Мышь обыкновенный

МЫШЬ ОБЫКНОВЕННЫЙ

"Извините, мадам, я толкнул вас нечайно. В этом городе тесном торжествует Час Пик. Погребок моей вины уже открылся и, чтобы как-то его прикрыть, я расскажу вам смешную историю. Такую смешную-смешную историю, что вы позабудете сразу про мелочи, да и, пожалуй, про крупности жизни...
...Мышь обыкновенный вернулся в апартаменты, как всегда, в состоянии духа. Без состояния духа он не возвращался и дверь, по-обыкновению, не вышибал - её не было. Дверей не было, кондиционер не работал, только приятный аппетит находился в кондиции и исправно фосфорицировал бледно-лицым.
Мышь голодный пролонгировал продовольственный вопрос в сенате, на что сенат непринужденно облокотился и злобно ухмыльнулся. Не роняя оптимизма, мышь умелый умело отвинтил батарею парового отопления и подогрел пару эромутных чизлонгеров. Холодильник с клеймом агента эгоцентризма на лбу открыто заявил: "Не смейте выдувать перпетуум из мобиле! Я набью вам андеграунд!"
Телевизор с физиономией умывальника не вынес душевных терзаний и полыхнул голубыми огнями и автоматными очередями. Пули обогнули воздушные шарики, радостно щебетавшие под потолком; прошлись по платяному шкафу - шкаф покрылся симпатичными гематомами - и улетели к соседям - Баранкам. Баранки Гну прибежали быстро. (Вчера они приходили строевым торжественным шагом.)
"Уайт Спиритович! - пропищали Баранки Гну, почёсывая сквозные отверстия - Вы, когда телик включаете, сирену заводите, плис, гран-мерси!" "Ладно-ладно! - отмахнулся мышь невозможный - Оставьте нас одних!, Между прочим, я сегодня не Уайт Спиритович, а Молибден Вольфрамович!" Баранки Гну от возмущения од-деревенели, ост-текленели и в конце концов ом-мраморели...
Всё это происходило в течении определённого времени, определяемого весьма неопределённым количеством и качеством содержимого стеклянной посуды определённой формы, выпитого строго определённым субъектом - Вашим покорным слугой , увы... Увы! Мышь пузатый не может быть Вашим покорным слугой. Он - мышь - может заболеть свинкой, овчинкой, лошадинкой, но болезнью Покорного Слуги - никогда! Вы слышите? Никогда!
Сражённый выпитым содержимым, мышь мохнатый брякнулся в гамак и закатил глаза. И в его мышиной голове родились стихотворные строчки, так созвучные мыслям преподобного Абудабы:
Снег... и ели -
зелёные с белым.
Под синим небом
ем сало с хлебом.
Свет солнца алый
горит устало.
Жаль - было мало.
Куда пропало?
Такое... сало!
Мышь гениальный зубилом выбил своё стихотворение у себя на лбу и спокойно уснул. Ни шатко - ни валко ему приснился кошмар №29: Кошмар стоял на кривых тоненьких ножках и часто-часто моргал подбитым глазом.
...Над Баранками Гну, которые давеча омраморели, основательно потрудилась эрозия. Под действием: дождя и ветра, тепла и холода, печали и радости, листопада и землятресения, тайфуна и цунами, эти мраморные кусочки превратились в пляжный песок.
Иногда, порой, в какой-то момент, положив уши на песок, вы можете (или не можете) услышать их нудные причитания. Скучные люди!
Скучные люди. Они не слышат песни влюблённого холодильника в ночи. Влюблённого в своё содержимое. "Хрю-хрю" - подумал бы по этому поводу мышь музыкальный, отбил бы чечётку, а потом преспокойно исчез бы в тумане в темпе вальса.
Вы спросите: "Что случилось с этой странной мышью дальше?" - "Ничего особенного! Живёт и прохлаждается!" "И очень хорошо!" - скажете вы мне. "Хорошо очень!" - скажу вам я, и мы разбежимся в разные стороны, чтобы больше никогда мой квадратный чайник не столкнулся с вашим прекрасным сервизом, извините, мадам!"

ЭПИЛОГ

После звонка неизвестной женщины в компетентные органы, сумасшедшего олигофрена из квартиры №8888 увезли на тепловозе скорой помощи. Главный Врач Главного Дурдома ещё долго бродил по странной квартире и спотыкался. Здесь всё было странно: похныкивающий в углу холодильник;  воздушные шарики, весело щебечущие под потолком; шкаф, покрытый узорчатыми синяками в стиле барокко и этот телевизор с физиономией умывальника на лице.
"Интересно, а что там по первому каналу?" - подумал Главный Врач Главного Дурдома и нажал на кнопку...
Потоки воды, смывшие Главного, были жутко холодны и, на первый взгляд, бесконечны. Впрочем, и на второй взгляд - тоже. Его всё-таки нашли - лет через пятьдесят. Сильно помолодевшим. Как всегда - не там, где искали. Никто же не предполагал, что он переквалифицируется в коновалы и будет выращивать кактусы! Извините, мадам, эпилог бесконечен."
1996