада, во всяком случае, повеселее. Но… Не знаю, правильно ли я поступаю, ощущения внутреннего успокоения нет. То, что было с первой женой, до наших, так сказать, разборок, что было с НЕЙ..., я не нашел. Поэтому я все чего-то жду, как праздника.  А сегодня праздник - еду бросить три копейки.  Сколько же я ждал его?  Я передвигал мебель и нашел три копейки. Когда это было? Наверное, полгода назад. Вот с тех пор и ждал. Совсем немного осталось…

На Суворовской площади я встал на красный. Посмотрел на часы. Очень хорошо - осталось десять минут. Достал три копейки, стал рассматривать… Сзади засветили дальним светом. “ Да еду, еду. Сам тороплюсь”. Улыбнулся, притопил педальку. “ Надо бы и перестроиться.” Прибавил скорость, чтобы втиснуться в правый ряд. “ Черт, этот-то что тормозит! Куда….” Впереди идущая машина ударила по тормозам. Рефлекторно нажал на тормоз. Завизжали тормоза. Скользко и явно доезжал до толстой попы иномарки. Дал руля влево, на рельсы. Крутануло и вынесло. “Мама!!! Навстречу, мигая желтыми огоньками, ехали плотным рядом первые снегоуборочные машины". Уперся в руль,  закрыл глаза, чтобы увидеть ЕЁ, которую …, через пять минут уви…” Удар, боль судорогой. Я умер.

Но это не все. Я воскрес.  Я живучий. С того света не пишут. Правда, я сейчас писать не могу. Встретились ли мы? А кто, по-вашему, меня сейчас кормит с ложечки и записывает это мое на бумагу. Руки-то в гипсах по самые “не горюй”. 
- Дорогая, покажи мне мои три копейки.
Доктор рассказывал, что когда меня привезли, долго не выпускал три копейки из рук. Пришлось насильно отнимать. Потом, отходя от наркоза, бредил и все просил: ”Отдайте.” Отдали, и теперь она висит на веревочке, на груди.
- Повыше. Ага, вижу! Красивые. А твои?  Молоток. А у тебя какого года?
-   Юдин… пошляк.
- Ничего, ничего. Вот ща подлечимся… Скажи…  И пойдем бросать. В этот раз ты то дальше, а уж на пяточке то держись.
 Улыбается.
 “Только бы лед  не встал… Да, не на Неве. В душе… Успеем?”

Ноябрь 2004.

Юдин С. А.  29.10 – 2.11.01