The daeth without a mistake

Глава 1

                Суббота, 24 марта. Тель-Авив, Израиль.
               
        Вечеринка заканчивалась. Признанные остряки уже заслужившие внимание публики, тратили остаток драгоценного времени только на шабли и виски.    
 Старое доброе французское шабли. Шабли, которому нет аналога в целом свете. Но внимание Эхуда последние пятнадцать минут было сосредоточено исключительно на переливчатом, сделанном из баснословно дорогого турецкого материала, потолке. Он, прилагая незначительные усилия, поворачивал голову кончиками пальцев, следуя игре невидимого рисунка и свободной рукой подливал себе виски. Это уже вторая вечеринка за  шабат, - думал он, - пора сделать передышку.
    Краем уха он слышал, как его соседи по столу обсуждают интимные тайны одного, нынче популярного политика. Тайны были так себе, но предполагалось, что из них раздуют небольшой скандал перед предстоящими выборами в Кнессет. Разве в этом страна обетованная чем то отличается от других?
  Эхуд никогда не думал о себе как о части этой бесконечной процессии тщеславия. У него здесь другая роль. На приемах, вечеринках, званных обедах в вечно бурлящем районе Рамат- Авив-гимль было легче всего найти  стоящего клиента.  Жить, чтобы искать и находить клиентов - усмехнулся он про себя, - вот почему многие его коллеги не жалуют проституток - они напоминают им себя. Можно ли завидовать  такой жизни? А ведь мне завидуют - подумал он который раз. Ткань блеснула - ярко и естественно, как искорка снега.
   Болезненно морщась, Эхуд взял тоненький ломтик нарезанного инжира, запеченного в манговом соусе и безо всякой охоты, проглотил.
- Любите инжир? - заинтересовалась Микки, хозяйка мероприятия, пролетая мимо с огромным букетом орхидей. Как это некоторым людям удается сочетать в себе невинность с сексапильностью. Это , наверное, врожденное, как порок сердца.
-   Не очень. Но могу сказать в его защиту, что в нем много витамин, - улыбнулся Эхуд. 
-   Правда? - удивилась Микки, - а я не ем ничего, кроме биойогуртов. Говорят, страшно полезная вещь?
Да уж, конечно,- подумал Эхуд, - только так. Но к чему вообще этот пустой разговор?
- Не знаю, - выпятив губу и приняв сосредоточенный вид, ответил Эхуд,- но мне кажется, что ты права.
    Настоящее имя Микки было Йегудит Рабинович, но оно ей казалось до неприличия библейским, и вместо него появилось  «Микки». У него были несколько знакомых, которые называли себя американскими именами. Лично он не мог понять, почему для них все эти Энжи, Лэй и Моуд звучат лучше, чем Ривка, или, к примеру, Рахель.
Наверное, он слишком несовременен. В голове завертелась назойливая мысль , что он упустил из виду что-то важное.
   Стоп… Завтра же двадцать пятое. Керти и Давид прилетают из Мексики утренним воскресным рейсом.
   Он хотел извиниться перед Микки, но увидев, что она уже нашла новую жертву -  то ли певца, то ли актера, то ли все это вместе, предпочел уйти по английски, кивнув на прощанье  лишь соседям по столику.   
    

Придя домой, он в потемках наткнулся на бездомного кота, принесенного с улицы его младшей дочерью. После недельных уговоров и слез, кота было решено оставить на испытательный срок. Эхуд осторожно погладил кота за ухом и тот довольно заурчал. Распрямившись, он увидел и Сару, свою двенадцатилетнюю дочь. На ней, как всегда, были потертые джинсы и футболка с надписью - « Держись подальше»..
-  От тебя пахнет перегаром, господин адвокат , - заявила она,-  Иди чистить  зубы.
 Включив свет, он молча добрел до ванной. Во всем теле чувствовалась адская усталость и что-то очень похожее на желание  забыться.
-  Мне кто -нибудь звонил? - спросил он у дочери, в душе надеясь на отрицательный ответ.
- Ага-а,- кивнула дочь,-  Лео Беркман. Очень просил - как только ты придешь, сразу же чтоб перезвонил ему.
- Лео Беркман? - пробормотал Эхуд - Отец Давида?
Все, что было связано с Давидом, а теперь и с Керти, доставляло Эхуду  ощущение чего-то нереального.
- Что ж, - пробормотал Эхуд, набирая номер Беркманов, - сразу, значит, сразу...
 Дзиньк. В трубке послышались шорохи. Связь установлена.
-  Да…
-  Алло, добрый вечер! Говорит Эхуд Хейфец. Это Вы, госпожа Пнина?
-  Эхуд, - на том конце оборвался голос и Эхуд было подумал, что пропала связь, как это часто случалось. Но голос матери Давида, вдруг появился снова - тихий, хриплый и когда до Эхуда дошло, что Пнина Беркман прилагает нечеловеческие усилия, чтобы сдержать рыданья, его горло парализовало и он, как истукан продолжал сидеть, прижав трубку к уху.
- Эхуд, - повторила Пнина и ему стало страшно от звука собственного имени, - Керти и Давид мертвы.
Теперь он ни за что не мог бы вспомнить, что испытал при этой новости. В своей практике ему не единожды приходилось сталкиваться со смертью, и каждый раз это было страшно и больно. Но такие вещи были частью его работы. Давид Беркман был частью его жизни и - несомненно, её лучшей части. Он очнулся, лишь когда Пнина заговорила снова.
- Ее убили. В убийстве обвинили Давида. Он …он не захотел жить.
Небо над Т/А раскололось надвое.
   
Глава 2


                Вторник,  27 марта. Хьюстон. Соединенные Штаты Америки. 


-   Возьми досье из отдела Макферсона! Господи, почему я должен делать не свою работу?! Можешь не отвечать, я сам знаю почему - никто не собирается отдавать свою задницу Жолковски. А моя, значит, железная? Я не нервничаю, Кол, я все знаю и помню. Но послушай и ты меня хоть раз в жизни - хотя Вы все с ума сошли из-за этого говнюка еврейского , но я не собираюсь потакать Интерполу, будь он самим …м-м как его там… Кол, послушай меня…Кол! Черт бы тебя подрал Кол, зачем обязательно бросать трубку? 
     Комиссару из отдела по расследованию убийств Наджиэлу Фергюссону это дело не понравилось с самого начала.  Так не понравилось, что он отдал бы 50 зеленых за то, чтобы всю эту канитель разматывали в департаменте другого штата. Он вспомнил о Патрике Долрне, и сразу же удвоил сумму. Мистер Долрн был заместителем Жолковски из Интерпола.
    Его неприятности начались в прошлый четверг. Он был в гостях у брата, когда тот отмечал свою помолвку с 18- летним чудом по имени Дрю. Комиссар как раз собирался произнести изысканный тост в честь девушки, как раздался телефонный звонок от сержанта Джека Хоффмана. В "Хьюстон Стейт Хоспитал" - сообщил ему Джек, - вертолет из Мексики доставил опасно раненую гражданку США миссис Кертилайн Льюис. Её сопровождает муж - гражданин Израиля Давид Беркман. Он был единственным свидетелем нападения на свою жену. К нам уже звонили из Интерпола. Жолковски требует, чтобы лично вы занялись этим делом и как можно скорее, сэр. Он сказал, что нельзя допустить, чтобы этот случай каким-то образом наложил отпечаток на американо- израильские отношения, сэр. 
    Не успел Фергюссон доехать до больницы, как ему сообщили по радио , что миссис Льюис скончалась. Проклиная винный запах изо рта и неизвестного ему иностранца, он взлетел по ступенькам в палату реанимации, где уже маячила крупная фигура сержанта Хоффмана.   
    Рядом с палатой комиссар увидел молодого человека, почти юношу, который неподвижно сидел на стуле, под зорким наблюдением двух полицейских.
- Давид Беркман, - догадался про себя комиссар, - никогда бы не подумал, что у еврея могут быть такие светлые волосы.
-  Чак уже здесь, - доложил Хоффман.
Чак Берри был патологоанатомом полиции Хьюстона.
-    Когда? - Фергюссон кивнул в сторону кабинета- все случилось?
-      Вчера ночью, - ответил Хоффман, - этот так утверждает. Вооруженные грабители. Забрали у них все деньги…
  Убили её и пощадили его, - пробормотал комиссар, преодолевая головокружение. В голове до сих пор крутилась  песня с вечеринки - «Бом-бом-бом». Ли Хукер. 
  Что? - переспросил Хоффман.
  В участок парня, - приказал  Фергюссон, - допросите его. Я хочу знать все. Нам только неприятностей с Жолковски не хватало.
На допросах Беркман вел себя удивительно спокойно. С каким-то раздражающим упорством  он, на ломаном английском, пересказывал Фергюссону историю, о том, что в их бунгало ворвались двое вооруженных бандитов в масках, и один из них выстрелил в его жену.
  Можешь не пудрить мне мозги, - сказал ему комиссар, - твоя сказка и выеденного яйца не стоит. Нам сообщили из « Хьюстон грейт иншуаренс», что жизнь Кертилайн Льюис Беркман была застрахована у них на сумму 860 тысяч американских долларов.
Похлопав Давида по плечу, комиссар прибавил, - Это ты её пристрелил. И тебе лучше сознаться если не хочешь , чтобы тебя завтра сожрали в тюрьме ниггеры из Далласа. Им может не понравиться сидеть рядом с убийцей американской женщины.
   На следующий день, в три часа пополудни дежурный охранник позвонил лично в управление Фергюссона и сообщил ему следующее известие: задержанный по делу об убийстве Кертилайн Льюис Давид Беркман покончил жизнь самоубийством ( через повешение) у себя камере.
   Благодаря этому пикантному обстоятельству, а также учитывая международный привкус разыгравшейся драмы, многие газетчики были рады ухватиться за это дело. Самые противные и влиятельные из них, вроде  Эда Станнера уже примеривали на мертвого Беркмана крылышки жертвы. Хотя само по себе убийство значило для них ровным счетом пшик - думал разъяренный  Фергюссон  - если его нельзя было продать на страницах их пасквильной газетенки. Убито - похоронено, говорил начальник Станнера, редактор "Хьюстон Крониклс", жадный и куксусный боров. А вот когда есть возможность продлить кровопролитие, эти стервятники, короли пера, не упустят своего и положат на алтарь демократии чью-нибудь голову покрупнее.
   «Наша полиция опять облажалась! Беднягу - влюбленного довели до самоубийства преступники и полиция! Кто ответит? Полиция Хьюстона : экскурс антисемитизма» - вот какие блюда будут подавать в завтрашнем номере всех социалистических утренних газет.
.
    Сам для себя Фергюссон решил уже давно:  таинственных разбойников и  сложных ответов не бывает. Он сотни раз видел слезы безумно страдающих перед прессой осужденных мужей или жен, до этого хладнокровно отправивших своих благоверных на тот свет. И этот был  точно таким же. Разница была лишь в сумме страховки его жены. Некоторым  «влюбленным» хватало и 5 тысяч, чтобы их любовь куда-то исчезла. Этот играл по крупному. Комиссара смущало лишь одно обстоятельство - почему  парень не дождался своих деньжат? Рассчитывал, небось, что легко отделается? Или просто нервишки сдали после беседы с пристрастием?
    В тот момент, когда Фергюссон думал о смерти Давида, в комнату вошла лейтенант Оливия Лейсон и сообщила.
  Нед, прибыл адвокат по делу Беркмана из Израиля. Эхуд Хейфец. Ждет встречи с тобой.
  Эхуд Хейфец, - медленно повторил Фергюссон, надеясь запомнить такое дурацкое имя.- И чего это родственникам Беркмана не нанять адвоката с нормальным именем, а Олли? Американца.
  Не знаю, Нед, - ответила лейтенант, покидая кабинет, - израильтяне они своих держаться.
  Мда…А ты уверена, что родственники оплачивают счета этого израильского Цицерона? Говорят, семейка Беркмана - мелкие торгаши, а адвокат, да еще и с пересылкой, как этот Хейфец стоит хорошенькую сумму. Зачем вообще рвать когти? Ведь денег бедной Льюис им все равно не видать. Скорее всего, это кто-то из газетчиков поднимает бурю в стакане. Станнер, а может Левинзон…Пусть Хоффман запросит в отделе международных связей всю информацию об этом господине Икс.
 
  Вы все сводите к материальной стороне? - нахмурилась Лейсон,- А следствие ведь еще идет, не так ли, сэр?
-    Так ли, - хмыкнул Фергюссон, - у меня такое подозрение, что вы все в душе сочувствуете этому негодяю, только потому, что он в ненужный момент струсил и отдал концы. Честно признаться, не замечал за Вами подобной сентиментальности, лейтенант.
Последнее слово получилось растянутым..
  Ушла, - буркнул  Фергюссон,  когда его разгневанная подчиненная исчезла.
 Вместо неё, в дверном проеме возник адвокат. Хейфец оказался очень высоким, плотным мужчиной, с невероятно густой черной бородой, смуглой, как если бы он был мавром, кожей, и глазами слегка навыкате. На голове у него была одета расшитая шапочка, прикрепленная заколкой к густым, непослушным волосам.  Весь его вид напомнил Фергюссону персонаж из ирландских сказок - гигантского гнома или злодея, но никак не дипломированного адвоката, к тому же лучшего в их стране, как отрекомендовал Хейфеца  следователь Д.Б.Глэди. Поэтому психологически Фергюссон не был готов к тому, что из уст «гнома» он услышит чистую английскую, или как говорит в таких случаях его сестра Дэбби, оксфордскую, речь.
  Добрый день, - начал Хейфец, - Я прибыл из Т/А представлять интересы Давида Беркмана, обвиняемого в  убийстве своей жены.
И при этом вид у тебя такой, как будто я - висельник, а Беркман- агнец - подумал комиссар - типичный адвокатишка - кривляка и лжец. Когда-то Фергюссон прочел, что макаки двух отдаленніх островов, никогда не встречавшиеся друг с другом, имеют одни и те же привычки. Наверное, с адвокатами то же самое.
  Боюсь, мистер Хейфец, - злорадно ответил он Эхуду,  - вы неправильно информированы. Нельзя представлять интересы Беркмана, поскольку Беркман мертв.
Хейфец спокойно кивнул.
-   Я имел в виду  аспект совести.
  Позвольте поинтересоваться , откуда же такая заинтересованность?
Он был уверен, что получит фальшивый ответ, изворотливый, в духе адвокатов, поэтому очень удивился ,когда Хейфец сказал.
- Давид Беркман был моим лучшим другом.
  И что же вы хотите, -произнес он, глядя куда-то в третий глаз собеседника, - что бы мы на этом основании реабилитировали его?
  Когда я летел в самолете, то ознакомился с этим делом. Не достаточно глубоко для выступления на суде, но достаточно, для того, чтобы понять, что у Вас нет ничего серьезного против моего…против покойного мистера Беркмана. Только Ваши предположения, которые не имеют под собой никакого основания или доказательств. Согласен, -добавил он, видя протестующий взгляд Фергюссона, - с первого взгляда картина убийства настолько очевидна, что не возникает сомнений в его виновности. Но разве вас, опытного полицейского, не насторожила или хотя бы не заинтересовала эта очевидность. Будь Давид  расчетливым преступником, разве он спланировал бы  это таким образом?
  А большинство из них на это и рассчитывают - возразил комиссар, - на очевидность. Послушайте, мистер Хейфец, я не знаю как у вас в Израиле решаются подобные дела, но здесь преступник остается преступником , несмотря на свой трагичный конец. Мне очень жаль. Я понимаю ваше стремление оправдать друга, это естественно…
  Керти Льюис тоже была моим другом, - сказал Хейфец, - и, поверьте, не будь я уверен в Давиде, как в самом себе, я бы не утверждал сейчас, что он невиновен в смерти жены.
  И вам никогда не приходилось разочаровываться в людях, которым вы доверяли - как себе?
Заманчиво было солгать, сказать нет. Лед ведь тронулся, адвокат видел это, еще не плыл, но еле заметная трещинка в рассудке Фергюссона, названная людьми удивлением давала надежду усилить это ощущение. Он подумал о Лее, своей бывшей жене. Знал ли Фергюссон эту историю. Возможно…
  Приходилось, - коротко сказал он.
  Ну вот видите, - Фергюссону развел руками.
  Но Беркман - это не тот случай. Он вообще не мог убить. Никого. И тем более Керти.
  И тем более из-за денег? Бросьте. Симпатичный молодой человек, взрослая женщина, неожиданное нападение. Все это уже было в истории, мистер Хейфец.
  Почему вам так хочется в это верить?- покачал головой адвокат, - вы не любите евреев?
Начинается, со злостью подумал Фергюссон.
- Америка - демократическая страна. Здесь личные приязни не играют никакой роли в делах справедливости.

  Справедливость в понимании американских законов - это обвинить невиновного человека, запугать, допустить его смерть?
  Послушайте, - скривился Фергюссон, - . Я не утверждаю - пока не утверждаю, что он планировал это убийство. Меня действительно удивляют некоторые детали, которые указывают на то, что все могло произойти спонтанно. Стечение обстоятельств, импульс… Но это сделал он - Давид Беркман. Вы сами придете к такому же выводу, если отбросите прочь свои  эмоции.

 

Глава 3

Среда, 28 марта,  Хьюстон, Соединенные Штаты Америки

  Проходите пожалуйста, господин адвокат - Тим Брелони,  смущенно улыбаясь, пропустил вперед огромного как гора израильского гостя. За всю свою пятилетнюю службу в полиции Хьюстона, Тиму никогда не приходилось видеть таких смешных адвокатов. Лысые, кучерявые,  желтые, черные, маленькие, высокие -  его уже не удивляли, но что бы такое! Что бы скрыть перед иностранцем свое удивление, он несколько раз громко кашлянул и крикнул.
  Чарли, выдай мистеру…э-э Хейфецу копию протокола допроса Давида Беркмана. Распоряжение комиссара.
Собственно, распоряжение поступило от другого лица, занимающего не последний  пост в администрации американского президента, с которым еще отец Хейфеца был в хороших отношениях . Распоряжение носило секретный характер, что еще больше разгневало законопослушного комиссара полиции Неда Фергюссона. После долгих раздумий, он все же приказал охраннику отдать материалы следствия сумеречному адвокату . В конце концов, что он там найдет…   
    Придя к себе в комнату - это был просторный одноместный номер в гостинице « Блю камелиа», Эхуд заперся, сделал дыхательные упражнения по методике цигун и лишь после этого приступил к работе. Копия текста допроса была помещена на четырех листах. В конце содержалась подпись его друга и свидетелей.
 Комиссар (К): Ваше имя Давид Беркман? Вы - гражданин Израиля?
Подследственный (П): Да.
К.: Вы согласны пройти процедуру допроса на английском языке или Вам требуется переводчик?
П: Согласен. На английском…
К: Вы подтверждаете тот факт, что 12 марта сего года вы прибыли с целью отдыха в бухту Сент- Доминик близ мексиканского города  Тампико?
П: Да.
К: Почему вы выбрали именно это место? Потому что бухта безлюдна в это время года?
П: Нам порекомендовали мексику знакомые, которые отдыхали там .
К: Почему вы не приобрели путевку?
П: Нам хотелось попутешествовать дикарем.
К: Эта была Ваша инициатива или Кертилайн Льюис - остановиться в уединенном бунгало?
  П: Мы в самолете познакомились с женщиной, хозяйкой нескольких бунгало в Сент-Доминик. Она предложила за невысокую плату снять у нее комфортабельный домик на побережье. Женщину зовут Лорена Санаори. Мы заплатили сразу за две недели и больше я ее не видел.
(эта информация подтвердилась)
К: Вы умеете обращаться с револьвером типа « Смит- Вессон» 38 калибра?
П: Я не понимаю.
К: Отвечайте на вопрос!
П: Я же бывший солдат. Нас учили обращаться с оружием.
К: У Вас есть оружие? В Израиле?
П: Нет.
К: Вы ввозили на территорию Мексики оружие любого вида?
П: Нет..
К: Вы приобретали на территории Мексики или любого другого  государства транзитного следования оружие любого типа?
П: Зачем?
К: Отвечайте на вопрос, подследственный
П: Нет, не приобретал.
 К: Вы не заметили никого или ничего подозрительного за время отдыха? Вы чувствовали на себе чье- то навязчивое  внимание?
  П: Рядом, в полу милях от нас, жили какие-то американцы, пожилые люди. Ничего необычного я не заметил.
К.  Какие отношения в последние время были между вами и миссис Льюис?
П.: У нас с Керти всегда были прекрасные отношения. С первого дня нашего знакомства.
К. : Что значит "прекрасные отношения", мистер Беркман? Уточните.
П.: То есть? Я имел в виду...  Мы любили друг друга.
К.: Ах, так...  Отелло тоже любил Дездемону, мистер Беркман (смех за дверью). Тише-тише...
П.:Мы никогда не сорились.
К: Вы общались с кем-то во время отдыха?
П: Только с персоналом ресторана и магазина.
К.: Вы жили в уединенном месте… Неподалеку от мексиканской границы, которая не считается самым безопасным в мире местом…Неужели вам не приходила в голову мысль об элементарных мерах предосторожности?
 П.: Нам сказала хозяйка, что это очень тихий район.Что люди даже не запирают двери у себя в домах. У нас тоже не было замка. Щеколда. Нет,  я почему-то не подумал, что нам придется защищаться. В округе все было так красиво, так спокойно.
К. : В этом вы абсолютно правы. В отличие от соседнего поселка Сент- Антонио, бухта Сент - Доминик считается безопасным местом. Мы проверили историю преступлений этого района и знаете что, Беркман? Ни одного вооруженного ограбления за последние пять лет! Как вы можете объяснить это?
П.: Я не знаю, почему это произошло с нами..
К: Вы знали, что ваша так называемая  щеколда - чисто символический предмет? Её мог бы открыть даже ребенок?
П: Наверное…
К.: И тем не менее мы сказали сержанту Хоффману, что вы её запирали. Зачем?
П: Это Керти. Она старалась следить за порядком.
К. : А теперь я хочу, чтобы вы рассказали мне, не упуская ни одной детали о том, что произошло в ночь с 21 по 22 марта. И послушайте, Беркман, ради вашего собственного блага, это должно быть правдой.
П: Это была среда. Мы, как обычно, легли спать около 11 часов вечера. Наверное, это случилось ближе к утру, потому что мне долго снились какие-то сны. Я проснулся от шума входной двери и сначала подумал, что это Керти ходит по комнате. Но потом я понял, что в комнате какие-то люди. Все произошло в несколько секунд. Замельтешил фонарик.  Он наставил фонарик на мою жену и я увидел, что их было двое. Один стоял у двери, другой с фонарем - был между нами - её и моей кроватями. На них были маски.
Я сказал тому, кто был между нами - возьмите деньги в тумбочке и пожалуйста, уходите. Он посветил мне в лицо фонарем и тут Керти  закричала. Она начала звать на помощь.
К: Зачем это ей понадобилось?   
П: Я сам не знаю, но она вскрикнула: « Чужие!» или « Чужой человек!»
Я не разобрал точно. И вот тот, кто стоял между нами бросился на меня. И я услышал выстрел. Я понял, что стреляли в неё - тот, который возле двери, и не мог пошевелиться. Я не верил, что это все происходит. Затем тот, который был рядом со мной сказал другому, который убил Керти : Деньги.
К: На английском или испанском?
П: На английском…
К: Он сказал это с акцентом?
П: Мне сложно судить. Я сам плохо говорю по-английски.
К.: Это мог бы быть американец?
П: Возможно.
К. Что было потом?
П: Они нашли деньги - около 700 долларов и ушли, слегка ударив меня рукояткой.
К.: Получается, что пистолет был и у того, кто стоял ближе к вам?
П: Да.
К.: Продолжайте.
П.: Я бросился к Керти. Она была без сознания, с огромной раной под шеей. Я понял, что повреждена одна шейная артерия и ей требуется срочная помощь. Но в округе не было людей и я сам попытался остановить кровотечение. Так продолжалось несколько часов и ко мне  приходила надежда, что она выживет. Когда наступило утро, я услышал разговор  снаружи, начал звать на помощь. В бунгало вошли парень и девушка. Они вызвали скорую и полицию. Потом Керти доставили на вертолете в Штаты.
    Это все, что я знаю. Я был с ней все это время, до самой смерти. Я не мог поверить, что она умрет.
К.: Как выглядели эти двое? Вы можете вспомнить что-то еще?
П.: тот, кто стоял возле меня был высоким. Больше я ничего не помню…
К.: Вы видели того, кто стрелял в вашу жену?
П.: Нет, я только услышал звук выстрела. Почти все время было очень темно.
К.: Вы заметили, что они вооружены?
П.: Я плохо понимал происходящее. Наверное, я как-то догадался об этом.
К.: А ваша жена - как вы думаете, она могла видеть, что преступники вооружены?
П.: Да. Мне, кажется, она могла это понять.
К.: И вы утверждаете, что зная или предполагая это, она могла поднять панику, начать звать на помощь в абсолютно пустынном районе?
П.: Я сам не понимаю этого.
К.: Вы знали, что ваша жена застрахована на крупную сумму денег?
П.: Подождите...  Я не …Зачем это вам нужно? Неужели Вам могло прийти в голову, что я мог обидеть Керти?
К.: Отвечайте на вопрос.
П.: Я знал об этом, но, послушайте…
К.: Нет, это ты послушай меня, Беркман. Вся эта история про нападение и выеденного яйца не стоит. Я знаю, что это ты её пристрелил. И ты это знаешь. Поэтому тебе лучше сознаться в этом сегодня, если не хочешь , чтобы  завтра тебя сожрали в тюрьме ниггеры из Далласа. Им может не понравиться сидеть рядом с убийцей американской женщины.
П.: я не понимаю Вас…
( конец).
   Стараясь сохранять самообладание, Эхуд налил себе виски. Залпом выпил пол-рюмки и содрогнулся от нахлынувшей теплоты. Как гадко, подумал он. Почему же ты, Давид в одиночку бросился в пасть этому страшному зверю - отчаянию, почему не позвал на помощь, почему…
   Потому что ты невиновен. Ты не знал, что тебе придется защищаться, не был готов к тому, что придется находить уловки, выкручиваться, юлить перед ними. Твои мысли  были только о ней. Как же ты мог  помыслить , что тебя обвинят в убийстве Керти?
. Он вдруг вспомнил свою бывшую жену. Когда же он разучиться думать о Лее . Пару рюмок шампанского, пару нежных слов, пару разбитых иллюзий. Шаг влево - пустота, шаг вправо…

   Спать. Бросить все, как есть и спать, насилуя свой мозг, требующий активности. Эхуд чувствовал себя, как в 67-м, когда в борьбе за чужие жизни и за свою  честь приходилось отключать все эмоции и верным строевым шагом идти по тропе войны. Идти до конца неслышным шагом возмездия.
   Выключая свет, он подошел к окну опустить неряшливые жалюзи. В окне напротив маячила низенькая плотная фигура. Заметив адвоката, она быстро исчезла в глубине, оставив Эхуда в полном недоумении.
 
         Глава 4

                Четверг, 29 марта. Хьюстон, США.

Сержант Джек Хоффман был на той стадии эмоционального развития, когда кажется, что будущее легко победить. Лейтенант Майк Дэвинсон был слишком стар даже для полицейского пессимиста. Его главным убеждением в жизни, основанном на 26-летнем опыте работы, было то, что зло человеческой натуры неискоренимо и нет ни одного человека, который был бы застрахован от него.
    Они любили работать вместе. И у них здорово получалось. Хоффману внушали почтение седые волосы, очки и слава Дэвидсона, тот же умилялся храбростью и преданностью молодого напарника. Им всегда было о чем поговорить. В душе они были большими сплетниками, хотя скажи им это кто-то со стороны, они бы, наверняка, возмутились.
 - Сегодня я с подружкой иду в « Алес - прото -кафе», - сочинял Хоффман, - мы будем есть сочные гамбургеры и запивать их ванильным коктейлем. Если она будет хорошей девочкой, я ей куплю шампанское. Слушай, Майк, ты сейчас собьешь того придурка на байке!
  Я просто увлекся твоим рассказом, - усмехнулся Дэвидсон, отводя машину в сторону. - Так хорошо поешь.
  Ты бы видел эту девочку!- кивнул Хоффман.- Я готов потратить на нее половину своего жалованья.
  Её зовут Клаудия Шиффер?
  Нет. Её зовут …м-м… Цинтия. Возможно, я подарю ей кольцо с бриллиантом. Решено… кольцо для девушки лучшего полицейского.
  Здесь рядом ювелирный, - подсказал Дэвидсон,- хочешь заедем?
  Да, можно, - пробормотал Хоффман, - но знаешь что… Я решил ей подарить манто. Это так шикарно!
  А ты подари ей и кольцо, и манто, - посоветовал Дэвидсон, - девушке лучшего полицейского это должно понравиться.
Пока Хоффман придумывал, как выкрутиться они свернули на Г*стрит и проехали городской парк. Дэвидсон надеялся, что скоро начнется дождь, после которого небо станет голубым, и его кости, возможно, перестанут болеть.
  Мне кажется, что в случае с этим израильтянином не все так просто, - невзначай сказал Дэвидсон, - нутром чую, будто этого малого подставили. Видишь, как Фергюссона зацепило, а этот нервничать  зря не будет…
  Ты не знаешь этих евреев, - покачал головой Хоффман, - они такие жадные, что кроме денег ни о чем не думают.
  Моя бабушка была еврейкой, и ее только последний койот мог назвать жадной- возразил Дэвидсон, -  она состояла в благотворительном обществе фермеров. Разносила во время войны хлеб и молоко раненым из Европы. Все, что росло или доилось на ферме, наша семья отдавала другим людям. Так что попридержи язык, сопляк!
  Извини, - смутился Хоффман, - я не хотел обидеть евреев. Знаешь, у меня была девочка, Сара Майер, я даже хотел на ней жениться.
  Ладно, проехали, - улыбнулся Дэвидсон, - тем более, что вы с Фергюссоном можете  оказаться правы. Нельзя забывать, что Льюис была старше его на добрую дюжину лет, да еще и денежной как мешок дяди Сэма. Какая уж тут любовь! 
  Кажется, нам сюда, - крикнул Хоффман, всматриваясь в улицу за пуленепробиваемым стеклом, - тормози, Майк! 
 Полицейская машина очутилась перед одним из тех заведений, о которых  в приличном обществе днем даже не упомянут, разве что с крайним порицанием. А вот  с наступлением вечерней зари, когда все становиться менее социальным и более животным, именитые граждане уже более лояльно взирают на сияющие ставни коммерческого рая. Другими словами, это было кабаре-кафе « Мараккеш». Что скрывалось за этой вывеской? Бордель - непременно сказал бы комиссар Хьюстонской полиции Нед Фергюссон. Все и ничего - ответил бы его хозяин Джейк Клуни - смотря что ты хочешь от жизни. К нему -то и приехали напарники из отдела убийств.
  Полиция!- крикнул Хоффман,- ногой открывая отделанную красным деревом дверь. Это трюк производил неизгладимое впечатление на самых отъявленных негодяев, особенно если до этого их дверь была заперта на замок.
В кабинете в стиле английского короля Георга 5 (примерно такой же эпохи был секретер в кабинете Фергюссона) сидел флегматичный негр в сером костюме и с удивлением  смотрел на незваных гостей, сломавших ему дверь.
  Мистер Дэвидсон? Мистер Хоффман? - узнал он наконец, - добро пожаловать. Очень рад вас видеть.
  Да ну, - крикнул  Хоффман, прыгая в кресло напротив хозяина, - Ты и представить себе не можешь, как мы рады этой встрече. Хочется верить, Джейк, что они не станут слишком частыми, так как ты еще с прошлого дела у меня поперек горло стоишь.
  Зачем я Вам нужен, - возмутился Джейк, - я чист и Вам это известно. У меня бизнес.
  Девочки и наркотики - хорошенькое дело ты называешь бизнесом, Джейк. У тебя задница висит над конфоркой, и стоит мне добавить газу - ты сгоришь.
  Я делаю все в рамках закона, господа. Выкладывайте, с чем пожаловали или убирайтесь. Я сейчас позвоню моему адвокату.
  Успокойся, Джейк,- вмешался Дэвидсон,- Никто тебе не предъявляет обвинение. Пока. Но дело очень серьезное. Если ты в него каким-то боком замешан, можешь надолго попрощаться со своими девочками.
  Я же сказал, что ничего не делал и ничего не знаю!
  А что ты знаешь о «Смит Вессоне» номер 237367-Ка?
  Я звоню своему адвокату, - прошептал Джейк, дотягиваясь до телефона.
  Я тебе кое-что  напомню, - заорал Хоффман, сбрасывая телефон на пол. Это был его второй фирменный трюк. - Твой долбанный братец  в позапрошлом году спер его у сержанта Малкони и отдал тебе! Ты из него ранил Эмму Виллис!
  Я отсидел свой срок - что вы от меня еще хотите? - прохрипел Джейк, чувствуя, что его спина превращается в залив.
  Куда ты  дел револьвер?
  Я же сказал на суде…
  Да, ты много чего сказал, - Хоффман яростно вертел головой из стороны в сторону, наводя страх на Джейка, - ты сказал тогда, что утопил его в Мичигане, на глубине 50 футов!
  Джейк не реагировал.
- Слушай меня и хорошенько запоминай, - доверительно произнес Хоффман, тыкая в Джейка указательный палец, - неделю назад была убита женщина. Известный американский ученый. Улавливаешь? Орудие убийства - Смит- Вессон 38 калибра мы нашли неподалеку от её домика, завернутый в пакет из магазина. А вчера вечером был готов отчет эксперта. И он там написал, что ее убили из револьвера, который по твоим словам лежит на   дне озера. Теперь ты понимаешь, что  влип?
С минуту -другую, Джейк пытался что-то сообразить, но у него плохо получалось. Было любопытно наблюдать, как из процветающего бизнесмена он превращается в затравленного зверька. Дэвидсону был известен каждый штрих этой породы существ.
  На что я могу рассчитывать?- спросил тот наконец.
Дэвидсон пожал плечами.
  Ок, я не утопил его, -вскрикнул Джейк, - но я не имею никакого отношения к тому, что вы говорите.
  А чего мы тебе должны верить? - Хоффман наклонился вперед, -  ты же врешь как последний клоун!
  Я клянусь.
  Кому ты сплавил револьвер?- оборвал Дэвидсон, - и не вздумай сказать  сейчас неправду.
  До Рауль.
  Что?! - в один голос закричали полицейские. До Рауль снабжал обе стороны границы всеми существующими видами оружия.
  После того случая с Эммой… Черт! Он заставил меня отдать ему эту пушку. Понимаете - я ему много чего был должен, а пушка ему понравилась, - и словно оправдываясь, он добавил, - хорошая модель.
  И ты не мог отказать ему в этой просьбе? - скривился Хоффман, - ладно,  мы еще поговорим на эту тему, а теперь рассказывай где мы можем найти этого Тарзана чертового.
  Я не знаю, - начал Джейк, но осекся. Копы были по-настоящему злы. Эх, кабы он не должен был До штуку гринов, - я не знаю точно, но ходят слухи, что он уже как неделю висит  в  какой-то приграничной тюрьме возле Монтеррея. За драку с ко... С представителем мексиканской полиции. Это все, что мне известно, клянусь Вам, сэр.
  Мы скоро вернемся, - сказал, обернувшись Дэвидсон на полпути к двери - а до этого не покидать пределы города!
  Я знаю, сэр, - вздохнул Джейк.



                Глава 5

          Четверг,  29 марта, Хьюстон, США.

Если в жизнь вмешивается злой случай, самое крепкое счастье может разбиться на мелкие кусочки.
Эхуд спускался по извилистой дороге городского парка, размышляя о злом случае Керти и Давида.  В Израиле Беркманов называли «очень странной парой». Людям не верилось, что у парня, всю жизнь продававшего запчасти от автомобиля и взрослой, преуспевающей иностранки могло быть что-то общее для создания крепкой семьи.    
  Но когда-то эти же люди не меньше удивлялись другой странной дружбе - их собственной. Эхуд был старшим сыном  известного израильского посла, а Давид - восьмым ребенком в семье простого кибуцника. Мало кто из удивляющихся знал - десять лет тому назад, в пустынях Ливана, молодой солдат израильской армии Давид Беркман спас жизнь своему командиру по имени Эхуд Хейфец.
Когда Давид и Керти поженились - может, они тоже спасли друг другу жизнь?
   
    Эхуд узнал Раму еще до того, как та повернула голову. Они были давно знакомы, хотя весьма и весьма поверхностно, о чем он теперь сожалел.
 Рама Льюис, младшая сестра Керти. Их сходство бросалась в глаза с каждым шагом все сильнее, отчего адвокату стало немного не по себе.
   Насколько знал Эхуд, Рама всегда критично относилась к браку своей сестры с Давидом.  «Теперь, когда ее опасения получили такую развязку, она будет тверда и останется глухой к моим доводам», - со страхом думал он вчера , набирая номер девушки, и все же упросил её задержаться  в Хьюстоне -  надеясь не то на чудо, не то на пресловутый случай.
        Вместо словесного приветствия, мисс Льюис ограничилась легким кивком, и они молча пошли обратно к Городскому парку, где всегда можно найти свободную скамейку.
  Прежде всего, - сказал Эхуд, когда они устроились невдалеке от кленовой рощи, - я бы хотел принести свои соболезнования. Я всем сердцем разделяю вашу боль.
   Рама сидела, вполоборота отвернувшись от Эхуда, но тот почти физически почувствовал её напряжениё. Борясь со своим собственным волнением, он быстро начал говорить, и с каждым словом ему все больше казалось, что их - нужных слов становится все меньше.
  Еще я хотел сказать... Вы ведь уже говорили с Фергюссоном, не так ли? Он вам уже все рассказал. Все объяснил. Страховка Керти? Это? Но это так нелепо -  Давид был человеком другого сорта. Любил настоящую жизнь и настоящих людей. Но больше всего, - адвокат сделал паузу. Все происходящее здесь - или трагедия или фарс, - отметил он про себя. Или все это вместе - но больше всего он любил Керти. Давид любил свою вашу сестру так сильно, что когда она погибла, он тоже не захотел жить. Где же тут логика?
  Вы были у неё на могиле? - тихо спросила Рама.
  Да, - ответил Хейфец осторожно, - Конечно. Я ходил на кладбище в воскресенье.
  Могила…Я ненавижу это слово. Так вы видели, что написано на плите?
  «Твоя дорога да приведет тебя к миру.» На латыни.
  Да. Именно так. Это я так решила. А теперь, Эхуд, мне пора. Полиции я больше не нужна, поэтому прямо сейчас возвращаюсь в Арлингтон, к матери.  И знаете что - мне больно  говорить об этом, но Вы плохо знали своего друга и совсем не знали мою сестру.
  Что?- не понял Эхуд, - что Вы имеете в виду?
  Вы смотрите на мир  не глазами, а своей памятью. Мужчины - плохие психолог.
 Сделав это странное и в какой-то мере страшное заяление, Рама встала и быстро зашагала по направлению к Д*- арк. Глядя на её ускользающую, чуть сутуловатую спину, адвокат решил, что кто-то из них однозначно сошел с ума. Но рассуждать на эту тему ему не хотелось. Действие - вот что могло спасти положение.  Догнав мисс Льюис, Эхуд решительно развернул её к себе лицом.
  Поясните, что Вы имели в виду, когда сказали, что я плохо знаю Давида и Керти? Вам известны какие-то факты? На каком основании Вы сделали такой вывод?
Лицо Рамы побледнело. Эхуд отпустил ее руку и, смягчая тон, снова обратился к ней.
  Это может оказаться очень важным, Рама. Расскажите мне, что Вас так тревожит?
Сестра Керти нервно кусала губы. Эхуд прочитал на ее лице сомнение и страх. Она быстро взглянула ему в глаза, словно желая увидеть там его истинные намерения. Эхуд не отводя взгляда, продолжал говорить - сам не замечая того, он начал повторятся. Наконец, Рама кивнула.
  Это не только Ваша ошибка, мистер Хейфец. Я сама была слепа. Как вы знаете, меня не очень обрадовал брак между Керти и вашим другом, но, в конце концов, я смирилась с этим, думая так - лишь бы им было хорошо. Но на самом деле все было не так чудесно, как нам казалось или как они хотели показать. 
  С чего вы взяли?

  Когда в пятницу мы похоронили Керти, - начала рассказывать Рама, - их полицейский принес к нам домой ее вещи. Одежду, косметику и книги. Среди вещей я нашла новый  блокнот с единственной записью. Думаю, это начало её дневника - (Керти всегда вела дневники, когда мы жили вместе). Я вырвала этот лист, а затем спрятала его. Мне не хотелось, чтобы об этом кто-то узнал. 
Рами достала из сумочки клочок бумаги и  протянула его Эхуду. Тот заметил, как сильно у неё дрожат руки от волнения.
  Прочтите сами, - попросила она.
Эхуд развернул лист. Почерк Керти - это было первое, что ударило ему в голову.
«Любви больше нет, - писала Керти. - Все кончено. Надеюсь,  развод пройдет безболезненно. Теперь мне кажется, что это было ошибкой с самого начала, что нельзя было так рисковать… Часто читаешь об этом в газетах, но никогда не думаешь, что это случится в твоей собственной жизни. Слава Богу, что у меня есть он.»
 -  Постойте, - выдохнул  Эхуд, - здесь что-то не вяжется. Когда я последний раз виделся с Беркманами, они выглядели очень счастливыми.
  Керти всегда выглядела счастливой, -  ответила Рама, - даже когда болела гриппом в детстве. Никто из нас не знал до конца её настоящую боль.
  Это так, - Эхуд посмотрел на отражение неба в витрине - скоро пойдет дождь - отметил он машинально, - но почему полицейские пропустили эту деталь?
  Так получилось, что вещи нам отдали еще до того, как ваш друг покончил с собой. Мне кажется, Фергюссон просто не счел нужным устраивать детальный осмотр, рассчитывая, что Давид и так во всем сознается.
   Здесь Керти пишет, что у неё появился он. Вы имеете представление, что это может значить?
  Ни малейшего, - покачала головой Рама Льюис и через паузу добавила, -  Если у вас больше нет вопросов… Через час отходит мой автобус на Арлингтон. Я должна быть со своей семьей.
  Как чувствует себя миссис Льюис? - спросил Эхуд, закрывая глаза. Становилось холодно.
  После смерти Керти, мама сделалась очень больна. Но её спасает религия.
  Религия?
  Ну да, - кивнула Рама, - всю свою жизнь мама была ярой пресвитерианкой. Я думала, вы знаете об этом.
 -  Я должен над этим подумать, - Хейфец показал на записку, - и спасибо за встречу, Рама. Не имею права Вас больше задерживать.
. На этот раз Эхуд  даже обрадовался её уходу. Ничего не видеть, ничему не верить, ничего не знать, - повторил он старую военную поговорку их отряда. 
    Вскоре воздух стал чище. Пошел мелкий сырой дождик, и набухшее небо с удовольствием освобождалось  от стеснявшей его тяжести.
-Эй , сэр,- прокричал у него кто-то за ухом, - Вы верите в случай?
  Обернувшись, Эхуд узнал одного из нищих проповедников, которые пристают к прохожим на улицах, чтобы приобщить их сознание к миру, лучшему, чем земной.
  Я верю в Бога, - серьезно ответил Эхуд,- только у меня слишком мало времени, сэр.
  А я думал, что  времени для покаяния всегда должно быть достаточно , не так ли, господин Хейфец?
  Вы следили за мной - утвердительно произнес Эхуд , - Что вам  нужно?
  Мое имя Чарли Друкер, - с вызовом ответил тот. - Я - фотограф. И еще я думаю, что  вы неправильно ставите вопрос.
  Да разве, - задумчиво произнес Эхуд, разглядывая собеседника. Он был высок, худ - очевидно, болен. В глаза бросались заломленный за ухо берет и неестественно яркая клетчатая рубашка. Почему он подумал о проповеднике? - А к чему был ваш вопрос насчет случая?
  Просто мне показалось, что Вам  чертовски этого не хватает - счастливого случая, фортуны или удачи - называйте как хотите - серьезно ответил Друкер, - а сейчас  только он помог бы Вам распутать паутину, которая сплелась вокруг дела Давида Беркмана.
  Какое вы имеете к этому отношение?
  А такое, что я  мог бы стать для вас  этим самым счастливым случаем. Что вы об этом думаете, господин Хейфец?
  Вам что-то известно, о чем не знает полиция? - быстро уточнил адвокат.
  О-о-о, не торопитесь мистер Хейфец, - прервал его Друкер, - сначала я расскажу вам немного о себе. Вот уже семь лет я работаю на одно малоизвестное туристическое агентство с обворожительным названием « Мексика фантастик». Около восьми месяцев каждый год я провожу в Мексике, щелкая голые задницы, синее море, зеленые пальмы и все, что по мнению нашего  недоразвитого директора, может заинтересовать  туристов. Надо ли говорить, что за это время, я приобрел множество знакомых среди тамошней публики, в том числе и таких, которых не представишь своей маме на день рожденья. Кстати, за день до того, как была убита Кертилайн Льюис, я находился неподалеку от Тампико, с одной из тамошних прелестных девиц…Мне кажется, мистер Хейфец, я вас заинтересовал?
Эхуд внимательно посмотрел в глаза Друкера. Затем кивнул.
  Продолжайте.
  Хорошо. Постойте-ка… У вас очень пронзительный и тяжелый взгляд, мистер Хейфец. Вы - не фотогеничны. Это так, диагноз профессионала.
  Вы можете определить это так, сразу?
  Есть много вещей, которые можно определить только сразу, потому что по-другому их  определить нельзя.
Сказав это, фотограф как-то странно засмеялся.
-    В этом мире, мистер Хейфец, нам приходится чересчур доверять  другим людям - гораздо меньше, чем те того залуживают. А все почему - потому что мы хотим знать правду, которая, как нам кажется, скрывается в ком-то другом, а не в нас самих.
  Я не понимаю Вас, - покачал головой Эхуд, - вы говорите непонятные вещи. Может, переведете это все на человеческий язык.
Друкер довольно улыбнулся.
  Попробую. Скажем так - если бы у меня были на руках неопровержимые доказательства невиновности Беркмана? Вам бы было всё равно - откуда я, можно ли мне доверять, разве не так? 
  А у вас есть такие доказательства?
  Нет, конечно. Доказательства бывают только вины, а не невиновности. А у меня, скажем так, есть небольшая информация, зацепка.
  Интересная теория, мистер Друкер, - согласился Эхуд, - но позвольте я снова задам тот же вопрос, что и в начале, слегка его видоизменив - « что вы хотите от меня за свою информацию»? Ведь как я понимаю ситуацию, разговор идет именно к этому, нет?
Друкер обернулся, словно что-то не давало ему покоя.
- Здесь когда-то стояли часы, - сказал он, показывая на небольшую арку, - это было очень удобно, для тех, кто не имеет своих собственных. Таких как я , например. Э-э-э… что я хочу, вы спрашиваете. Возможно, понимания моей ситуации, которая, учитывая нынешнее положение на рынке не слишком  …
  Сколько?- перебил Эхуд.
  Вы прямой человек, мистер Хейфец, - хихикнул Друкер, - сразу все в лоб, да?
  Это не игра, мистер Друкер, - произнес Эхуд, не сводя пристального взгляда с фотографа, - поэтому давайте решим все прямо сейчас.
  Сейчас не получиться, - огорченно протянул фотограф, - через час у меня назначена встреча с одним весьма щедрым работодателем.
  Я не могу давить на вас. Давайте встретимся, когда вы уладите свои проблемы.
  Отлично, - обрадовался Друкер, -. Я перезвоню вам во второй половине дня, идет? Вот вам моя визитка, на всякий случай. Ну, я пойду, пожалуй.
  Постойте, мистер Друкер, - Эхуд аккуратно придержал фотографа за грязный от химикатов рукав, - последний вопрос. Это вы вчера за мной следили, когда я был в гостинице?
Друкер сильно замотал головой.
- Что вы, мистер Хейфец, я же не шпик!
 
   

Глава 6
               
  Четверг, 29 марта, Хьюстон, США
    

     Последние два часа все телефоны в кабинете комиссара Фергюссона разрывались на части - полицейские искали До Рауля, человека, причастного к самому нашумевшему преступлению недели. Ситуацию в поиске контрабандиста осложнял тот факт, что по сведениям полиции он находился на границе, а это место - ареал Рио -Гранде, по числу исчезнувших, скрывающихся или потерявшихся людей могло соперничать даже с Бермудским треугольником. 
   Наконец терпение хьюстонских полицейских было вознаграждено. Звонили из пригорода Монкловы - Пуэбла - Веры.
  Есть, - дрожащим от волнения голосом произнес Хоффман, передавая трубку комиссару. - Он у них. С вами будет говорить инспектор Энрике Байерос.
  Ола, сеньор Байерос, - выхватывая трубку, крикнул Фергюссон, - мучо грасиас… Хоффману, который был незнаком с мелодичным языком Колумба, ничего не оставалось, как терпеливо ждать окончания разговора. 
  Через десять минут, Нед Фергюссон опустил трубку, задумчиво потер подбородок и усмехнулся. Хоффману показалось, что он чем-то озабочен.
- Джек, - обратился к нему комиссар, все еще пребывая в задумчивости, - попроси Олли…лейтенанта Лейсон отправить срочный факс в Монклову. Пусть прикрепят туда фотографию Беркмана. Пора расставить точки над «і». 
   Пока длились минуты ожидания, Фергюссон трижды выходил из своего кабинета и, раскуривая « Голден свон» - кубинские сигары, прохаживался по коридору управления, думая о превратностях полицейской жизни. Во время одной такой вылазки, он, проходя мимо кабинета Оливии Лейсон, услышал разговор, который привлек его внимание.
  Так ты считаешь, что он, возможно, говорил правду на допросе?-задал вопрос хрипловатый голос Елены Эванс, стенографистки  управления.
  Посуди сама, - раздалось в ответ звонкое сопрано Оливии Лейсон, - у Беркмана, замысли он убийство, была не одна возможность довести дело до конца. Во-первых, сделать второй выстрел. Во-вторых, позволить умереть ей от потери крови. Я читала заключение Чака  - для пулевого ранения такого рода, Кертилайн Льюис потеряла относительно небольшое количество крови. Кроме того, Чак признал, что Беркман действительно пытался остановить своей жене кровотечение, об этом свидетельствуют следы от зажимов в области поврежденной артерии. И, наконец, свидетели утверждают, что Беркман проявлял самое деятельное участие в отправке своей жены на территорию Соединенных Штатов, где находятся квалифицированные специалисты. Не слишком ли много внимания для человека, которого собирался отправить на тот свет?
  Так, значит, ты считаешь - это все-таки были бандиты?
  Не знаю, - засомневался голос Лейсон, - бандиты, в моем представлении, ведут себя другим образом…
  Что ты имеешь в виду?
  Мне кажется, кто бы это ни был - Беркман или загадочный бандит, он вообще не собирался стрелять. Это же очевидно. Иначе бы он довел дело до конца. Просто убийцу что-то спровоцировало  - неожиданная угроза, а может, палец нечаянно  задел курок - такое случается…Скорее всего, он даже не целился, этот убийца.  Ведь если целишься в голову с расстояния двух метров - (а по моему мнению это и делают все убийцы, если они наверняка хотят смерти жертвы), промахнутся сложно. А этот не попал - пуля просто задела её артерию.  В случае своевременного оказания медицинской помощи, она могла бы выжить. Так сказал Чак. То есть, - заключила Лейсон, - смерть Кертилайн Льюис  не входила в планы  стрелявшего. Это была смерть по ошибке.
Мне не хочется огорчать тебя, Олли, - подумал Фергюссон, отходя от двери, но ты не создана быть полицейским. Больше времени рассуждать на эту тему у него не оказалось, так как в его кабинете раздался долгожданный звонок от инспектора Байероса.
     Последний, как вскоре выяснилось, сам того не ожидая одержал решительную победу. Как-то один хьюстонский репортер метко подметил, что понятие закон на границе трактуется весьма своеобразно -  местные бандитизм и контрабанда уже настолько сроднились с этими краями, что большинство жителей уже и не представляют себе другой жизни. Зачастую между полицейскими и контрабандистами завязывались теплые отношения, и первые за умеренную плату закрывали глаза на незаконную деятельность последних.
***

    Эхуд нервно сжимал трубку в руке. Стараясь сохранять спокойствие, он посмотрел на часы, а затем еще раз в телефонный справочник. Все сходится. Все, кроме времени. По его расчетам, Друкер должен был позвонить еще три часа назад, но звонка так и не было. Спустя несколько минут, Эхуд набрал телефон службы такси и заказал машину к гостинице.    
    Через полчаса он уже стоял возле небольшого частного домика в стиле чикагского скид роу. На воротах была прибита фотография собаки с надписью «подумай, прежде, чем зайти». Адвокат осторожно перешагнул за порог и крикнул.
  Мистер Друкер, вы дома?
Когда ему никто не ответил, Эхуд  прошел по вымощенной тропинке к дому и тихонько приоткрыл незапертую дверь. Следующая дверь - в спальную комнату тоже была приоткрыта и через неё было видно , что происходит внутри. Там никого не было, поэтому он вошел в дом, не переставая оглядываться по сторонам. Смутное беспокойство нарастало с каждой секундой. Ему показалось, что в соседней комнате кто-то есть, и он, схватив железную палку, которая, очевидно, служила Друкеру как засов для  двери, вошел в комнату справа от главного салона. Это была фотомастерская - на окнах мерцали темные жалюзи и поэтому адвокат не смог ничего разглядеть, кроме смутных очертаний фотографического оборудования. Из глубины комнаты послышалось мяуканье, и  кошка Друкера, взбешенная тем, что её заперли в темноте, пулей  бросилась Эхуду под ноги.
    Ему пришлось выйти и подыскать в доме фонарь, потому что выключатель в комнате он найти не смог.  Луч света, неровно переходя от предмета на предмет, на секунду задержался на двух опрокинутых тумбочках. Затем Эхуд исследовал следующий угол мастерской - там ничего не было, кроме кучи барахла возле разломанной табуретки. Переводя фонарь на огромный шкаф с пленками, который подпирала самодельная лестница, он внезапно остановил движение и подошел к нему поближе, переступая через валявшиеся повсюду коробки с фотобумагой и проявителями.

****

      Комиссар Фергюссон с раздражением уставился на вошедшего.
  -   В чем дело, сержант?- рявкнул он, испепеляя взглядом грузную фигуру Хейфеца.
  Найден труп,- пояснил Хоффман, - нашедший - адвокат Хейфец, погибший - Чарльз Друкер, фотограф.
  Какого черта, адвокат?
 - У меня была назначена встреча с мистером Друкером. Он собирался сообщить какие-то сведения, которые, по его мнению, могли бы стать ключом к разгадке гибели Кертилайн Беркман.
  Никак не угомонитесь, да?- криво усмехнулся Фергюссон, - и откуда, по вашему, у этого фотографа могли быть такие сведения?
  Не знаю. Он работал в том районе Мексике, возможно,  что-то знал или что-то видел.
  Ладно. А какая у него была заинтересованность в этом деле?
  Чисто практическая, сэр. Информация в обмен на деньги.
  Понимаю, шантажист, - кивнул комиссар,- Джек, как погиб этот парень?
  Свалился с собственной лестницы и разбил  голову о железный ящик.
  Несчастный случай?
  Скорее всего, сэр, - медленно ответил Хоффман, - в его фотомастерской сам черт ногу сломит.
  Когда вы последний раз говорили с ним?- обратился комиссар к Эхуду.
  Мы встречались с ним утром - в районе одиннадцати. Потом он должен был ехать на какую-то  встречу, и  мы с ним договорились, что как только он уладит свои проблемы, то перезвонит. Я долго ждал звонка, но так и не дождался. Поэтому сам вызвал такси, и поехал по адресу, указанному на визитке, которую он мне оставил.
  Вы не  думаете, что он блефовал? Об этом деле раструбили все газетенки, и парень просто захотел поиметь на этом свою долю, - выдержав паузу, Фергюссон ядовито добавил, - зная, что есть один такой адвокат, который готов на все, что бы доказать недоказуемое?
  Нет, я не думаю, что он блефовал, - спокойно ответил Эхуд, - особенно теперь, после того, как его убили.
  Ха, отлично,- комиссар захлопал в ладоши, - и как это я раньше не догадался, что тут существует связь!
  Она существует, сэр, - подтвердил Эхуд.
  И вы уверены, что это убийство? - все так же выдавливая из себя ухмылку, уточнил Фергюссон.
  Абсолютно, сэр.
  И почему, позвольте поинтересоваться.
  Потому что на руке у Друкера были разбитые часы.
  Ну и что? Парень упал, нет?
  Можно и так сказать… Но Друкер не носил часов. Он мне сам сказал это. Становится очевидным, что убийца, который, естественно, не знал, что я знаю об этом факте, сам надел ему на руку часы.
  И зачем же?
  На тот случай, - ответил Эхуд, - что если один адвокат,  в отличие от полиции, не удовлетвориться версией о несчастном случае.
  Вы имеете в виду старый трюк с алиби, перевод стрелок часов?
  Именно. Убийца, так сказать, подстраховал себя, выставив часы на то время, когда у него будет стопроцентное алиби - 16-00. Если несчастный случай пройдет - отлично, в разбитых при падении часах никто не заподозрит подвоха, если же начнется вытаскивание грязного белья, уверен - у убийцы найдется  не менее десятка свидетелей, подтверждающих, что он в это время играл в бильярд за двадцать миль от места происшествия.
  Ни в одном суде это не пройдет, - покачал головой  Фергюссон, - сами знаете, показания с чужих слов…
  Комиссар, почему вы так упорно настаиваете на виновности Давида?


                Глава 7
            
  Пятница, 30 марта, Хьюстон, США

   Что мог знать Друкер? Этот вопрос не давал уснуть Эхуду всю ночь. В голове рождались самые различные версии - но не было ни одной, которая бы его полностью удовлетворяла. И все же теперь у него имелась крохотная зацепка, которая давала шанс, а заодно и надежду узнать правду. Надежду для кого?- спросил себя Эхуд, - кому она нужна, эта надежда, кроме меня и стариков Беркманов? Но ведь мы и так знаем, что Давид не убивал Керти. Знаем или верим?  Господи, неужели я это делаю, чтобы развеять свои подсознательные сомнения?
    На утро Эхуд выглядел не лучшим образом. Мешки под глазами придавали ему совершенно изможденный вид. Приложив к векам лед, адвокат постарался продумать план на сегодняшний день. Позвонив в справочную, он поинтересовался где находится туристическое агентство «Мексика фантастик». Записав адрес, он быстро оделся и вышел из отеля.
   Агентство, в котором работал покойный Друкер, оказалось дырой в буквальном понимании этого слова. Эхуд спустился в темный подвал с тремя желтыми фонарями на стене и очутился перед вывеской «Туристическое Агентство «Мексика Фантастик». Самые дешевые цены».
   Дверь Эхуду открыл сам Сэм Баркер - владелец  заведения.
  Проходите, пожалуйста. Господин желает попутешествовать? У нас появился новый совершенно уникальный маршрут…
  Я по поводу Чарльза Друкера - вашего служащего, - перебил его адвокат.
  Да? - удивился Баркер, - очень хорошо. Мне как раз нужен был этот бездельник. И где его, позвольте спросить, черти носят?
  Уже нигде, сэр. Он умер.
  О Господи, - всплеснул руками Баркер, - как умер?
  Полиция предполагает несчастный случай. Будто бы он свалился со своей лестницы и разбил голову, - ответил Эхуд.
  Вы это серьезно?
Эхуд кивнул.
  О Господи, - снова запричитал директор, - он должен был мне принести новую серию фотографий. Я ведь уже пообещал японцам…Что мне теперь делать? Я разорен…
  Друкер был у вас единственным фотографом? - поинтересовался Эхуд, - я имею в виду, единственным фотографом, который делал фотокаталоги Мексики?
  Конечно. У меня не хватило бы денег содержать второго такого лоботряса. А почему Вы спрашиваете, Вы - из полиции?
  Нет, что вы. Я просто хотел ознакомиться с его работами, - ответил Эхуд.
  Вы хотите поехать в Мексику, - в глазах Баркера вспыхнул странный огонек.
  Возможно.
  Ну тогда, сэр, для вас нет ничего лучше, чем наше Агентство. Вот смотрите - он достал три проспекта с полки, -  в этом каталоге Пуэрто- Валярта, Акапулько, Мехико, Ла- Пас - самые шикарные курорты, смею вас заверить. Вот здесь - Тампико, Матаморос, в общем восточное побережье. Цены и услуги перечислены в левой колонке.
  У Вас всего три проспекта?- удивился Эхуд, - Друкер говорил мне, что он жил и работал в Мексике по восемь месяцев в году. И это все ради того, чтобы сделать пару проспектов?
  Понимаете ли, сэр, мы сотрудничаем с туристическими фирмами по всему миру - делаем для них чудесные подборки. Они не специализируются исключительно на Мексике и поэтому им не выгодно содержать фотографа и штат в этой стране. А у меня есть связи и фотограф, в общем, это обычная практика, сэр. А для себя мы каждые два года делаем по  три новых проспекта, - пояснил Баркер, - на все вкусы и кошельки. Вот эти три самые последние, сэр, можете не сомневаться, Вы найдете в них все, что душа пожелает.
  А где позапрошлогодние?
  Позапрошлогодние? -  задумался Баркер, - позапрошлогодние давно разобрали, а то, что осталось, мы выкинули.
  И что, не осталось ни одного? - изумился Эхуд.
  Сэр,  кому может понадобиться старый каталог?
  Я просто подумал…
  Хорошо, -  кивнул Баркер, - если вам это так нужно, я посмотрю в архиве. Но ничего не гарантирую.
Через десять минут он вернулся с проспектом в руке.
  Есть, - сообщил он, - один таки остался пылиться.
  А фотографии для других агентств?
Баркер подозрительно посмотрел на него и отрезал.
- Фотографии и пленки делаются  исключительно в одном экземпляре, запечатываются в специальную форму и вручаются непосредственно представителям туристических агентств.
 Эхуд понимающе кивнул. Сложив к себе в папку четыре проспекта, он направился к двери, пообещав подумать над возможностью « самого приятного в мире путешествия».
  Скажите, - он задержался перед выходом, - у Друкера были друзья или родственники в Штатах?
  Понятия не имею, - покачал головой Баркер, - насколько я знаю, он привык якшаться с мексиканцами.
  Что, ни одного знакомого?
  Ни одного, о ком бы я знал - выражая неподдельное сожаление на лице, вздохнул Баркер.
     Приехав домой, адвокат заварил себе самый крепкий кофе, и выложил на небольшой письменный столик возле окна свои добытые находки.
     Каждый проспект включал описание услуг, прайс- лист, и красивую фотоподборку, сделанную непосредственно Друкером.
   Для начала Эхуд решил сосредоточится на тех страницах, которые рассказывали о восточном побережье Мексики. Здесь адвокат увидел три фотографии с видом на море в одном проспекте, шесть в другом, четыре в третьем и пять в четвертом. Ни одна не была сделана в бухте, где погибла Керти.  В одном из новых каталогов были запечатлены пансионат «Ла Плаза» с огромный бассейном, казино «Ви ройяль» - который, если судить по надписи внизу «превосходил по шику Лас-вегас», огромный дельфинариум, и ежегодные соревнования по серфингу в  заливе Кемпече, которые « принесут с собой непередаваемое ощущение риска».
   Эхуд вздохнул. Ну что ж, в принципе, он на многое и не рассчитывал.
 В позапрошлогоднем проспекте, он увидел фотографии тех же пляжей, только в другом ракурсе, фотографию казино « Ви ройяль» с надписью - «только в этом сезоне в казино выступит всемирно -известное варьете «Дримерс - Тиатре» с блестящей Эвой Нануски».
   Под изображением Эвы, прыгали те же серфингисты, а под серфингистами расположились мексиканские рестораны, обещавшие каждому посетителю , со слов Баркера « незабываемые впечатления, мелодичность мексиканских песен в сочетании с особо изысканными национальными блюдами».
  Из всего увиденного,  Эхуд сделал два вывода : о профессионализме Друкера и дурном вкусе Баркера. Вот и все, - подумал он, - долистывая последние страницы проспекта.   

Сэр, вы хотели меня видеть? - спросил Хоффман, осторожно переступая порог кабинета Фергюссона. Тот, кажется, выглядел довольным.
  Садись, Джек… Дэвидсон, - крикнул комиссар рыскавшему по полкам Дэвидсону, - располагайтесь.
Хоффман давно отметил, что комиссар еще ни разу не назвал Дэвидсона по имени. Возможно, дело в возрасте его напарника. Оба полицейских, переглядываясь, присели.
  Что вы скажете, - обратился он к полицейским, - на то, что мы завтра закрываем дело Беркмана. Раз и навсегда.
  Это было бы прекрасно , сэр, - произнес Хоффман, делая глаза огромными от удивления. Но как же пресса, Жолковски, этот…хммм…Хейфец, наконец.
Комиссар кивнул.
  С Жолковски все улажено. Вчера мой новый друг Энрике Байерос сообщил мне лучшую новость за последнюю неделю. До Рауль признал в Беркмане того парня, которому он продал пистолет, из которого была убита Кертилайн Льюис, его жена.
  До Рауль? - с сомнением покачал головой Дэвидсон, - но это не лучший свидетель для нас, сэр.
  Я знаю, - нетерпеливо махнул рукой Фергюссон, - но при данных обстоятельствах это не решает ровным счетом ничего. Он выбрал его фотографию из десяти других, предложенных ему Байеросом.
  Он мог видеть лицо Беркмана в газетах, - предположил Хоффман.
  В том-то и дело, что не мог, - сощурился комиссар, -  фотографии Беркмана появились в газетах уже после того, как Рауль находился под замком, а заключенным в мексиканских тюрьмах не дают читать газет, если До Рауль вообще подозревал об их существовании.
  Да, -глядя на своих коллег, растерянно пробормотал сержант Хоффман, - с таким ни один суд не поспорит.
  То-то и оно, - усмехнулся комиссар, - наконец-то мы спровадим нашего израильского гостя.
  А что с тем парнем, Друкером? - нахмурился Дэвидсон, - если Хейфец говорит правду о часах, есть смысл это проверить?
  Хейфец говорит глупости, - отрезал Фергюссон, - Вы же сами сказали, что это был несчастный случай, нет?
   
****
  Да, - кивнул Эхуд человеку напротив него. Тот был невысок, если не сказать карликового роста , - туристическое агентство "Мексика Фантастик".
  И вы хотите, чтобы я ..как бы это сказать…проконтролировал их деятельность?- переспросил тот.
  Верно, - подтвердил Эхуд.
  У вас есть какие-нибудь подозрения?
  Чисто интуитивные.
  И что именно вы подозреваете?- внимательно спросил человечек, который был никем иным как Хью Хьюми, директором частного сыскного бюро расследований. Обычно он не брался сам за работу, но на этот раз, по его словам, «он был рад поработать против полиции».
  Что-то вроде мелкого побочного бизнеса под прикрытием туристической конторы. Очень похоже на торговлю наркотиками.
Хью Хьюми медленно кивнул.
  Здесь этим многие занимаются. На границе этого добра пруд пруди. Полиция часто закрывает на это глаза. Так что они даже не боятся.
  Они встречается с людьми, возможно иностранцами и передают им пакеты. Хотя, если Баркер говорит правду, и Друкер был его единственным человеком в Мексике, то он выждет некоторое время, пока не найдет ему замену. 


После рабочего дня холостяки сержант Хофман и лейтенант Дэвидсон  коротали свое время за чашкой чая в кафе « Розовая крыша»..
  Странная ситуация вырисовывается, - медленно произнес Дэвидсон, - Станнер - ну этот, из  « Хьюстон крониклс»  сказал мне, что Друкер имел привычку к наркотикам и паппарицингу. Говорят, на него имели зуб несколько серьезных людей нашего города.
   Таких типов никто не любит, это их участь, - вставил Хоффман, - а ты что, решил заняться самостоятельным расследованием этого случая?
   Бог с тобой, Джек, вы что с Фергюссоном сговорились? Он меня только что встретил в коридоре и сделал выговор по этому поводу.
  Ты поверил Хейфецу, - догадался Хоффман, - насчет часов.
  Скажем так - я не думаю, что он врет, - осторожно  уточнил Дэвидсон, - все- таки я немного разбираюсь в людях.
  Ты думаешь, Друкера пришили, да?- отставляя чашку, продолжал выяснять сержант.
  Скорее всего, - утвердительно кивнул Дэвидсон, - вся это история с лестницей как-то наивно звучит, по крайней мере для моего уха. Вопрос в другом - связано ли это с Беркманом или нет. 
  И почему ты думаешь, это может быть связано? Даже если его и пришили - это мог быть кто угодно - жертва шантажа или конкуренты…Мало ли.
  Время, Джек, время! Слишком много совпадений и слишком много, я бы сказал, попаданий.  У него была назначена встреча с Хейфецом по поводу Беркмановского дела. И тут - бац! Он падает с лестницы. Почему именно в этот день?
  Да, странная история… Как ты думаешь, что будет делать Фергюссон?
-     Завтра вечером  До Рауля переводят сюда - для дачи свидетельских показаний по делу об убийстве Льюис. Если все пойдет, как хотел Фергюссон, думаю, дело замнут.
  Странно, - объявил вдруг Хоффман и достал сигарету.
Зажигалка не поддавалась и он, чертыхнувшись, положил её обратно, в нагрудный карман. Дэвидсон смотрел на него, не мигая.
-  Все это очень странно. Я хочу сказать, что это дело совсем не похоже на то, чем мы обычно здесь занимаемся, - закончил свою не очень понятную мысль сержант.

 Глава 8      
Суббота, 31 марта, Пуэбло- Вера, Мексика.


Зазвонил телефон, и комиссар мексиканской полиции Байерос, неохотно оторвавшись от подушки, поплелся сориться со звонившим. По мере того как шел разговор, лицо его все больше мрачнело, и даже не очень внимательный наблюдатель заметил бы, что  тот прилагает  большие усилия, чтобы не сорваться. Закончив разговор, он нервно натянул брюки и пристегнул к поясу старенькую беретту. 
  Рики, ты вернешься сегодня? - раздался сонный голос его матери  из соседней  комнаты.
  Не знаю, - честно признался комиссар, заканчивая нехитрый полицейский туалет двумя взмахами расчески.
Выйдя во двор, он не стал дожидаться, пока заведется его старенький джип, а словил одно из немногих «такси», которые  были на самом деле обычными таратайками,  разъезжающими по узеньким улочкам городка, в надежде заработать пару монет.
   Доехав до участка, который не модернизировался с конца 19 века, комиссар стрельнул сигарету у своего помощника - Трела Комини, итальянца по происхождению и закурив, дал волю своим чувствам.
  Вы, ублюдки чертовы, отвечайте, как такое, мать его, могло произойти?!
  Вы же сами просили не давить на него, сэр, - вздохнул Комини, - Вот мы  подумали и решили, что ничего худого не случится если перед отправкой в Штаты До повидается с тем парнишкой. Он сказал, что он кузен До и До, кстати, это подтвердил.
  Вы составили фоторобот этого говнюка? - бросил комиссар, оглядываясь по сторонам, в каком-то слепом, и еще не вполне осознанном отчаянии.
  Да, фоторобот уже разослан по обе стороны границы. Наши ребята отлавливают всех дружков Рауля. И те, кого уже поймали клянутся, что у До сроду не было кузенов, - отчитался Трелони, смиренно дожидаясь  новой вспышки гнева.
  Когда это случилось? - спросил комиссар, с грустью вспомнив, что только полчаса  назад ему было так хорошо.
  В девять часов этот парень подошел к Камиллу…
  Вы его обыскали?
  Да нет…. То есть он сам вывернул все карманы.
  Идиоты!!! Как вы могли не заметить бутылку виски! - потрясая сигаретой, завопил Байерос.
  Мы заметили. То есть я хотел сказать…
  Ты, наверное, хотел сказать, что тебе дали взятку! Ты это хотел сказать, Трел? Да нас всех выгонят к чертовой матери, если узнают, что ты наделал! Сколько он тебе заплатил? Пятьдесят? Сто?- добавил он, стискивая зубы.
  Клянусь, Рики, я не хотел…я и подумать не мог…Тот гость, он же совсем мальчишка.
  К До Раулю?- фыркнул комиссар, - мальчишка?! Это ты мальчишка!
  Но вы сами сказали…
  А ты на меня, пожалуйста, стрелки не переводи, - рыкнул комиссар и помощник, дрожа мелкой дрожью, опустился на стул.
  Может, обойдется, - предположил он, с опаской поглядывая на мощные кулаки Байероса.
  Что было дальше, - не обращая внимание на повинную реплику Трела, выдохнул комиссар.
  Мы впустили его. Они о чем-то разговаривали. Было плохо слышно.  Затем они разлили виски и начали пить.Затем тот ушел. Через два часа До позвал Камилла и пожаловался на боли в сердце. Мы вызвали ему врача. Приехал Мак, но было уже поздно. Мы нашли До, когда он бился в последней агонии. Это конец.
  Это только начало, - процедил сквозь зубы Энрике Байерос - только начало.


Доктор, которого все почему-то называли Мак, что-то сосредоточенно писал. Рядом с его столом, накрытый белой, узкой простыней лежало холодное тело контрабандиста До Рауля.  Увидев Байероса, он поднял левую руку в знак приветствия и предугадывая вопрос, сказал.
  Нью - Кайперис.
  Что это?
  Лекарство нового поколения. Его применяют при различных болезнях центральной нервной системы. Никогда не слышал, чтобы его применяли в качестве яда. Но, к сожалению, любое лекарство способно стать ядом в руках преступника. Очень высокая концентрация, - он показал на тело , - плюс алкоголь, конечно, сыграл роль катализатора. Но самое главное, -добавил он, заканчивая писать рапорт, - в другом. У Рауля было больное сердце и крепкая привычка ко всяческой психотропщине. Тот, кто добавлял в виски Нью-кайперис, скорее всего, знал об этом. Иначе прибегнул бы к другому, более проверенному способу.
  Ты хочешь сказать, для абсолютно здорового человека подобная доза не закончилась бы фатально? - уточнил комиссар.
  Скорее всего, - врач посмотрел на мертвого Рауля, - практически наверняка, комиссар.

****

  До? - улыбнулся человек в сине-голубом пальто из дорого кашемира. Это была единственная зацепка, по которой его можно было отличить в толпе. В остальном он был настолько сер и неприметен, что не привлекал к себе праздные взгляды. Человека звали Орасио Хагуэрос. Он был владельцем половины нелегальных заведений на приграничных территориях и знал очень многое об обитателях этих районов.- До отравили?

  Совершенно верно, - подтвердил коротким кивком Байерос., - его молодой дружок.  Вот фоторобот.

Хагуэрос осторожно взял лист, и бросив быстрый взгляд, отрицательно помотал головой, - никогда не видел, хотя…
Он повернул лист под другим углом, - черты лица вроде знакомы…
- Это все, что вы мне можете сказать?- горько процедил комиссар - может, да, может, нет.
  Может, да, а может нет, - повторил Хагуэрос задумчиво, -  единственное, что я могу сказать наверняка - этот парень не из наших. Скорее всего, он - гринго. Я заметил, что До в последнее время сторонится своих старых партнеров.  Он собирался женится на девушке из соседнего города, Марии. Возможно, он хотел несколько перестроить свою жизненную позицию. Хотя я  не думаю, что он стал таким большим простофилей за такой короткий срок. Скорее всего, у него были очень серьезные основания не ожидать подвоха. Всего ведь знать невозможно, - подытожил он, - и это очень плохо.
Последний личный визит по делу Рауля комиссар Байерос нанес невесте погибшего, успешно преодолев препятствия в виде мексиканского бездорожья и матери девушки.
  Сеньоры, пожалуйста, уйдите, ей сейчас так плохо, так плохо! Её жених покончил с собой. Боже, какой грех, какой грех!
Женщина перекрестилась.
  Я из полиции, - сказал комиссар Байерос, удивляясь с какой скоростью распространяются слухи среди мексиканских деревень. Хотя если учесть, что дежурным в этот день был Камилл, а у Камилла есть четыре сестры - старых девы…
  Мама, - кто там еще? - послышался тихий голос.
  Сеньорита, нам очень нужно поговорить с Вами. Меня зовут Энрике Байерос, - представился комиссар, заходя в небольшой, но аккуратный домик.
  Что вам нужно? - осторожно переспросил голос.
  Поговорить.
 Дойдя до дверей комнаты Марии, Байерос остановился.
- Сейчас, - пообещал голос, - я выйду.
  Спустя полминуты, перед комиссаром стояла Мария Лепес, невеста До Рауля.
  Садитесь, - сказала она, и движением, достойным средневековых принцесс, показала комиссару на старенькое кресло. Тот, сглотнув, начал…
  Как я понял, вы уже знаете о …гмм…о смерти До?
  Мне известно это, - произнесла она ровным голосом.
  Но что заставило вас думать, будто он покончил жизнь самоубийством?
 Мария нахмурилось.
  А разве нет?
  Его отравили, - ответил комиссар, внимательно наблюдая за мухами на потолке.
  О Боже мой, - прошептала девушка, - это она?
  Простите, - не понял комиссар, - что значит «она»?
  Вы что , не знаете, -  горько усмехнулась девушка, - у До  была другая женщина.
  Откуда вы знаете? - удивился Байерос, вспоминая нагловатого контрабандиста. И как это такие женщины как Мария находят подобных типов привлекательными?
  Отсюда, - глухо произнесла Мария, дотрагиваясь кончиками пальцев до сердца.


Глава 9

Суббота, 31 марта,  Хьюстон, США

   Мысль позвонить Раме пришла к Эхуду совершенно неожиданно, когда он, вернувшись из супермаркета, почуствовал как отовсюду - от каждой белой стены в его номере, на него начинает давить одиночество. Затем последовали три безуспешные попытки дозвонится в город, где проживали мать и сестра Керти. Зажигая сигарету, он вышел на просторный балкон.   
  Внизу засыпал город. Почему он так одинок в этом городе? Первое, что показало в ответ его воображение - лица его друзей. Лицо Керти. Керти в очках, склонилась над книгой - одна рука лежит на белых, ломких страницах, другую аккуратно держит в своих узких ладонях Давид. Он - Эхуд, варит кофе. Рядом стоит включенный телевизор, в котором забавная израильская телеведущая изображает из себя сказочное животное.
   Слегка наклонив голову назад, адвокат посмотрел на звезды. Боже, сколько об этом было написано в различных книгах, но сейчас они вновь выглядели как неизведанное пространство. Такое же как и его собственная душа.
  Очнулся Эхуд от негромкого стука в дверь.
Открыв, он с изумлением обнаружил за ней незнакомую леди.
 
  Вы мне нужны, адвокат - сходу заявила гостья,-  Меня зовут миссис Хиллари  Лейн, - прибавила она как-будто это все объясняло.


  Проходите, - кивнул Эхуд, пропуская её в комнату.
В этой ситуации было нечто, заставляющее его беспокойство усиливаться с каждой секундой. Возможно, все дело в де жа вю -  он подумал о Друкере, который не далее чем два дня назад точно также неожиданно возник за его спиной и окликнул  в своей странной манере. Или все дело в фамилии женщины - Лейн. Он не мог отделаться от мысли, что уже где-то слышал её.
   От чая гостья отказалась.  Эхуд заметил, как платок в её руках превращается в измятый комок.
  Обещайте, что вы ничего не расскажите им, - произнесла миссис Лейн так тихо, что Эхуд еле разобрал окончание.
  Им?
  Ну да, полицейским, - кивнула женщина, - я знаю - в газетах писали, что вы с ними не очень ладите, поэтому я и пришла.
  Вы чего-то боитесь?- догадался Эхуд.
Миссис Лейн энергично закивала головой.
- Очень боюсь, сэр. Но не за себя… за Сью. С тех пор как убили эту женщину, Кертилайн Льюис, он сам не свой. Во всем винит себя. Но он здесь не при чем, клянусь.
  Э-э, постойте, - мягко остановил её адвокат,  - давайте начнем сначала. Кто такой Сью?
  Мой муж - Стюарт Лейн.
  Какое отношение он имеет к Кертилайн Льюис и её смерти?
  Они с миссис Льюис - Беркман были коллегами. Оба работали в Стендфорде пять лет назад. Затем Сью перешел в Беркли, а  Кертилайн уехала в Израиль.
  Они были близко знакомы? - уточнил адвокат, - я имею в ввиду тот период, пока они работали в Стенфорде.
  О нет, - отрицательно замахала головой Лейн, - они и были-то знакомы всего месяц или два. И стали ближе общаться уже потом, когда у Сью родилась идея новой книги о роли девиантного поведения в формировании альтернативных субкультур. Он предложил миссис Льюис- Беркман быть его соавтором.
Наконец-то! Вот оно… Эхуд вспомнил прекрасный теплый вечер в Израиле, когда они вчетвером - он, Лея, Давид и Керти собрались в загородном домике Беркманов отметить очередной научный триумф Керти. Он вспомнил и имена, и название… С. Лейн, К. Льюис- Беркман : « Предпосылки формирования альтернативных субкультур в эпоху пост-модернизма»
  Они встречались, чтобы обговорить главы и все такое?
  Только один раз. В основном, они переписывались по электронной почте или перезванивались. Кертилайн приехала в Штаты только на презентацию книги. И знаете, - она замялась.

  Продолжайте, -  попросил адвокат, доставая сигарету из кармана.

  Дайте и мне, - смущенно произнесла миссис Лейн.

Эхуд протянул ей пачку « Pall Mall” и помог подкурить.  Она сделала два глубоких вдоха, ожидая пока дым наполнит и успокоит её.

  Я об этом и хотела вам рассказать. Понимаете, мы с мужем были  очень счастливой парой. Ну насколько, это вообще возможно. 
  Я, конечно, знала, что ему нравиться Кертилайн - он и не скрывал этого от меня - но мы оба осознавали, что это всегда было и будет чисто платоническим восхищением. Так, собственно, оно и продолжалось до этой презентации.
  Презентация была полгода назад, - вспомнил Эхуд
  Семь месяцев, - поправила Лейн, - Так вот…после презентации они пошли в ночной клуб.  Только вдвоем - Сью и Керти. Сью сказал, что с ними должен был быть еще Артур Макгрегор, тоже ученый, но он якобы не смог прийти. (Я позвонила потом Артуру - оказалось, что он слыхом не слыхивал ни о каком клубе).  Так  вот, мистер Хейфец. Сью пришел домой только на следующий день.
  Понимаете, - всколыхнулась она, чувствуя, как пристальный взгляд адвоката просачивается сквозь её мысли, - я тогда ничего не предприняла. Ничегошеньки. Я знаю Сью. Скандал  бы все испортил. Тем более она должна была вернуться  к мужу, в Израиль. А мне с ним жить, мистер Хейфец.  В общем, я надеялась, что все обойдется и забудется как любая  мимолетная слабость. Я знаю, что вы обо мне думаете, мистер Хейфец, теперь меня тоже мучают сомнения, что я тогда поступила неправильно.
Мысли Эхуда были очень далеко - в прошлом, которое ему пришлось пережить с болью в сердце. Они вились вокруг Леи, его бывшей жены; вокруг Керти, усыпанной неслышными проклятьями  этой женщины…Женщины, женщины, сколько в вас страшного, с ужасом подумал он, глядя в прозрачно- серые глаза своей гостьи.
  Мы никогда не говорили об этом со Сью. Это начало вытесняться другими событиями . И я была рада тогда, что все так получилось, что я ничего не стала выяснять.
      Но вот накануне всех этих событий с убийствами, Сью вдруг заявляет мне, что ему нужно срочно лететь в Мексику, чтобы помочь одному старому другу. Мне это показалось очень странным, можете мне поверить, это действительно звучало странно в устах Сью, у которого никогда вообще не было друзей не то что в Мексике, но даже и в Штатах. И я  опять промолчала. Он вернулся в день после убийства Кертилайн - я тогда еще ничего не знала, о том, что произошло. Но он выглядел ужасно, мистер Хейфец, и я испугалась за него. Он  словно с ума сошел. И вот тогда я не выдержала.
Эхуду оставалось только догадываться, какой смысл она вложила в слова « не выдержала», потому что в этот момент миссис Лейн вскрикнула.
  Там кто-то есть! - она указала пальцем в окно напротив.
  Разумеется, - кивнул Эхуд, чувствуя как предательская дрожь обволакивает его руки, - там ведь живут люди.
  Да, конечно, - согласилась миссис Лейн, - но мне показалось. что какой-то мужчина  наблюдает за нами. Смотрите, он куда-то исчез!
  Глупости, - отрезал Эхуд, вспоминая позавчерашний инцидент с окном напротив.  Успокойтесь, - добавил он, придвигаясь поближе к испуганной собеседнице, - никто вас здесь не обидит. А теперь расскажите мне, не упуская ни одной детали, что все таки произошло с вашим мужем, пока он был в Мексике.


  Она позвонила ему из Мексики, - рассказывала миссис Лейн Эхуду. Время от времени её рассказ прерывался и Эхуд отводил глаза, позволяя ей самостоятельно справиться с отчаянием.- накануне того, как её застрелили. Она сказала, что у неё большие проблемы с мужем и просила Сью срочно приехать. Он так и сделал. Она забронировала для него номер в пансионате  неподалеку от Тампико. Я забыла название. Они встретились той же ночью, когда он прилетел. О Боже, - зарыдала она, глядя на свои руки, - что я говорю?! Вы, наверное, подумаете, что это он убил её, Сью?
  Я не делал такого вывода, - опроверг Эхуд, стараясь выглядеть убедительно. - так что же было дальше?
  Дальше - все как в телевизионной мелодраме. Кертилайн с порога бросилась ему на шею и умоляла увезти её подальше. Кричала, что боится своего мужа и … 
  Боится?- с ужасом переспросил Эхуд, - она так и сказала ему?
 Перед его глазами возник образ Давида. Любящий парень с доброй улыбкой, он меньше всего походил на человека, которого Керти следовало опасаться. Он не мог припомнить случая, когда бы Давид повысил голос на свою жену.
  Да, у них с мужем, оказывается что-то не ладилось в последнее время, - вспоминала миссис Лейн. -  Стюарт, естественно, попытался успокоить её, но она требовала большего. Она хотела уехать со Сью немедленно. Сью говорит, что у неё была самая настоящая истерика. Потом Сью, чтобы выиграть время и дать ей прийти в себя, сказал, что ему нужно  все обдумать.
  И что она?
  Сказала, что придет к нему завтра.
  И?
  И на следующий день она была найдена раненой,  её муж был обвинен в убийстве, а для нас со Сью начались кошмарные дни и ночи.
Уже потом, когда она ушла Эхуд вспомнил о погибшем фотографе. Что на это сказал бы Чарльз Друкер? Случай, мистер Хейфец, злой случай сильнее Вас.
  почему вы решили обо всем рассказать мне?  -  спросил он , после неловкой паузы.
  Потому что я не верю, в то, что ложь принесет нам спасенье, - покачала головой миссис Лейн, - если бы Сью рассказал мне правду об этом звонке, все могло бы сложиться по другому.
  Мне нужно встретиться с вашим мужем, - сказал Эхуд, - как вы понимаете, при данных обстоятельствах этого нельзя избежать.
  Сью сейчас в Беркли, - встрепенулась миссис Лейн, - но он скоро вернется . Умоляю вас, мистер Хейфец, не торопитесь - у него важная встреча. Речь идет о его будущем.
  Я подожду, - пообещал Эхуд, открывая двери. А сейчас прошу вас, мне необходимо побыть одному. У меня был очень сложный день.
Она кивнулаи медленно подошла к двери.
  то, что я сказала Вам - это правда, мистер Хейфец…
  Да, - машинально произнес Эхуд, осторожно закрывая двери за маленькой миссис Лейн.
Оставшись один, он кинулся к шкафу. Достав оттуда записку Керти, он впился глазами в последнюю строчку.
« Как хорошо , что у меня есть Он…»
  В этот же вечер ему наконец посчастливилось дозвониться до Арлингтона. Услышав голос Рами, адвокат почувствовал, что ему становиться легче дышать.



        Глава 10

       Воскресенье, 1 апреля, Хьюстон, США
       

   Эхуд думал о том, что произошло вчера во время разговора с Рамой. Положив  трубку, он почуствовал глубокое удовлетворение.   И хотя сам разговор оказался набором из пустых светско- салонных фраз, адвокату показалось, что в лице сестры Керти он приобрел большую поддержку. Она его внимательно выслушала и Эхуд - в порыве благодарности рассказал  ей о визите миссис Хиллари Лейн. Как выяснилось, Рама не один раз слышала от сестры фамилию этого человека. Более того, - уверила его Рама, - Керти всегда говорила о нем с большой теплотой, как о своем близком и верном друге.  Странно - подумал Эхуд тогда, - почему я никогда не слышал, чтобы Керти рассказывала о нем. И тут же нашел объяснение.
  Думая об этом, он машинально взял в руки пресловутую записку, написанную Керти незадолго до смерти, как вдруг в это время в его номере прозвучал громкий телефонный звонок.
  Мистер Хейфец, - доложил слащавый голос портье, -  вам передали пакет. Принести вам его в номер или вы сами спуститесь?
Поблагодарив, Эхуд спустился на лифте в просторный вестибюль. Пакет состоял из тонкого белого конверта на котором от руки  было написано: " мистеру Эхуду Хейфецу лично в руки".
  Когда его принесли?
  Минут десять назад, сэр.
  Кто?
  Один господин. Он не представился.
  Как он выглядел?
  М-.м.м.. Невысокий. Он выглядел... обычно, сэр.
   Усы, борода?
Портье на секунду задумался.
-  Нет, сэр.
Адвокат поднялся в номер и разорвал тонкую бумагу. Внутри он обнаружил вырезку из сегодняшнего утреннего выпуска « Хьюстон Крониклс». Автор статьи, Эд Станнер, писал : « Вчера, в 9 часов утра, в мексиканской тюрьме Пуэбла - Веры  скончался  Доминико  Рауль, гражданин Соединенных Штатов, последние пять лет проживающий в Мексике.
  Причиной смерти  послужило отравленное виски, которое убийца  пронес в камеру, где известный по обе стороны границы контрабандист оружия отбывал трехмесячное наказание за нападение на представителя правопорядка ( конец предложения был подчеркнут ярко-красным карандашом). На наш взгляд, смерть Рауля была спровоцирована, прежде всего, халатностью мексиканских полицейских, ибо как еще можно назвать то обстоятельство, что никто из них не заметил (или сделал вид, что не заметил)        , как бутылка попала в камеру. К сожалению, коррупция и взяточничество среди мексиканских законников давно стало притчей во языцах так как - и это тоже не новость, - преступники снабжают их деньгами гораздо чаще, чем обремененное долгами мексиканское государство.
 Возвращаясь к теме... Как нам стало известно из конфедециальных источников, на вчера был запланирован перевод Рауля в Хьюстонскую тюрьму для дачи свидентельских показаний по делу о нашумевшем убийстве миссис Кертилайн Льюис. Те же источники сообщают, что покойный Рауль якобы опознал в фотографии её мужа Давида Беркмана, того самого человека, которому он продал револьвер, из которого была застрелена миссис Льюис. Таким образом, смерть этого чудом выискавшегося  свидетеля опять свела на нет все попытки комиссара Фергюссона разобраться в столь запутанном деле, которое стало таковым после неожиданного суицида главного подозреваемого, о котором комиссар полиции в свое время высказался как о "жестоком, коварном и беспринципном преступнике".
    В настоящее время нельзя точно сказать -  связаны  ли между собой эти два странных убийства - контрабандиста и ученой, однако если такая связь  все же  будет установлена, большинство из того, что сообщалось ранее официальными источниками  по делу Льюис, автоматически перейдет в разряд недостоверной  информации.
   Кому бывает выгодна смерть свидетеля? - спрашиваем мы. Только убийце. Но поскольку главный подозреваемый в убийстве миссис Льюис  был, как говорят у нас в Техасе "на сто процентов мертв" к моменту убийства свидетеля, разве не логично предположить, что в этом деле замешан еще кто-то. Кто-нибудь, кому был крайне выгоден  арест мужа миссис Льюис?
Точно ответить на этот вопрос наша полиция сможет, лишь схватив настоящего убийцу контрабандиста Рауля, который по описанию дежурившего вчера  Камилла Хейрэса выглядит следующим образом: мужчина 25 -30 лет, рост ~ 5,5 футов , худощавый. Был одет : в зеленую куртку, черную кепку, очки и темные брюки. Из особых примет - роскошные темные усы и небольшая черная бородка (по всей видимости, искусственные).
Это, собственно, и есть все сведения, которыми располагает полиция по обе стороны границы, помимо невнятного фоторобота, который до настоящего времени не был опознан ни одним человеком, близко знавшим До Рауля. Это весьма странно: с одной стороны, в среде, в которой вращался  Рауль, все знают друг друга, с другой - представляется очевидным, что погибший и отравитель находились в довольно близких, доверительных отношениях, иначе как объяснить тот факт, что Рауль добровольно выпил ядовитое подношение. Сам собой напрашивается вывод, что между Раулем и убийцей существовала особая связь, о которой не знали его старые партнеры нарко-оружейному бизнесу. »
  Зазвонил телефон. Звонили из сыскного агенства.
- Ваши сомнения подтвердились, - с восторгом  рассказывал Хью Хьюми, - этот Баркер поручал своему фотографу некоторые мелкие операции с наркотиками по ту сторону границы. У меня есть пару имен. Ведь вас интересует в чьи руки попадали так называемые "фотопакеты"?
  Меня интересует только одно имя - Эхуд посмотрел на заметку, которую до сих пор продолжал  держать в руках - До Рауль.
  Контрабандист, которого отравили?
  Да.
  У вас есть на уме что-то конкретное? - уточнил Хьюми.
  В основном, моя вера, - ответил адвокат с недоброй улыбкой на лице.
   Через два часа после разговора с Хьюми, Эхуду удалось дозвониться в редакцию "Хьюстон Крониклс". Ему необходимо было поговорить с человеком, который знал о смерти Рауля гораздо больше , чем он, и,  возможно, больше чем полиция. Трубку подняла секретарь.
- Мистера Станнера сейчас нет в редакции, - выслушав просьбу адвоката, заявила она, - и сегодня уже не будет. Оставив свой номер телефона, Эхуд разочарованно вздохнул и положил трубку.
 
****
    В конце дня адвоката ждал большой сюрприз в виде маленькой гостьи. Этка Рэкельт была подругой его родителей, которые  в связи  с дипломатической службой его отца - Амнона Хейфеца долгое время были вынуждены  находиться в Соединенных Штатах. После смерти отца они с Эткой  почти  не виделись, но Эхуд всегда с нежностью вспоминал эту вечно неугомонную возмутительницу спокойствия. Насколько ему было известно, миссис Рекельт за это время стала редактором двух весьма популярных  изданий из серии "только для женщин".
- Эхуд, мой мальчик, - Этка влетела в комнату и сходу заключила в объятия адвоката, - я так рада тебя видеть.
Он осторожно отодвинул от себя маленькую женщину, заглядывая в её добрые, слегка прищуренные от волнения  глаза.
- Здравствуй, Этка. Я тоже чрезвычайно рад. Столько лет прошло, а ты выглядишь еще прекраснее.
- Это лишь твое желание, мой мальчик. Я уже далеко не та, что прежде и поэтому часто кажусь себе смешной. Но ничего, - она старательно улыбнулась, - все путем.
 -  Постой - а как ты узнала, что я здесь? Ты же живешь в Чикаго, нет?
- Да, Эхуд. Я живу в Чикаго. Но Генни Тордман (ты помнишь Генни?) по прежднему живет в Техасе. Это он позвонил мне и рассказал, что произошло с твоим другом и его женой. Бедный мальчик, я его видела на фотографии. Он там такой славный. Я как узнала, что произошло сразу же взяла билеты и прилетела сюда. Пришлось обзвонить погорода, прежде чем я нашла тебя. Ну, и что ты собираешься делать?
  Я прилетел сюда за правдой, но я не знаю, удасться ли мне найти её - честно признался адвокат, - Этка, я как будто вижу дурной сон длиной в неделю..

  Понимаю, - она кивнула, - ну а сам ты что думаешь?
-   Когда я сюда летел - ответил Эхуд, принимаясь расхаживать по комнате, - я был уверен, что Давида просто использовали как козла отпущения. Керти была застрахована на крупную сумму денег. Понимаешь? И вот к этому великолепному мотиву  комиссар и его помощники начали аккуратно приставлять другие сомнительные   факты из показаний Давида.
    Но я , Этка - в отличие от комиссара Фергюссона, хорошо знаю... знал  Давида. Мысль причинить своей  жене хоть малейшее зло была бы для него равносильна всем мукам ада.  Думая так, я начал распутывать это дело. Честно говоря, я и сам не верил в этих разбойников. И я спросил себя - а возможно ли, что эти разбойники были не просто разбойниками?  И вот когда я размышлял над этим, произошло нечто такое, что в один миг разрушило все мои логические построения. Я получил сразу несколько доказательств того, что та любовь, которую я созерцал в течении трех последних лет своими собственными глазами, была всего лишь моими  иллюзиями.
- Жалко -  вставила Этка, внимательно слушая - но что же это за доказательства?
- Это свидетельство самой Керти. Оказывается, она вела дневники. Мне удалось прочесть запись, где она сообщала о том, что хочет развестись с Давидом и что у неё в жизни появился другой мужчина.
- И это писала она? Керти?
- Я уверен в этом. Это её почерк.         
Этка задумалась.
- Очень странно. Но ведь почерк можно подделать?
- Не думаю. Незадолго после того, как я прочел это,  ко мне в гостиницу пришла жена "второго мужчины" и она полностью подтвердила все, о чем писала Керти. И вот - последняя капля.
 Эхуд достал вырезку из "Крониклс".
- Сегодня мне подбросили конверт с этой заметкой. Скорее всего, это был кто-то из людей Фергюссона, который приказал установить за мной слежку... Черт с ним! Так вот - в этой заметке сообщается, что один торговец оружием опознал в фотографии Давида того самого человека, которому он продал револьвер, из которого была убита Керти.
  Он протянул Этке заметку, чтобы та смогла прочесть её.
- У меня сложилось такое впечатление, - сказал она, дочитывая   последнюю строчку, - что у человека, который это все написал -  Станнера, есть собственное мнение по поводу смерти твоей знакомой.
- Ты тоже это заметила, - оживился Эхуд, - Уверен, Станнер знает намного больше, чем пишет.
- Тебе нужно с ним встретиться. Репортеры могут оказаться очень полезными людьми.
- Я обязательно это сделаю, Этка. Но больше всего меня интересует другая встреча - с этим Лейном. Как бы мне этого не хотелось, но следует признать, что именно от его показаний будут зависеть мои дальнейшие действия.
- И когда ты хочешь с ним встретиться?
- Лейн послезавтра приезжает в Хьюстон. Надеюсь, с ним по дороге ничего не произойдет, если, конечно, он не причастен к убийству.
- Что ты имеешь в виду? - удивилась Этка.
- Понимаешь в чем дело, Этка, - произнес Эхуд медленно, подыскивая нужные слова, - до сих пор было так, что все люди, которые могли бы предоставить мало-мальское свидетельство по делу Керти и Давида, оказывались убитыми. Это - Чарльз Друкер, фотограф, который жил в Мексике, промышляя наркотиками и я так, полагаю, папарацингом и До Рауль, о котором ты только что прочла. Друкер выследил меня и сказал, что у него есть какая-то зацепка, которая мне поможет разобраться в деле. Что за зацепка - я так и не узнал, потому что его к тому времени уже не было в живых. То же самое - с Раулем. Он заговорил и его убили.
- А что полиция?
- Что полиция? Можешь не верить, но комиссару Фергюссону это не кажется странным. Такое чувство, что он готов на все лишь бы доказать вину Давида. Он сделал ставку на то, что и у Друкера, и у Рауля в силу их, скажем так, профессиональной деятельности было слишком много врагов, чтобы искать какие-то вероятные связи с убийством Керти.   
- Возможно, он прав, Эхуд.
- Возможно. Это мы узнаем точно, когда я встречусь с Лейном.
- Допустим, он подтвердит то, что ты услышал от его жены, - предположила, пожимая плечами Этка, - Ну и что? Разве это докажет что-нибудь? Ты же не можешь свалить всю вину или хотя бы её часть на Лейна только потому что он и Керти были любовниками?
- Это многое что докажет, Этка. И самое главное - это поможет мне, наконец-то уяснить мотив. Мотив, Этка - вот что не дает мне покоя.
- И ты решил, что это может быть ревность, да?
- Не совсем так. Но ты права в главном. Отношения между Лейном и Керти - вот где следует копать.
- И что помогло тебе прийти к этому?
Адвокат пожал плечами.
- Логика.
Этка нахмурилась. В её глазах Эхуд прочел лихорадочную мысленную активность.
- Послушай, Эхуд. Послушай меня внимательно, мой мальчик.
А тебе не приходило в голову, что такая смерть могла оказаться страшным, роковым недорозумением?
- Как это? - не понял Эхуд, - что ты говоришь, Этка?
- Ну, допустим, что пуля, которая попала в Керти предназначалась её любовнику - Лейну. Несмотря на свою доброту, твой друг был настоящим мужчиной, а мужчинам не нравиться когда окручивают их женщин.
- Я думал над этим, - признался Эхуд, - но зачем Давиду, в таком случае не открыться полиции и придумывать всю эту чепуху насчет ограбления?
- А вдруг он захотел сохранить доброе имя своей жены? - предположила Этка.
- Возможно, - допустил адвокат, - но если твоя версия верна, и с ними в ту ночь был Лейн, то почему Лейн не помог доставить Керти в больницу? Почему он оставил её умирать наедине с  убийцей - каковым он считал Давида? 
- Струсил, - предположила  Этка, - испугался за собственную шкуру. -  Жены он не боялся, - покачал головой Эхуд, - да и не было у него никакой гарантии что это не выплывет наружу каким- то другим способом.
 -  Ты думаешь этот Лейн  боялся кого-то другого?
- Да, Этка, - кивнул адвокат, - но кого? И почему? На эти вопросы я ответов не знаю, но думаю в скором времени их получить - я и Рама.
- Рама, - вопросительно посмотрела на него Этка, - кто это, Эхуд?
- Сестра Керти. Её зовут Рама Льюис. 
- Её зовут Рама Льюис? - переспросила Этка, хмуря лоб - А у тебя есть её фото?
Эхуд достал  подшивку " Хьюстон Крониклс" за последниюю неделю.
- Вот здесь.
На белой бумаге Этка увидела изображение Рамы  рядом с комиссаром Хьюстонской полиции Неджиэлом Фергюссоном. 
- Рама Льюис - прошептала она, разглядывая бледную копию фотокарточки, - ты знаешь что, Эхуд - я готова биться об заклад, что  где-то уже видела эту женщину.
- Я присылал тебе фотографии со свадьбы Давида, -припомнил Эхуд, - возможно, что ты её видела на этих фотографиях.
Этка кивнула.
- Может быть.
Она встала и подошла к окну.
- Эхуд, я знаю тебя с детства. Ты один из самых умных и справедливых людей, которых я когда- либо встречала в этом не слишком разумном и  совсем несправделивом мире. И сейчас я больше чем уверена -  если даже ты не можешь объяснить что-то, это говорит о том, что кто-то очень постарался, чтобы ты этого не понял.
 Не с того, не с сего в голове у Эхуда возникло призрачное видение комиссара полиции Неджиэла Фергюсона.
   Проводив Этку, он еще долго думал над её последними словами. Здесь есть какое-то де-жа-вю, - решил он, приближаясь к газетному киоску.
- Вам чего, маста? - показав ослепительно белые зубы, улыбнулась  симпатичная негритянка - продавщица.
- "Хьюстон Крониклс" - вечерний выпуск, - попросил он, опуская в тарелочку 50 центов.

 




Глава  11

Понедельник, 2 апреля, Хьюстон, США

  Боже, как можно работать с такими идиотами!  - прошептал Фергюссон, дочитав отчет из Мексики. - Как можно было пропустить  неизвестного  к заключенному без  предъявления удостоверения личности?!  Где теперь его искать?!
  На границе свои представления о справедливости, сэр, - пожал плечами сержант Хоффман, - мексиканцы, сэр.
  " Бутылку убийца унес с собой..." - разразился нервным смехом комиссар, - Джек, послушай, это похоже на детскую песенку. " Мери были туфельки, в неё влюбился капитан и увез её с собой..."
  Я уверен, что мы найдем его, - без особой надежды в голосе. сказал Хоффман, - сэр.
  Что там еще такое?- вздохнул комиссар, прислушиваясь к возне за дверью.
  К вам мистер Хейфец, - сообщила лейтенант Лейсон, заглядывая в кабинет.
  Что ему нужно?- простонал комиссар, откидываясь на тугую спинку неудобного полицейского кресла - лейтенант, черт возьми я же просил никого ко мне не впускать.
  У меня срочное дело, - сказал Эхуд, проходя в кабинет.
  Какое еще дело? - хмыкнул комиссар, - только не говорите, что опять нашли труп.
  На этот раз труп нашел не я , а ваша полиция, - ответил Эхуд, протягивая комиссару свежую газету « Хьюстон крониклс»..
 « Сегодня вечером на 32 трассе сержантом Макгилски был обнаружен разбитый автомобиль "Пежо" серого цвета. Водитель, Стюарт Лейн, очевидно, не сумел справиться с управлением, и, врезавшись в дерево, погиб. Это уже 12-й случай за последний…»
- Этот человек, - сказал Эхуд прежде чем комиссар обратился к нему за разъяснениями, - был очень близким другом Кертилайн Льюис. В тот день, когда Керти была ранена, он находился неподалеку от того места, где они жили с Давидом.
   Шаг за шагом, Эхуд посвятил комиссара Фергюссона в историю, услышанную им от  жены Лейна.
  И что? - нахмурившись, спросил комиссар - что это доказывает? Это лишнее подтверждение тому, что жена Беркмана не была святой. Еще один отличный мотив…
  Это доказывает прежде всего то, - холодно возразил Эхуд, - что вы, комиссар, упрямый осел!
И не дождавшись ответа, он продолжил.
- Три непонятные смерти за последнюю неделю и вы продолжаете утверждать, что это - случайность? Погибли все, кто мог бы пролить свет на смерть Кертилайн Льюис и вы продолжаете утверждать, что это - случайность?
  Стюарт Лейн погиб в аварии, - напомнил комиссар, - а Друкер упал с лестницы.
  Да, а До Рауль выпил несвежее виски, - горько усмехнулся Эхуд, подходя к двери, - комиссар, я клянусь вам, что теперь ... - он махнул рукой и не закончив свою мысль, удалился, оставив сотрудников Фергюссона в полном недоумении.
  Что?!- вскрикнул Фергюссон, оглядываясь по сторонам…
Выйдя из участка Эхуд направился к офису Хьюми. По дороге он постарался прокрутить в своей голове события последней недели. Странные вещи открывались ему. Будто пелена, которая все это время стояла перед его глазами, начала потихоньку рассеиваться, как предрассветный туман, освещенный резкими, всепроникающими лучами солнца. И только одного он никак не мог понять - и не было ни одной зацепки,  которая бы указала на это.  Кто убил Кертилайн Льюис? 
Хьюми встретил его еще на пороге своего офиса, и подпрыгивая от нетерпения, затащил  в свой кабинет.
 Хейфец с удивлением обнаружил, что кабинет самого титулованого  сыщика Хьюстона мало чем отличается от суровых монашескизх келий. Очевидно, Хьюми полагался на некую мистическую иносказательность: "голая правда должна рождаться в голых стенах" - промелькнула в голове Хейфеца мысль, высказанная одним шутником - заключенным.
  У вас поразительное чутье, Хейфец - сообщил детектив адвокату, широко улыбаясь - вы попали в самое яблочко, стреляя вслепую.  До Рауль и Друкер имели общий интерес.
  Наркотики? Оружие?- спросил Эхуд, разглядывая этого странного маленького человечка.
  Ни то, ни другое,-  наслаждаясь своим открытием, покачал  головой  Хьюми. -  Оружием До торговал исключительно в паре с Мачо Пейдесом - одним мексиканским гангом. Это подвердил сам Мачо. Кстати, в последнее время До вообще отошел от  дел с оружием. Взял и завязал, представьте себе, мистер Хейфец. Что касается наркотиков… С этим еще более странная вещь получается, мистер Хейфец.
  Что за странная вещь?
  Как вы знаете, за день после того, как погибла ваша подруга, этот Рауль был посажен в тюрьму.
  За нападение на полицейского?
  Вот именно - горячо закивал Хьюми, прихлопывая в ладошки - за нападение на мексиканского полицейского. А знаете, что тут странного? У До среди гангов было прозвище "Осторожный До" и "До - Белоручка". До Осторожный, мистер Хейфец - парень, который лишний раз не будет нарываться на большие неприятности. Я видел таких типов. Это лисицы - они тебе улыбаются, обхаживают, и никогда не бьют прямо в лоб.
  Я поговорил с Байеросом  об этом случае - он, конечно, сейчас жутко расстроен из-за смерти До. Так вот - оказывается, что До, будучи в состоянии сильнейшего опьянения сам полез драться к мексиканскому копу и буквально нарвался на то, чтобы его обыскали. При обыске у него обнаружили пару граммов героина и еще какой-то опасной штуки. 
  Да, странно, - пробормотал Эхуд, - в той вырезке это тоже было подчеркнуто.
  Не просто странно, - детектив стукнул пухлым кулачком о стол, - а очень подозрительно.
  Вы что-то говорили об общем интересе - вспомнил Эхуд и кисло улыбаясь, прибавил  - Мне сложно поверить, что это фотография.
  Игорный бизнес, - ошарашил его ответом Хьюми.
    Попрощавшись с Хьюми, Эхуд возвратился к себе в номер. Его голова была готова разорваться в любую секунду. Но он знал, что где-то среди всей этой боли и всего накопившегося за последние дни отчаяния, находится правда, которая стала ближе к нему, чем когда бы то ни было.   Достав протокол допроса Давида, он бегло просмотрел его содержание, помечая крестиками отдельные строчки.
   Когда эта работа была полностью закончена, он отложил в сторону протокол и взял  в руки проспекты Баркера. Аккуратно  перелистывая страницы, он почуствовал, как яркие, стремительно меняющиеся картинки захватывают его воображение и призывают побыстрее окунуться в мир другой реальности. Реальности вечного праздника - синяя вода, загорелые тела, пальмы, казино, варьете, дельфинарий, тела, казино, варьете, казино, варьете… Казино. Игорный бизнес.  Эхуд нахмурился, пробуждаясь из дремы, навеянной новыми видениями.
   Посреди комнаты стоял большой черный телефон, украшенный голубым цветком - эмблемой отеля. Адвокат протянул руку и нажал кнопку автоответчика. Небольшой экранчик в углу аппарата показал цифру два - столько сообщений было оставлено за время его отсутствия. Первый звонок был сделан из Израиля его младшей дочерью, Сарой. Она просила Эхуда быстрее возвращаться. Слушая вполуха, адвокат подошел к окну.
  На внутреннем дворике, рядом с группой японских туристов, стоял уже знакомый ему мужчина в черном. В его руке был микроскопический бинокль. Эхуд догадался об этом по специфическим отблескам, который давали предательские стекла.
  Недавно я виделась с сестрой и матерью, - рассказывал голос Сары, - Мы ездили в Эйлат покупать маме подарок.
 Осторожно подобравшись, Эхуд выскользнул из кресла и, чтобы усыпить бдительность ретивого наблюдателя, зашел в ванную. Там, прилагая титанические усилия, он перелез через перегродку, соединяющую в хитрозадуманной конструкции ванную и кладовку, и вышел в темный продолговатый коридор.
    Ступая на цыпочках по мягкому ковру, он неслышно подошел к запасному выходу.
****

    После того, как все сотрудники управления  с облегчением разбрелись по домам, Фергюссон  связался со сводкой погоды. Ему захотелось куда-то улететь. Как можно подальше от знакомых мест и лиц, от надоевших и не решаемых проблем.
  Он почуствовал, как становится прохладно. Поеживаясь, Фергюссон  достал из-под стола пачку липового чая и включив, электрический чайник, неподвижным взглядом уставился в потолок, по которому бегали голубоватые тени. Внезапно вспыхнувшее чувство одиночества и поражения прервал звонок телефона, прозвучаший громко и настырно в вечерней тишине.
    Комиссар сразу узнал голос говорившего. Этот голос он надолго запомнит - промелькнула в его голове эта не слишком приятная мысль.
  Я знаю, что произошло 22 марта в бухте Сан - Доминик, - убежденно говорил Хейфец в трубку, - я знаю, кто настоящий убийца Кертилайн Льюис.
  Хейфец, сейчас не время для ваших сумасшедших теорий - вяло произнес комиссар, борясь между желаниями положить трубку и зевнуть, - обращайтесь ко мне только в том случае, если у вас будут доказательства.
  У меня есть что-то получше -  через паузу, ответил Эхуд, -  через пару часов убийца совершит очередное покушение. Я думаю, Вам стоит на это посмотреть, сэр.
  Может, вам известно и имя очередной жертвы?- хмыкнул комиссар.
  Да, - твердо ответил Эхуд, - мне это известно.
  И давно вы сделали своё потрясающее открытие?
  Чтобы не соврать вам, господин комиссар, - адвокат посмотрел на часы, - минут десять назад.
Он посмотрел на свою руку, которая все еще лежала на кнопке автоответчика. Веселый голос Этки Рекельт звучал откуда-то из кабины Чикагского аэропорта.

Глава 12

  Вторник, 3 апреля, Арлингтон, США

Рама Льюис делала покупки в магазине « Спайс Сто», когда её телефон неожиданно зазвонил.
Говорил Эхуд Хейфец.
  Рама?
  Эхуд, -   узнала его голос девушка, - как дела?
  Где вы сейчас находитесь?
  У себя, в магазине « Спайс Сто». Покупаю кое-что для дома. А в чем, собственно…
  Слушайте меня внимательно, - перебил Эхуд. - и не о чем не спрашивайте. Сейчас выходите из магазина. Возьмите такси и доезжайте до дома.
  Но мне нужно купить еще кучу вещей.
  Рама, я очень прошу вас. Делайте все, что я буду вам говорить. Вам угрожает опасность… Но я уже нахожусь на пути к вам. Через два часа я буду в Арлингтоне и смогу позаботиться о вас. А вы  пока быстрее поезжайте домой и заприте дверь. Не открывайте никому - ни почтальону, ни зеленщику. Никому - понятно? 
  Хорошо - медленно произнесла сестра Керти, машинально доставая из сумочки носовой платок. От волнения, в  которое  подвергли её слова Эхуда, у девушки  начали сильно дрожать руки, - а вы уверены, что мне угрожает опасность?
  Сейчас не время говорить об этом. Просто делайте, что я говорю и не впадайте в панику.
  Послушайте, мне кажется, что происходит что-то странное, - тихо произнесла Рама , оборачиваясь по сторонам,  -  в последние дни я стала замечать, что за мной по пятам ходит один тип…
  Послушайте, Рама, вам нельзя медлить ни секунду. Срочно выходите из магазина.
  Хорошо, - опять согласилась Рама , - раз вы так уверены, что мне угрожает опасность, я  сейчас же еду домой.

Прошло два с половиной часа после их последней беседы. Эхуд заехал домой к Льюисам и несмотря на сопротивление, оказанное Рамой, упросил её поехать с ним в более безопасное место. Спящую миссис Льюис Раме пришлось отвезти в пансионат неподалеку.
  Они выехали за город, и когда последние огни мелькнули за спиной, адвокат свернул на проселочную тропу, где  Эхуд человек из управления Жолковски предоставил ему небольшой уединенный домик.
  Они зашли в темное помещение, и Эхуд зажег тусклый, маслянистый свет, исходящий иззакопченной лампы.
  Вы что-то не договариваете, - повторила Рама слова, сказанные ею ещё в машине.
  Вот это место, - сказал он, - где мы остановимся. Смотрите, я приготовил нам кресла и одеяла.
  Почему мы должны прятаться? - спросила Рама, начиная дрожать всем телом   - что вы говорили об опасности?
  Я пока не могу рассказать вам всего, - покачал головой Эхуд, - не могу.
  Нет уж, скажите, - возмутилась Льюис, - зачем мы должны торчать в этой норе?
  Хорошо, - кивнул Эхуд, приглашая её сесть рядом, - начну с главного. Вы знаете, Рама, что я никогда  не верил в виновность моего друга Давида. Даже, когда, казалось бы, нерушимые доказательства его вины представали перед моим носом, я всегда говорил себе- «Стоп, Эхуд, этому должно быть какое-то другое объяснение». Я вижу, вы мне не верите, - подытожил он, перехватив скептический взгляд девушки.
  Продолжайте, - попросила она, глядя  себе под ноги.
  Это нормально. За последний месяц я тоже с трудом мог верить себе. Мои глаза видели одно, уши слышали другое, а интуиция нашептывала третье. В итоге я очень долго топтался на месте, пока куча противоречивых догадок и мыслей билась о мою голову. У меня сложилось такое впечатление, будто бы перед моими глазами кто-то очень искусно выстроил пелену, которая мне мешает увидеть и понять происходящие события. Как только случалось очередное преступление - я имею виду убийство фотографа или отравление контрабандиста, а потом и авария этого…гмм..Лейна, так тут же мое внимание рассеивалось новыми обстоятельствами, якобы указывающими на бесспорную вину Давида.
В итоге моя голова превратилось в клубок, в котором истинные и ложные нити были так хитроумно сплетены, что я с трудом наткнулся на ту, которая помогла мне в считанные минуты распутать весь клубок.
  Вы хотите сказать, что разгадали это дело? - недоверчиво спросила Рама, кутаясь в теплое шерстяное одеяло, - а как же Фергюссон?
  Фергюссон - осел,- задорно произнес адвокат. - Пока только я один знаю всю правду о том, как погибла ваша сестра и все остальные участники этой жуткой трагедии в четырех актах: Чарли Друкер, До Рауль и Стюарт Лейн.
  Как? - выдохнула Рама, - подождите секунду. Вы и вправду думаете, что все эти преступления совершил  один и тот же человек?
  Я знаю это, - подтвердил Эхуд, - более того - я уверен, что убийца и сейчас готовит новое  покушение.
  И кто же это? - нетерпеливо вскрикнула Рама, - о каком убийце вы говорите?
  Пока я не могу вам этого сказать, - с искренним  сожалением в голосе произнес Эхуд, и обернувшись, добавил, - Понимаете, корни преступления заходят слишком глубоко. И я должен многое обсудить с комиссаром Фергюссоном, прежде чем начинать действовать на свой страх и риск.
  Здесь так темно и холодно, - поежилась девушка, оглядываясь по сторонам - Вы сказали кому-нибудь, что мы  здесь?
Темный свет молодого месяца отчетливо обрисовал её контур над креслом. Эхуд  подкуривал сигару. Его рука в поисках зажигалки ерзала в кармане.
  Нет, конечно, - в растерянности ответил тот, думая, куда он её мог спрятать.
  Возьмите мою, - предложила Рама, подходя ближе к Эхуду.
 Он внутренне напрягся, чувствуя предательскую дрожь в коленях.
  Конечно, - выдохнул он, - а вы разве курите?
  Иногда, - кивнула сестра Керти, - по особым случаям.
  Сегодня как раз такой, - тихо произнес Эхуд, - многое может проясниться…
  Да уж…
Где-то запела ночная птица. Странно, - подумал Эхуд прежде чем волна адской боли залила его мозг, - откуда в этих тихих местах  могла взяться такая певучая птица.
 Падая на пол, его взгляд случайно коснулся часов, которые, показав в последний раз в жизни без четырех минут девять, с приглушенным стуком разбились о каменный пол.
   Рама, дрожащими руками вытащила платок и тщательно обернула им пистолет. Посмотрев на распластанного Эхуда, она неторопливо прицелилась. Магнум 44-го калибра, тяжелый армейский пистолет неуверенно покачивался в её тонких руках.
  Затем она подошла ближе, почти в упор. Рот Эхуда открылся, и ей стало видно каждое движение его рефлекторных попыток прийти в себя. Сцепив зубы, Рама подняла пистолет и приставила дуло к голове.
  Ночная птица притихла. Поселок, освещенный редкими фонарями, был погружен в глубокий весенний сон.
  Пора, - сказала себе Рама, снимая «Магнум» с предохранителя. Эхуд беспокойно ворочался и стонал.
Внезапно, по ту сторону дома, раздались быстрые шаги. Шло несколько человек. До Рамы донеслись приглушенные разговоры.
  Это были мужчины,  и они шли сюда, к ней. Поганый адвокат успел кого-то предупредить - мелькнуло у неё в голове. Секунду или две она боролась с искушением пристрелить Эхуда, но в ней заговорил инстинкт самосохранения. Спрятав пистолет , она открыла единственное небольшое окно в старой комнате. И, обернувшись на беспомощного Хейфеца, сестра Керти Льюис прыгнула во двор.
   Через полминуты в комнату ворвался взъерошенный Хоффман. За ним, в зеленом твидовом пальто и галстуке, семенил Фергюссон. Его руки были засунуты в карман.
  Заметив лежащего Хейфеца, оба полицейских остановились как вкапанные. Первым среагировал Фергюссон. Приподняв адвоката за плечи, комиссар несколькими профессиональными движениями привел его в чувство.
  Быстрее, - прохрипел Эхуд, возвращаясь в мир живых. Его глаза странно блестели.
  Окно, - добавил он, обращаясь к комиссару, - Рама Льюис.
Фергюссон кивнул помощнику, и сержант быстро исчез в ночной темноте.
  Она вооружена, - крикнул вслед Хоффману Эхуд, - будьте осторожны.
  Как-нибудь справится, - пробормотал Фергюссон, - что здесь происходит?
  Эхуд открыл рот, чтобы ответить комиссару, но волна боли, жгучей, сжимающей каждый сосудик головного мозга, снова заставила его потерять сознание.

Глава 14
Суббота, 7 апреля, Хьюстон, США

   7 апреля помещение центральной клиники города - «Хьюстон стейт хоспитл » было атаковано толпой журналистов, среди которых было немало старых противников Фергюссона из « Крониклс» и « Хьюстон ньюс».
    Объектом интереса пишущей братии был израильский адвокат Эхуд Хейфец.
   Тремя этажами выше от акул пера, он полулежал на кровати под наблюдением заботливой медсестры. Взгляд Эхуда сосредоточился на сидевшем напротив него комиссаре полиции Наджиеле Фергюссоне.
   Того все время тянуло к портсигару, но под строгим взглядом медсестры он каждый раз доставал из кармана тоненькую пластинку жевательной резинки и надкусывая по  кусочку, продолжал внимать адвокату. Эхуд просил комиссара позаботиться о миссис Льюис и Хилларе Лейн, а также заказать ему обратный билет в Израиль.
- Какой сегодня солнечный день, - произнес адвокат, прищуривая оба глаза и зевая, - все- таки весна.
 Фергюссон кивнул, не переставая проклинать про себя медлительность Хейфеца.
-  Знаете, что в этих убийствах меня поразило больше всего? - безо всякого перехода спросил адвокат - то, как они были совершены. Меня не покидало ощущение, что в этом есть нечто знакомое - то, с чем я сталкивался раньше. И когда Хьюми рассказал мне про игорный бизнес, меня осенило. Игра! Карточная игра, в которой есть размах, блеф и отчаянный риск. Есть точный логический просчет на много ходов вперед и в тоже время есть слепая вера в фортуну - самые пародоксальные вещи, которые вместе  встречаются только на зеленом сукне.
- Но как вы узнали, что этим игроком была именно Рама Льюис?
- О, это был очень долгий путь, комиссар. То есть на самом деле, он был очень коротким, но это она - Рут Льюис сделала его таким длинным.
 -  Стоп, стоп, стоп, - раздраженно застонал Фергюссон, - какая еще Рут Льюис?
  Рут - это настоящее имя Рамы. Это один из многих моментов, которые все время на подсознательном уровне давили на меня, но я не знал, что с этим делать. Я чувствовал, что здесь есть какая-то странность, какое-то несовпадение, но я не мог его вставить в нужную смысловую нишу - понимаете, комиссар? Мне было известно, что мать Керти и Рамы - очень религиозная леди. Почему бы ей, в таком случае, не назвать свою дочь христианским именем? Позже я узнал, что  «Рама» - это сценический псевдоним, который появился уже много лет спустя. Рут не удалось стать актрисой, но зато блестящие математические способности помогли ей устроиться менеджером в варьете. Мне об этом рассказала миссис Рэкельт, подруга моего отца, которая вспомнила, что в свое время, она  встретила Рут на одной из премьер. Так вот, комиссар, это самое варьете ровно полтора года назад поехало на гастроли в Мексику. И именно там  Рама познакомилась с До Раулем - он тоже был большим любителем рулетки и блэк-джека. И именно там, после крупного проигрыша, который практически разорил всю её семью, в голове у Рут возникает этот зверский план.
  Вы что-то говорили о несовпадениях? - раздраженно напомнил комиссар. 
  Ах, да. Я вам уже говорил, что никак не мог для себя уяснить  того факта, почему Раму зовут Рамой. Но даже, когда я узнал, что это лишь сценический псевдоним и на самом деле девушку зовут Рут, то опять-таки не придал этому большого значения. Мало ли людей меняют свои имена? Но в даном случае, это имело значение, комиссар. Причем огромное! Помните, когда вы допрашивали моего друга - он сказал, что его жена начала звать на помощь в абсолютно пустынном районе?

Фергюсон кивнул.
-  Мне это тоже показалось странным. И я долго думал почему. Зачем Керти понадобилось провоцировать бандитов? И вдруг меня осенило - Керти не звала на помощь, комиссар!
- Не звала?
- Нет! Вспомните, кем была Рут в Библии?
- Я не помню, - пожал плечами Фергюссон, - какой-то святой.
- Правильно, - кивнул адвокат, - Рут была одной из еврейских праматерей. Но по своему рождению она была моавитянкой - то есть нееврейкой. Чужестранкой в земле Израиля. Понимаете?
 Чужой человек - сказал вам Давид. Но он просто не до конца понял, что кричала его жена. А кричала она - "чужестранка". Такое было прозвище у Рут между сестрами. Их мать, как заведено в любой религиозной семье, часто читала своим детям отрывки из святого писания и детское воображение подхватывало ве сказано.
  Но как Кертилайн Льюис смогла узнать свою сестру? -  недоверчиво высказался Фергюссон, - ведь было очень темно, и Рама была в маске?
  Это верно, - кивнул Эхуд, - я как раз подхожу к этому. В семье Льюис женщины были подвержены такому неприятному заболеванию нервной системы как болезнь Паркинсона. Керти, к счастью, минула такая участь, а вот старенькая миссис Льюис и Рут страдали от острых приступов этой болезни. Один из симптомов заболевания - это когда у человека начинают сильно дрожать руки при малейшем нервном возбуждении.
 Мне кажется, Керти каким-то шестым чувством угадала в убийце с трясущимися руками свою сестру.
  До Рауля отравили лекарством от болезни Паркинсона, - вспомнил комиссар. - Но как…но зачем Раме…то есть Рут Льюис понадобилось убивать свою сестру?!
-  Страховка, - произнес Эхуд, глядя на комиссара, - шальные деньги - то о чем вы все время толковали мне, сэр. По условиям страхования, в случае смерти Кертилайн Льюис, все её деньги достаются мужу, но если муж погибнет или будет арестован - все деньги достаются матери Керти, то есть Раме- Рут.
- А почему бы им с Раулем не пришить... то есть не убить заодно и Беркмана? Он же лишний свидетель?
- О, тут вы ошибаетесь, комиссар, - грустно улыбнулся Эхуд, - Давид им нужен был как главный подозреваемый. Молодой, озверевший маньяк, возжаждавший денег своей жены.  В случае, если бы вы нашли его мертвым, вам бы пришлось искать "таинственных разбойников" - и неизвестно, к чему бы это привело. Кстати, именно Рама убедила Керти поехать в пустынный район Мексики, чтобы уже ни у одного суда присяжных не возникло сомнений насчет предумышленного убийства.  Помните, Давид на допросе так и говорит - нам посоветовали поехать в Мексику знакомые. Вот теперь и ясно какие это были знакомые.

  А зачем ей нужен был Рауль?
- Он ей очень был нужен, комиссар. Думаю, что именно Рауль  должен был убить Керти во сне, но что-то пошло не так , как планировали убийцы. Случаный свет фонаря, шорохи..И Керти просыпается. В мелькании тусклого луча, она узнает - по дрожащим конечностям - свою сестру - и кричит, в ужасе кричит - чужестранка.   И тогда, не выдержав напряжения, Рама  стреляет в сестру. Но поскольку, как было сказано,  у неё дрожали руки - выстрел был неприцельный и лишь задел её артерию. Керти еще много часов оставалась живой, медленно умирая от потери крови.
   Испугавшись, что Давид её может узнать также, а значит весь план сорвется, Рама трубит сигнал к отступлению и преступники смываются.
Эхуд закашлялся и медсестра бросила на него испытующий взгляд. Эхуд ободряюще улыбнулся ей.
- После этого, согласно амеченному плану, Рауль "садиться в тюрьму" - для этого  ему  пришлось напасть на полицейского.
Он знал, что за ним рано или поздно прийдут - для этого они с Рамой специально выбросили невдалеке от бунгало Давида "меченное оружие". Его последняя функция в этом деле - опознать Давида. Кому в голову мысль, что Рауль уже задолго до этого знал моего друга в лицо. Никому, комиссар. Но затем между Раулем и Рамой возникает небольшая ссора - каждый хочет получить большую долю, чем напарник. Рауль начинает угрожать ей, и Рама, притворившись, что соглашается на его условия, убивает.
- Так это была она? - не поверил комиссар. - Но полицейские сказали, что к Раулю приходил парень.
- Рама работала в варьете и знала тонкости актерского мастерства. Что ей стоило провести парочку лопуховатых полицейских? 
  А как в эту заваруху попал фотограф?
  Друкер был профессиональным шантажистом - если можно так сказать. Он везде умел вынюхивать странности и несовпадения. Я не думаю, что ему было много чего известно о смерти Керти. Скорее всего, он когда-то уже видел Раму и Рауля вместе. Вероятно, его насторожили "мексиканские связи" сестры Керти. Поэтому он начал следить за ней и угрожать. В тот день, когда мы встретились - он следил вовсе не за мной, а за ней - Рамой Льюис, так как у нас была встреча. Он узнал меня из газет и решил сыграть на два фронта. Но не успел. Думаю, перед тем как позвонить мне, он позвонил Раме. Остальное вам известно.
  А часы? Помните - часы?
  Это была её страховка. На часах было выставлено время, когда она уже находилась в Арлингтоне.
  Неужели такой проженный шантажист, как Друкер, не боялся её?
  О , сэр, Друкер очень боялся… Собственно, этот страх и сыграл важную роль в том, что  дело оказалось раскрытым.
  Что вы имеете в виду?
 -  Перед тем, как принять Раму у себя дома, он отправил письмо репортеру Станнеру из " Хьюстон Крониклс".
  Станнеру?
  Да, - подтвердил Эхуд, - нашему другу Эдварду Станнеру. Письмо, которое он должен был вскрыть в случае его, Друкера, смерти.  В письме он написал только два имени - Рамы и моё.
  Откуда вам это известно? - спросиил комиссар с нарастающим удивлением.
  Когда Друкер погиб, - не обращая на возглас комиссара, продолжил Хейфец, - Станнер открыл конверт, и , конечно же, ничего не понял, хотя его это дело очень заинтриговало. Слава Богу, у него хватило ума связать эти события с делом Керти. Станнер начал следить за мной и Рамой, чтобы....
  Следить?!
  Именно, сэр. Следить. Однажды он даже подкинул мне свою статью в номер, чтобы проверить мою реакцию. Честно говоря, я сперва подумал, что это ваш человек, комиссар. Но вчера мне удалось наконец-то встретиться с ним с глазу на глаз. И он мне выложил все, что знал.
  Что-то мне не верится, что Эд Станнер стал альтруистом, - фыркнул Фергюссон.
  Конечно нет, сэр. Мистер Станнер совсем  не похож на альтруиста, - согласился Эхуд. - Поэтому мне тоже  пришлось рассказать ему все, что мне известно. Qui pro quo. Думаю, в момент, когда мы говорим об этом, печатные станки «Хьюстон Крониклс» вовсю работают над этой сенсацией.
  И вы это сделали?- в ужасе закричал комиссар, - вы рассказали этому проходимцу всю информацию, до того, как она стала известна полиции?
Эхуд улыбнулся.
  Комиссар, я вам столько раз пытался внушить собственные  взгляды, что, наверняка, стал посмешищем для всех ваших сотрудников. Но дело даже не в этом. Просто мистер Станнер оказался более благодарным слушателем.
Фергюссон сглотнул.
  Ладно, потом с этим разберемся, продолжайте.
  Осталась разобрать еще одну загадочная смерть. Стюарт Лейн, который  был  страховым полисом Рамы. Естественно, она не могла предположить, что ей настолько повезет и Давид Беркман покончит жизнь самоубийством. Поэтому в случае судебного разбирательства ей нужны были веские доказательства того, что между Давидом и его женой существовали отношения, близкие к ненависти. Для этого Рама, зная о симпатии некого Лейна к её сестре, решает выдать себя за неё. Как вы помните, Керти и Лейн встречались всего несколько раз. Она опять пускает в ход своё актерское мастерство - это было несложно, учитывая крайнюю схожесть сестер во внешнем облике. В итоге, ей удается подцепить его на крючок. Лейн становится послушной игрушкой в её руках, обещая хранить их отношения в тайне. Но когда я рассказал Раме, что благодаря жене Лейна, мне стало известно об этих так называемых изменах Керти и что я собираюсь встретиться с Лейном - она решает, что пришло время, когда он должен сойти со сцены.  Убить его оказалось проще простого - она лишь переставила пару проводков в машине. Детектив Хьюми сейчас работает над этим случаем. Думаю, нам удасться доказать её причастность.
  И когда вы впервые заподорили Раму?
  Я не могу сказать точное время, когда я её заподозрил, но сейчас мне кажется, что это произошло в тот момент, когда старания Рамы выставить свою сестру в дурном свете начали оборачиваться против неё самой. Она подсунула мне записку, в котором -де Керти сообщала о предстоящем разрыве с Давидом.

Эхуд показал Фергюссону клочок бумаги, который ему передала Рама. 
  Подделка? - внимательно осматривая записку со всех сторон предположил Фергюссон.
  В том-то и дело, что настоящая, - покачал головой адвокат, - я сразу узнал почерк Керти, и Рама тоже знала, что я сразу его узнаю. Эта записка, между прочим, долго водила меня за нос, пока меня не осенила любопытная мысль. Как видите, в этой записке не стоит не имен, не дат. И я подумал - а что если, Керти в этой записке пишет не о себе и Давиде?
  Не о себе?
  Именно!
  Но тут сказано - " в моей собственной жизни", - прочел Фергюссон.
  Дело в том, комиссар, что у Керти было развито сильное чувство ответственности по отношению к близким людям. Их беды она воспринимала, как свои собственные, - пояснил Эхуд.
  И о ком, по вашему, могла идти речь?
  Обо мне, - просто ответил адвокат, - два года назад я развелся со своей женой, которая оказалась не сильно порядочной женщиной. Это видели все, кроме меня. И еще я думаю, что это вовсе не записка, комиссар. Это часть письма Керти, в котором она описывает мой собственный развод свой семье. "Другой мужчина"- это, конечно же, Давид.
  Время обеда, - ровным голосом произнесла медсестра, вставая со своего места.
       Фергюссон, с полминуты, сидел не шевелясь. Потом медленно поднявшись,  не оборачиваясь пошел к двери, обронив на пороге - то ли адвокату, то ли самому себе одно единственное слово.
  Хорошо.



Взлетая , самолет на Тель- Авив описал в небе круг. Замыкая круг, мы всегда возвращаемся в своё прежднее одиночество - думал Эхуд. Но только немного постаревшими. Он знал, что Рама так просто не сдасться. 
  Но это было не главным. Небо - огромная, бесконечная красота неба - вот что привораживало его взгляд в настоящую минуту. Как же было хорошо так просто смотреть в небо, не боясь его и не проклиная, а просто смотреть, зная что где-то там, за сотни верст от человнеского зла летают и живут души его лучших друзей - Кертилайн Льюис и Давида Беркмана. Пришло время для вечерней субботней молитвы и Эхуд, глядя на растворяющуюся в божественной милости вселенную, негромко произнес "Барух ата адоной…»


                Конец