Щлымопись2

***


    Кандейкин ехал на автобусе. Он уже открыл было рот, чтобы зевнуть, как вдруг ему в рот что-то залетело и встало поперёк, поскольку вдоль оно помещалось весьма затруднительно. Благодаря этому происшествию, лицо Кандейкина изобразило достаточно натянутую улыбку, что никак не сообразовывалось с его нынешнем состоянием настороженной растерянности. Он удивлённо моргнул глазами и закрыл рот, поскольку ехать в общественном транспорте с открытым ртом, было бы верхом неприличия. Это залетевшее  новое обстоятельство весьма удивило и озадачило Кандейкина, но, будучи в таком людном месте, он, дабы не привлекать к себе внимания, выстроил на своём лице непринуждённую мину и упёрся глазами в спину стоящего впереди мужчины.
   К слову сказать, этот мужчина выглядел настолько крупным, что действительно делало его таковым, и занимал настолько много места, насколько и было ему свойственно. На его большой промокшей от пота спине, а было лето, в месте впадения его огромной рубахи в, сиреневого цвета, брюки, крепился миниатюрный радиотелефон, который, кстати сказать, выглядел на нём настолько нелепо и несоразмерно, как свисток у пытающегося свистнуть слона. Но речь, впрочем, не о нём.   
   Кандейкин тем временем пытался это что-то, внезапно залетевшее ему в рот, исторгнуть из недр своего организма, но тщетно. Оно лежало и, по всему вероятию, чувствовало себя весьма комфортно.  Некомфортно чувствовал себя язык Кандейкина, которому из-за явной тесноты, никак не находилось места. Он просовывал его под что-то, над ним, но желательного комфортного положения так и не добивался. «Удивительное дело», - подумал Кандейкин. «Это ж надо было мне собраться зевнуть в настолько неподходящий момент», - опять подумал он и загрустил.
    Но тут, видимо, состоялась, нужная Кандейкину остановка, и он вышел, так что узнать о его дальнейшей судьбе весьма и весьма сложно.


***

    
      На обочине сидел маленький старичок и тряс своей бородой. Приговаривал он при этом «ням– ням - ням» и ударял ладошами по пыльной дороге, отчего вокруг старичка постоянно стояло облако пыли.
«Ням-ням, ням-ням»,- повторял он.
 Из динамика клуба неслось:
«На мучитель зад аёт сыксамизадачи...»,
 Эхо: «Чи-чи...»,
Старичок: «Ням-ням»,
«Кандидатна укитот...»,
Эхо: «От-от...»,
«Ням – ням - ням»,- не унималась старость.
«Над задачей плаа ачет...»,
Эхо: «Чет-чет...»,
Старичок: «Ням-ням-ням»,
«То лиещё будет...»,
«Ет-ет...»,
Старость: «Ням-ням-ням»,
«То лиещё будет...»,
«Ет-ет...»,
 «Ням-ням-ням»,
«То лиещё будет ой ойой...»,
«Йой»,
 «Тьфу»,- сказал старичок и выплюнул залетевшую  муху, с большими от удивления глазами.
«Ням-ням»,- посмаковал старичок и хлопнул по пыли.
«Тьфу»,- сказала муха и улетела к помоям.
    Между тем по дороге, волочась выменем по земле, шла корова. Глаза её были грустные и пустые. Так что через них можно было запросто увидеть белую черепную кость.
Чудесный выдался день.
Просто праздник.


***

               

                « Пьеса »


Действующие лица:

Walk  - вечный странник.
Stay    - тот, кто не хотел терять.


      Действие первое (и единственное)


 Stay:    - Не уходи, не оставляй меня.
Walk:    - Ты не хочешь, чтобы я ушел?
Stay:     - Да.
Walk:   - Обо мне ты не печалься.
Stay:     - Не уходи.
Walk:   - Ты не хочешь, чтобы я ушел
               или  печалиться не     хочешь?
Stay:     - Я к тебе привык.
Walk:    - Значит, ты печалишься не обо мне,
                а о себе.
Stay:      - Останься.
Walk:     - Если б ты не знал меня,
                печалился бы ты?
Stay:      - Нет.
Walk:    - Ты понял всё?
Stay:       - Да.
Walk:     - Я ухожу.


                ЗАНАВЕС



***


-Позвольте, Вы мне наступили на ухо.
-Что должен я позволить Вам?
-Позволить мне?!
-Вы сами так сказали.

***

-Почём пучочек сельдерея?
-Четыре рэ.
-Так дёшево?!
-Давайте двадцать восемь.


***

 «Ф-р-р»- пролетела стрекоза и шмякнулась в лужу.
«Цык-цык»- проскакал кузнечик по лежащей в луже стрекозе.
«Шлым-шлым»- прошла жаба по кузнечику и съела стрекозу.
День только начинался, а уже убийство.

***
               
   Я ехал в автобусе и разглядывал пассажиров.
Девушка, сидевшая в профиль ко мне, была им похожа на Ахматову.
Я, заподозрив реинкарнацию,  восторженно спросил:
- «Анна?».
- «Дурак», - ответила Ахматова.
- «Справедливо»,-  сказал я. Впечатления, порой, очень обманчивы.
Напротив сидела другая девушка и моргала глазами как рыба. Вы справедливо возразите, что, мол, рыбы не моргают. Но если бы они умели моргать, то делали бы это именно так.
   А девушке вдалеке я просто завидовал. У неё были (хотя, впрочем, и есть, наверное) такие огромные уши, что она запросто могла бы ими обмахиваться в такую то жару. Жаль. Делать этого она совершенно не умела. Видимо.

  ***

Ребёнок корчает гримасы
У пола в книжном магазине:
То он на голову, вдруг, встанет,
То просто ползает по низу.
Улыбкой светит продавщица:
- Охраны нет, зато есть цирк.
Что иногда одно и то же.


***


   Сегодня я разговаривал с Богом.
Бог сказал:
- «Ты почему, подонок, без очереди лезешь?»
Я ответил:
- «Я не лезу».
Бог сказал:
- «Давно ли ты, говнюк, не получал по морде?».
Я вспомнил и сказал:
- «Давно».
Бог ушел.
Ибо сказано: «Бог живёт во всех существах».


 ***

Я прогуливался.
- «Прогуливаетесь по воздуху?»,- спросила старушка. «Хорошо бы»- подумал я.
- « Иногда мне кажется, что это воздух прогуливается по мне».
- ?!
- «Всего доброго».

***


               
Пьеса о гениальном авторе.

Тимофей (стоит горделиво подбоченясь):
- «Я написал, прочтите. По-моему гениально»
Читатель:
- «Вы идиот».
Тимофей:
- «Не понял?»
Ч.: - «Вы и-ди-от!». (плюёт в сторону Тимофея)
Т.(впадая в ступор): - «Уточните».
Ч.: - «Шлы-шлым, пись-пись, фыр-фыр. Полный бред».
Т.: - «Идея, назовём это шлЫмописью!»
Ч.: - «Да как не назови...».
Т.: - «Вы не внимательно читали».
Ч.: - «Там нечего читать».
Т.: - «Вы ничего не смыслите в искусстве».
Ч.: - «Зато я разбираюсь в бреде».
Т.: - «Я там ещё добавил, почитайте шлЫмопись!!!»
Ч.: - «Боже упаси, я и так всю ночь не спал из-за Вас!»
Т.: - «Ну, почитайте».
Ч. (кидает ботинком в Тимофея): - «Сгинь, пропади!!!» (крестит себя и попутно Тимофея, плюёт): - «Тьфу!»
Из зала поднимается зритель и пытается ударить Тимофея. Завязывается всеобщая потасовка.

                Занавес
                (закрыть некому).