Рыбья кровь. Почти документальная история

Многие свойства водоплавающих очень бы пригодились роду человеческому. Ведь сколь в разных стихиях приходится нам пребывать, со сколь непредсказуемыми бедствиями сталкиваться! У рыб это в порядке вещей, потому что, даже если не учитывать капризы погоды, какую-нибудь гадость в водоемы выпускают тоже все время. А они, хладнокровные, ко всему приспосабливаются, меняя температуру тела соответственно внешним условиям. У людей же все гораздо сложнее, физиологического механизма для наших целей природа не придумала, и приходится тратить драгоценные нервные силы.

Одним из первых идея использовать рыбьи качества в человеческом обиходе посетила заведующего кафедрой физвоспитания нашего пединститута. Осенило ученого во время празднования юбилея его тестя, председателя пригородного колхоза "Родина". Герман Валерьевич защищался по общей физиологии и имел некоторые исследовательские амбиции, а его тесть имел в своем хозяйстве несколько зарыбленных прудов. Все оформили официально: колхоз "Родина" заказывает кафедре физвоспитания исследование на тему: "Влияние природных и антропогенных факторов на состав крови карпа пресноводного". Якобы, колхозу эта разработка должна была помочь собирать рекордные рыбные урожаи. Кроме небольших прибавок к жалованию из колхозной кассы, заказ сулил кафедре еще одну приятную мелочь: из колхозных прудов для научных изысканий еженедельно доставлялось три отборных экземпляра того самого карпа. Кровь лаборант Гена честно выпускал в пробирки, а с оставшейся плотью можно было делать что угодно. Время было голодное, и каждую пятницу ближе к вечеру обоняние профессорско-преподавательского состава института дразнил запах жареной рыбы, доносящийся из-под двери лаборатории адаптационных возможностей человека. Хороший был мужик Герман Валерьевич, продукт не зажиливал. Да и исследование, по большому счету, организовал ради того самого Гены, который как раз развелся, платил алименты, снимал квартиру, так что денег на полноценное питание совсем не оставалось. Впрочем, рыбью кровь на кафедре тоже изучали вполне серьезно - но кого это могло волновать на фоне тогдашнего товарного дефицита?

Волновали не приобщенных к столу коллег совсем другие вещи. В частности, личность шофера колхозной машины и содержимое его кузова, которое тремя рыбешками не ограничивалось. Кроме научных поставок, шофер обеспечивал снабжение отборным колхозным продуктом (а были в передовой "Родине" и птицеферма, и колбасный цех, и теплицы, и даже экспериментальный участок по выращиванию шампиньонов) стол заказов при областном исполнительном комитете. Это так называлось - на самом деле индюшачье филе, помидоры и шампиньоны Толик развозил по списку прямо на дом нескольким важным лицам. Никто бы ничего не знал, если бы примерно год назад Гена не откликнулся на просьбу шефа помочь с ремонтом сельской усадьбы и не познакомился с Толиком в неформальной обстановке. Теперь же Толик поделился со старым приятелем информацией, а приятель потребовал и более серьезных доказательств дружбы. "Ты что, - говорил Анатолий, - у меня же все по списку". Но, щедрая душа, всякий раз забывал на самом видном месте ключ от кузова. И к моменту, когда поспевала рыбка, на столе уже стояло и филе в нарезку, и, в любой сезон, помидорчики, а если у сотрудниц было настроение готовить - то и отборная картошечка с укропом. Как-то все обходилось:  грабили Толика и его клиентов не слишком нагло. Ну а спирта для протирки приборов в лабораторию всегда выписывалось достаточно, и умельцы делать из него разные интересные напитки не переводились.
Самые любопытные коллеги с конкурирующих кафедр, задержавшись после работы дотемна, иногда слышали довольно слаженное пение дружного педагогического коллектива.

О пиршествах физкультурников рассказывали легенды. Описывались не только реально присутствовавшие продукты, но и осетровые балыки, и артишоки с крабами, и даже фрукт ананас, известный лишь по элитарным кинофильмам. Впрочем, и просто карпы, еженедельные поставки которых никто не пытался скрывать, вызывали жгучую зависть: простому гражданину нужно было стоять за карпом двухчасовую очередь.

Неслыханное везение Германа Валерьевича и его подчиненных еще можно было бы как-то терпеть, если бы в институте кроме него рыбной темой заниматься никто не имел права. Но в учреждении был целый биологический факультет, несколько лабораторий которого располагались совсем неподалеку. И коллеги, как это водится у людей, принялись воевать за исследовательские приоритеты.

На кафедре генетики служил молодой доцент Мухин. Жареную рыбку он любил с детства, а стоять в очередях научная занятость не позволяла. Терпение лопнуло, когда однажды вечером, засидевшись над специальной литературой, он столкнулся в коридоре с Геной, чьи уста лоснились от свежего рыбьего жира. Мухин понял, что исследование рыбьих качеств - задача сугубо генетическая, и отправился в колхоз "Родина".

Научная беседа председатель и доцента была  достойна стенограммы. Мухин объяснял рыбоводу, как велики перспективы настоящих исследований молекулярного состава рыбьей крови, хозяйственник понимающе кивал и вставлял зооветеринарные термины. Ведь глупо было бы вести деловой разговор о дразнящем запахе жареной рыбы в институтских коридорах. Серьезному научному работнику глупо даже подумать на эту тему, так что, произнося длинные фразы о перспективах генетических исследований, Мухин и сам свято верил в заявленную цель визита. А жаркое что - пустое, отход производства.

Доцент говорил так убедительно, что рыбовод почти проникся. В каждом из нас спит меценат науки, лишь проклятая действительность не дает ему проснуться. Но здесь ей делать было нечего, ведь Мухин уже настолько распалился, что вызвался исследовать рыбью кровь на общественных началах, в свободное от основной работы время. "Тогда нет проблем,  - обрадовался председатель. - Мы будем присылать по парочке рыбешек и для вас. В той же посылке, чтобы не писать лишних бумаг. Вам зато и кровь выпускать не надо, физкультурники все сделают сами". "А как же плоть", - могло бы вырваться у Мухина, если бы он дал настоящую волю своим страстям. Но доцент страстям воли не давал, поблагодарил хозяйственника и поехал восвояси.

Снова настала пятница, и тот самый Гена принес пробирку с кровью. "Рыбу заберете?"- спросил, как честный человек. Мухин почему-то застеснялся: не положено настоящему ученому иметь столь низменные интересы. "Тогда заходите за материалом сами и приобщайтесь к жаркому", - пригласил Гена.

Еще через неделю Мухин зашел и приобщился. Как можно было так испортить хороший продукт! Нашему герою повезло с женой: она и из магазинного минтая умела приготовить  настоящий деликатес, а эти халтурщики парного карпа превратили в столовскую жвачку. Да и жене в чем-то повезло с Мухиным: он старался поделиться с нею всеми своими радостями, но на эти банкеты звать любимую женщину не мог.

В общем, участие генетика в пирушке оказалось первым и последним. И поисследовав с месяц продукт из чистого научного интереса, доцент написал жалобу в Контрольный орган. Ведь то, что происходило на кафедре физвоспитания после работы, было действительно возмутительно: там не только жрали рыбу, но и распивали спиртное. А назавтра еще пытались преподавать физкультуру будущим педагогам!

Здесь в дело вступает некто Антонов, по сути человек простой, любящий выпить и хорошо закусить, а по должности - инспектор, которому поручено рассмотрение жалобы. Он приходит разбираться снова в пятницу вечером и, как и положено, попадает к столу. Гостеприимные хозяева усаживают Антонова на почетное место и потчуют. Сегодня особенно щедро: у одной из сотрудниц день рождения, и кроме обычной снеди, Гена спер баночку печени трески и коробку конфет "Ассорти", а остальные скинулись на шампанское. Хозяева доказывают, что ничем антипедагогичным не занимаются: сами посудите, вечер, время нерабочее, студентов нет, зажарили отход производства, по случаю именин купили легкий напиток и кое-что из закуски. Разве в Контрольном органе не бывает небольших импровизированных банкетов? И Антонов, возможно, согласился бы, если бы не эта проклятая печень трески. Ему она не светила никак: в продуктовых пайках для Контрольного органа данный продукт распространялся не ниже уровня заведующих отделами. Впрочем, это автор знает о тайных мотивах Антонова, Антонов же испытывал искреннее негодование. Сами посудите, страна никак не решит продовольственную проблему, а у педагогов такой разврат! А если на кафедру ненароком заглянет бедный студент из провинции? Что, по-вашему, будет? Вероятнее всего, он, вдыхая эти ароматы, навсегда разочаруется в идеалах, объединяющих наше общество.

И было институтское собрание, где застолья физкультурников предали гласности и, в сердцах облизываясь, осудили. Герману Валерьевичу предложили уйти "по собственному". Мухин уже готовился праздновать победу генетического подхода, но тут взбунтовался заказчик. Он-де заказывал разработку проверенным специалистам, за собственный счет, а ему навязывают что-то левое. Федора Степановича уломать не сумели, ведь вкусные тепличные шампиньоны в ту пору росли только в "Родине". Финансирование исследования прекратилось, и полакомиться вволю Мухину так и не удалось. "Зато восторжествовала справедливость", - утешал себя ученый, снова пробиваясь к прилавку с мороженым минтаем.

Тайна рыбьей крови так и осталась неизвестной науке. Герман Валерьевич теперь работает директором городского парка культуры. Условий для исследований там нет никаких, зато сразу по вступлении в должность доцент организовал большой аквариум для развлечения отдыхающих. У карпов отдельный отсек, и поголовье нужно еженедельно обновлять. Поставки, естественно, обеспечивает тесть, за что имеет специальный спонсорский щит на стадионе рядом с аквариумом.

Стоит ли пытаться извлечь из всего  этого мораль? Можно, конечно, сказать многое. Например, развести руками - голодный человек - уже не совсем человек. Или, напротив, порадоваться, сколь изобретательны мы, когда чего-то хотим по-настоящему. Можно даже отдельно восхититься адаптационными возможностями Германа Валерьевича: рыбное жаркое в его директорской микроволновке теперь получается куда лучше, нежели на лабораторной спиртовке. Можно, наконец, обратиться к мировой истории и культуре и произнести многозначительно: тремя рыбешками всех не накормишь, не те времена. И не упомянутыми еще останутся рыбалка на зорьке, противный запах рыбьего жира с ложечки, увлекательные рыбацкие байки и загадочный гороскопический знак. Мало ли что вспомнишь, дорогой читатель, когда на прилавках снова - один минтай, а на рыбный ресторан нет денег. Но лучше не судить, и останется время на кулинарию. Кстати, даже талантливая в поварском деле жена Мухина не знала простой уловки: если минтаю дать ночь полежать в растворе лимонного сока, он вкусом  будет напоминать не то, что карпа - настоящего осетра. А знала бы - все могло бы быть по-другому.